Преподаватель который помогает студентам и школьникам в учёбе.

Легальность, легитимность

Содержание:

Введение

Каждый процесс или явление заслуживает отдельного самостоятельного исследования, поскольку имеет свою собственную природу, ценность и назначение, детерминированные конкретноисторическими условиями их формирования и развития. Указанные характеристики позволяют судить об уникальности государственно-правовых процессов, что в свою очередь служит основным аргументом, объясняющим необходимость их исследования. Повышение частности употребления таких понятий, как легитимность и легальность, в сфере сегодняшних научно-правовых изысканий, обусловлено как процессами суверенизации и глобализации современного мира, так и происходящими в отдельных государствах административно-правовыми изменениями. Довольно продолжительное время исследования в данной области не привлекали должного внимания ученых. Так, обладая достаточно длительной историей формирования и функционирования, правовая категория «легальность» так и не получила в современной юридической науке должного теоретического осмысления. Однако в силу сложившейся мировой политической обстановки: противостояния мировых держав, обретения отдельными государствами суверенитета, проявления кризисных тенденций в ряде государств, вопросы изучения государственной власти и её свойств перешли на качественно новый уровень, открывая новые грани для исследования, как со стороны признанных ученых, так и со стороны лиц, только ступающих на этот путь.

На основании изложенного, целью данной работы является исследование в рамках государственной власти категорий легитимность и легальность, определение их содержания и значения, рассмотрение процессов легитимации и легализации, а также теоретических аспектов их соотношения и взаимовлияния.

Данная курсовая работа состоит из трех частей.

Часть первая состоит из трех глав. Задача 1 главы осветить, исследовать теоретические аспекты осмысления понятия легитимность государственной власти. Задача 2 главы проследить и исследовать существующие на сегодняшний день типологии легитимности власти. Задача 3 главы выделить основные аспекты и функции легитимации государственной власти.

Часть вторая состоит из двух глав. Задача 1 главы состоит в исследовании подходов в определении правовой категории «легальность». Задача 2 главы кроется в рассмотрении основных аспектов процедуры легализации государственной власти.

Часть третья состоит из одной главы, задача которой рассмотреть существующие взгляды на соотношение терминов «легитимность» и «легальность», а также их взаимосвязь.

При написании данной работы были использованы
научные, учебные, а также теоретические материалы признанных как на родине, так и за ее пределами, отечественных ученых, таких как: Чиркин.В.Е. – советский и российский ученый правовоед, доктор юридических наук, профессор; Соловьев А.И. – доктор наук, профессор; Денисенко В.В. – доктор юридических наук, профессор; Завершинский К.Ф. – доктор политических наук, профессор кафедры теории и философии политики Санкт-Петербургского Государственного Университета и др. Также в работе были использованы результаты зарубежной политико-правовой мысли, имеющей свое применение по всему миру, выраженной в трудах таких ученых как: М. Вебер – немецкий социолог, философ, историк, политический экономист, один из основоположников социологической науки и автор концепции легитимности; Т.Парсонс – американский социолог, теоретик, глава школы структурного функционализма; Д.Истон - один из ведущих американских политологов, в свое время Президент Американской ассоциации политических наук и др.

Труды вышеперечисленных деятелей издавались и публиковались в разное время, возымев разную степень успеха, обретая сторонников, равно как и противников, выдвинутых теорий, и не только среди коллег, но и простых обывателей, волей случая, либо же целенаправленно обратившихся к ним. Так или иначе, будучи проверены практикой временем, либо же обретенным признанием в области научно-правовой мысли современности, но, на мой взгляд, не приходится сомневаться в степени надежности указанных источников, как и собственно, авторов трудившихся над их созданием.

Легитимность государственной власти, как правовая категория

Понятие легитимности государственной власти

Легитимность – одна из важнейших характеристик позитивного права. Она представляет собой форму поддержки, оправдания правомерности применения власти и осуществления (конкретной формы) правления либо государством в целом, либо его отдельными структурами и институтами.^[1] Термин «легитимность» (фр. legitimite) имеет несколько значений, однако не имеет строго юридического содержания и не фиксируется в конституциях.
Легитимность - это символ веры, представление, которое присутствует в сознании граждан. Оно проистекает из убеждения, что власть в стране наделена правом принимать решения, которые ее граждане должны выполнять. В силу этого легитимность является важнейшим признаком демократической власти, признания ее правомерности как гражданами, так и мировым сообществом, что, в свою очередь, возможно тогда, когда власть опирается на ценности, традиции, предпочтения и устремления большинства общества. ^[2]

Отсутствие единого понимания легитимности в правовой науке связано, прежде всего, с тем, что, как указывают исследователи данной категории применительно к политологии, «легитимность представляет собой достаточно сложный институт, предвосхищающий множественность интерпретаций».^[3] Подходя к исследованию проблем легитимности с точки зрения правовой науки, прежде всего, необходимо, проанализировав сложившиеся подходы, дать определение термину «легитимность». Обращаясь к истории развития и, прежде всего, возникновения указанного понятия, можно отметить, что его появление явилось следствием реакции неприятия нового порядка подчинения, который символизировала послереволюционная Франция начала XIX века. В своем первоначальном значении легитимность преподносилась как соответствие власти тому порядку подчинения, который сформировался в рамках традиционных социальных связей. Ш. Талейран на Венском конгрессе 1814-1815 годов, отстаивая интересы посленаполеоновской Франции перед державами-победительницами, смог минимизировать французские потери, взывая к принципу легитимности в международных отношениях как высшей справедливости. По заявлению Талейрана, основной потребностью Европы было изгнание навсегда мысли о возможности приобретения прав одним завоеванием и восстановление священного принципа легитимности, из которого проистекают порядок и устойчивость.^[4] Принцип легитимности вновь выдвинулся на передний план после июльской революции 1830 года во Франции, в результате которой на французский престол вступил Луи Филипп Орлеанский, представитель младшей ветви династии Бурбонов. «Легитимистами» стали называть сторонников старшей ветви Бурбонов, считавших, что только ее представители, в силу исторической традиции, могут отправлять королевскую власть.^[5]

В научный обиход термин “легитимность” ввел Макс Вебер (1864-1920 гг.) - виднейший немецкий социолог, социальный философ и историк, основоположник понимающей социологии и теории социального действия. Немецкий исследователь писал, что «легитимность» является более широким понятием, чем «легальность», поскольку первое характеризует веру в значимость правового порядка и поддерживающие его институты, а легальность – это одна из разновидностей легитимности. В случае легального господства люди подчиняются законно установленному объективному безличному порядку (и установленным этим порядком начальникам) в силу формальной законности его распоряжений и в его рамках.^[6] Именно начиная с трудов М. Вебера и по настоящее время, легитимность стала пониматься как общественное признание политических или правовых институтов.

В качестве, своего рода, противовеса Веберу, можно противопоставить значительного американского социолога-теоретика, главу школы структурного функционализма, одного из создателей современной теоретической социологии Толкотта Парсонса (1902-1979 гг.) Власть рассматривалась Парсонсом как "обобщенное средство мобилизации обязательств содействовать коллективному функционированию".^[7] Американский социолог определяет власть как циркулирующего посредника, аналогичного деньгам, как неограниченно расширяемый ресурс. В связи с таким пониманием феномена власти, он говорит о легитимности в контексте взаимоотношений между обществом, ядром которого выступает структурированный нормативный порядок, и культурной системой. Используемое им понятие предполагает, что "правильно то, что делается в соответствии с институализированным порядком".^[8] Легитимность нормы не может определяться тем, что на карту поставлена стабильность или даже выживание системы. В политической сфере приоритет социального нормативного порядка проявляется наиболее очевидным образом в функциях принуждения и в потребности членов общества контролировать физические санкции. При таком рассмотрении легитимности понятиям нормы и ценности придается особое значение. "Ценности в смысле ценностных образцов - мы рассматриваем как главный связующий элемент социальной и культурной систем. Нормы же являются преимущественно социальным феноменом".^[9] Свойственная определенному комплексу норм, ценностная ориентация не является обобщенным нормативным образцом, но скорее его специфическим конкретным приложением. Невзирая на то, что социологию Вебера принято относить к микроуровневым теориям, в то время как логический функционализм Парсонса представляет макроуровневые, во многих ключевых моментах их концепции совпадают.

Наряду с Вебером и Парсонсом иные ученые западного мира в разное время давали свои определения легитимности. Сторонники функционального подхода (любой субъект власти (должностное лицо либо властный институт) строится не только на основе принципов внутренней легитимации (самолегитимации), так и путем создания у населения представления о собственной значимости через легальность и формализацию деятельности, так называемой необходимости внешней легитимации) американские социологи С. М. Липсет и Х. Линц, определяют легитимность как «способность системы создать и поддержать у людей убеждение в том, что существующие политические институты являются наилучшими из возможных для общества».^[10] Один из ведущих американских политологов Дэвид Истон (1917-2014 гг.) и его последователи утверждают, что условием легитимности политической власти являются определенные социально-психологические отношения, в основе которых лежит минимальный ценностный консенсус, обеспечивающий принятие и подчинение власти, согласие с ее требованиями и поддержку ее действий. Легитимность в их представлении — это «степень, в которой члены политической системы воспринимают ее как достойную своей поддержки»^[11] В XX столетии категория Легитимность активно использовалась в западной политической науке.

В отечественной науке также не выработано единого мнения относительного данного вопроса, что обусловлено, прежде всего, тем, что он практически не рассматривался и не разрабатывался в советской теории права, поэтому вариаций определения данного термина существует достаточно много. Некоторыми из ученых, к примеру, С.С. Алексеевым, понятие легитимности отождествляется с понятием правозаконности, а именно «строжайшим неукоснительным проведением в жизнь не любых и всяких норм, а начал гуманистического права, прежде всего, основных неотъемлемых прав человека, и, кроме того, так же связанных с ними ряда других институтов … в том числе общедемократических принципов, частного права, независимости правосудия».^{^[12]} Некоторые, как например, В.М. Халипов, прямо утверждают что легитимность – это законность.^{^[13]} Существует также точка зрения, согласно которой приводится «интегративное» определение легитимности позитивного права — «легитимность позитивного права — это признание позитивного права субъектами права в качестве законных, принятых личностью, социальными группами или обществом правил поведения» Однако стоит все же обратить внимание, на то что, как справедливо замечает В.В. Денисенко, «причина, по которой ряд отечественных ученых-правоведов отождествляют категории “легитимность” и “легальность (законность)”, видится в том, что эти исследователи не делают различия между процессом и свойствами, то есть между “легитимацией” и “легитимностью”».^[14] «Легитимность проявляется комплексно: в доверии к нормам, в законодательном подтверждении прав, в правовой подотчетности власти, в идеологической прозрачности (оправданности верованиями) и в исполнении взятых на себя обязательств» - пишет К.Ф. Завершинский.^{^[15]}

Так что же все-таки несет в себе понятие легитимности. Так или иначе, но у большинства ученых, определение интересующего нас термина, сводится либо к результатам анализа, либо его цели, ориентирующей на изучение системы властных отношений и взаимодействий, функционирования власти посредством определенного политического режима и порядка институционального устройства, соответствующей конкретно-историческому типу общества и содержанию очередного этапа его цивилизационного развития. Помимо прочего, указанная категория отражает социальную атмосферу в обществе в целом и реакцию на политико-управленческие практики властных институтов.

Тем самым, принимая во внимание разность позиций и разнообразие мнений, легитимность можно охарактеризовать как субъективную категорию, которая выражает определенное отношение людей к государственной власти, её институтам и осуществляемой ими политике, на определенном этапе развития государства, соответствующего не только культурно-цивилизационному типу общества, но и духовно-нравственным идеалам, стереотипам поведенческих практик его граждан.

Типология легитимности государственной власти

Являясь особым видом классификации, типология допускает существование явлений, не подпадающих под критерии классификации, тем самым превосходя ее своей универсальностью, выступая при этом первоначальной основой любой систематизации.

Прежде всего, начать следует с классификации М.Вебера, который известен в отечественной науке, в первую очередь, как автор концепции легитимности власти, которая до сих пор является объектом активных научных дискуссий.^[16] Легитимность власти он классифицировал на три идеальных типа: традиционный, харизматический и легальный.

Традиционный – это «авторитет «вечно вчерашнего», авторитет нравов, освященных исконной значимостью и привычной ориентацией на их соблюдение, как его осуществляли патриарх и патримониальный князь старого типа.^[17] Сложившийся первым исторически, данный тип основывался на праве престолонаследия, которое опиралось на божественный характер власти монарха. «Божественное право» гласило, что «власть тех, кто правит, будучи выражением власти Бога на земле, приобретает особое достоинство, стоящее выше человеческого». Таким путем создавалось убеждение в правомерности и величии королевской власти. Сама же власть опиралась на традиции общества подчиняться монарху и на принуждение. Традиционный тип легитимности сохранился до настоящего времени, хотя заметно трансформировался. Так, традиционная легитимность королевской власти является реальностью для ряда стран: Непала, Саудовской Аравии, Омана, Иордании, Кувейта и некоторых других. В современных же обществах, подобных Японии или Англии, сохранение королевской власти есть, скорее, дань традиции: институт монархии в них играет символическую роль и составляет неотъемлемую часть менталитета общества. Однако рационализация политической жизни привела к замене «божественного права», а вместе с ним и традиционной легитимности достаточно разветвленной системой бюрократии и политических структур.^[18]

Харизматический - авторитет внеобыденного личного дара, полная личная преданность и личное доверие, вызываемое наличием качеств вождя у какого-то человека: откровений, героизма и других, – харизматическое господство, как его осуществляет пророк, или плебисцитарный властитель, выдающийся демагог, политический партийный вождь.^[19] Понятие «харизма»^[20] (греч. charisma – милость, Божественный дар) заимствовано из античной христианской терминологии. Им обозначается исключительный авторитет, которым пользуются некоторые индивиды внутри ограниченных сообществ, например в сектах. Этот авторитет имеет две особенности. Во-первых, он настолько высок, что способен вовлечь людей в действия, к осуществлению которых их ничто не вынуждает. А во-вторых этот авторитет не зависит ни от ранее существовавших условий, как это имеет место в случае царской власти, ни от воли других людей, из чего складывается авторитет, к примеру, президента или Папы. В теологических терминах авторитет идет от Бога. В светских терминах – авторитет исходит от самого индивида, т. е. от его способности утверждать политические отношения на основе обольщения.^[21] К носителям подлинной харизматической власти М. Вебер относил Моисея, Давида, Магомета, Будду. На сегодняшний день харизматический тип легитимности пока сохраняется в традиционных обществах Африки, где харизма являет собой форму организованного политического поклонения, иными словами «политическую религию».

И наконец, легальный тип - господство в силу «легальности», в силу веры в обязательность легального установления и деловой «компетенции», обоснованной рационально созданными правилами, т.е. ориентации на подчинение при выполнении установленных правил – господство в том виде, в котором его осуществляют современный «государственный служащий» и все те носители власти, которые похожи на него в этом отношении».^[22] Легальное господство, по Веберу, имеет более слабую легитимирующую силу, чем традиционное или харизматическое. Вебер кладет в основу легального типа господства целерациональное действие, т.е. соображения интересов.^[23] В своем чистом виде, легальное господство ценностного фундамента не имеет, а поэтому и осуществляющая этот тип господства формально-рациональная бюрократия должна служить исключительно «интересам дела»: ее безличный характер соответствует ее предполагаемым «внеценностным установкам». Отношения господства в «рациональном» государстве рассматриваются Вебером по аналогии с отношениями в сфере частного предпринимательства (ведь и целерациональное действие имеет в качестве модели действие экономическое). Отношения в сфере экономики — это, согласно Веберу, та «клеточка», из которой развивается легальный тип господства. Что же представляет собой эта «клеточка»? Самой общей предпосылкой рациональной экономики современного капитализма является, по Веберу, «рациональный расчет капитала как норма для всех крупных промышленных предприятий, работающих на удовлетворение повседневных потребностей»^[24] Рациональность в веберовском ее понимании — это формальная, функциональная рациональность. Для ее полного развития необходимо, чтобы возник такой же функциональный, т. е. свободный от всяких содержательных (ценностных) моментов, тип управления. Таким типом Вебер считает легальное господство. Но так как формальная рациональность, как и соответствующий ей чистый тип целерационального действия, есть не самоцель, а средство для достижения чего-то другого, то легальное господство не имеет достаточно сильной легитимности и должно быть подкреплено чем-то другим: традицией или харизмой.^[25] Концепция легитимности Вебера в дальнейшем неоднократно подвергалась критике, но, несмотря на это, и по сей день довольно часто служит методологическим ориентиром в области политического лидерства и политической культуры.

Д. Хелд дополняет веберовскую типологию иными типами легитимности: согласие под угрозой насилия; легитимность в силу традиции; легитимность в силу апатии населения; прагматическое подчинение; инструментальное согласие; нормативное согласие; идеальное нормативное согласие. Он рассматривает в качестве подлинной легитимности только два последних типа, когда в полном смысле слова осуществлена диффузия поддержки существующей власти со стороны большинства граждан. Однако при этом он подчеркивает, что подобные ситуации встречаются крайне редко, а последний тип — вообще продукт скорее воображения, нежели реальности.^[26]

Французский политолог Ж.-Л.Шабо, исследовавший легитимность власти, в свою очередь, выделяет четыре типа легитимности. Он полагает достаточным выделить группы легитимности, связанной с политическими акторами и легитимности, связанной с рамками политического действия.

Легитимность, связанная с политическими акторами может быть демократической и технократической. Демократическая легитимность у Ж.-Л.Шабо относится к волеизъявлению управляемых и выступает как «перенос на всё общество механизма принятия решения индивидом: выражение свободной воли, но в том смысле, что данная коллективная свободная воля проистекает от индивидуального проявления свободного суждения».^[27] Технократическая легитимность предполагает использование политической власти при наличии определённых умений и навыков. Автор отмечает особые умения, проявляемые в достижении власти в древних обществах, говоря о том, что тогда «сила была преимущественным способом достичь власти, владение оружием, армиями и людьми ценилось превыше всего; личные способности в военном деле дополнялись стратегическим мышлением»^[28] Легитимность, связанная с рамками политического действия, в теоретической модели Ж.-Л.Шабо подразделяется на идеологическую и онтологическую. Позиция автора, отмечавшего созидательные возможности идеологической легитимности, исходит во многом из способности идеологических конструкций выступать одним из ключевых элементов субъектно-объектных интеракций в большинстве политических систем. Некоторые авторы пытаются связать идеологический тип легитимности с особой миссией защиты и развития демократических ценностей, предпочитая рассматривать её как неотъемлемый элемент легитимности государственной власти в целом.^[29] В случае онтологической легитимности Ж.-Л.Шабо отмечал, что «речь идёт о выявлении соответствия политической власти объективному порядку, вписанному в человеческую и социальную действительность, в продолжение порядка, установленного в космической внечеловеческой действительности».^[30] В классификации Ж.-Л.Шабо власть являет собой своего рода артефакт, ее необходимость и неизбежность не оспариваются вследствие ее фундаментальности.

Исследуя все существующее ныне многообразие воззрений на легитимность государственной власти, нельзя не отметить, что сущность и содержание указанной категории могут разительно отличаться в зависимости от тех или иных факторов, на основании чего легитимность и возможно классифицировать по различным основаниям.

Так, американский политолог Д. Истон выделяет идеологическую, структурную и персональную легитимность.^[31] Исходя из характера взаимоотношений субъекта и объекта государственной власти различают: социокультурную, политическую, конституционную и электоральную виды легитимности. Также ряд ученых выделяют легитимность патриотическую.^[32]

Более подробно на проблеме легитимности останавливались российские исследователи. Теоретические модели легитимности стали, своего рода, реакцией политологических кругов на демократические преобразования в России в начале 1990-х гг. В основной своей массе, они были представлены в виде сравнительных исследований легитимности и процессов легитимации в советский и российский периоды государственности. Определенная часть авторов сосредоточили свое внимание на рассмотрении кризиса легитимности правящего режима, вызванного распадом СССР. В качестве примера подобного исследования, можно привести, сведенное к трём измерениям легитимности теоретическое построение В.Зубка. Он выделяет, так называемую, «народную» легитимность – скрепленное традицией, идеологией и, в современном демократическом обществе, конституцией и выборами, общественное признание правомочности правящей элиты. Также, В.Зубок выделяет «легитимность для себя», включающую круг представлений, которыми правители оправдывают свою власть и действия по её удержанию. Наконец, признание правящего режима со стороны других государств, международных организаций и влиятельных кругов, формирующих мировое общественное мнение, автор называет «внешней» легитимностью, которая по сути дела представляет собой международную легитимность. ^[33]

Помимо имеющихся типов и видов легитимности, также принято выделять ее модели: демократическую (западную) и вождистско-плебисцитарную (восточную). В основании демократической легитимности лежит первичность прав и свобод человека, выборность народом всех центральных органов власти, равноправие всех, действующих в рамках закона, политических сил. Данная модель являет собой результат продолжительной социокультурной, социально-экономической эволюции, превращения в устойчивые черты образа жизни гуманистических принципов равенства, справедливости. Вождистско-плебисцитарная легитимность характерна для авторитетных и тоталитарных режимов, у которых в основе лежат традиция, опора на лидера, партию, армию.^[34]

Тем самым, принимая во внимание все многообразие исторических и духонравственных аспектов развития политико-правового устройства каждого конкретного государства, становится возможным утверждать о присущих им смешанных типах легитимности, сочетающих в себе черты основных типов. На основании изложенного, легитимность как правовая категория представляется сложной социокультурной и политико-правовой характеристикой государственности.

Легитимация государственной власти

Любая власть испытывает потребность в системе легитимации. Легитимация государственной власти это процессы и явления, посредством которых она приобретает свойство легитимности, выражающее правильность оправданность справедливость правовую и моральную законность и другие стороны соответствия данной власти ее деятельности определенным, прежде всего психическим установкам ожиданиям общества народа людей. Легитимная государственная власть это власть соответствующая представлениям общества данной страны о должной государственной власти.^[35] Русский философ И.А. Ильин по этому поводу замечает следующее: «сущность государства состоит в том, что все его граждане имеют и признают — помимо своих различных и частных интересов и целей — еще единый интерес и единую цель, а именно общий интерес и общую цель»^[36]
В то же время легитимация не может являться явлением всеобщим, что обусловлено, прежде всего, наличием в любом государстве определённых социальных слоев, недовольных существующей властью. Поскольку легитимация напрямую связана с представлениями населения о соблюдении государственной властью, ее органами норм социальной справедливости, прав человека, а также комплексом переживаний и внутренних установок людей, ее нельзя навязывать. При исследовании феномена легитимации государственной власти и анализе его содержания возникает потребность в определении его принципов, но прежде необходимо обратиться к сущности исследуемого явления. Как справедливо считает В.П. Малахов, сущность означает совокупность наиболее глубоких, устойчивых свойств предмета, определяющих его происхождение, характер и направление развития.^[37] Тем самым, сущностью правовой легитимации государственной власти являются внутренние основные, главные и устойчивые черты, качественная специфика которых определяется их единством и взаимообуславливаемостью. Как правило, под такими чертами следует понимать придание на уровне позитивного результата ценности государственной власти, осознание ценности государственной власти как установка массового сознания, убеждение действительного. Учитывая это, становится возможным определить принципы легитимации государственной власти. В первую группу входят принципы, связанные с непосредственным правовым воздействием. К таким принципам относится принцип правового определения сферы государственного управления. Гражданское общество, являясь субъектом ограничения, в процессе правовой легитимации придает сложившимся полномочиям государственной власти законную форму посредством процедуры установления структуры государственного аппарата и распределения его ответственности. Через эти процедуры гражданское общество легитимирует государственную власть, предавая ей определенный объем действия. Сюда же относится принцип доступности законодательства. Путем процедуры упорядочивания правовых основ законодательства государственная власть объясняет оптимальность и доступность законодательства для гражданского общества, тем самым, формируя основу для доверия и уверенности в государственной власти. Упорядоченное состояние законодательства, в свою очередь, формирует со стороны общества легитимационный волевой импульс, который оказывается решающим основанием правовой легитимации государственной власти. ^[38]Во вторую группу входят принципы, отражающие специфику государственной власти в процессе правовой легитимации. К ней относится принцип формирования системы социально-правового контроля над деятельностью государственной власти. Социально-правовой контроль способствует поддержанию целостности и организованности общества, укреплению определенного государственного порядка. Социально-правовой контроль служит одним из важнейших факторов разрешения противоречий и преодоления конфликтов, возникающих в процессе функционирования и развития общества. Сюда же относится принцип правового (юридического) авторитета государственной власти. С одной стороны, авторитет государственной власти формально основан на авторитете политических структур, их формировавших и обеспечивающих обязательность их норм. С другой стороны, в современном демократическом правовом государстве право закладывает основы авторитета государства и других политических структур путем установления правовых процедур их легитимации. Следующим принципом выступает принцип правового сдерживания государственного аппарата. Речь идет о постоянном разрастании функций государственного аппарата. Процедуры сдерживания деятельности государственного аппарата приводят к оптимальному набору его функций и, как следствие, повышению его легитимности. Третью группу составляют принципы, позволяющие охарактеризовать легитимацию как взаимные правоотношения государственной власти и общества. К таким принципам мы относим принцип формирования гражданского общества. Сфера самопроявления свободных граждан и добровольно сформировавшихся ассоциаций и организаций, не зависимая от прямого вмешательства и произвольной регламентации со стороны государственной власти, является постоянной легитимирующей силой. Сюда же относится принцип социальной обусловленности законодательной деятельности. Трансформация социального в правовое, осуществляется путем абстракции — вычленения в реальном общественном отношении наиболее существенного для нормального функционирования и закрепления вычлененного в норме права.
В результате в праве получает выражение состояние общества, отражающее его отношение к государственной власти, обеспечивая тем самым легитимированность государственной власти. Принцип правовой справедливости в плоскости определения ценностных ориентиров понимается как должная мера социальных отношений, являясь символом состоятельности, правовая справедливость подпитывает легитимационное воздействие в отношении конкретных властных отношений^[39]. Заключительным принципом является принцип активизации индивидуальной правовой жизни. Справедливо утверждение, что при условии, когда самостоятельность личности реально значима, тогда возможно формирование и укрепление гражданского общества. Сама правовая реальность при этом понимается как выражение и реализация интересов людей.^[40] Результатом соблюдения этих принципов будет являться, прежде всего, стремление государственной власти приобрести легитимный статус посредством стабильного развития гражданского общества, а также возрастания организационного потенциала государственного аппарата.

Поскольку, легитимация есть процесс, ее структуре, как и любому политическому процессу присущи такие элементы как субъект, объект, средства, методы, ресурсы и исполнители.

В качестве субъектов легитимации исследователи выделяют носителя власти и подвластный субъект. Каждый из данных субъектов в процессе легитимации власти прибегает к различным методам: властвующий субъект к императивному и диспозитивному методам; подвластный субъект - методу одобрения и методу недоверия.^[41]

В качестве объектов легитимации доктор философских наук Макаренко В.П. выделяет политических лидеров, политические институты, политический режим, политическую систему, стратегии развития, решения, действия и планы органов государственной власти и местного самоуправления.^[42]

Более подробно следует остановиться на факторах легитимации. Фактор (нем. Faktor, от лат. factor - делающий, производящий) есть причина, движущая сила какого-либо процесса, определяющая его характер или отдельные его черты^[43]. Так, современный исследователь Соколов А.В. в качестве фактора легитимации государственной власти приводит в своей кандидатской диссертации «Имидж политического лидера как фактор легитимации политической власти» возрастающую роль имиджа политического лидера. Легитимирующий власть имидж политического лидера рассматривается им как «целенаправленно созданный вербально-символический конструкт, целостно и позитивно характеризующий политического лидера и адресованный к широкой общественности с целью воздействия на нее для получения поддержки и легитимации политической власти».^[44]

В качестве фактора легитимации власти также рассматривают имидж политических институтов, по своей структуре представляющий собой более сложное образование, чем персональный имидж. Существуют различные походы к толкованию институционального имиджа, к примеру, Рупасова В.Р. рассматривает его как образ, целенаправленно формируемый институтом власти, транслируемый на общественное сознание и артикулируемый общественным мнением.^[45]

Как фактор легитимации власти также выделяется эффективность, рассмотрение которой возможно осуществлять с двух сторон. С одной стороны, речь идет о результативности функционирования власти, т.е. о способности власти оправдать надежды населения, успешно справляться с поставленными задачами.

С другой стороны, эффективность как фактор легитимации власти связывается с «экономическими достижениями, в какой-то мере позволяющими оправдать существующий порядок как наиболее оптимальный и соответствующий политическим реалиям».^[46]

Стоит отметить, что существует возможность сопровождения указанной формы легитимации ограничением политических свобод и возможностей политического участия граждан. Среди оказывающих влияние на динамику легитимации власти, факторов, кандидат политических наук Уфимцев А.В., выделяет факторы соответствия, стабильности, интегративный фактор и фактор личной и электоральной поддержки.^[47]

Легитимации власти также способствует фактор новой власти, с которой, прежде всего, связаны надежды народа на перемены положительного характера в сложившейся ситуации и которая наделяется своеобразным «кредитом доверия». Этот фактор еще называют фактором новизны. Макаренко В.П. по этому поводу говорит следующее «если кредит постоянен и достаточно велик, власть имеет большую свободу действий, может совершать больше ошибок, предлагать непопулярные решения и даже выдержать внешнее давление без опасности социальной напряженности, конфликтов, восстаний и революций».^[48]

Таким образом, легитимация власти представляет собой достаточно сложный политический процесс, достигающий относительной завершенности, когда на религиозном или светском уровне узаконения власти возникает доверие к ней, появляется идеологическая приверженность и решимость народа защищать данное устройство власти от ниспровергателей и легкомысленных реформаторов. Основания для легитимации у каждой власти свои, хотя отдельные ценности и идеи могут иметь легитимирующую силу для множества властей в течение длительного времени.

2. Легальность, как правовая категория

2.1. Понятие легальности государственной власти

Довольно продолжительное время легальность государственной власти не выделялась в качестве самостоятельной политико-правовой категории
в теории юридической науки. По общему мнению, это связано с двумя факторами: отождествлением легальности с иными правовыми категориями; отсутствием, как таковой, практической необходимости в ее исследовании.
Ряд авторов ограничиваются определением легальности через этимологические значение термина: от лат. legalis - правовой, юридический,^[49] но при этом не дают ей четких дефиниций. Вместе с тем многочисленные исследователи данного вопроса говорят о ее юридической природе, свидетельствующей о типе правления имеющим законодательную обоснованность.^[50] Впервые понятие «легальность» получило оформление в рамках немецкой административной доктрины XX в., определившей последующие исследования указанной категории с позиции нормативистского подхода. Отто Майер (1895 г.), определял легитимность как типичный способ функционирования общественной администрации и её бюрократического аппарата, отличающийся подчиненностью административной деятельности только закону, в качестве высшей юридической нормы.^[51] Иначе говоря, упор делается на формализованную юридическую составляющую легальности, выражающую, в первую очередь, четкое и неукоснительное соответствие положениям основного закона, политико-правовых процедур (особенно в части принятия и исполнения правовых актов). Стоит отметить, что в рамках доктрины, «основной закон» понимается как выражение общей воли народа, хотя на деле он мог быть не обеспечен необходимой степенью легитимности. Современные научные изыскания присуждают легальности обладание юридическими функциями и признают ее по своей сути правовым процессом. Вопрос о правовой сущности легальности представляется интересным рассмотреть сквозь призму функций легальности государственной власти, которые, в свою очередь находятся в поле двух методологических плоскостей: метафизической и диалектической. Метафизическому подходу соответствуют знания о функциях легальности как самостоятельной категории сущего, призванного узаконить некоторые виды социальных отношений. Легальность, в данном случае, обеспечивается правовыми нормами, хотя в отдельных случаях, речь может идти о соблюдении в процессе передачи власти и преемственности, политико-правовых традиций, как наиболее древнем основании узаконения. Данный факт обусловлен тем, что источником легальности в древних обществах выступает совокупность ритуалов, обычаев, а также иных процедур узаконения власти, нередко имеющих сакральное значение. «Правом считается то, что освящено соблюдением» - отмечает В.И. Сергеевич.^[52]Тем самым, с позиции метафизического подхода (как наиболее универсального, вследствие возможности построения теоретической модели легализации власти независимо от условий внешней среды) назначение легальности состоит в формализации и придании свойств юридической закрепленности государственно-правовым отношениям.

Рассмотрение свойства легальности государственной власти с точки зрения диалектического подхода предполагает конструирование значительного количества внешних и внутренних взаимосвязей легальности с иными правовыми явлениями, кроме того предполагает воплощение идей легальности в поведении ее субъектов. Субъекты формируют состояние легальности государственно-правовых отношений, действуя, в свою очередь, согласно правовых норм. Тем самым, наблюдается механизм обеспечения легальности государственной власти в целом, в том числе и с учетом системы обратной связи.

В современной литературе указывается, что легальность обладает юридическими функциями и по своей сути является правовым процессом. С учетом этого важного свойства легальность государственной власти можно определить как юридическое провозглашение правомерности ее возникновения (установления), организации и деятельности.

2.2. Легализация государственной власти

Термин «легализация», происходит от латинского слова «Legalis», что означает законный. В государственно-организованном обществе легальность оформляется в качестве самостоятельного ресурса власти, обладающего специфическими признаками и формами. Ссылки на легализацию как основание власти и должного поведения уже в IV-III вв. до н.э. использовались школой китайских легистов в споре с конфуцианцами, требовавшими такого поведения, которое соответствовало бы вселенской гармонии.^[53]

Применительно к настоящему времени, представляется, что стоит придерживаться мнения, высказанного советскими учеными о двойственной природе законности. Так, по мнению Н.Г. Александрова, законность в широком смысле предполагает следование предписаниям правовой нормы всех субъектов общественных отношений, в то время как законность в узком понимании относит к субъектам данного процесса лишь должностных лиц.^[54] Данная конструкция получила поддержку и дальнейшее развитие в работах И.С. Самощенко^[55] и ряда других авторов. Однако, стоит отметить, что определение сущности легализации государственной власти только с точки зрения соответствия ее действий закону будет неполным.

Для того чтобы сталь легальной в полной мере, государственной власти необходимо наличие определенной основы, необходимой для понимания ее истинной природы и назначения в обществе. Существование власти в государстве, должно быть закреплено определенными правовыми нормами, либо в случае отсутствия таковых - историческими и правовыми традициями народа. Способы формирования органов государственной власти также должны быть нормативно закреплены и при этом строго соответствовать юридической процедуре, нарушение которой входит в сферу конституционной ответственности. Обладающие закрепленной в установленном порядке, компетенцией, осуществляющие государственную власть, должностные лица не должны выходить за ее рамки, и при этом должны нести персональную ответственность за действия, в рамках своих полномочий.

В целом же легализация государственной власти – есть признание правомерности ее возникновения, организации и деятельности, а также узаконение данной власти, вероятности осуществления которой довольно различны. Важнейшим средством легализации государственной власти является принятие демократической конституции, созданной при участии населения и одобренной им непосредственно на референдуме. Однако нельзя забывать о том, что принятие некоторых современных конституций было связано с простым провозглашением новых конституций либо же являлось результатом государственных переворотов. Указанная ситуация имела место быть и в нашей стране, когда Указом Президента было приостановлено действие Конституции 1978 г.

Другой определенной сложностью в определении легализации государственной власти является факт того что при всем внешне демократическом способе принятия конституции, а также широком перечне прав и свобод содержащихся в ней, реальное положение дел может существенно отличаться. Поэтому легальность государственной власти следует оценивать лишь в комплексе с реальной действительностью.^[56]

Тем самым, легализация государственной власти – это юридическое понятие, означающее признание, допущение и поддержку того или иного управленческого института, органа правом и, как следствие, основным законом. Обоснование властных полномочий должно содержаться в правовых отношениях, в юридических актах и процедурах. При всем этом, необходимо помнить, что в мире довольно часто конституционные законы легализуют антидемократическую, революционную государственную власть.

3. Легитимность и легальность государственной власти

3.3. Соотношение понятий легитимность и легальность власти

Легальность и легитимность — два оценочных критерия, позволяющих дать представление о содержании и сущности государственной власти.^[57]Как уже было указано выше, нередки случаи отождествления данных категорий, от чего предостерегал еще М.Вебер. К.Ф. Завершинский отмечает, что отождествление рассматриваемых понятий, вероятно, происходит по причине концентрации внимания на рационально-правовой стороне легитимности в период Нового времени. Потому что именно в этот период происходит переход от теологической к целерациональной легитимации, а также существенной формализации властных отношений.^[58]

Отождествление качественно неодинаковых ресурсов власти в современный период критикуется А.И. Соловьевым.^[59] Ученый полагает, что указанные мнения проистекают из некритического восприятия опыта стран с демократическим устройством, с преобладающими конвенциональными формами политического участия граждан, либо же из выработанного при тоталитарных порядках убеждения, о том, что любая политическая активность населения в демократическом государстве может носить только признанный писаным законом, характер.

Несмотря на относительно единый взгляд на проблему соотношения легальности и легитимности власти, мнения до сих пор существуют самые разнообразные. К примеру, по мнению А. Дегтярева, легальность и легитимность - тесно взаимосвязанные категории, которые непросто разграничить. Основное различие, автор усматривает в том, что «легальность» характеризуется только формальным соответствием социального порядка юридическим законам страны, в то время как в случае «легитимности» речь идет также о соответствии обычаям.^[60]Однако следует отметить, что данный поход характеризует скорее стабильные общества с устойчивой социальной и правовой политикой, а также активно участвующим в политической жизни общества и отличающимся высоким уровнем правосознания населением. Что же касается переходных обществ, в которых различные системы ценностей находятся в состоянии острого конфликта, то характеризовать данный тип, даже в части формальной узаконенности, легитимность не может, в той связи, что отнюдь не всегда законы отражают стремительно меняющуюся реальность общественных отношений.

В качестве еще одного примера соотношения рассматриваемых категорий можно выделить подход характеризующий легальность, как один из видов легитимности. Данный поход был распространен среди юристов Германии в 40-е гг. XX в. В современный период подобное мнение также имеет место быть.^[61] Сторонники данного тезиса, полагают высшей степенью легитимности, существующей в массовом сознании, в качестве представления о законности, легально-рациональную легитимность, так как она заключается не только в указанном представлении, но и объективной, формальной законности. К примеру, в Российской Федерации, как считают, В.К. Егорова и В.В. Серебрянникова, провозглашенный на референдуме 1993 г., приоритет легитимности над легальностью, послужил, только лишь, в качестве инструмента исполнительной власти в целях своей легитимации, так как «…в условиях отсутствия стабильных политических институтов, референдумы чреваты значительным риском утраты демократических завоеваний народа».^[62]

Тем не менее, как уже отмечалось, преобладающим в научной среде мнением, в настоящее время остается тезис о том, что легальность и легитимность представляют собой качественно разные ресурсы государственной власти.^[63]

Для наглядности представления указанной позиции соотношение легальности и легитимности государственной власти можно изобразить в виде, своего рода, сферы, отображающей деятельность государственной власти. Легальность, как деятельность любой стабильной власти, призванной осуществляться в определенных законодательных рамках, в соответствии общепризнанным правовым регуляторам, будет располагаться над ней. Место легитимности, в свою очередь, как субъективной оценочной характеристики деятельности управляющей обществом власти, будет располагаться под сферой.

В юриспруденции к вопросу о соотношении понятий легитимности и легальности следует подходить с учетом существования различных подходов к пониманию права. С позиции нормативного подхода рассматриваемые понятия будут тождественны независимо от содержательных характеристик при условии формального соответствия действующему законодательству. Иная ситуация будет в том случае, если соотношение этих понятий рассматривать с позиции широкого правопонимания, в рамках которого имеет место противопоставление права и закона. В данном случае легитимной будет признаваться лишь та государственная власть, которая опосредована законом, полностью соответствующим праву.^[64]

Таким образом, рассматриваемые свойства власти не могут быть отождествлены, хотя и самостоятельные, но в тоже время в большей степени взаимосвязанные категории, они не должны взаимоисключать и противоречить друг другу. Легальность проявляется в юридическом оформлении государственной власти, которая выражается в принятии различного рода нормативных правовых актов, в том числе конституции. Также заметим, что легализованная государственная власть не всегда может быть легитимной, как и легитимная власть не обязательно легализована. Но каждая только что учрежденная власть, в первую очередь, старается легализовать себя на территории государства, что и происходит в большинстве случаев без особой сложности, в то время как обрести легитимность значительно труднее.

Заключение

Понятие легитимности возможно рассматривать в двух смыслах: узком и широком. В узком смысле легитимность являет собой законность власти. В широком смысле, легитимность это не только соответствие власти установленным законным порядком нормам, но также соответствие основополагающим целям государства, общепринятым принципам и ценностям. При всем том, что составной частью легитимности могут быть юридические элементы, понятие скорее фактическое. Зачастую легитимность также можно определить, как предмет политической или же идеологической борьбы за господство политических сил, специфический предмет поиска, своего рода методов, оправдания данных сил перед обществом.

Политика легитимации в условиях стремительно развивающихся и меняющихся условий существования, происходящих рано или поздно в любом обществе должна быть особенно хорошо продумана. Поскольку, если власть не утруждается систематическим поддержанием и укреплением доверия к себе, формированием убежденности своей правоты и правомерности, даже предельно высокая поддержка народа может быть утрачена. Существование нескольких факторов легитимности государственной власти это только подтверждает.

Понятие легальности государственной власти, зачастую трактуют как «законность», но вместе с тем, важнейшими условиями легальности будут также являться: регулирование деятельности государства, его органов правом, официальные действия государственных органов на основе юридических норм. Способность государственной власти соблюдать собственноручно установленные ограничения, действовать в этих рамках и быть готовой нести за это ответственность выражает качество легальности. Тем самым, легализация, будучи неразрывно связанным с законностью, предполагает также общеобязательность соблюдение норм и юридическую ответственность для всех тех, кто легальность не признает и действует ей в разрез.

Государственная власть должна быть легитимной как по происхождению, так и по способам и методам реализации своих функций. Приняв в качестве основы положение о том, что легитимность есть качество взаимоотношений власти и подданных, выраженное добровольным признанием за властью права управлять и собственно ценности власти, то в этом случае необходимо различать легитимность и легальность власти. Если легальность власти - ее юридическая характеристика, тогда легитимность – больше характеристика нравственная. Основная проблема легитимности возникает при несовпадении содержательной легитимности и легальности, когда государственная власть может носить легальный характер, но в то же самое время, быть нелегитимной. Нередки случаи, когда сторонниками юридического подхода не усматривается между легализацией и легитимацией концептуальных различий. Обусловлено это тем, что вследствие постоянного взаимодействия политического и правового регулятивных механизмов возникает их относительная самостоятельность, влекущая круговую зависимость легитимации государственной власти и права в целом.

Подводя итог, можно сказать, что происходящие в настоящее время мировые политико-правовые процессы, так или иначе, но обуславливают необходимость в качественно новом осмыслении рассматриваемых категорий. Невзирая на все существующее многообразие подходов касающихся осмысления категорий легальности и легитимности, представляется необходимым исследовать их как сущностные свойства государственной власти на протяжении всего периода их развития и функционирования, более детального анализа феномена легальности и легализации государственной власти, вследствие отсутствия надлежащей проработанности в исследовании указанной категории, в сравнении с легитимностью. В частности следует обратить внимание на освещение таких аспектов, как: структура, уровни легальности, формы смены государственной власти, соотношение и взаимосвязь легальности с прочими смежными категориями.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

Алексеев С. С. Философия права. — М.: Издательство НОРМА, 1998. - 336с.
Александров Н. Г. Право и законность в период развернутого строительства коммунизма/Н. Г. Aлександров. - M. : Госюриздат, 1961. - 271 c.
Легитимация власти в постсоциалистическом российском обществе/ В. А. Ачкасов, С. М. Елисеев, С. А. Ланцов; Ин-т "Открытое о-во". – М.: Аспект-пресс, 1996 – 127 с.
Вайнберг А.В. Легитимация и делегитимация выборной государственной власти в современной России: Дис. канд. юрид. наук: 12.00.01 – Защищена 25.12.2003. - Н. Новгород, 2003. - с. 168
Вебер, Макс (1864-1920). История хозяйства : Очерк всеобщей социальной и экон. истории / Изд. по оставленным лекциям: С. Геллеман, проф. истории в Мюнхен. ун-те и М. Палий, доцент Высш. коммерч. шк. в Берлине ; Пер. под ред. [и с предсл.] проф. И.М. Гревса. - Пг. : Наука и школа, 1923. - 240 с.
Хозяйство и общество: очерки понимающей социологии: в 4 т. / Макс Вебер ; [пер. с нем.] ; сост., общ. ред. и предисл. Л. Г. Иони-на ; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». — М. : Изд. дом Выс-шей школы экономики, 2016. — Перевод изд.: Weber Max. Wirtschaft und Gesellschaft. Grundriss der verstehenden Soziologie. 5. revidierte Auf l. Besorgt von Johannes Winckelmann. Tübingen: J.C.B. Mohr (Paul Siebeck), 1972. - Т. I. Социология. — 445 с.
Вебер М. Избранные произведения. - М.:Прогресс, 1990. – 809 с.
Давыдов Ю.Н., Ковалёва М.С., Филиппов А.Ф. (сост.). Современная западная социология. Словарь. - М.: Политиздат, 1990. — 432 с.
Денисенко В.В. Легитимность как характеристика сущности права. Введение в теорию. - М.: Юрлитинформ, 2014 – 184 с.
Дегтярев А.А. Основы политической теории. Учеб. пособие / Ин-т "Открытое о-во". - М.: Высш. шк. , 1998. - 239 с.
Дибиров, А.-Н.З. Теория политической легитимности: курс лекций / А.-Н.З. Дибиров. – М.: РОССПЭН, 2007. – 270 с.
Дибиров А.-Н. З. Устарела ли концепция легитимности М. Вебера? / А.-Н. З. Дибиров // Социально-гуманитарные знания. – 2002. – № 3. – С. 258–268. ЖУРНАЛ
Завершинский К.Ф. Культура и культурология в жизни общества: Учебное пособие/ Под научн. ред. В. П. Большакова. – Великий Новгород: НовГУ имени Ярослава Мудрого, 2000 – 92 с.
Ильин И.А. Собрание сочинений: в 10 т. Т. 1 - сост., вступит. ст. и коммент. Ю.Т. Лисицы. – М.: Русская книга, 1993. – 400 с.
Ирхин Ю.В., Зотов В.Д., Зотова Л.В. Политология: Учебник. - М.: Юристъ, 2002. – 511 с.
История буржуазной социологии XIX ― начала XX века / Отв. ред. И.С. Кон. - М.: Наука, 1979 — 344 с.
Матвеев П.Е. Этика. Моральные ценности общества: Курс лекций. Ч. 3 / Владим. гос. ун-т. – Владимир, 2004. - 100 с.
Теория государства и права / Под ред. В.П. Малахова, В.Н. Казакова.- М.: Академический проект, Екатеринбург: Деловая книга, 2002.— 576 с.
Мухаев Р. Т. Политология: учебник для студентов юридических и гуманитарных факультетов. - М.: Издательство «ПРИОР», 2000 - 400 с.
Парсонс Т. Общий обзор //Американская социология. Перспективы. Проблемы. Методы / Пер.: Воронин В.В., Зиньковский Е.В.; Ред.: Осипов Г.В. (Вступ. ст.) - М.: Прогресс, 1972. – 360-378 c.
Стратегии и технологии медиалегитимации власти: монография / Н. Ф. Пономарев - Федеральное агентство по образованию, Гос. образовательное учреждение высш. проф. образования "Пермский гос. ун-т". - Пермь: [б. и.], 2010. - 191 с.
Самощенко И. С. Охрана режима законности советским государством. Правоохранная деятельность Советского государства - метод обеспечения социалистической законности/ И. С. Самощенко. - M.: Госюриздат, 1960. - 200 с.
Сергеевич В.И. Лекции и исследования по древней истории русского права. - СПб.: Типография М.М. Стасюлевича, 1910. - 675 с.
Легитимация и делегитимация постсоветских политических режимов : монография / А. В. Скиперских ; М-во образования и науки Российской Федерации, Федеральное агентство по образованию, Гос. образовательное учреждение высш. проф. образования "Елецкий гос. ун-т им. И. А. Бунина". - Елец : Елецкий гос. ун-т им. И. А. Бунина, 2006. - 142 с.
Скиперских А.В. Механизмы легитимации политической власти на постсоветском пространстве: Дис. д. полит. наук: 23.00.02 - Защищена 12.11.2007 - Воронеж, 2007. - 379 с.
Склифус С.В. Легитимация государственной власти в Российской Федерации: вопросы теории: Дис. канд. юрид. наук: 12.00.01 – Защищена 25.02.2009 - Белгород, 2009. - 137 с.
Политология: Политическая теория, политические технологии:Учебник для студентов вузов/А. И. Соловьев -М.: Аспект Пресс, 2003 – 559 с.
Соколов А.В. Имидж политического лидера как фактор легитимации политической власти в современной России: Дис. Канд. полит. наук: 23.00.02 – Защищена 04.12.2009 – М.: 2009. - 186 с.
Турсункулов А.Б. Национально-культурная легитимация и легализация институтов российской государственной власти : автореферат дис. кандидата юридических наук : 23.00.02 / Рост. юрид. ин-т МВД РФ. - Ростов-на-Дону, 2006. - 27 с.
Уфимцев А. В. Особенности легитимации политической власти в современной России: Дис. канд. полит. наук: 23.00.02 – Защищена 04.06.2008 – М., 2008. – 174 с.
Халипов В. Ф. Введение в науку о власти. - М.: Технологическая школа биз¬неса, 1996. - 380с.
Чиркин В.Е. Основы государственной власти. — М.: Юристъ, 1996.- 112 с.
Шавлохова З.К. Индивидуальная правовая жизнь и ее основные формы: Дис..канд. юрид. наук: 12.00.01 – Защищена 18.10.2010 - М., 2010. - С. 172
Василик М. Политология: Словарь-справочник/ М.А. Василик, М.С. Вершинин и др. — М.: Гардарики, 2001. — 328 с.
Современный политологический словарь / под ред. В. И. Даниленко. - М.: Nota Bene, 2000. - 1024 с.
Большая советская энциклопедия: в 30 т. / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М.: Советская энциклопедия, 1969—1978.
Аржаев Е.В. Имидж политических институтов как фактор легитимации власти в современной России // Известия Саратовского университета. - 2008. - Т.8. Сер. Социология. Политология, вып. 1. – с. 145 – 148
Березовая Л.Е. Идея нейтралитета в проекте "новой Европы" на Венском конгрессе 1814-1815 гг.//Вопросы истории – 2012 - №2 – с.119-130
Дуденкова А. А. Легитимность как теоретическая категория: политико-правовой анализ // Философия права. - 2005. - № 4. – с. 64-67
Завершинский К. Ф. Легитимность: генезис, становление и развитие концепта // Полис. Политические исследования - 2001. - № 2. – с.113-131
Зубок В.М. Источники делегитимизации советского режима // Полис. Политические исследования - 1994. - № 2. - с. 88 – 97
Иванченко Ю.А. Принципиальные основы правовой легитимации государственной власти// Вестник Московского Университета МВД России – 2012. - №5 – с. 17-21
Иванченко Ю.А. Соотношение понятий легитимности, легализации и легальности государственной власти: теоретические аспекты// Вестник Московского Университета МВД России – 2016. - №4 – с.144-147
С. В. Ивлев, И. С. Мельникова. Основные подходы к определению понятия «Легитимность власти»// Вестник Кемеровского Государственного Университета – 2008. - №2 – с.66-70
Парсонс Т. Понятие общества: компоненты и их взаимоотношения // THESIS. Весна - 1993. Т. 1. Вып. 2. - с. 94-122.
Реутов Е. В. Общество и власть. Кризис легитимности? // Социс. - 2006. - № 1 (261). - С. 82-88
Карозерс Т. Трезвый взгляд на демократию // Pro et Contra. - 2005. - Т.9. - № 1. - С. 73 – 81
Ушаков Н.А. Суверенитет и его воплощение во внутригосударственном и международном праве // Московский журнал международного права. - 1994. - № 2 – с. 3-21
Чиркин В.Е. Легализация и легитимация государственной власти // Государство и право. - 1995. - № 8 – с. 65-73
Шабо Ж.-Л. Основные типы легитимности // Политические исследования. - 1993. - № 5 – с. 137-143
Легальность и легитимность власти («круглый стол» в МГУ) // Политические исследования. - 1994. - № 2. - с. 187-188
The British Society Today / Ed. D. Held. - Oxford, 1984 – p. 440
Weber M. Wirtschaft und Gesellschaft. - Koln; Berlin: Hlbbd, 1964 - 2. - p.689

Политология: Политическая теория, политические технологии: Учебник для студентов вузов/А. И. Соловьев - М.: Аспект Пресс, 2003 – с. 87. ↑
Мухаев Р. Т. Политология: учебник для студентов юридических и гуманитарных факультетов. - М.: Издательство «ПРИОР», 2000 - с. 38. ↑
Легитимация и делегитимация постсоветских политических режимов: монография / А. В. Скиперских ; М-во образования и науки Российской Федерации, Федеральное агентство по образованию, Гос. образовательное учреждение высш. проф. образования "Елецкий гос. ун-т им. И. А. Бунина". - Елец : Елецкий гос. ун-т им. И. А. Бунина, 2006. - С. 4. ↑
Березовая Л.Е. Идея нейтралитета в проекте "новой Европы" на Венском конгрессе 1814-1815 гг.//Вопросы истории – 2012 - №2 – с. 119-120. ↑
Дибиров, А.-Н.З. Теория политической легитимности: курс лекций / А.-Н.З. Дибиров. – М.: РОССПЭН, 2007. – с. 12-13.. ↑
Хозяйство и общество: очерки понимающей социологии: в 4 т. / Макс Вебер ; [пер. с нем.] ; сост., общ. ред. и предисл. Л. Г. Ионина ; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». — М. : Изд. дом Высшей школы экономики, 2016. — Перевод изд.: Weber Max. Wirtschaft und Gesellschaft. Grundriss der verstehenden Soziologie. 5. revidierte Auf l. Besorgt von Johannes Winckelmann. Tübingen: J.C.B. Mohr (Paul Siebeck), 1972. - Т. I. Социология. — с.256 ↑
Парсонс Т. Общий обзор // Американская социология. Перспективы. Проблемы. Методы / Пер.: Воронин В.В., Зиньковский Е.В.; Ред.: Осипов Г.В. (Вступ. ст.) - М.: Прогресс, 1972. - c. 365 ↑
Парсонс Т. Понятие общества: компоненты и их взаимоотношения // THESIS. Весна - 1993. Т. 1. Вып. 2. - с.102 ↑
Парсонс Т. Понятие общества: компоненты и их взаимоотношения // THESIS. Весна - 1993. Т. 1. Вып. 2. – с. 111 ↑
Реутов Е. В. Общество и власть. Кризис легитимности? // Социс. - 2006. - № 1 (261). - С. 83. ↑
Василик М. Политология: Словарь-справочник/ М.А. Василик, М.С. Вершинин и др. — М.: Гардарики, 2001. — с. 123-124с

↑
Алексеев С. С. Философия права. — М.: Издательство НОРМА, 1998. – с.132-133 ↑
Халипов В. Ф. Введение в науку о власти. - М.: Технологическая школа бизнеса, 1996. - с. 258 ↑
Денисенко В.В. Легитимность как характеристика сущности права. Введение в теорию. - М.: Юрлитинформ, 2014. - с .15 ↑
Завершинский К. Ф. Легитимность: генезис, становление и развитие концепта // Полис. Политические исследования - 2001. - № 2. - с. 130. ↑
Дибиров А.-Н. З. Устарела ли концепция легитимности М. Вебера? / А.-Н. З. Дибиров // Социально-гуманитарные знания. – 2002. – № 3. – с. 258 ↑
Вебер М. Избранные произведения. - М.:Прогресс, 1990. - с. 646–647 ↑
Мухаев Р. Т. Политология: учебник для студентов юридических и гуманитарных факультетов. - М.: Издательство «ПРИОР», 2000 – с. 38-39 ↑
Вебер М. Избранные произведения. - М.:Прогресс, 1990. – с. 646–647 ↑
Термин «харизма» введён в социологию немецким социологом и теологом Трёльчем (1865-1923). См. Давыдов Ю.Н., Ковалёва М.С., Филиппов А.Ф. (сост.). Современная западная социология. Словарь. - М.: Политиздат, 1990. — с. 386-387. ↑
С. В. Ивлев, И. С. Мельникова. Основные подходы к определению понятия «Легитимность власти»// Вестник Кемеровского Государственного Университета – 2008. - №2 – с. 66-67 ↑
Вебер М. Избранные произведения. - М.:Прогресс, 1990. – с. 646–647 ↑
Weber M. Wirtschaft und Gesellschaft. - Koln; Berlin:Hlbbd, 1964 - 2. - p. 551 ↑
Вебер, Макс (1864-1920). История хозяйства : Очерк всеобщей социальной и экон. истории / Изд. по оставленным лекциям: С. Геллеман, проф. истории в Мюнхен. ун-те и М. Палий, доцент Высш. коммерч. шк. в Берлине ; Пер. под ред. [и с предсл.] проф. И.М. Гревса. - Пг. : Наука и школа, 1923. - с. 177 ↑
История буржуазной социологии XIX ― начала XX века / Отв. ред. И.С. Кон. - М.: Наука, 1979 — с. 213 ↑
The British Society Today / Ed. D. Held. - Oxford, 1984 – p. 303 ↑
Шабо Ж.-Л. Основные типы легитимности // Политические исследования. - 1993. - № 5 - с. 137. ↑
Там же, с.138 ↑
Карозерс Т. Трезвый взгляд на демократию // Pro et Contra. - 2005. - Т.9. - № 1. - С. 73 - 81. ↑
Шабо Ж.-Л. Основные типы легитимности // Политические исследования. - 1993. - № 5 – с. 140 ↑
Легитимация власти в постсоциалистическом российском обществе [Текст]/ В. А. Ачкасов, С. М. Елисеев, С. А. Ланцов; Ин-т "Открытое о-во". – М.: Аспект-пресс, 1996 – с. 36–38 ↑
Турсункулов А.Б. Национально-культурная легитимация и легализация институтов российской государственной власти : автореферат дис. кандидата юридических наук : 23.00.02 / Рост. юрид. ин-т МВД РФ. - Ростов-на-Дону, 2006. - с. 14. ↑
Зубок В.М. Источники делегитимизации советского режима // Полис. Политические исследования - 1994. - № 2. - с. 88 ↑
Вайнберг А.В. Легитимация и делегитимация выборной государственной власти в современной России: Дис. канд. юрид. наук: 12.00.01 – Защищена 25.12.2003. - Н. Новгород, 2003. - с. 27. ↑
Меджитов М.Э. Легитимация государственной власти, как проблема современной политической практики//Ученые записки Таврического национального университета им. Вернадского Серия «Философия. Культурология. Политология. Социология» - Том 24 (63). - 2011 - № 3-4 - с. 164-170 ↑
Ильин И.А. Собрание сочинений: в 10 т. Т. 1 - сост., вступит. ст. и коммент. Ю.Т. Лисицы. – М.: Русская книга, 1993. – с. 241. ↑
Теория государства и права / Под ред. В. П. Малахова, В. Н. Казакова. – М.: Академический Проект, Екатеринбург: Деловая книга, 2002. – С. 56. ↑
Иванченко Ю.А. Принципиальные основы правовой легитимации государственной власти// Вестник Московского Университета МВД России – 2012. - №5 – с. 19 ↑
Иванченко Ю.А. Принципиальные основы правовой легитимации государственной власти// Вестник Московского Университета МВД России – 2012. - №5 – с.20-21 ↑
Шавлохова З.К. Индивидуальная правовая жизнь и ее основные формы: Дис..канд. юрид. наук: 12.00.01 – Защищена 18.10.2010 - М., 2010. - С. 5. ↑
Склифус С.В. Легитимация государственной власти в Российской Федерации: вопросы теории: Дис. канд. юрид. наук: 12.00.01 – Защищена 25.02.2009 - Белгород, 2009. - с. 40, 42 ↑
Стратегии и технологии медиалегитимации власти: монография / Н. Ф. Пономарев - Федеральное агентство по образованию, Гос. образовательное учреждение высш. проф. образования "Пермский гос. ун-т". - Пермь : [б. и.], 2010. – с..28 ↑
Фактор // Большая советская энциклопедия : в 30 т. / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978. ↑
Соколов А.В. Имидж политического лидера как фактор легитимации политической власти в современной России: Дис. канд. полит. наук: 23.00.02 – Защищена 04.12.2009 – М.: 2009. - с. 6 ↑
Аржаев Е.В. Имидж политических институтов как фактор легитимации власти в современной России // Известия Саратовского университета. - 2008. - Т.8. Сер. Социология. Политология, вып. 1. - с. 145 ↑
Скиперских А.В. Механизмы легитимации политической власти на постсоветском пространстве: Дис. д. полит. наук: 23.00.02 - Защищена 12.11.2007 - Воронеж, 2007. - с. 75 ↑
Уфимцев А. В. Особенности легитимации политической власти в современной России: Дис. канд. полит. наук: 23.00.02 – Защищена 04.06.2008 – М., 2008. – с. 59 ↑
Стратегии и технологии медиалегитимации власти: монография / Н. Ф. Пономарев - Федеральное агентство по образованию, Гос. образовательное учреждение высш. проф. образования "Пермский гос. ун-т". - Пермь: [б. и.], 2010. - с. 27 ↑
Завершинский К.Ф. Культура и культурология в жизни общества: Учебное пособие/ Под научн. ред. В. П. Большакова. – Великий Новгород: НовГУ имени Ярослава Мудрого, 2000 – с. 27 ↑
Чиркин В.Е. Легализация и легитимация государственной власти // Государство и право. - 1995. - № 8 – с. 65-73.; Матвеев П.Е. Этика. Моральные ценности общества: Курс лекций. Ч. 3 / Владим. гос. ун-т. – Владимир, 2004. – с.71 ↑
Современный политологический словарь / под ред. В. И. Даниленко. - М.: Nota Bene, 2000. - с. 236-237. ↑
Сергеевич В.И. Лекции и исследования по древней истории русского права. - СПб.: Типография М.М. Стасюлевича, 1910. - С. 11. ↑
Чиркин В.Е. Легализация и легитимация государственной власти // Государство и право. - 1995. - № 8 – с. 65 ↑
Александров, Н. Г. Право и законность в период развернутого строительства коммунизма/Н. Г. Aлександров. - M. : Госюриздат, 1961. - с. 107 ↑
Самощенко И. С. Охрана режима законности советским государством. Правоохранная деятельность Советского государства - метод обеспечения социалистической законности/ И. С. Самощенко. - M. : Госюриздат, 1960. - с.14 ↑
Чиркин В.Е. Основы государственной власти. — М.: Юристъ, 1996.- .с. 10-12 ↑
Ушаков Н.А. Суверенитет и его воплощение во внутригосударственном и международном праве // Московский журнал международного права. - 1994. - № 2 - с. 8. ↑
Завершинский К. Ф. Легитимность: генезис, становление и развитие концепта // Полис. Политические исследования - 2001. - № 2. – с. 126-127. ↑
Легальность и легитимность власти («круглый стол» в МГУ) // Политические исследования. - 1994. - № 2. - с. 187-188 ↑
Дегтярев А.А. Основы политической теории. Учеб. пособие / Ин-т "Открытое о-во". - М.: Высш. шк., 1998. - с. 51 ↑
Дуденкова А. А. Легитимность как теоретическая категория: политико-правовой анализ // Философия права. - 2005. - № 4. - с. 65. ↑
Легальность и легитимность власти («круглый стол» в МГУ) // Политические исследования. - 1994. - № 2. - с. 187-188 ↑
Ирхин Ю.В., Зотов В.Д., Зотова Л.В. Политология: Учебник. - М.: Юристъ, 2002. – с. 171. ↑
Иванченко Ю.А. Соотношение понятий легитимности, легализации и легальности государственной власти: теоретические аспекты// Вестник Московского Университета МВД России – 2016. - №4 – с.146 ↑