Ложные друзья переводчика

Содержание:

ВВЕДЕНИЕ

Современный мир характеризуется тем, что в нем все более плотно осуществляются многочисленные международные коммуникации. Это происходит в самых различных сферах: политика, культура, благотворительность и многие другие. Такое постоянное взаимодействие обуславливает постоянное взаимное проникновение культур, что, в свою очередь, требует более активного развития переводоведения.

Явление «ложных друзей переводчика» в большей или меньшей степени известно большинству изучающих язык на всех уровнях мастерства. Эти сложные слова, похоже, составляют неотъемлемую часть становления вторичной языковой личности; они представляют собой «ловушку», в которую порой попадают даже те, кто хорошо владеет вторым языком, включая переводчиков. Поэтому «ложные друзья переводчика» должны рассматриваться как в областях изучения преподавания языка, так и непосредственно в переводческих исследованиях. Тем не менее, слишком часто случается так, что феномену уделяется недостаточное внимание, особенно если расхождения в значениях лексем относительно тонкие. Именно проблематика явления обусловливает актуальность проводимого исследования.

Объект исследования — «ложные друзья переводчика» как специфическое кросс-лингвистическое явление.

Предмет исследования — особенности перевода единиц, входящих в состав пар «ложных друзей переводчика» в корреляции русского и английского языков.

Цель исследования — изучить особенности перевода единиц, входящих в состав пар «ложных друзей переводчика» в корреляции русского и английского языков.

В соответствии с поставленной целью необходимо последовательно решить ряд задач:

1. ознакомиться с сущностью явления «ложных друзей переводчика»;
2. рассмотреть основные подходы к классификации «ложных друзей переводчика»;
3. изучить понятие и особенности эквивалентности перевода как один из наиболее значимых аспектов интерпретации «ложных друзей переводчика»;
4. осуществить выборку наиболее актуальных пар «ложных друзей переводчика» в корреляции русского и английского языков;
5. провести многоаспектный анализ наиболее распространенных пар «ложных друзей переводчика» в корреляции русского и английского языков.

Для решения поставленных задач представляется необходимым использование следующих методов исследования: анализ литературы по заданной тематике; последующий синтез полученных сведений; метод восхождения от абстрактного к конкретному; формализация; систематизация; классификация; обобщение; метод сплошной выборки; семантический анализ; стилистический анализ; переводоведческий анализ.

Исследовательская работа состоит из введения, основной части, заключения, библиографического списка, приложения.

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что его результаты могут быть использованы в курсе изучения английского языка в высшем учебном заведении. Практическая значимость работы заключается в том, что ее результаты могут быть использованы в дальнейших исследованиях по данной теме.

ГЛАВА 1 ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ИЗУЧЕНИЯ ЯВЛЕНИЯ «ЛОЖНЫХ ДРУЗЕЙ ПЕРЕВОДЧИКА»

1.1 Сущность явления «ложных друзей переводчика»

Явление «ложных друзей переводчика» так же старо, как и сами языки. Тем не менее, лишь в 1928 г. термин “faux amis (du traducteur)”, который обычно понимается как французский эквивалент, часто используемый для обозначения исследуемого явления, был придуман М. Кесслером и Ж. Дерокиньи в их работе под названием “Les faux amis” (цит. по [9, с. 1]). Концепция возникла из идеи о том, что конкретный лексический элемент в языке, изучаемом тем или иным лицом, по-видимому, находится в «дружественном» отношении к определенному элементу в родном языке этого лица. На самом деле, однако, элемент языка перевода имеет отличное значение от тех, которые были предсказаны на основе формального сходства с элементом родного языка, таким образом, показав себя только обманчиво «дружественным» [14, c. 231]. Большинство людей, изучающих иностранный язык, понимают, в соответствии с вышеизложенным, что «ложные друзья переводчика» — это пары слов на двух разных языках, которые выглядят одинаково, но при этом имеют различные значения. Это определение носит наиболее общий, упрощенный характер.

П.Х. Чамизо-Домингес дал следующее определение «ложным друзьям переводчика»: «термин относится к конкретному явлению лингвистического вмешательства, состоящему из двух заданных слов в двух или более определенных естественных языках, которые являются графически и / или фонетически одинаковыми или очень похожими; однако их значения могут быть полностью или частично различными» [9, c. 1].

Исследователь дает достаточно точное определение, которое позволяет охватить все наиболее существенные аспекты «ложных друзей переводчика». Несмотря на то, что в широком смысле понятие может использоваться для описания многословных единиц и даже целых грамматических конструкций, это явление в действительности не имеет широкого распространения. Что еще более важно, определение включает в себя «частичную разницу в значении», которая, как правило, с целью придания краткости дефиниции игнорируется некоторыми более краткими определениями. Дж. Холмс и Г. Рамос, к примеру, определяют «ложные друзья переводчика» весьма лаконично: «слова из двух разных языков, которые орфографически схожи, но при этом совершенно разные по смыслу» [12, c. 88].

Разумеется, степень различия в значении или степень взаимного смыслообразования между похожими словами на разных языках регулируют тонкость исследуемого языкового феномена. Вышеупомянутое «совпадение» смысла, в свою очередь, зависит от того, как воспринимается понятие эквивалентности семантического содержания в целом. В области исследований перевода понятие «эквивалентность» часто анализируется, и имеет различные толкования. Мнения разнятся в зависимости от того, из чего состоит эквивалентность как таковая; тем не менее, можно с уверенностью заключить, что, как отмечает Э. Партингтон, «некоторая эквивалентность» между лексемами является желательной. В то же время, однако, общепризнано, что «полная эквивалентность сообщения, функции и формы <...> редка» [18, c. 49]. Лингвист вполне обоснованно подтверждает эту идею, раскрывая, что даже те формально похожие кросс-лингвистические пары слов, которые считались «истинными друзьями переводчика», что означает правильные эквиваленты слов, на самом деле могут использоваться несколько иначе и в разных контекстах. Среди слов, которые исследователь изучал с использованием корпусов, было английское слово “correct” и его итальянское слово “corretto”, схожее с ним по внешним признакам. В действительности для английского слова эквивалентами являются такие итальянские лексемы, как “giusto” или “esatto”, в то время как значение итальянского слова наилучшим образом передается при помощи использования лексем “right”, “proper” или “fair” [18, c. 56].

Тот факт, что абсолютные эквиваленты встречаются редко, заставил некоторых исследователей заметить, что почти любая пара слов из разных языков, схожих внешне, является «ложным другом переводчика» [10, c. 31]. Несмотря на очевидное преувеличение, подобное рассуждение очевидно содержит «зерно истины», т.к. на сегодняшний день границы феномена не обладают необходимой четкостью. Специфика «ложных друзей переводчика», пожалуй, наилучшим образом представлена в терминах семантического континуума [19, c. 798], где самые «сильные» версии «ложных друзей переводчика» занимают один конец спектра, и «истинные друзья» — другой; оба явления в рамках континуума постепенно приближаются друг к другу.

В литературе, посвященной теме «ложных друзей переводчика», часто встречается термин «когнаты», который традиционно относится к тем парам слов, которые имеют общие корни независимо от их значений [26, c. 67]. В то время как Д. Кристалл защищает этот этимологический подход к «когнатам», Дж. Кэрролл утверждает, что общая история таких лексем не имеет значения, поскольку «слова не демонстрируют явно свое историческое происхождение», и добавляет, что «этимологическая информация не является частью информации, обычно кодируемой в (лингвистическом) лексическом содержании слова» (цит. по [15, c. 310]). Точка зрения Дж. Кэрролла коррелирует с точкой зрения П.Х. Чамизо-Домингеса, для которого формальное сходство родственных языков в двух языках преобладает над «семантической или этимологической причиной, которая может объяснить это сходство» [9, с. 3]. Т. Тыцова утверждает, что предпочтительно использовать термин «ложные друзья переводчика», а не его гипоним «ложные когнаты», поскольку последний термин имеет тенденцию включать ссылки на этимологию, чего большая часть лингвистических исследований не касается [32, c. 12].

В отношении «ложных друзей переводчика» также распространены в использовании такие понятия, как «межъязыковые омонимы», или «межъязыковые паронимы». Такая терминология является вполне логично обоснованной, т.к. омонимы — это «слова, имеющие одинаковое написание, но разное значение» [23, с. 276]. Паронимы, в свою очередь, представляют собой слова, которые «схожи между собой по звучанию и морфемному составу, но при этом также различающиеся по лексическому значению» [25, c. 3]. Как можно видеть, дефиниции в полной мере соответствуют специфике явления, рассматриваемого нами в рамках проводимого исследования.

Итак, принимая во внимание неоднозначность терминологии «ложных друзей переводчика», необходимо вычленить один вариант понятия, которым мы будем оперировать в ходе работы. Наиболее оптимальным и затрагивающим все необходимые аспекты лингвистики в конкретном исследовании представляется самостоятельно сформулированная дефиниция: ложные друзья переводчика представляют собой такие пары слов в двух языках, которые схожи между собой по написанию и / или произношению, но при этом имеют различные значения.

Проблема существования «ложных друзей переводчика» весьма актуальна по той причине, что такие пары слов зачастую приводят к неправильному пониманию, а также интерпретации текста. Соответственно, такие слова могут в значительной мере затруднять международную коммуникацию. Именно это является первопричиной повышенного интереса к исследуемому явлению. Глубинное его понимание позволяет избежать множества ошибок, а, следовательно, усовершенствовать процесс и результат коммуникации, что является одними из основных целей перевода как такового.

Говоря о ложных друзьях переводчика, нельзя обойти вниманием понятие псевдоинтернационализмов. Под этим термином подразумеваются такие межъязыковые омонимы, которые «ассоциируются (как по графической, так и по фонетической форме) с единицами интернациональной лексики» [3, с. 2]. Такие слова в процессе перевода могут вызвать различного рода трудности, среди которых: нарушение лексической сочетаемости слов, нарушение принципов стилистического согласования, искажение смысла отдельного слова или даже целого высказывания.

Итак, обобщить вышесказанное можно следующим образом. Несмотря на длительное существование проблемы «ложных друзей переводчика», подробно она стала изучаться лишь в последнее столетие. В результате были выдвинуты различные термины и дефиниции, которые зачастую существенно разнятся между собой. В связи с существованием «когнатов», или «родственных слов», сущность «ложных друзей переводчика» до сих однозначно не выявлена. Наряду с основным термином используются такие понятия, как «международные омонимы», «международные паронимы». В рамках категории международных омонимов также выделяется группа псевдоинтернационализмов. «Ложные друзья переводчика» представляют собой актуальную проблему для современного переводоведения, и ее недостаточное понимание может значительно затруднять процесс международной коммуникации. В связи с этим необходимым представляется изучение не только сущности, но также и подходов к классификации явления, что осуществляется в следующем параграфе исследования.

1.2 Подходы к классификации «ложных друзей переводчика»

Расхождения в значении между двумя схожими по форме словами из двух разных языков могут наблюдаться с разных точек зрения и на разных уровнях; это результирует в то, что на сегодняшний день выдвинуто множество различных классификаций «ложных друзей переводчика».

Большинство работ, посвященных обсуждаемой теме, исследуют «ложных друзей переводчика» под заголовком «когнатов», принимая во внимание их этимологический критерий. С. Джарвис, например, сначала дифференцирует «истинные исторические когнаты» и «не-когнаты», впоследствии классифицируя кросс-лингвистические пары слов в каждой группе «в зависимости от того, являются ли они одинаковыми или похожими как по форме, так и по смыслу» [13, c. 106]. Учитывая, что «ложные друзья переводчика» могут быть одинаковыми / схожими по форме и схожими / разными словами по своему смыслу, обе группы определяют существование восьми типов «ложных друзей переводчика».

Эта классификация несколько напоминает версию, предложенную Р. Чаконом-Белтраном, которая подразумевает дифференциацию между фонетическими и графическими «ложными друзьями переводчика». Классификация создана на основе того, в каком аспекте единицы кросс-лингвистической пары слов — в произношении или написании — кажутся одинаковыми. Что касается семантики, лингвист делит «ложных друзей переводчика» на две наиболее широкие категории:

1. полные «ложные друзья переводчика»;
2. неполные «ложные друзья переводчика».

При игнорировании «степени» формального сходства эта типология включает в себя четыре типа «ложных друзей переводчика»:

1. фонетические полные «ложные друзья переводчика»;
2. графические полные «ложные друзья переводчика»;
3. фонетические неполные «ложные друзья переводчика»;
4. графические неполные «ложные друзья переводчика».

Эта типология, которая стремится «находить связи между семантическим, морфолого-синтаксическим и фонологическим [уровнями анализа]» [8, c. 33], по всей видимости, использует лингвистическую перспективу, а не педагогическую, несмотря на то, что сам автор утверждает обратное.

Этимологический критерий принимается как отправная точка П.Х. Чамизо-Домингесом. По его мнению, «ложные друзья переводчика» могут включаться в одну из двух основных категорий, которые он определяет:

1. случайные «ложные друзья переводчика»;
2. семантические «ложные друзья переводчика».

Единицы первой категории являются словами из двух разных языков, которые не схожи на этимологическом и семантическом уровнях [11, c. 64]. Когда есть семантическая или этимологическая причина, которая объясняет сходство пары «ложных друзей переводчика», речь идет о семантической их категории. Эта группа включает в себя не только традиционные «ложные когнаты» (которые как пояснял сам лингвист, подразумевают несознательную группу), но и заимствованные слова.

П.Х. Чамизо-Домингес замечает, что семантические «ложные друзья переводчика», как правило, встречаются гораздо чаще, чем те, которые демонстрируют случайное сходство. Кроме того, по очевидным причинам, они, вероятно, сохраняют то же значение расхождения (или расхождений) для более чем одной пары языков. Испанское слово “preservativo” имеет такой же коннотативный смысл (коннотацию), как и его чешский вариант “prezervativ”, русский «презерватив» и польский “prezerwatywa”, причем все четыре единицы являются «ложными друзьями переводчика» по отношению к слову “preservative” в английском языке [21, c. 94].

Типичные примеры авторства П.Х. Чамизо-Домингеса несколько оправдывают, хотя ни в коем случае не подтверждают, наличие этимологического критерия в работах по «ложным друзьям переводчика»; кажется, что «ложная дружба» между членами семантически «ложной» пары намного сложнее и поэтому проблематичнее, чем между случайными «ложными друзьями переводчика». Исследование лингвиста носит преимущественно теоретический характер, лишь с несколькими педагогическими и лексикографическими выводами.

Другие ученые стремятся представить более практически ориентированную классификацию «ложных друзей переводчика». В своей статье под названием “False friends dictionaries: a tool for translators or learners or both” Э. Вайсбергс дифференцирует следующие категории:

1. истинные «ложные друзья переводчика»;
2. случайные «ложные друзья переводчика»
3. псевдо-«ложные друзья переводчика» [20, c. 628].

За исключением последней группы, эта классификация примерно соответствует той, что определил П.Х. Чамизо-Домингес. При этом ни один из ученых более подробно не классифицирует случайные «ложные друзья переводчика», поскольку, хотя они могут составлять значительную долю формально схожего словаря между определенными языками, они «обычно принадлежат к другой логико-субъектной группе» [20, c. 629]; таким образом, их значения, как правило, совершенно разные.

Существование псевдо-«ложных друзей переводчика» редко признается классификациями в данной сфере лингвистики, хотя оно преимущественно связано с двуязычной обработкой текстов; в аспекте этого понятия преимущественно обсуждается «творческое создание» новых слов лицами, изучающими языка [17, c. 544]. Несмотря на техническое отсутствие «выдуманных» слов, они в определенный момент могут становиться частью лексикона большинства учащихся — даже тех, кто приближается к уровню полного овладения языком. Они могут возникнуть в результате передачи звучания слова из исходного языка в язык перевода, часто с некоторыми изменениями, которые ученик сочтет необходимыми. Таким образом, русское слово «наркоман» зачастую переводится на английский язык как “narcoman” [22, c. 144]. В качестве альтернативы может быть добавлен неправильный префикс или окончание к правильному корню в результате попытки ученика восстановить слово на иностранном языке как эквивалент слова из родного языка при условии, что они обладают внешним сходством.

Что касается истинных «ложных друзей переводчика», Э. Вайсбергс делит их на:

1. полные (абсолютные);
2. частичные;
3. дифференцированные по оттенку [20, C. 628-629].

Исследователь определяет полные, или абсолютные «ложные друзья переводчика» как лингвистические пары слов, которые являются «односемантическими в одном или двух языках, и это значение отличается от значения его аналога» [20, c. 628]. Этот тип может служить примером русско-английской пары слов «паста (макаронные изделия) / pasta»; эти лексемы ни в коем случае не могут рассматриваться как эквиваленты в процессе перевода. Однако определение лингвиста нуждается в изменении. А именно, вполне возможно, что «полностью ложные» кросс-лингвистические пары слов имеют два случая многозначности внутри одной пары. Как русское слово «ресурс», так и английское “resort” являются многозначными, и их значение до сих пор считалось полностью расходящимся, несмотря то, что значение английского слова в смысле «область, куда многие люди отправляются на отдых» в последнее время начало проникать в русский язык в форме «резорт / ресорт», занимая в нем место в более условном значении «рекреационная / туристическая область» [16, c. 94]. Тем не менее, вполне очевидно, что в ближайшее время слово будет восприниматься как англицизм.

Таким образом, на сегодняшний день существует несколько классификаций «ложных друзей переводчика», возникновение которых преимущественно обусловлено различными подходами к их формированию. В связи с этим становится очевидно, что в процессе перевода необходимо учитывать не только сущность самого лингвистического явления, но также и его конкретный вид, что в значительной мере обусловливает выбор той или иной стратегии перевода.

ГЛАВА 2 СПЕЦИФИКА ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ «ЛОЖНЫХ ДРУЗЕЙ ПЕРЕВОДЧИКА»

2.1 Понятие и особенности эквивалентности перевода

В аспекте изучения такого явления, как «ложные друзья переводчика, необходимо обратить внимание на процесс перевода как таковой.

Понятие перевода в смысле «перевод с одного языка на другой» может употребляться в двух значениях:

• перевод как процесс работы переводчика;
• перевод как результат деятельности.

Процесс перевода представляет собой сложную, комплексную деятельность, которая затрагивает самые разные планы лингвистической и психофизиологической деятельности. Большая часть работ по переводоведению посвящена непосредственно лингвистическому плану перевода, несмотря на то, что психофизиологические аспекты реализуют сам процесс.

А.В. Федоровым были выделены следующие виды переводов:

1. с одного языка на другой;
2. с литературного языка на диалект и с диалекта на литературный язык;
3. с языка древнего периода на современный язык [7, c. 13].

Подход Л.С. Бархударова к классификации несколько другой. Он определяет виды переводов с позиции отношения между письменной и устной формами переводов с иностранного языка:

1. письменно-письменный перевод;
2. устно-устный перевод;
3. письменно-устный перевод;
4. устно-письменный перевод [2, c. 56].

Письменно-письменный перевод является наиболее распространенным видом перевода. В переводе устного текста выделяют две разновидности переводов:

• синхронный;
• последовательный переводы.

Последовательный перевод осуществляется частями — группами из нескольких предложений, реже — после каждого предложения. Синхронный перевод осуществляется практически в одно время с речью на иностранном языке. Благодаря механизму вероятностного прогнозирования, устно-устный перевод может опережать речь подлинника на несколько слов или отставать от нее. Переводчик предугадывает контекст речи подлинника исходя из экстралингвистических данных (обстановка, тема, ситуация). При устно-письменном переводе иностранный язык употребляется в письменной форме, язык перевода осуществляется в устной. Здесь выделяют также две разновидности:

• последовательный перевод после прочтения целого текста или абзаца («перевод с листа»);
• устный перевод с одновременным чтением подлинника («перевод с подготовкой»);
• устно-письменный (письменный перевод устного текста) [6, c. 44].

Также Л.С. Бархударовым в качестве оценки адекватности перевода рассматривается эквивалентность иностранного языка по отношению к языку перевода: «при замене текста на иностранном языке текстом на языке перевода должен сохраняться какой-то определенный инвариант; мера сохранения этого инварианта и определяет собой меру эквивалентности текста перевода к тексту подлинника» [2, c. 63].

В процессе передачи единиц, являющихся «ложными друзьями переводчика», очень важно сохранить адекватность и эквивалентность перевода. Именно этим аспектам уделяется особенное внимание при анализе результатов переводческой деятельности.

В последнее время переводческие исследования разделены в двух направлениях: одни исследователи уделяют внимание соотношению перевода и оригинала, а другие — моделированию процесса перевода, а также отображению его наиболее распространенных случаев [1, c. 80]. В последние два десятилетия наиболее изучаемой областью стало описание лингвистического процесса перевода. Если говорить о процессе перевода в отношении «ложных друзей переводчика», то изучение данной области осуществляется в направлении сопоставления перевода и оригинального текста.

Целью любого перевода является более близкое ознакомление реципиента, который не знает иностранного языка, с конкретным текстом. Это позволяет выделить в переводческой науке таких понятий, как эквивалентность и адекватность. Предмет теории перевода, по своей сути, — это основания и закономерности, по которым текст, полученный в результате перевода, может считаться эквивалентным исходному тексту на иностранном языке. В рамках проводимого исследования основным предметом перевода являются лексемы, входящие в состав пар «ложных друзей переводчика». Тем не менее, об абсолютной эквивалентности не может быть и речи. Это объясняется существенными различиями между значениями сем — они могут сочетаться в разных языках по-разному. Однако эквивалентность должна быть достигнута наиболее полным образом. Именно путем повышения уровня эквивалентности снижается количество потерь при трансформации текста до минимального уровня. Нельзя воспринимать этот факт как препятствие в передаче реалий с одного языка на другой. Приведем доводы, которые служат этому:

• в языковых системах содержится больше совпадений, чем различий;
• переводчик работает с высшими языковыми единицами - с текстами, а не с отдельными словосочетаниями и лексемами;
• переводчик принимает во внимание пространство текста, то есть его контекстуальное окружение;
• в разных языках одни и те же понятия могут быть выражены разными средствами (межъязыковые трансформации) [4, c. 82].

З.Е. Роганова считает, что эквивалентным, адекватным является такой перевод, который способен точно передавать как форму, так и содержание оригинала в их неразрывной связи, и который воссоздает как смысловую сторону, так и стилистическое своеобразие подлинника на иностранном языке [5, c. 31].

Эквивалентность перевода обеспечивается не за счет соблюдения формальной отчетности и механического копирования. В большинстве случаев она достигается за счет отказа от воспроизведения формы текста в оригинале.

Процесс перевода часто требует обращения к различным лексическим и грамматическим заменам. При этом важно учитывать, что переводчик интерпретирует текст как единое целое, и по этой причине допустимы существенные синтаксические изменения в некоторых предложениях. Например, зачастую требуется изменение в порядке слов в предложении с целью достижения норм стилистики языка, на который осуществляется перевод.

В процессе интерпретации текста переводчик производит выборку языковых средств из существующих в языке перевода, которые являются равноценными по своему содержанию. При этом важно учитывать, что для перевода особое значение имеет именно семантическое тождество, а не форма. Таким образом, в сопоставленных словах должно наблюдаться единство содержания.

Из-за различий, существующих между языковыми системами, редко удается осуществить дословный перевод текста с иностранного языка, даже если в наличии есть словарное соответствие между словами из двух языков [1, c. 77].

Итак, нами было выявлено, что любые лексические и грамматические преобразования представляют собой формы передачи текстового инварианта, то есть неизменяемого смысла сообщения. Под переводом необходимо понимать не только передачу фактического сообщения, но и авторской формы мысли. Переводчик обращается к использованию переводческих трансформаций тогда, когда особенную важность приобретает не слово, а его значение в конкретном лингвистическом окружении. Переводчику необходимо обладать некоторой экстралингвистической информацией, чтобы передаваемое им сообщение было передано в максимально возможном полном объеме. Экстралингвистическая информация, которая формирует контекст, представляет собой знание политической обстановки, совокупности моральных ценностей, сведений об авторе, исторической эпохе, в которой имеют место события, описываемые в том или ином тексте. Только при учете не только лингвистических, но и экстралингвистических факторов, результат перевода будет эквивалентен оригиналу, что является одним из основных требований, предъявляемых к нему. Особенно важно сохранить адекватность и эквивалентность перевода при работе с единицами, входящими в состав пар «ложных друзей переводчика», т.к. подобные лексемы могут приводить к возникновению ошибок в результате осуществления перевода, и, как следствие — неэффективности осуществляемой межкультурной коммуникации.

2.2 Анализ наиболее распространенных пар «ложных друзей переводчика» в корреляции русского и английского языков

В предыдущей части исследования нами был изучен теоретический аспект существования «ложных друзей переводчика». На данный момент перед нами стоит задача рассмотреть и проанализировать наиболее распространенные пары «ложных друзей переводчика» в корреляции русского и английского языков. Список из актуальных пар содержится в приложении 1; частные случаи необходимо рассмотреть более подробно. Для этой цели уместно использование различных словарей русского [30], английского [29], латинского [24; 28], греческого [24; 27] языков. Также был задействован переводческий словарь [31].

1. The political rivals managed to reach an accord.

В приведенном примере содержится лексема “accord”, которая по своим внешним признакам совпадает с русскоязычным словом «аккорд». Это зачастую водит в заблуждение носителей русского языка, изучающих английский. Так, проявление специфики явления «ложных друзей переводчика» в конкретной паре при недостаточной внимательности лица, осуществляющего интерпретацию текста, может привести к следующему результату:

Политическим соперникам удалось достичь аккорда.

Вполне очевидно, что при таком переводе предложение теряет логику и свой первоначальный смысл. В связи с этим уместным представляется обращение к словарю [31] для выявления истинного значения слова “accord”. В нем обнаруживается следующий эквивалент: «соглашение». На основании полученных данных необходимо осуществить грамотный перевод оригинального предложения:

Политическим соперникам удалось прийти к соглашению / договориться.

Вполне очевидно, что такой вариант перевода в полной мере передает смысл высказывания, заложенный автором изначально.

Достаточно часто ошибки возникают при переводе названий различных болезней. В значительной мере это обусловлено тем, что большинство названий такого рода своими корнями уходят в латинский язык [28, c. 212]. После попадания в другой языковой код, каждая лексема переживала собственное историческое становление и развитие в его конкретных рамках. Результатом являются значительные семантические расхождения между, казалось бы, абсолютно схожими по своей форме словами:

1. The patient had high blood pressure and suffered from angina.

Как мы можем видеть, в данном высказывании компонентом пары ложных друзей переводчика в корреляции русского и английского языков выступает слово “angina”. В русском языке, в свою очередь, существует абсолютный формальный эквивалент этой единицы — «ангина». Таким образом, при интерпретации этого текста у переводчика может возникнуть следующий результат:

У пациента было высокое давление, и он страдал от ангины.

В данном случае контекст косвенно намекает лицу, выполняющему перевод, что такой внешне соответствующий эквивалент английской лексемы нисколько не соответствует его семантическому содержанию. Обращение к словарю демонстрирует, что слово “angina” на русский язык переводится как «стенокардия» [31]. Следовательно, правильный перевод будет звучать следующим образом:

У пациента было высокое давление, и он страдал от стенокардии.

Следует отметить, что при интерпретации названий болезней переводчик должен быть особенно внимателен, т.к. не всегда контекст может выступать в качестве своеобразной «подсказки» к истинному значению слова. При этом правильный и максимально грамотный перевод текстов на медицинскую тематику зачастую имеет жизненно важное значение, и потому допущение ошибок в этой тематической области перевода является недопустимым.

Достаточно широкой распространенностью отличается пара «ложных друзей переводчика», фигурирующая в следующем примере:

1. I usually have a chocolate biscuit with my tea.

В предложении содержится лексема “biscuit”, имеющая абсолютный формальный эквивалент в русском языке: «бисквит». Такое внешнее сходство достаточно часто вводит в заблуждение переводчиков, которые проводят между представленными единицами полное соответствие. Так, перевод предложения при обращении к неправильному семантическому соответствию звучит следующим образом:

Обычно с чаем я ем шоколадный бисквит.

Результат перевода, как мы можем видеть, звучит вполне логично, что не позволяет усомниться в его правильности. Тем не менее, обращение к англо-русскому Кембриджскому словарю предлагает нам иной вариант перевода англоязычное лексемы: «печенье» [31]. На основании этого осуществим правильную интерпретацию высказывания:

Обычно с чаем я ем шоколадное печенье.

Как можно видеть, слова, входящие в состав пары ложных друзей переводчика, входят в одну тематическую группу «кондитерские изделия: выпечка». При этом их семантика существенно разнится, но сосуществование единиц в одной области не позволяет вовремя обнаружить ошибку. Соответственно, неправильный перевод может привести к недопонимаю при осуществлении межкультурной коммуникации, либо же может представить реципиенту результата перевода неверную картину и обстановку.

Нередко в высказываниях и переводах людей, только начинающих изучать английский язык, возникает ошибка при передаче на русский язык пары ложных друзей переводчика, представленной ниже:

1. The new restaurant in town has a world-class chef.

Слово “chef” как в своем произношении, так и в написании совпадает с русскоязычным словом «шеф». Это соответствие приводит к огромному количеству ошибок, т.к. многие лица осуществляют дословный перевод приведенной лексемы:

В новом ресторане в городе работает шеф мирового уровня.

Несмотря на логическую завершенность высказывания, при прочтении подобного результата перевода в сознании реципиента все же возникает ощущение некоторого несоответствия истинному смыслу. Вполне вероятно, что в ресторане может работать «шеф» («босс», «начальник»), однако обычно в процессе коммуникации его значимость на мировом рынке никоим образом не акцентируется. Из этого следует необходимость поиска истинного семантического эквивалента англоязычной лексемы. Обращение к словарю указывает на то, что им является слово «шеф-повар». Этот вариант действительно вписывается в полотно предложения:

В новом ресторане в городе работает шеф-повар мирового уровня.

Таким образом, в русском языке слово «шеф» приобрело дополнительную основу для сужения значения конкретной должности: лексема обозначает руководителя ресторана непосредственно в области приготовления блюд. Замена слова в результате перевода на верный эквивалент позволила достичь полноценного смысла высказывания, не вызывающего диссонанс у потенциального участника коммуникации.

Интерес для исследования представляет нижеописываемая пара формальных эквивалентов, различных по своему смыслу:

1. My Russian uncle has lived in America for almost a decade.

В данном предложении обнаруживается лексема “decade”, имеющая формальное соответствие в русском языке «декада». Оба слова имеют древнегреческое происхождение; изначальное значение корня — «десять» [27, c. 312]. Таким образом, и в английском, и в русском языке слово «decade / декада» обнаруживает связь с этим числом. Такое сходство приводит к возникновению значительного количества неправильных переводов:

Мой русский дядя жил в Америке почти декаду.

Приведенное предложение вызывает некоторое недоумение: в русском языке слово «декада» имеет значение «десять дней» [30]. Реципиенту представляется неуместным использование глагола «жить» в отношении такого незначительного промежутка времени. В английском же языковом коде под декадой подразумевается десятилетие, как свидетельствует англо-русский Кембриджский словарь [31]. Таким образом, различие между лексемами обусловлено закладываемыми в них значениями единиц измерения временных промежутков. Правильный же перевод должен звучать следующим образом:

Мой русский дядя жил в Америке почти десять лет.

Таким образом, при помощи приема лексического преобразования нам удалось сохранять первоначальный смысл высказывания, который не введет в заблуждение коммуниканта.

Весьма распространена ошибка, возникающая в результате неверного перевода нижепредставленного слова:

1. My girlfriend and I would like to start a family, but we need to buy a house first.

Для лиц, которые только начинают изучать английский язык, слово “family” кажется смысловым эквивалентом слова «фамилия», т.к. лексемы обладают графическим сходством. Так, при недостаточной внимательности лица, интерпретирующего текст, может возникнуть ошибка перевода:

Мы с девушкой хотим заиметь фамилию, но сначала нам необходимо купить дом.

Как можно видеть, приведенное предложение не имеет логической завершенности, но при этом оно кажется метафорическим обозначением глагола «жениться», «создать семью». Подобная ситуация не вызывает удивления, т.к. слова произошли из латинского языка, где слово “familia” обозначало «семейство» [24, c. 113] Так, попав в один из языковых кодов, слова трансформировали свои значения с течением времени. В английском языке сохранилась первоначальная семантика единицы, а в русском она была значительно преобразована. Этот факт необходимо принимать во внимание в процессе перевода, чтобы получить верный результат:

Мы с девушкой хотим завести семью, но сначала нам необходимо купить дом.

Таким образом, даже при переводе, казалось бы, наиболее употребительных и элементарных единиц английского языка могут возникать некоторые затруднения.

Одним из наиболее распространенных прилагательных, в отношении которого допускается ошибка, связанная с явлением ложных друзей переводчика, является представленное ниже:

1. John’s a nice guy, but he’s not very intelligent.

Лексема “intelligent” графически и частично фонетически (кроме акцентологического аспекта) совпадает с прилагательным, функционирующим в системе русского языка — «интеллигентный». Такая схожесть единиц приводит к возникновению многочисленных ошибок в процессе перевода:

Джон — хороший парень, но не очень интеллигентный.

Несмотря на то, что прилагательное «интеллигентный» в конкретном высказывании в некоторой степени нарушает нормы стилистической сочетаемости слов, все же его присутствие не вызывает явного диссонанса при восприятии предложения. По этой причине пара слов «intelligent / интеллигентный» может приводить к значительным затруднениям в процессе общения, и, соответственно, недопониманию коммуникантов. Для разрешения проблемы необходимо обратиться к англо-русскому словарю; в нем в качестве правильного варианта перевода слова “intelligent” представлено прилагательное умный [31]. Таким образом, правильный перевод вышепредставленного предложения должен звучать следующим образом:

Джон — хороший парень, но не очень умный.

Как можно видеть, все слова, использованные в высказывании, соответствуют бытовой сфере общения, и потому их сосуществование в рамках одного предложения не кажется удивительным. При этом также стоит отметить, что существенно изменился смысл высказывания; можно сказать, что сохранилось лишь одно качество («ум») интеллигентного человека.

Среди частотных ошибок можно выделить те, которые возникают при переводе следующей лексемы:

1. I buy a computing magazine once a month via an online subscription.

Не только лица, находящиеся на начальном этапе изучения языка, но также и достаточно хорошо владеющие им, зачастую испытывают затруднения при переводе слова “magazine”. Проблемы вызваны тем, что единица практически полностью совпадает с русскоязычным словом «магазин». При использовании этой лексемы перевод бы звучал следующим образом:

Я покупаю компьютерный магазин ежемесячно через онлайн-подписку.

Данное предложение являет собой наглядный пример того, как неправильная интерпретация лексемы вследствие ее существования в паре ложных друзей переводчика приводит не только к существенному искажению смысла высказывания, но также и придания ему комического эффекта. Вполне очевидно, что ситуация, в которой какое-либо лицо каждый месяц покупало бы магазин, представляется крайне маловероятной. Возникает необходимость обнаружения истинного семантического соответствия слова, и с целью решения этой задачи необходимо обратиться к англо-русскому словарю. В словаре указывается, что англоязычному слову “magazine” соответствует русскоязычное «журнал» [31]. Принимая во внимание этот факт, осуществим правильный перевод предложения:

Я покупаю компьютерный журнал ежемесячно через онлайн-подписку.

Как можно видеть, такой вариант перевода имеет смысл и не вызывает удивления со стороны реципиентов.

В следующем предложении содержится слово, которое даже опытными переводчиками иногда трактуется неверно:

1. I have no sympathy for murderers. They deserve the harshest punishment.

Как можно видеть, в первой части высказывания содержится слово “sympathy”. В русском языке имеет графико-фонетическое соответствие «симпатия». Обращаясь к этимологии как англоязычной, так и русскоязычной лексемы, мы можем обнаружить, что они имеют общие корни: обе единицы произошли от греческого слова, имеющего значение «внутреннее расположение, влечение» [24, c. 171]. Если ранее мы сталкивались с тем, что первоначальное значение слова сохранилось в английском языке, то тут мы наблюдаем обратную ситуацию. Общность этимологии провоцирует переводческие ошибки:

Я не испытываю симпатии к убийцам. Они заслуживают самого сурового наказания.

Контекст не указывает на явную инородность слова, полученного в результате перевода, и потому подобные ошибки являются повсеместными. Англо-русский Кембриджский словарь предоставляет следующий вариант перевода: «сострадание» [31]. Вполне очевидно, что он является более уместным в приведенном контексте:

Я не испытываю сострадания к убийцам. Они заслуживают самого сурового наказания.

Рассмотрим еще один пример:

1. A priest should be both wise and virtuous.

Прилагательное, использованное в данном предложении, коррелирует в графическом и фонетическом аспекте с русскоязычным словом «виртуозный». Таким образом, при переводе может возникнуть ошибка:

Священник должен быть мудрым и виртуозным.

Как можно видеть, подобный вариант перевода является нелогичным. Первая странность заключается в том, что к священнику предъявляется в качестве обязательного требования качества, которым ему обладать необязательно; вторая — не указывается область «виртуозности». Обращаясь к англо-русскому словарю, обнаружим следующий перевод прилагательного “virtuous”: «целомудренный» [31]. К конкретному контексту этот вариант подходит наилучшим образом:

Священник должен быть мудрым и целомудренным.

Полученный вариант перевода является полностью логически завершенным и контекстуально верным.

Итак, нами были рассмотрены некоторые случаи переводческих ошибок, возникающих в результате существования пар «ложных друзей переводчика». Такие ошибки, как правило, приводят к существенному не только стилистическому, но также и смысловому искажению, и потому при их передаче на русский язык следует проявлять особую внимательность.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Цель работы заключалась в изучении особенностей перевода единиц, входящих в состав пар «ложных друзей переводчика» в корреляции русского и английского языков. В связи с этим был последовательно решен ряд задач.

Решение первой задачи позволило выявить, что, несмотря на длительное существование проблемы «ложных друзей переводчика», подробно она стала изучаться лишь в последнее столетие. Результатом стало выдвижение различных терминов и дефиниций, зачастую существенно разнящихся между собой. По причине существования «когнатов», или «родственных слов», сущность «ложных друзей переводчика» на сегодняшний день однозначно не выявлена. Помимо «ложных друзей переводчика», также используются следующие понятия: «международные омонимы» и «международные паронимы». В пределах категории международных омонимов выделяется группа псевдоинтернационализмов. «Ложные друзья переводчика» являются актуальной проблему для современного переводоведения; ее недостаточное понимание значительно затрудняет процесс международной коммуникации.

Решение второй задачи наглядно продемонстрировало, что на современном этапе развития лингвистики и переводоведения выделяется несколько классификаций «ложных друзей переводчика». Их возникновение главным образом обусловлено различными подходами к их формированию. По этой причине в процессе перевода необходимо учитывать не только сущность самого лингвистического явления, но также и его конкретный вид, который в значительной мере определяет выбор конкретной стратегии перевода.

Результатом решения третьей задачи исследования стало выявление сущности перевода. Перевод — это в наиболее общем смысле текст, переведенный с одного языка на другой. Под переводом необходимо понимать не только передачу фактического сообщения, но и авторской формы мысли. Переводчику необходимо обладать некоторой экстралингвистической информацией, чтобы передаваемое им сообщение было передано в максимально возможном полном объеме. Лишь при учете не только лингвистических, но и экстралингвистических факторов, результат перевода будет эквивалентен оригиналу, что является одним из основных требований, предъявляемых к нему. Особенно важно сохранить адекватность и эквивалентность перевода при работе с единицами, входящими в состав пар «ложных друзей переводчика», т.к. подобные лексемы могут приводить к возникновению ошибок в результате осуществления перевода, и, как следствие — неэффективности осуществляемой межкультурной коммуникации.

Решение четвертой задачи позволило создать выборку из 54 примеров пар «ложных друзей переводчика», которые представлены в приложении 1. В парах представлены, помимо ошибочных значений, также и значения верные для единицы из каждого языка.

В ходе решения пятой задачи было отобрано 10 наиболее актуальных примеров для проведения их последующего анализа. Результатом стало выявление наиболее общих тенденций в процессе перевода компонентов пар «ложных друзей переводчика». было также обнаружено, что ошибки, допущенные при неправильной интерпретации «ложных друзей переводчика», приводят к существенному не только стилистическому, но также и смысловому искажению, и потому при их передаче следует быть особенно внимательным.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

Books, Monographs, Periodicals

1. Адамьянц Т.З. Коммуникативные механизмы понимания: знак, значение, смысл. Интенция как смысловая доминанта коммуникативного акта (от знака и значения — к смыслу) // Мир психологии. — № 2. – 2015. — С. 71-80.
2. Бархударов Л.С. Язык и перевод. — М.: Международные отношения, 2003. — 190 с.
3. Лось В.А. «Ложные друзья» переводчика, интернациональная лексика, псевдоинтернационализмы, тексты СМИ: аннотация к дипломной работе. — Минск: БГУ, 2015. — 4 с.
4. Нуриев В.А. Адекватность перевода как лингвистическая проблема // Вестник ВГУ: лингвистика и межкультурная коммуникация. — № 1. — 2003. — С. 80-87.
5. Роганова З.Е. Пособие по переводу. — 10-е изд., перераб. и доп. — М.: Издательство литературы на иностранных языках, 2017. — 321 с.
6. Терминасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. — М.: Иностранные языки, 2000. — 215 с.
7. Федоров А.В. Основы общей теории перевода (лингвистические проблемы). — 5-е изд. — СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2002. — 416 с.

Foreign References

1. Chacón-Beltrán R. Towards a typological classification of false friends (Spanish-English) // Revista Española de Lingüística Aplicadaю — №19. — 2009. — P. 29-39.
2. Chamizo-Domínguez P. J. Semantics and pragmatics of false friends. — New York: Routledge, 2008. — 186 p.
3. Cruse A. Meaning and language: an introduction to semantics and pragmatics // Oxford textbooks in linguistics. — 3^rd ed. — New York: Oxford University Press, 2014. — P. 23-41.
4. Goddard C. Semantic analysis: an introduction. — 2^nd ed. — New York: Oxford University Press, 2013. — 190 p.
5. Holmes J., & Ramos G. False friends and reckless guessers: observing cognate recognition strategies. — Norwood: Ablex Publishing, 2013. — 3^rd ed. — 316 p.
6. Jarvis S. Lexical transfer // The bilingual mental lexicon: interdisciplinary approaches. — Clevedon: Multilingual Matters, 2009. — P. 99-124.
7. Levin B., & Pinker S. Lexical & conceptual semantics. — 5^th ed. —Cambridge: Blackwell, 2013. — 288 p.
8. Malkiel B. When Idioti (Idiotic) Becomes “Fluffy”: translation students and the avoidance of target-language cognates” // Meta: Translators' Journal. — Vol. 54. — №2. — 2009. — P. 309-325.
9. Manning C., & Scheutze H. Foundations of statistical natural language processing. — 5^th ed., amend. and supplement. — Cambridge: MIT Press, 2015. — 291 p.
10. Neurath O., Rudolf C., &Morris C.F.W. International encyclopedia of unified science. — 5^th ed. — Chicago: University of Chicago Press, 2015. — 817 p.
11. Partington A. Patterns and meanings: using corpora for English language research and teaching. — Amsterdam: John Benjamins, 2012. — 5^th ed. — 455 p.
12. Schryver G., Gouws R.H., & Prinsloo D.J. Friends will be friends — true or false. Lexicographic approaches to the treatment of false friends // Proceedings of the Eleventh EURALEX International Congress. — Lorient: Université de Bretagne Sud, 2004. — P. 797-806.
13. Veisbergs A. False friends dictionaries: a tool for translators or learners or both // Euralex‘96 proceedings: Papers submitted to the Seventh EURALEX International Congress on Lexicography. — Göteborg: Novum Grafiska, 1996. — P. 627-634.
14. Veller R.C. Vocabulary of English language and its specifics. — New York: Oxford University Press, 2013. — 156 p.
15. Whinstone L. The matter of language / L. Whinstone. — Cambridge: Cambridge University Press, 2015. — 280 p.

Dictionaries and Encyclopedias

1. Ахманова О.С. Словарь омонимов русского языка: свыше 2000 словарных статей. — 3-е изд., стереотип. — М.: Русский язык, 1986. — 448 с.
2. Быков А.В. Анатомия терминов. 400 словообразовательных элементов из латыни и греческого. — М.: Русская речь, 2017. — 186 с.
3. Вишнякова О.В. Словарь паронимов русского языка — М.: Русский язык, 1984. — 352 с.
4. Crystal D. A Dictionary of Linguistics and Phonetics. — 7th ed. — Oxford: Blackwell, 2011. — 811 p.
5. Montanari F., Goh M., & Schroeder Ch. The Brill dictionary of ancient Greek (English and Greek Edition). Bilingual Edition. — Leiden: Brill, 2015. — 2431 p.
6. Simpson D.P. Cassell’s Concise Latin-English, English-Latin Dictionary. — 5^th ed. — Cleveland: Webster's New World, 2015. — 416 p.
7. Stevenson A. Oxford dictionary of English. — Oxford: OUP Oxford, 2010. — 2112 p.

Electronic References

1. Ожегов С.И. Толковый словарь русского языка [Электронный ресурс] / Официальный сайт словаря С.И. Ожегова. — Режим доступа: http:// www.ozhegov.org/. — Дата доступа: 01-02.2018.
2. Cambridge English-Russian dictionary [Electronic Source] / Cambridge dictionary official site. — Mode of access: https:// dictionary.cambridge.org/ ru/. — Date of access: 01-02.2018.
3. Tycová L. Towards a new false friends dictionary [Electronic source] / Masaryk University official site. — Mode of access: https://is.muni.cz/ auth/th/330806/ff_b/?studium=583280. — Date of access: 08.01.2018.

ПРИЛОЖЕНИЕ

Таблица 1

Распространенные пары «ложных друзей переводчика» в корреляции русского и английского языков

Английское слово	Ошибка русскоязычных переводчиков	Правильное значение английского слова	Правильный русскоязычный эквивалент
abort	аборт	abortion	прерывать, прекращать
accord	аккорд	chord	согласие
accurate	аккуратный	tidy, smart	точный, меткий
actual	актуальный	urgent, topical	фактический, реальный
alley	аллея	avenue, lane	узкий проход, переулок
angina	ангина	tonsillitis	стенокардия
artist	артист	actor / actress	художник
auditorium	аудитория	audience	зал
balloon	баллон	cylinder, container	воздушный шарик
band	банда	gang, mob	муз. группа, лента
biscuit	бисквит	sponge cake	печенье
bog	бог	god	болота
brilliant	бриллиант	diamond	отличный, блестящий
cabinet	кабинет	study, office	шкафчик
camera	камера	cell, chamber	фотоаппарат
carton	картон	cardboard	картонная упаковка
check	чек	receipt, check	проверить, проверка
chef	шеф	boss, manager	шеф-повар
clay	клей	glue	глина
concourse	конкурс	competition, contest	общий зал, стечение народа
data	дата	date	данные
decade	декада	10 days	десятилетие
decoration	декорация	set design, decor	украшение
fabric	фабрика	factory, plant	ткань
family	фамилия	surname	семья
fart	фарт	luck	пукать
focus	фокус	magic trick	сконцентрировать, центр внимания, уклон
gym(nasium)	гимназия	grammar school	спортзал
insult	инсульт	stroke	оскорбление
intelligence	интеллигенция	intelligentsia	ум, интеллект
intelligent	интеллигентный	cultured	умный
list	лист	leaf, sheet, piece	список
lunatic	лунатик	sleepwalker	сумасшедший, безумец
magazine	магазин	shop	журнал
marmalade	мармелад	fruit jellies	апельсиновый джем
mark	марка	stamp	метка, пятно, оценка
multiplication	мультипликация	animation	размножение, умножение
obligation	облигация	bond	гарантия, обязательство
operator	оператор	cameraman	механик, радист, телефонист
physique	физик	physicist	телосложение
prospect	проспект	avenue	перспектива
preservative	презерватив	condom	консервант
pretend	претендовать	try to get	делать вид, притворяться
realise	реализовать	implement	понимать, осознавать
recipe	рецепт	prescription	кулинарный рецепт
resin	резина	rubber	смола
smoking	смокинг	dinner jacket, tuxedo	курение
stool	стул	chair	табуретка
sympathy	симпатия	a liking for	сочувствие, сострадание
talon	талон	coupon	коготь
trap	трап	gangway, ladder	капкан, ловушка
troop	труп	corpse	отряд, войска
velvet	вельвет	corduroy	бархат
virtuous	виртуозный	masterly	целомудренный