Автор Анна Евкова
Преподаватель который помогает студентам и школьникам в учёбе.

Мероприятия по предупреждению несостоятельности (банкротства) в России

Содержание:

Введение

Институт несостоятельности (банкротства), являясь одной из важнейших частей предпринимательского законодательства, определяет эффективность делового оборота и является неотъемлемым атрибутом рыночной экономики. В современных условиях данный институт включает в себя предупредительный, восстановительный и ликвидационный механизм, где первые два являются наименее развитыми и именно на них будет сосредоточена данная исследовательская работа.

Одной из основных причин спада производства, массовой безработицы, высокой инфляции, сокращения инвестиций и прочих спадов социально экономических показателей является отсутствие эффективного механизма предупреждения несостоятельности (банкротства) в России. Положение большей части российских предприятий в настоящее время может быть охарактеризовано, как массовое банкротство.

Так как юридические лица составляют основную часть рыночной экономики и оказывают прямое воздействие на благосостояние общества, актуальность и значимость выбранной темы обусловлена необходимостью разработки и законодательного регулирования досудебных мероприятий по предупреждению несостоятельности, а также реформирования существующих механизмов реабилитации, когда в отношении должника уже введена процедура несостоятельности.

Объектом исследования являются общественные отношения, возникающие в связи с предупреждением несостоятельности (банкротства) юридического лица.

Предмет исследованияроссийское и зарубежное законодательство, регулирующее вопросы предупреждения несостоятельности (банкротства) юридических лиц.

Целью данной работы является анализ мер по предупреждению несостоятельности (банкротства) должника – юридического лица в Российской Федерации.

Для достижения указанной цели были поставлены следующие задачи:

  1. выявить мероприятия по предупреждению несостоятельности (банкротства) юридического лица в России;
  2. рассмотреть мероприятия по предупреждению несостоятельности (банкротства) за рубежом;
  3. проанализировать способы определения предупреждения несостоятельности (банкротства) должника – юридического лица в России;
  4. оценить эффективность реабилитационной процедуры банкротства – финансовое оздоровление.

Структура работы обусловлена объектом, предметом, целью и задачами исследования.

Глава 1. Досудебные меры по предупреждению несостоятельности (банкротства) должника

1.1 Мероприятия по предупреждению несостоятельности (банкротства) в России

Необходимость диагностирования несостоятельности юридических лиц обусловлена закономерностями системы рыночных отношений. Несмотря на то, что количество заявлений о признании должника (юридического лица) банкротом за последний год снизилось практически вдвое, количество решений о признании должника банкротом и открытии конкурсного производства осталось на прежнем уровне. (см. табл. 1)

Таблица 1

Статистика по делам о банкротстве юридических лиц в РФ за 2015-2018 гг.

Показатель

2015

2016

2017

2018

Количество дел, по которым вводилась процедура финансового оздоровления

38

42

29

19

Количество дел, по которым проводилась процедура внешнего управления

434

372

363

278

Принято решений о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства

13 044

12 549

13 541

13 117

Доля реабилитационных процедур

2%

1,8%

1,5%

1,25%

По данным Судебного Департамента при Верховном Суде Российской Федерации за 2015-2018 гг. в арбитражных судах субъектов РФ вводились: процедуры финансового оздоровления -128 раз; внешнего управления – 1 447 раз; конкурсное производство – 52 251 раз. При этом прослеживается снижение доли реабилитационных процедур примерно на 0,2% каждый год, при том, что, количество решений о признании должника банкротом и открытии конкурсного производства остается примерно на одном уровне, немного отклоняясь то в большую, то в меньшую сторону с каждым годом.

Неизменный показатель количества ликвидированных компаний заставляет задуматься об эффективности действующего механизма предупреждения несостоятельности как на судебном, так и на досудебном этапе.

К.С. Кондратьева предлагает рассматривать мероприятия по предупреждению банкротства в широком и узком смысле. В первом случае под указанными мероприятиями понимается система мер, направленных на недопущение признания должника банкротом, которые включают в себя досудебные и судебные мероприятия.

К указанным мерам относятся:

  • предупреждение банкротства. Глава 2 Федерального закона от 26 октября 2002 года № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закона о банкротстве) [7];
  • процедура финансового оздоровления. Глава 5 Закона о банкротстве;
  • процедура внешнего управления. Глава 6 Закона о банкротстве;
  • процедура мирового соглашения. Глава 7 Закона о банкротстве;
  • статьи 9,75, 125, 146 Закона о банкротстве.

В узком смысле предупреждение банкротства – это меры по финансовому оздоровлению должника, осуществляемые до подачи в арбитражный суд заявления о признании должника банкротом [6].

Порядок осуществления досудебных процедур предупреждения неплатежеспособности регламентирован в статьях 30 и 31 Закона о банкротстве. Среди досудебных мер, настоящим Законом о банкротстве в России предусмотрена только санация (ст.31). Учредители (участники) должника, собственник имущества должника - унитарного предприятия, федеральные органы исполнительной власти, органы исполнительной власти субъектов Российской Федерации, органы местного самоуправления в случаях, предусмотренных федеральным законом, обязаны принимать своевременные меры по предупреждению банкротства организаций (п. 2 ст. 30 Закона о банкротстве).

Санация, проводимая в рамках досудебных процедур финансового оздоровления, направлена главным образом на восстановление платежеспособности должника, а также регулирование отношений с кредиторами, до возбуждения производства по делу о несостоятельности (банкротстве) в арбитражном суде. Цель санации – решить финансовые проблемы должника и вернуть предприятие к экономической деятельности, предотвратив факт наступления банкротства.

Поддерживаем точку зрения К.С. Кондратьевой, что закрепленный в настоящее время в Законе о банкротстве механизм предупреждения несостоятельности делает указанный процесс бесконтрольным и безрезультатным. В ст. 30, 31 отсутствует перечень мер по предупреждению банкротства организации, а также порядок осуществления санации. А именно, гарантий соблюдения источниками санации интересов должника и его кредиторов; порядок привлечения инвестиций и составления соглашения о проведении санации; срок санаций; ответственность сторон и другие.

Следует отметить, что отсутствие конкретной модели поведения юридического лица в кризисной ситуации оказывает прямое воздействие на результативность санационных мер. Так, к примеру, санационные процедуры, применяемые к кредитным организациям, определяются законодателем достаточно подробно и как результат, мы видим, что они санируются намного чаще других юридических лиц.

Одним из важнейших, неурегулированных законодательством вопросов, касающихся общих положений санации, является договор санации. Ни нормы ГК, ни других нормативно-правовых актов, не дают легального определения, как самого договора санации, так и основных его составляющих: сторон, ответственности, существенных условий и т.д. Как отмечает, В.Ф. Попондопуло, сейчас, меры направленные на восстановление платежеспособности должника могут быть приняты на основании специального соглашения между кредиторами, должником и иными лицами [9]. Таким документом может быть, к примеру, соглашение о рассрочке уплаты задолженности или скидке с долга. Соглашением также могут быть предусмотрены права кредиторов и иных лиц в отношении должника.

Меры по восстановлению платежеспособности могут также быть осуществлены федеральными органами исполнительной власти или органами местного самоуправления в виде предоставления льгот, осуществления реструктуризации задолженности и иных восстановительных мер.

Второй немаловажной проблемой является отсутствие регулирования порядка проведения процедуры санации. Вновь приведенный в сравнение четко определенный порядок и основания указанной процедуры в отношении кредитных организаций, подтверждают тот факт, что присутствие конкретных мер и обязательств способствует положительной тенденции финансового оздоровления.

В настоящий момент, критерии для оценки состоятельности организации можно найти в следующих документах:

  • «Методические указания по проведению анализа финансового состояния организации» [Приказ ФСФО № 16];
  • «Правила проведения арбитражным управляющим финансового анализа» [Постановление Правительства № 367];
  • «Методика проведения Федеральной налоговой службой учета и анализа финансового состояния и платежеспособности стратегических предприятий и организаций» [Приказ Минэкономразвития № 104].

В состав критериев входят такие показатели, как: платежеспособность и финансовая устойчивость предприятия, эффективность использования внеоборотного капитала и инвестиционной активности, рентабельность капитала, исполнение обязательств по налогам и сборам.

В прошлом, меры по предупреждению несостоятельности содержались в главе 2 Закона о банкротстве 1998 года. В него входили: коэффициенты текущей ликвидности, коэффициенты обеспеченности собственными средствами, критерии восстановления (утраты) платежеспособности [Федеральный закон № 390].

Согласно Распоряжению Федерального управления по делам о несостоятельности (банкротстве) при Госкомимуществе от 24.10.1994 № 70-р «Об утверждении Методических рекомендаций…», выбор между проведением санации или ликвидации основывался на показателях величины износа основных производственных фондов по сравнению со среднеотраслевой, а также уровне спроса на основные виды выпускаемой продукции в зависимости от ее потребительских свойств и качеств.

Стоит отметить, что система мероприятий, направленных на предупреждение несостоятельности отдельных категорий должников, подробно урегулирована в главе IX действующего Закона о банкротстве. Так например, перечень мер по предупреждению банкротства кредитных организаций включает: финансовое оздоровление, назначение временной администрации, реорганизацию кредитной организации. Особое положение кредитных организаций вероятно связано с тем, что их банкротство оказывает сильный удар не только по своим клиентам, но и по всей экономике в целом. Кризис 2008 года служит для этого наглядным примером.

Как видно из указанных выше определений, под досудебными мерами по предупреждению несостоятельности должника в узком смысле понимают действия, направленные на восстановление платёжеспособности, когда уже имеются некоторые признаки наступления несостоятельности. Однако, обратим внимание на более широкое понятие «досудебных мероприятий предупреждения банкротства», которые включают в себя систему мер, направленных на недопущение признания банкротом должника, а также мероприятия по регулярной оценке финансового состояния предприятия, а не только в преддверии несостоятельности.

Стоит отметить статью 42 Закона об аудиторской деятельности, в которой говорится, что годовая бухгалтерская (финансовая) отчетность кредитной организации подлежит обязательному аудиту [Федеральный закон № 307]. При этом, в некоторых странах аудитор обязан предоставлять в своем отчете информацию об оценке финансового состояния должника и признаках банкротства. В противном случае, если предприятие становится несостоятельным, а в аудиторском отчете информация о наличии таких признаков отсутствовала, то лицо или организация, проводившая независимую проверку, несет солидарную ответственность перед кредиторами должника.

Данный опыт представляется полезным и эффективным в вопросах предупреждения несостоятельности, однако включает в себя дополнительные расходы, связанные с проведением самой аудиторской проверки. Одним из возможных решений данной проблемы может стать обязательный отчет о своем финансовом состоянии самим юридическим лицом при сдаче налоговой декларации. При этом частота отчетности может быть определена для каждого предприятия индивидуально с учетом размеров, особенностей и экономической стабильности, но не реже одного раза в год.

Практика показывает, что предприятия-банкроты терпят неудачу по разным причинам. Тем не менее, экономисты считают, что существует универсальный подход к решению поставленной проблемы – проведение систематического и комплексного финансового анализа устойчивости предприятия. Где основными задачами финансово-экономического анализа предприятия являются корректные оценки начального финансового положения предприятия и динамики его последующего развития. Более подробно этот вопрос будет рассмотрен во второй главе.

Исходя из всего вышеперечисленного, представляется полезным выработать ряд рекомендаций по совершенствованию законодательства в части досудебных мер по предупреждению банкротства.

Во-первых, необходимо закрепить легальное определение договора санации и его основных характеристик: существенных условий, ответственности сторон и прочих.

Во-вторых, необходимо предать статус обязательности применения процедуры санации при появлении первых признаков неплатежеспособности, а судам при принятии решения о начале производства по делу о банкротстве, следует в обязательном порядке учитывать, были ли проведены санационные меры в отношении должника, и назначать санкции, если соответствующих мер принято не было. Ранее, собственник имущества унитарного предприятия мог быть привлечен к субсидиарной ответственности в случае непринятия предупредительных мер по пункту 4 статьи 10 Закона о банкротстве. Однако с 29 июня 2017 года положения указанной статьи утратили свою силу.

1.2. Судебные мероприятия по предупреждению несостоятельности (банкротства) должника – юридического лица

Процедура финансового оздоровления регламентирована в главе V Закона о банкротстве и представляет собой ряд мер, направленных на восстановление платежеспособности должника и погашение долгов в соответствии с графиком погашения задолженности.

Заметим, что финансовое оздоровление, как процедура, является новеллой Федерального закона от 26 октября 2002 года № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» [13]. До этого момента подобной процедуры не было ни в российском, ни в зарубежном законодательстве.

Стоит, однако, отметить, что сам термин «финансовое оздоровление» был впервые официально применен в Федеральном законе от 25 февраля 1999 года № 40-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций», а также упоминался в Федеральном законе от 8 января 1998 года № 6-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», как одно из мероприятий по предупреждению банкротства должника до возбуждения дела о банкротстве [Федеральный закон N 40, Федеральный закон N 6]. То есть финансовое оздоровление 1998 года относилось к мероприятиям досудебной санации и носило диспозитивный характер, в отличие от 2002 года, где финансовое оздоровление относится к процедурам судебной санации.

Правовая природа финансового оздоровления, как отмечает К.Б. Кораев, имеет двойственный характер и зависит от основания ее введения [15].

Исследуемая процедура может быть введена судом на основании решения, принимаемого большинством голосов от общего числа конкурсных кредиторов и уполномоченных органов, требования которых включены в реестр требования кредиторов, на первом собрании кредиторов (п. 1 ст. 75, п. 2 ст. 15 Закона о банкротстве). В таком случае правовая природа финансового оздоровления будет основана на договоре, где меньшинство кредиторов должны будут подчиниться воле большинства. Схожая договорная конструкция применяется при мировом соглашении (гл. VIII Закона о банкротстве).

Второй способ введения процедуры финансового оздоровления – арбитражным судом, без учета мнения кредиторов (абз. 2 п. 2 ст. 75 Закона о банкротстве) или вопреки воле кредиторов (cram down) (п. 3 ст. 75 Закона о банкротстве). В этом случае правовая природа финансового оздоровления будет основана на односторонней сделке, для совершения которой достаточно волеизъявления одной стороны – должника.

Стоит отметить, что возможность обращения с ходатайством о введении финансового оздоровления, предоставленная третьим лицам, критикуется многими авторами. Во-первых, это может привести к злоупотреблению правом для получения контроля над имуществом должника и его органами управления [Кондратьева, 2007, c. 170]. Во-вторых, обязательным условием обращения третьих лиц является получение согласия должника (п. 1 ст. 78 Закона о банкротстве). В связи с чем возникает вопрос, почему должник сам не обращается с ходатайством о введении финансового оздоровления и какова роль третьих лиц [Кораев, 2017, c. 320].

В случае, когда ходатайство о введении процедуры финансового оздоровления подается в арбитражный суд, мнения ученых о роли суда в рассмотрении ходатайства расходятся. С одной стороны, суд по данному вопросу выступает в качестве контрольного органа и проверка целесообразности хозяйственных решений не должна входить в его компетенцию [21]. С другой стороны, если суд придет к выводу о том, что восстановление платежеспособности должника невозможно, несмотря на банковские гарантии и иные меры обеспечения, он может отказать во введении этой процедуры. Что подтверждается сложившейся практикой, когда суды выходят за рамки установленных законом полномочий и самостоятельно оценивают возможность восстановления платежеспособности [Постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 09.07.2018 N 13АП-14058/2018 по делу N А56-28042/2016; Постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 01.08.2018 N 17АП-75/2018-АК по делу N А50-35752/2017; Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 26.12.2017 N Ф01-5738/2017 по делу N А43-4445/2016]. По мнению К.Б. Кораева «подобная практика является недопустимой, не только ввиду того, что не соответствует роли суда в деле о банкротстве, что следует квалифицировать как произвольное вмешательство судебной власти в частные дела (п. 1 ст. 1 ГК РФ), но и ввиду того, что судьи не обладают необходимыми профессиональными знаниями для правильной хозяйственной оценки целесообразности введения исследуемой процедуры».

В целом, сама процедура финансового оздоровления может быть квалифицирована в качестве пассивной оздоровительной , так как ожидаемое удовлетворение требований происходит без проведения активных экономико-юридических мероприятий [24]. Поэтому процедура финансового оздоровления позволяет восстановить платежеспособность только тех должников, размер недостающего капитала которых не превышает размер требований кредиторов [17].

В ходе процедур наблюдения или финансового оздоровления сделки, предусмотренные статьями 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве, не могут быть оспорены. А в случаях поступления соответствующих заявлений, суд выносит определение об оставлении их без рассмотрения (п. 7 ч. 1 ст. 148 АПК РФ).

В рамках финансового оздоровления могут приниматься различные меры реструктуризации долга:

  • продажа части имущества;
  • уступка прав требования;
  • дополнительные взносы в УК;
  • выпуск должником облигаций;
  • предоставление гарантий, поручительства;
  • и другие.

Несмотря на такое разнообразие способов оздоровления предприятия, кредиторы часто воздерживаются от голосования за введение процедуры финансового оздоровления, даже если обязательства должника будут обеспечены (п. 3 ст. 75 Закона о банкротстве). Регулируя обеспечительные меры, законодатель лишает кредиторов возможности обращаться к лицам, предоставившим обеспечение, самостоятельно, возлагая эту обязанность на административного управляющего. Вдобавок, в случае введения новой процедуры, кредиторы лишаются возможности удовлетворить свои требования, поскольку в этом случае расчеты с кредиторами производиться не будут, а денежные средства, вырученные от обращения взыскания на обеспечение, включаются в состав имущества должника (п. 6 ст. 79 Закона о банкротстве).

По данным Судебного Департамента при Верховном Суде Российской Федерации в 2016 году в 78,9 % случаев по результатам проведения наблюдения приняты решения о признании должника банкротом и открытии конкурсного производства и только в 3,1 % случаев - решения о введении процедур финансового оздоровления (36 дел) или внешнего управления (308 дел). В 2017 году в 74,1 % случаев по результатам проведения наблюдения были приняты решения о признании должников банкротами и открытии конкурсного производства (8,7 тыс. дел) и в 2,5 % случаев – решения о введении процедур финансового оздоровления (25 дел) или внешнего управления (273 дела).

Как показывает статистика, в действующем виде процедура финансового оздоровления применяется гораздо реже других реабилитационных процедур и показатели ее результативности оставляют желать лучшего. О реформировании этой процедуры или ее исключении из ряда судебных реабилитационных процедур не раз высказывались М.В. Телюкина, В.Ф. Попондопуло, К.Б. Кораев и другие.

Как отмечает В.Ф. Попондопуло «процедуры наблюдения, финансового оздоровления и внешнего управления затягивают сроки производства по делу о банкротстве. Их исключение из числа судебных процедур вовсе не значит, что аналоги этих процедур не могут быть использованы как внесудебные процедуры в целях предупреждения банкротства юридических лиц и граждан. Подобные внесудебные процедуры можно предусмотреть как в Законе о банкротстве, так и в отдельном законе о финансовом оздоровлении».

В законопроекте «О внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» и иные законодательные акты Российской Федерации «в части совершенствования реабилитационных процедур» от 11 декабря 2009 года перечень реабилитационных мероприятий в рамках процедуры финансового оздоровления был существенно расширен. В план финансового оздоровления могли быть включены такие процедуры, как: реорганизация, продажа предприятия и части имущества должника, замещение активов [Законопроект N 239932-7]. В настоящий момент такие процедуры возможны только в рамках внешнего управления.

Еще одним немаловажным изменением была возможность начать финансовое оздоровление в обход процедуры наблюдения. Таким образом, реабилитационные мероприятия могли бы начинаться намного раньше, увеличивая шансы должника восстановить свою платежеспособность.

Спустя время Министерство экономического развития переменило свои взгляды в отношении реформирования финансового оздоровления, и внесенный в конце 2017 года новый законопроект претерпел существенные изменения. Так, все изменения, касающиеся процедуры финансового оздоровления, рассмотренные в законопроекте 2009 года, были исключены.

Новеллой нового законопроекта является введение процедуры реструктуризации долгов, не упраздняя при этом существующие реабилитационные процедуры. Согласно законопроекту должник и его кредиторы смогут ходатайствовать перед судом о введении специальной процедуры, не предусматривающей конкурсное производство, а не только о признании должника банкротом.

После абзаца 12 статьи 2 закона о банкротстве предлагается включить текст следующего содержания – «реструктуризация долгов – процедура, применяемая в деле о банкротстве к должнику – юридическому лицу в целях восстановления его платежеспособности и удовлетворения требований кредиторов».

Несмотря на то, что сама процедура реструктуризации долгов многими учеными оценивается, как весьма перспективная, остается вопрос о необходимости сохранения в таком случае процедур финансового оздоровления и внешнего управления. Вместо того, чтобы реформировать малоэффективные механизмы реабилитации, законодатель добавляет новые.

По мнению А.Ф. Маликова, было бы целесообразно внести изменения касательно реструктуризации долга именно в процедуру финансового оздоровления, так как уже есть определенная статистика и можно было бы изучать проблему реабилитации в динамике [Маликов, 2017, с. 220]. К тому же, у такой процедуры возник бы шанс на более частое и эффективное применение.

Однако, несмотря на то, что из предлагаемой процедуры реструктуризации долгов нельзя перейти в ликвидационное производство, но лишиться корпоративных прав без согласия собственников вполне реально. Эта процедура может быть охарактеризована скорее как прокредиторская, так как при определенных условиях является инструментом влияния в руках кредиторов. Чего нельзя сказать о процедуре финансового оздоровления, где должник продолжает при некоторых ограничениях управлять предприятием.

Внешнее управление - это одна из процедур, применяемых к должнику в деле о банкротстве, представляющая собой комплекс реабилитационных мероприятий, направленных на восстановление платежеспособности должника. Данная процедура не является обязательной и может вводиться после процедуры наблюдения или финансового оздоровления, если имеется реальная возможность восстановления платежеспособности. Переход к внешнему управлению также возможен и в стадии конкурсного производства, при условии, что такая процедура в отношении должника прежде не вводилась (ст. 146 Закона о банкростстве).

В отличие от процедуры финансового оздоровления, где органы управления должником остаются неизменными, в рамках реализации процедуры внешнего управления распоряжение делами должника переходит к назначенному судом специальному субъекту – внешнему управляющему, чьи полномочия в рамках рассматриваем ой процедуры много шире полномочий руководителя должника в процедуре финансового оздоровления.

Целями введения внешнего управления являются восстановление платежеспособности должника и удовлетворение требований кредиторов, для достижения которых внешний управляющий в рамках плана внешнего управления может:

  • перепрофилировать или закрыть нерентабельные производства;
  • взыскать дебиторскую задолженность;
  • продать часть имущества должника;
  • увеличить уставный капитал за счет взносов участников и третьих лиц;
  • уступить права требования;
  • а также применять иные меры по восстановлению платежеспособности (ст. 109 Закона о банкротстве).

За счет применения экономических методов восстановления платежеспособности внешнее управление в науке условно называется активной реабилитационной процедурой банкротства. Такое название она большей степени приобрела благодаря представляющемуся внешнему управляющему праву в одностороннем порядке отказываться от исполнения невыгодных для должника сделок.

Еще одной отличительной чертой процедуры внешнего управления является мораторий на удовлетворение требований кредиторов. Введение моратория является значительной экономической льготой, которая создает условия для возможности улучшения финансового положения должника. В период действия моратория с должника не могут быть взысканы убытки и начислены санкции за просрочку, однако мораторий не распространяется на требования о взыскании задолженности по заработной плате, выплате вознаграждений авторам и прочим требованиям, перечисленным в п. 5 ст. 95 Закона о банкротстве.

Стоит отметить, как К.Б. Кораев в своем исследовании приходит к выводу о том, что признаки правового режима Закона о банкротстве не позволяют квалифицировать режим моратория, как мораторий. Автор определяет его, как режим, в результате которого возникают новые долевые охранительные обязательства ничем не отличающиеся от обязательств в рамках иных реабилитационных процедур банкротства, что в очередной раз подчеркивает тождественность процедур восстановления, не смотря на разницу в их обозначении.

В отношении инициирования процедуры внешнего управления закон говорит, что ее введение возможно по инициативе кредиторов и суда и не допускается по заявлению должника. По мнению К.Б. Кораева такой расклад «не соответствует экономической сущности регулируемых отношений. С экономической точки зрения восстановление платежеспособности предполагает необходимость привлечения дополнительных материальных и финансовых ресурсов (недостающий капитал). При этом единственным субъектом среди всех субъектов отношений неплатежеспособности, который может обеспечить привлечение указанных средств, является сам должник». Поэтому единственным субъектом, который должен обладать правом требования введения восстановительной процедуры банкротства, должен быть должник. При существующих обстоятельствах закрепленная в Законе возможность введения процедуры внешнего управления не способна обеспечить восстановление платежеспособности должника [25].

Внешнее управление вводится на срок не более чем восемнадцать месяцев, который может быть продлен не более, чем на шесть месяцев (п. 2 ст. 93 Закона о банкротстве). А в совокупности длительность процедур финансового оздоровления и внешнего управления не должна превышать 24 месяца (п. 2 ст. 92 Закона о банкротстве). Таким образом, можно сделать вывод, что действующее законодательство позволяет отсрочить удовлетворение требований кредиторов на два года.

Главным документом, на основании которого действует внешний управляющий, является план, утвержденный большинством голосов на общем собрании кредиторов, не позднее, чем через месяц после утверждения кандидатуры управляющего. План должен включать в себя необходимые меры и сроки по восстановлению платежеспособности предприятия. Перечень таких мероприятий, даже примерно не отражается в Законе о банкротстве. Таким образом, все эти вопросы арбитражный управляющий волен решать по своему усмотрению.

Также следует выделить проблему введения процедуры внешнего управления из-за конфликта интересов уполномоченного органа, представленного в лице Федеральной налоговой службы России (далее – ФНС России). ФНС России заинтересована в сборе налогов, однако, при введении моратория в рамках внешнего управления, вынуждена голосовать за его отсрочку. Так в материалах дела №А72-7405/2016 указано, что ФНС России, обладая 98% голосов и пользуясь мажоритарным правом, трижды отклоняла план внешнего управления без учета мнения остальных участников, не обосновав и не доказав невозможность его исполнения. Регулирование этого вопроса возможно путем отнесения контрольно-надзорной функции специальному органу, уполномоченному представлять интересы государства [Постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 12.07.2018 N Ф06-34578/2018 по делу N А72-7405/2016].

Несмотря на большую популярность применения процедуры внешнего управления по отношению к финансовому оздоровлению, эффективность первой остается, чрезвычайно низкой. А конкурсное производство, вводимое после таких процедур, уже не может быть эффективным из-за огромных издержек и расходов по текущим обязательствам, что не позволяет удовлетворить требования кредиторов в том объеме, который мог бы быть достигнут при немедленной ликвидации [Химичев, 2005, с. 160].

Статистика показывает, что доля реабилитационных процедур внешнего управления и финансового оздоровления в 2018 году снизилась на 0,3% (297 шт.) по сравнению с 2017 годом (395 шт.). Всего 1,5% из общего количества вводимых производств по делу о несостоятельности занимают реабилитационные процедуры, учитывая тот факт, что в Российской Федерации институт банкротства имеет продолжниковую направленность. Если процедура финансового оздоровления, на наш взгляд, должна быть исключена из ряда судебных, по причине ее нецелесообразности применения на данном этапе, то внешнее управление, напротив, имеет потенциал, но требует значительных изменений.

В рамках же рассматриваемой процедуры реструктуризации долга представляется, что целью законопроекта является сохранение бизнеса с возможностью принуждения передачи прав на него кредиторам (перераспределение прав). Мы считаем, что данная процедура может быть успешно реализована в рамках процедуры внешнего управления и предлагаем дополнить главу VI Закона о банкротстве новой статьей «Реструктуризация долга». Данный механизм, как нам представляется, будет включаться после оценки внешним управляющим возможности достижения одной из двух целей: восстановление платежеспособности данного юридического лица или сохранение действующего бизнеса. При чем предпочтительнее по прежнему будет достижение первой цели, но в случаях, когда это не представляется возможным, будет включаться второй механизм.

Глава 3. Процедуры мирового соглашения

3.1 Регулирование вопроса о заключении мирового соглашения

Вопрос об отнесении процедуры мирового соглашения в рамках конкурсного права к ряду реабилитационных, восстановительных, решается в доктрине не однозначно. В прочем, как и точка зрения о природе самого мирового соглашения.

В Российской Федерации регулирование вопроса о заключении мирового соглашения в деле о банкротстве практически не подвергалось реформированию с момента принятия Федерального закона о банкротстве 2002 года. Лишь в 2005 году Президиум ВАС РФ опубликовал информационное письмо от 20.12.2005 № 97 «Обзор практики рассмотрения арбитражными судами споров, связанных с заключением, утверждением и расторжением мировых соглашений в делах о несостоятельности (банкротстве)», на которое до сих пор ссылаются суды при рассмотрении дел, связанных с заключением или расторжением мировых соглашений [Информационное письмо президиума ВАС РФ от 20.12.2005 N 97 // Вестник ВАС РФ, 2006, N 3.].

В соответствии с абзацем 19 статьи 2, а также пунктом 1 статьи 150 Закона о банкротстве, мировое соглашение представляет из себя процедуру, которая может быть введена на любой стадии рассмотрения арбитражным судом дела о банкротстве. В то же время законодательство о банкротстве регулирует его как гражданско-правовую сделку, которая, к примеру, может быть расторгнута (ст. 164 Закона о банкротстве).

Процедура, регламентированная в Главе VIII Закона о банкротстве, представляет собой особый способ прекращения производства по делу о банкротстве путем достижения согласия между должником и кредиторами. Стоит отметить, что мировое соглашение в рамках искового производства существенно отличается по своей природе от мирового соглашения в деле о банкротстве.

Во-первых, в рамках дела о банкротстве превалирует публично-правовое начало. Конституционный суд РФ в постановлении № 14-П от 22 июля 2002 года подчеркнул, что отношения, возникающие при заключении мирового соглашения в процессе реструктуризации или в ходе конкурсного производства, основываются на предусмотренном законом принуждении меньшинства кредиторов большинством.

Во-вторых, нет взаимности уступок, в силу того, что уступка происходит в одностороннем порядке, только со стороны кредитора должнику.

И наконец, третье отличие мирового соглашения в арбитражном процессе заключается в том, что требования кредиторов определены и признаны, а значит, спор о праве между субъектами отсутствует.

Таким образом, нам представляется наиболее точно отражающим существующую реальность определение мирового соглашения, представленное Т.П. Шишмаревой и К.С. Кондратьевой. Мировое соглашение – это институт процессуального права, с помощью которого стороны правоотношения, спор о котором передан на рассмотрение суда, достигают определенного компромисса по поводу данного спорного материального правоотношения – предмета процесса. Мировое соглашение в деле о банкротстве – это как процессуальное действие, так и многосторонний договор одновременно.

Остановимся более подробно на дискуссионном вопросе о цели заключения мирового соглашения. Так, по мнению М.А. Рожковой «цель мирового соглашения по делу о несостоятельности, как и любой мировой сделки, состоит в защите прав». О.А. Коробов напротив говорит, что «мировое соглашение в процедурах банкротства может и не преследовать цели защиты права. … кредиторы, заключая мировое соглашение с должником и прощая долг, отказываются от защиты права».

Несмотря на то, что большинство исследователей считает основной целью процедуры мирового соглашения – восстановление платежеспособности должника, представляется обоснованной иная точка зрения, которой придерживается В.Ф. Попондопуло, выделяя две цели мирового соглашения:

  • восстановление платежеспособности должника и реструктуризация задолженности;
  • ликвидация должника и распределение средств от продажи имущества на согласованных кредиторами и должником условиях.

Поддерживая позицию о том, что заключение мирового соглашения не всегда преследует цель сохранения должника, как юридической и экономической единицы, необходимо также обратиться к закону. Так в статье 2 Закона о банкротстве прямо прописываются только две процедуры (финансовое оздоровление и внешнее управление), целью которых является восстановление платежеспособности должника, в то время как целью мирового соглашения указывается прекращение производства по делу путем достижения соглашения между должником и кредитором.

Обозначенные законодателем условия для утверждения мирового соглашения арбитражным судом также не содержат упоминания о восстановительном характере рассматриваемой процедуры, а только предусматривают обязанность погасить требования кредиторов первой и второй очереди (п. 1 ст. 158 Закона о банкротстве) и представить документы, перечисленные в пункте 3 статьи 158 Закона о банкротстве.

Аналогичной точки зрения придерживался Федеральный арбитражный суд Северо-Кавказского округа в постановлении от 29 марта 2012 года по делу № А53-25723/2009. Судом, также подчеркивалось, что «Закон о банкротстве не дает оснований для вывода о полной аналогии целей, стоящих перед финансовым оздоровлением, внешним управлением и заключением мирового соглашения, хотя последнее действительно может быть отнесено к числу реабилитационных процедур» [Постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 08.06.2017 N Ф08-3518/2017 по делу N А53-25723/2009].

Обращая внимание на возможность заключения мирового соглашения на любой стадии рассмотрения дела о несостоятельности (банкротства) (п. 1 и п. 2 ст. 150 Закона о банкротстве), остановимся более подробно на прекращении конкурсного производства. В.Ф. Попондопуло рассматривает в данном случае процедуру мирового соглашения, как альтернативную процедуру конкурсному производству, в результате применения которой появляется возможность распределения средств между кредиторами на согласованных условиях, отличных от правил конкурсного производства, предусмотренных законом.

Такой вариант может быть предпочтительнее процедуры ликвидации, предусмотренной в законе, когда процесс банкротства протекает по законодательствам нескольких стран одновременно, чьи положения зачастую противоречат друг другу. Таким образом, могут решаться транснациональные издержки в настоящее время нигде не регламентированные.

Однако, возвращаясь к реабилитационной цели заключения мирового соглашения, необходимо выделить наиболее острые проблемы, с которыми в последнее время сталкиваются суды при утверждении мирового соглашения:

  • аффилированность лиц;
  • соотношение норм Закона о банкротстве с положениями налогового законодательства

Как уже упоминалось ранее, отличительной чертой заключения мирового соглашения в рамках производства по делу о несостоятельности (банкротстве) является тот факт, что для его утверждения не требуется согласие всех кредиторов. Решение о заключении мирового соглашения принимается большинством голосов от общего числа конкурсных кредиторов и уполномоченных органов, требования которых включены в реестр требований кредиторов, и считается принятым, если за него проголосовали все кредиторы по обязательствам, обеспеченным залогом имущества должника (п. 1, ст. 150 Закона о банкротстве).

До недавнего времени суды подходили к вопросу утверждения мирового соглашения чисто формально. К тому же законодатель в п. 2 ст.12 Закона о банкротстве четко прописал, что принятие решения о заключении мирового соглашения относится к исключительной компетенции общего собрания кредиторов. Тем самым подчеркнув, что суды к этому не имеют никакого отношения.

Так в определении от 22.03.2018 по делу № А24-5756/2011, оставленном без изменения постановлением суда округа от 08.01.2018 между кредитором и должником было заключено мировое соглашение на следующих условиях: отсрочка начала выплат по требованиям кредиторов длится до 31.01.2019, а суммы задолженностей перед кредиторами погашаются рассрочкой в течение 14 лет с частичным прощением долга в 50%. При этом все формальные условия заключения мирового соглашения были соблюдены, поэтому суды сочли условия мирового соглашения соответствующими закону [Постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа от 22.03.2018 N Ф03-1002/2018 по делу N А24-5756/2011].

Практике также известны случаи прощения 80% и 99% долга перед кредиторами и предоставление рассрочки по выплатам более, чем на 10 лет. И все они были приняты при условии соответствия всех формальностей требованиям закона.

В настоящее время ситуация начала меняться и для защиты меньшинства кредиторов судебная практика выработала некоторые механизмы. Так, например, Определением Верховного Суда РФ от 17.05.2016 № 305-ЭС16-1045 по делу № А40-95123/2014 суд отменил решения нижестоящих инстанций, утвердивших мировое соглашение, предоставляющее отсрочку на уплату основного долга сроком на 6 лет, а неустоек – на 11 и указал, что «если за утверждение мирового соглашения голосовали связанные с должником кредиторы …, то они обязаны доказать, что голосовали в интересах всех кредиторов как гражданско-правового сообщества, а не в интересах должника» [Определение Верховного Суда РФ от 17.05.2016 N 305-ЭС16-1045 по делу N А40-95123/2014]. Аналогичной позиция судов выражена также в Определении ВС от 19.12.2016 по делу № А41-69762/14 [Определение Верховного Суда РФ от 19.12.2016 по делу N 305-ЭС15-18052(2), А41-69762/14].

При рассмотрении упомянутого ранее дела № А24-5756/2011 судом кассационной инстанции, постановления нижестоящих судов были отменены и дело направлено на новое рассмотрение ввиду наличия признаков злоупотребления правом аффилированными лицами, а также признания условий мирового соглашения экономически необоснованными и противоречащими смыслу и целям мирового соглашения как реабилитационной процедуры [Определение Верховного Суда РФ от 16.08.2018 N 303-ЭС15-10589(2) по делу N А24-5756/2011].

В 2017 году по данным Судебного Департамента при Верховном Суде Российской Федерации в результате заключения мирового соглашения было прекращено 840 производств по делу о банкротстве. Среди которых: 190 из процедуры наблюдения; 5 из процедуры финансового оздоровления; 41 из процедуры внешнего управления; 283 из процедуры конкурсного производства. В первой половине 2018 года – 456 производств, среди которых: 107 из процедуры наблюдения; 6 из процедуры финансового оздоровления; 15 из процедуры внешнего управления и 164 из процедуры конкурсного производства.

Данные статистики подтверждают, что процедура мирового соглашения применяется намного чаще, чем финансовое оздоровление и внешнее управление. Однако, и этот показатель по отношению к общему числу дел, находящихся в производстве достаточно невелик.

Вдобавок анализ судебной статистики также выявил большое количество дел с участием аффилированных лиц, что также не может свидетельствовать об эффективности процедуры мирового соглашения, как реабилитационной. К тому же, не всегда заключение мирового соглашения в процедуре банкротства ведет к восстановлению платежеспособности должника, поэтому говорить о хорошем показателе реабилитационной направленности не представляется возможным.

3.2 Проблемы соотношения налогового и банкротного законодательств

Теперь перейдем к проблеме соотношения налогового и банкротного законодательств, приоритете одного над другим. Так по мнению В.А. Химичева «стремление законодательства обеспечить публичные интересы при заключении мирового соглашения практически сводит на нет возможность его заключения». Если отдавать приоритет нормам Налогового кодекса, то в соответствии с п. 1 ст. 64 отсрочка или рассрочка по уплате налога не может превышать срок в один год. При таком раскладе заключить мировое соглашение будет довольно не просто.

О необходимости установления соотношения специального и общего закона также высказывался В.Ф. Попондопуло: «Уравнивая конкурсных кредиторов и государство в лице уполномоченных органов как кредиторов в деле о банкротстве, нельзя предусматривать разный правовой режим требований тех и других. Недопущение скидок с обязательных платежей, по существу, ведет к утрате всякого смысла в участии уполномоченных органов в мировом соглашении и к существенному занижению значения мирового соглашения как процедуры, применяемой в деле о банкротстве».

С.А. Карелина, исходя из опыта решения данной проблемы по законодательству Германии, также придерживает точки зрения о необходимости устранения каких либо привилегий уполномоченного органа.

Неоднообразная судебная практика по данному вопросу подтверждает с практической точки зрения необходимость урегулирования данного спорного вопроса. Можно выделить три точки зрения, сложившиеся у судов по данному вопросу:

  • срок в мировом соглашении не может превышать указанный в Налоговом Кодексе Российской Федерации (далее – НК РФ);
  • срок в мировом соглашении может превышать указанный в НК РФ;
  • срок в мировом соглашении может превышать указанный в НК РФ, когда задолженность незначительна и изменение срока экономически оправданно.

Первой точки зрения придерживался Арбитражный суд Московского округа по делу N А41-45001/17. Установленная в абз.4 п. 1 ст. 156 Закона о банкротстве норма права по своей природе является отсылочной, а потому не может устанавливать иной характер поведения сторон при заключении мирового соглашения, отличный от предусмотренного налоговым законодательством. Следовательно, отсрочка и рассрочка по уплате обязательных платежей в мировом соглашении не может в общей сложности превышать срок 12 месяцев [Постановление Арбитражного суда Московского округа от 09.07.2018 N Ф05-9647/2018 по делу N А41-45001/17].

Противоположной точки зрения при вынесении своих постановлений придерживался Арбитражный суд Восточно-Сибирского округа по делам N А33-27998/2015 и N А19-750/2014. Налоговым законодательством не предусмотрены специальные правила, касающиеся изменения сроков и порядка погашения задолженности по обязательным платежам при заключении мировых соглашений по делам о банкротстве. А поскольку абз. 3 п.1 ст. 156 Закона о банкротстве носит специальный характер по отношению к законодательству о налогах и сборах, то подлежит применению непосредственно. В связи с этим, кредиторы, при заключении мирового соглашения, имеют право включить положения о сроках и порядке погашения реестровой задолженности по обязательным платежам вне зависимости от сроков, регламентируемых НК РФ [Постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 27.04.2017 N Ф02-1566/2017 по делу N А33-27998/2015; Постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 15.04.2016 N Ф02-1690/2016 по делу N А19-750/2014].

Наконец, смешанной точки зрения придерживался Арбитражный суд Уральского округа при разрешении подобного спора по делам N А76-18774/2015 и N А34-1891/2014. Подход суда представляется очень интересным, так как предполагает решение поставленного вопроса в зависимости от конкретных условий дела. Так, например, из материалов первого дела следует, что должник является действующим, а размер задолженности перед уполномоченным органом не превышает 1% от суммы требований конкурсных кредиторов должника. В данном конкретном случае, по мнению суда, мировое соглашение представляет собой разумный компромисс между интересами должника и его кредиторами, а отсрочка в исполнении обязательств должника сроком на три года является оправданной [Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 23.01.2017 N Ф09-10797/16 по делу N А76-18774/2015; Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 01.08.2016 N Ф09-1251/15 по делу N А34-1891/2014].

Подводя итоги по проблеме соотношения законодательных актов, для устранения указанных противоречий, представляется целесообразным поправки в налоговое законодательство в виде возможности установления срока погашения задолженности по уплате обязательных платежей в внести соответствующие зависимости от конкретных условий дела и экономической обоснованности.

Основные выводы:

  1. Мировое соглашение в данных обстоятельствах необходимо рассматривать не только, как восстановительную процедуру, но и аналог конкурсного процесса. Таким образом, появится возможность разрешать транснациональные споры, которые в настоящий момент больше никак не регулируются.
  2. Несмотря на то, что законодательно функция судов при утверждении мирового соглашения заключается только в проверке соблюдения формальных требований, необходимо более точечно подходить к разрешению споров сокращения случаев злоупотребления правом, возможных при принуждении меньшинства кредиторов большинством.
  3. Необходимо внести поправки в НК РФ, касающиеся установления сроков погашения задолженности перед уполномоченным органом, признав Закон о банкротстве специальной нормой по отношению к законодательству о налогах и сборах. В противном случае, вероятность того, что стороны соглашения смогут прийти к разумному компромиссу стремится фактически к нулю.

Заключение

Актуальность данного исследования обусловлена обостренной в настоящее время проблемой массовой неплатежеспособности предприятий в России, фактическим отсутствием правового регулирования досудебных мероприятий, направленных на предупреждение банкротства, а также необходимостью реформирования судебных реабилитационных процедур.

Подводя итоги проведенному исследованию, представляется необходимым подчеркнуть следующие выводы:

  1. Досудебные меры по предупреждению несостоятельности (банкротства) должника – юридического лица в российском законодательстве требуют более строгого и детального урегулирования. К самому понятию «досудебные меры предупреждения несостоятельности» представляется необходимым применение более широкого определения, нежели закрепленного в законе о банкротстве, в части систематического анализа финансового состояния предприятия, а не только в преддверии наступления неплатежеспособности.
  2. Анализ законодательств о предупреждении несостоятельности (банкротства) во Франции, Англии, Германии, США и КНР иллюстрирует процесс глобализации мировой экономики и оказывает влияние на национальные механизмы регулирования банкротных отношений, предопределяя дальнейшее единство в подходах законодателя. Несмотря на различия в становлении института банкротства разных стран, уже сейчас наблюдаются очертания некой универсальной модели, по которой в дальнейшем будут развиваться законодательства о банкротстве. Основное направление в регулировании законодательств указанных стран заключается в разработке механизмов, направленных на восстановление платежеспособности должника.
  3. Экономистами стран с развитой рыночной экономикой на сегодняшний день предложено большое количество различных подходов и способов прогнозирования банкротства. На основании анализа финансовых и прочих показателей деятельности предприятия разработаны конкретные модели, с оцененными значениями значимых при прогнозе переменных. В зависимости от отрасли, времени и места проведения анализа, а также применения различных методик, параметры и коэффициенты параметров этих моделей значительно отличаются друг от друга, что указывает на необходимость применения разных подходов при прогнозе несостоятельности предприятий разных отраслей.
  4. Реабилитационные процедуры законодательства о банкротстве в Российской Федерации в настоящее время демонстрируют очень низкий уровень применимости и достижения поставленных в них целей. Относительно процедуры финансового оздоровления, мы пришли к выводу, что данный механизм бесполезен в стадии производства по делу о несостоятельности и может реализовать свой потенциал только на ранних стадиях, как аппарат антикризисного управления. Поэтому финансовое оздоровление необходимо исключить и ряда судебных процедур.
  5. Процедура внешнего управления также имеет крайне низкий показатель применимости. По данным статистики доля реабилитационных процедур финансового оздоровления и внешнего управления среди всех процедур по делу о банкротстве в Российской Федерации занимает менее 2%, в то время, как аналогичный показатель в странах с развитым реабилитационным потенциалом достигает 20%. Продолжниковая направленность внешнего управления ограничивает механизмы реабилитации должника и не признает понятия «работающий бизнес». В связи с чем представляется целесообразным реформирование указанной процедуры, путем добавления в нее статей, регламентирующих применение механизма реструктуризации долга.
  6. Процедуру мирового соглашения необходимо рассматривать не только как реабилитационную, но и как альтернативную конкурсному производству. Такой подход позволит регулировать транснациональные споры, связанные с банкротством. А в части реабилитационного потенциала мирового соглашения, необходимо уровнять уполномоченный орган с остальными кредиторами и держать под контролем механизм принуждения меньшинства кредиторов.

Таким образом, обобщая все вышесказанное, стоит еще раз подчеркнуть, что досудебные меры по предупреждению банкротства должника – юридического лица в России требуют более детального и основательного законодательного регулирования. Мы считаем, что для более корректной оценки финансового состояния должника правильнее будет создать не универсальную модель, позволяющую спрогнозировать вероятность наступления неплатежеспособности любого предприятия, а систему критериев для оценки. При этом, в нее обязательно должны входить нефинансовые параметры оценки, такие как «личные качества руководителя», «корпоративное правление», «внешняя среда» и другие.

Наконец, самое, на наш взгляд, главное – это обязать юридические лица проводить такой мониторинг систематически и представлять его отчет, например в налоговые органы вместе с налоговой декларацией. Подобный отчет в настоящее время уже делают кредитные организации, которые обязаны раскрывать результаты аудиторской проверки совместно со сдачей годовой финансовой отчетности в Банк России.

Список использованной литературы

Нормативные правовые акты

  1. Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» от 26.10.2002 N 127-ФЗ ( ред. от 18.06.2017) // Собрание законодательства РФ, 2002, N 43, ст. 4190.
  2. Федеральный закон «Об аудиторской деятельности» от 30.12.2008 N 307-ФЗ (ред. от 01.05.2017) // Собрание законодательства РФ, 2009, N 1, ст. 15.
  3. Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве) предприятий» от 19.11.1992 N 3929-1 // Ведомости СНД и ВС РФ, 1993, N 1, ст. 6 (утратил силу).
  4. Федеральный закон от 9 июля 2002 г. N 83-ФЗ «О финансовом оздоровлении сельскохозяйственных товаропроизводителей».
  5. Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» от 08.01.1998 N 6-ФЗ (ред. от 21.03.2002) // Собрание законодательства РФ, 1998, N 2, ст. 222 (утратил силу).
  6. Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций» от 25.02.1999 N 40-ФЗ (ред. от 20.11.2014) // Собрание законодательства РФ, 1999, N 9, ст. 1097 (утратил силу).
  7. Постановление Правительства «Об утверждении Правил проведения арбитражным управляющим финансового анализа» от 25.06.2003 N 367 // Собрание законодательства РФ, 2003, N 26, ст. 2664.
  8. Постановление Правительства «О некоторых мерах по реализации законодательства о несостоятельности (банкротстве) предприятий» от 20.05.1994 N 498 // Собрание законодательства РФ, 1994, N 5, ст. 490 (утратил силу).
  9. Приказ Минэкономразвития «Об утверждении Методики проведения Федеральной налоговой службой учета и анализа финансового состояния и платежеспособности стратегических предприятий и организаций» от 21.04.2006 N 104 (ред. от 13.12.2011) // Российская газета, 2006, N 138.
  10. Приказ Минэкономики «Об утверждении Методических рекомендаций по реформе предприятий (организаций)» от 01.10.1997 N 118 // Экономика и жизнь, 1998, N 49 - 52, N 2.
  11. Распоряжение ФУДН при Госкомимуществе «Об утверждении Методических рекомендаций по выявлению неплатежеспособных предприятий, нуждающихся в первоочередной государственной финансовой поддержке, а также по определению неплатежеспособных предприятий, подлежащих выводу из числа действующих в связи с неэффективностью» от 24.10.1994 N 70-р // Экономика и жизнь, 1994, N 45.
  12. Приказ ФСФО «Об утверждении «Методических указаний по проведению анализа финансового состояния организаций» от 23.01.2001 N 16 // Вестник ФСФО РФ, 2001, N 2 (утратил силу).

Специальная литература

  1. Бехтина О.Е. «Современные проблемы прогнозирования банкротства предприятий» // Вестник Волжского университета имени В.Н. Татищева, 2017, № 1.
  2. Гончаров А.И., Терентьева М.В. «Досудебное восстановление платежеспособности хозяйствующего субъекта: правовые и финансовые аспекты» // Изд-во Р. Асланова «Юридический центр Пресс», 2004.
  3. Дешко А.Э. «К проблеме предупреждения неплатежеспособности: таблица для регулярного мониторинга деятельности предприятия» // Аудит и финансовый анализ, 2007, № 3, с. 332 – 340.
  4. Докукина А.А., Иванова Е.А. «Прогнозирование банкротства организации на основе оценки финансового состояния» // Человеческий капитал и профессиональное образование, 2015, № 1, с. 35-48.
  5. Жукова Т.М., Кондратьева К.С. «Современные особенности применения экономических моделей диагностики вероятности наступления банкротства юридических лиц» // Вестник Пермского университета, Юридические науки, 2014, № 1.
  6. Ковалев А.И., Привалов В.П. «Анализ финансового состояния предприятия» // – Центр экономики и маркетинга, г. Москва, 2001, 256 с.
  7. Кондратьева К.С. «Гражданско-правовое регулирование предупреждения банкротства юридического лица в России» // монография, Перм. гос. ун-т., 2007, 170 с.
  8. Кораев К.Б. «Неплатежеспособность: Новый институт правового регулирования финансового оздоровления и несостоятельности (банкротства)» // монография, Проспект, 2017, 320 с.
  9. Коробов О.А. «Мировое соглашение в процедурах несостоятельности (банкротства): Дис. … канд. юрид. наук // М.: РГБ, 2003, с. 55.
  10. Кузнецов С.А. «Основные проблемы правового института несостоятельности (банкротства)» // монография, Инфотропик Медиа, 2015, 173 с.
  11. Любушин Н.П. «Комплексный экономический анализ хозяйственной деятельности: учеб. Пособие» / 3-е изд., перераб. и доп. – М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2006, 448 с.
  12. Макаров А.С. «К проблеме выбора критериев анализа состоятельности организации» // Экономический анализ: теория и практика, 2008, № 23.
  13. Макеева Е.Ю., Бакурова А.О. «Прогнозирование банкротства компаний нефтегазового сектора с использованием нейросетей» // Корпоративные финансы, 2012, № 3 (23).
  14. Маликов А.Ф. «Правовое регулирование реабилитационных процедур несостоятельности (банкротства): Дис. канд. юрид. наук // Саратов, 2017, 220 с.
  15. Москалева Е.Г. «Анализ зарубежного опыта прогнозирования вероятности банкротства и возможности его использования в
    Российской практике» // Системное управление, 2013, N 3, с. 29-42
  16. Пирогова Е.С., Курбатов А.Я. «Правовое регулирование несостоятельности (банкротства)» // Учебник для бакалавриата и магистратуры, 2018, с 487.
  17. Попондопуло В.Ф. «Некоторые проблемы совершенствования законодательства о банкротстве» //Журнал предпринимательского и корпоративного права». 2016. № 1.
  18. Рожкова М.А. «Мировая сделка: использование коммерческом обороте» // М.: Статут, 2005, с. 403.
  19. Самохвалова А.Ю. «Механизм правового регулирования финансового оздоровления как мера предупреждения банкротства кредитной организации: Монография» // Проспект. 2018.
  20. Скворцов О.Ю. «Теоретические и практические проблемы применения процедуры финансового оздоровления в деле о несостоятельности (банкротстве)» // Российский ежегодник предпринимательского (коммерческого) права, 2009, N 3, с. 136.
  21. Скоун Т., Эриашвили Н. Д. «Управленческий учет» // М.: Аудит, 1997, с. 80-81.
  22. Степанов В.В. «Несостоятельность (банкротство) в России, Франции, Англии, Германии» // М.: Статут, 1999, № 6, с. 32.
  23. Телюкина М.В., Ткачев В.Н., Тарасов В.Н. «Финансовое оздоровление как пассивная оздоровительная процедура» // Адвокат, 2003, N 12, с. 16.
  24. Федоренко Н.В., Пархоменко П.Н. «Правовой статус и роль некоторых субъектов процедуры банкротства в свете Федерального закона 2002 г. «О несостоятельности (банкротстве)» // Вестник ВАС РФ. 2005. № 5.
  25. Фёдорова Е.А., Гиленко Е.В., Довженко С.Е. «Модели прогнозирования банкротства: особенности российских предприятий» // Проблемы прогнозирования, 2013, N 2.
  26. Фёдорова Е.А., Добрянская П.С. «Влияние корпоративного управления на прогнозирование банкротства российских предприятий» // Финансовая аналитика: проблемы, решения, 2016, N 43 (325).
  27. Шишмарева Т.П. «Недействительность сделок и действий в процедурах несостоятельности в России и Германии» // Статут, 2018, с. 239.

III Материалы судебной практики

  1. Информационное письмо президиума ВАС РФ от 20.12.2005 N 97 // Вестник ВАС РФ, 2006, N 3.
  2. Постановление Конституционного Суда РФ от 22.07.2002 N 14-П // Российская газета, 2002, N 141.
  3. Определение Верховного Суда РФ от 17.05.2016 № 305-ЭС16-1045 по делу № А40-95123/2014.
  4. Постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 09.07.2018 N 13АП-14058/2018 по делу N А56-28042/2016.
  5. Постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 01.08.2018 N 17АП-75/2018-АК по делу N А50-35752/2017.
  6. Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 26.12.2017 N Ф01-5738/2017 по делу N А43-4445/2016.
  7. Определении ВС РФ от 19.12.2016 по делу № А41-69762/14.
  8. Определении ВС РФ от 17.05.2016 по делу № А40-95123/2014.
  9. Постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 27.04.2017 N Ф02-1566/2017 по делу N А33-27998/2015
  10. Постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 15.04.2016 N Ф02-1690/2016 по делу N А19-750/2014.
  11. Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 23.01.2017 N Ф09-10797/16 по делу N А76-18774/2015.
  12. Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 01.08.2016 N Ф09-1251/15 по делу N А34-1891/2014.
  13. Постановление Арбитражного суда Московского округа от 09.07.2018 N Ф05-9647/2018 по делу N А41-45001/17.
  14. Постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 08.06.2017 N Ф08-3518/2017 по делу N А53-25723/2009.
  15. Постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа от 22.03.2018 N Ф03-1002/2018 по делу N А24-5756/2011.
  16. Определение Верховного Суда РФ от 19.12.2016 по делу N 305-ЭС15-18052(2), А41-69762/14.
  17. Определение Верховного Суда РФ от 16.08.2018 N 303-ЭС15-10589(2) по делу N А24-5756/2011.