Оперативно-розыскное законодательство и специальные технические средства негласного получения информации

Содержание:

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования. Применение технических средств в сфере уголовного судопроизводства происходило нарастающими темпами на протяжении всего XX в. В последние годы внедрение в повседневную практику правоохранительных органов значительного количества техниче­ских средств самого разного назначения ускорилось настолько, что дейст­вующее законодательство не успевает адаптироваться к постоянно меняю­щимся условиям, за счет чего затрудняется использование инновационных разработок в борьбе с преступностью. Между тем эффективная работа по раскрытию и расследованию преступлений без законодательной поддержки применения новых технических средств практически невозможна. Недоста­точность, противоречивость, а иногда и отсутствие правовой базы использо­вания технических средств в сфере уголовного судопроизводства приводит к возникновению правовых и процессуальных проблем, существенно влияю­щих на качество производства следственных действий, рассмотрения уголов­ных дел в суде, нарушению прав и свобод граждан.

Одним из источников проблем, возникающих при использовании тех­нических средств и сведений, полученных в результате их применения в уго­ловном судопроизводстве, являются противоречия в действующем Россий­ском законодательстве, регламентирующем уголовно-процессуальную и опе­ративно-розыскную деятельность. В действующем законодательстве не толь­ко не выработаны единые принципы регламентации применения технических средств при проведении оперативно-розыскных мероприятий и процессуаль­ных действий, но и не определены общие понятия и термины.

Кроме того, разработанные и принятые в разное время нормативные правовые акты, (в том числе ведомственные), по вопросам применения технических средств в оперативно-розыскной деятельности и уголовном процессе часто противоре­чат друг другу, либо их исполнение оказывается невозможным в силу неоп­ределенности правового статуса и порядка применения технических средств, а также неясности практических способов их реализации.

В федеральном законодательстве содержится значительное количество правовых норм, призванных обеспечить гарантии прав и свобод граждан от необоснованного их ограничения при осуществлении государственными ор­ганами правоохранительной деятельности. Однако некоторые из ныне дейст­вующих нормативных правовых актов не только не учитывают современный уровень развития технических средств, но и не соответствуют положениям Конституции РФ, гарантирующим права и свободы человека и гражданина.

Проблемы обеспечения законности при раскрытии и расследовании преступлений с использованием технических средств, предназначенных для негласного получения информации, являются наиболее актуальными. Осо­бую значимость они приобретают в связи с тем, что указанные технические средства на законных основаниях используются для раскрытия и расследования преступлений исключительно органами, уполномоченными законом на ведение оперативно-розыскной деятельности, в ходе которой могут быть су­щественно ограничены права и свободы граждан, закрепленные в статьях 23, 24 и 25 Конституции РФ. Поэтому на законодателей, разрабатывающих нор­мативно-правовое обеспечение деятельности правоохранительных органов, возлагается обязанность создания условий, при которых не деформировалась бы граница, отделяющая необходимые для общества ограничения прав и свобод отдельных граждан от их ущемления и нарушения. Кроме того, при­менение технических средств в оперативно-розыскной деятельности является неотъемлемой частью процесса раскрытия и расследования преступлений и, соответственно, допустимо только при осуществлении его в строгом соответ­ствии с законом.

Таким образом, проблемы использования технических средств в сфере уголовного судопроизводства и оперативно-розыскной деятельности пред­ставляют собой многоплановую задачу, решение которой может быть найдено лишь в результате разработки комплекса взаимосвязан­ных и взаимообусловленных мер, основанных на едином понимании сущно­сти технических средств, их роли и места в деятельности органов дознания, предварительного следствия и суда.

Степень научной разработанности темы исследования. Актуаль­ность, сложность и многоплановость проблемы правового регулирования применения технических средств и сведений, полученных с их помощью в сфере уголовного судопроизводства, теоретическая и прикладная значимость возникающих при этом проблем обусловливают постоянный интерес ученых в области уголовно процесса, уголовного права, оперативно-розыскной деятельности, криминалистики, криминологии.

В различное время данную тему исследовали в своих работах Т.В. Аверьянова, В.М. Атмажитов, Р.С. Белкин, В.П. Божьев, В.М. Быков, А.Ф. Волынский, В.А. Волынский, Б.Я. Гаврилов, Е.И. Галяшина, А.П. Гуляев, Е.А. Доля, Н.Н. Егоров, О.А. Зайцев, В.В. Золотых, Д.В. Зотов, В.Я. Карлов, И.И. Колесников, В.И. Комиссаров, Ю.В. Кореневский, A.M. Ларин, А.А. Леви, П.А. Лупинская, А.Р. Лурия, Н.С. Манова, В.Н. Махов, В.А. Михайлов, В.В. Милинчук, А.Н. Москаленко, Т.Н. Москалькова, В.А. Образцов, И.П. Пампушко, А.В. Парфентьев, И.Ф. Пантелеев, И.Л. Петрухин, М.А. Сильнов, М.С. Строгович, М.Е. Токарева, А.Ю. Федоренко, А.Г. Халиулин, Ю.И. Холодный, СП. Щерба, А.А. Эйсман, П.С. Элькинд, С.А. Яни и многие другие авторы.

Объектом исследования являются правоотношения, складывающиеся между участниками уголовного судопроизводства при применении техниче­ских средств и полученных с их использованием сведений в производстве по уголовным делам.

Предметом исследования является совокупность норм и институтов права, регламентирующих правила и процедуры применения технических средств в сфере уголовного судопроизводства; следственная и судебная практика применения технических средств, отраженная в материалах уголов­ных дел; статистические и иные данные о состоянии исследуемой проблемы.

Цель исследования состоит в разработке концепту­альных предложений по совершенствованию нормативно-правовой базы, ме­тодов, средств и организационно-правовых механизмов правового регулиро­вания применения технических средств в уголовном процессе.

Для реализации поставленной цели рассматривались и решались сле­дующие задачи:

- сфор­мулировать понятие технических средств, применяемых в сфере уголовного судопроизводства и разработать общие критерии их классификации;

- про­вести анализ оперативно-розыскного и уголовно-процессуального законода­тельства в области применения технических средств, выявить в нем пробле­мы и противоречия, разработать предложения по его совершенствованию;

- сформулировать научные основы и методические рекомендации по совер­шенствованию практики применения технических средств при раскрытии и расследовании преступлений;

- дать рекомендации по совершенствованию правового регулирования применения технических средств при производстве процессуальных действий и оперативно-розыскных мероприятий.

Методология и методика исследования. Методологической основой исследования являются общенаучные и частнонаучные методы познания, по­зволяющие изучить комплекс процессов и явлений, происходящих в сфере уголовного судопроизводства. В ходе работы использовались исторический, формально-логический, системно-структурный, статистический и социоло­гические методы исследования (анкетирование, опрос, интервьюирование).

Теоретическую базу исследования составили научные труды отечест­венных и ряда зарубежных авторов, представляющих различные школы и направления современной научной мысли в сфере уголовно-процессуального права, криминалистики и оперативно-розыскной деятельности.

Источниковой базой исследования являются Конституция Рос­сийской Федерации, международные правовые акты по вопросам защиты прав и свобод человека и гражданина, уголовно-процессуальное законода­тельство, иные нормативные правовые акты.

Научная новизна диссертации состоит в том, что она является научно-квалификационной работой, в которой разработан комплекс теоретических положений, кото­рые в своей совокупности представляют концепцию правового регулирова­ния применения технических средств в сфере уголовного судопроизводст­ва включающую в себя: понятийный аппарат; научное толкование норм Кон­ституции Российской Федерации об охране прав и свобод человека и гражда­нина при применении технических средств в сфере уголовного судопроиз­водства.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что на осно­ве полученных результатов, автором обоснованы и сформулированы прин­ципиально новые научные положения и выводы, позволяющие в значитель­ной степени расширить научную базу и объем знаний об использовании тех­нических средств в сфере уголовного судопроизводства, которые в совокуп­ности представляют новое крупное научное достижение в области уголовно-процессуального права.

Практическая значимость работы заключается в том, что содержа­щиеся в ней предложения и рекомендации могут быть использованы в зако­нотворческой деятельности по совершенствованию уголовно-процессуального законодательства, ведомственных нормативно-правовых актов, в целях повышения эффективности использования технических средств при раскрытии и расследовании преступлений, а также обеспечения прав и свобод человека и гражданина в сфере оперативно-розыскной дея­тельности и уголовного судопроизводства.

Структура исследования. Курсовая работа включает в себя введение, основную часть (две главы), заключение, список источников и литературы.

ГЛАВА 1. ПОНЯТИЕ ТЕХНИЧЕСКИХ СРЕДСТВ И ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ИХ ПРИМЕНЕНИЯ В СФЕРЕ УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА

Понятие и общая характеристика технических средств

в российском законодательстве

Приступая к рассмотрению проблем, связанных с использованием тех­нических средств в сфере уголовного судопроизводства, необходимо в пер­вую очередь выяснить, что понимается под термином «технические средст­ва» в тех случаях, когда он используется в нормативно-правовых актах, отно­сящихся к деятельности правоохранительных органов по выявлению, рас­крытию и расследованию преступлений, а также рассмотрению уголовных дел в суде.

В нормативно-правовых актах, регламентирующих поря­док использования технических средств при выявлении, раскрытии и рассле­довании преступлений, можно встретить такие понятия, как «спецтехника», «специальная техника», «средства спецтехники по борьбе с преступностью», «специальные средства», «спецсредства», «специальные технические средст­ва», «научно-технические средства», «технические средства», «криминали­стическая техника», «оперативная техника» и др.

Однако практически ни в одном из них не имеется четкого определения слова «специальный», и указания на то, о каких именно «технических средствах» идет речь. Встречаются также документы, в которых одновременно используются два или более из вышеперечисленных терминов, часто без соответствующих комментариев и разъяснений, что нарушает логико-смысловую структуру текста.

Проведенный нами анализ нормативно-правовых актов Российской Федерации показал, что среди терминологических словосочета­ний, в которых используются указанные лексические единицы применитель­но к сфере уголовного судопроизводства и деятельности правоохранитель­ных органов, наибольшее распространение получили: «спецтехника», «спе­циальная техника», «специальные технические средства» и «технические средства», «научно-технические средства» и производные от них. Однако это совсем не значит, что данные понятия относятся исключительно к сфере вы­явления, раскрытия и расследования преступлений.

Данные термины получили настолько широкое распространение в за­конодательных и нормативных актах, относящихся к деятельности десятков министерств и ведомств, выполняющих совершенно разные и не связанные между собой задачи, что применение их вне контекста и без специального комментария теряет всякий смысл.

В некоторых документах, относящихся к деятельности МВД, исполь­зуются такие понятия, как «специальная техника для видеодокументирования», «специальная техника для размножения оперативной информации», «специальная техника фиксации и передачи информации», «специальная криминалистическая техника», «спецоборудование», «специальное оборудование», «средства спецтехники по борьбе с преступностью» и многие др. ^[1]

Их тщательный анализ показывает, что понятие технических средств, используемых в уголовном судопроизводстве, с точки зрения нормативных актов, регламентирующих деятельность МВД, является весьма неопреде­ленным, и поэтому к их числу могут быть отнесены практически любые технические средства.

Так, в одних документах криминалистическая или оперативная техника включена в состав специальной, в других - это отдельная группа техниче­ских средств. В некоторых нормативных актах из специальной техники вы­деляют оперативную, криминалистическую и другую технику (при одновре­менном перечислении их через запятую), что является, на наш взгляд, терми­нологически неверным, так как «специальная техника» понятие более широ­кое, чем «оперативная техника» или «криминалистическая техника», причем последние ее виды уже по определению относятся к «специальной технике» (в широком смысле), а часть и целое не могут быть равнозначными. Остается также непонятным смысл употребления терминов типа «специальная крими­налистическая техника», в котором слово «специальная» просто лишнее.

Однако при всем разнообразии понятий, обозначающих технические средства, используемые правоохранительными органами в борьбе с преступ­ностью, применительно к сфере уголовного судопроизводства наибольшее распространение получил термин «специальные технические средства» и производные от него. Как и термин «специальная техника», указанное поня­тие в основном употребляется в законодательных и нормативных актах, от­носящихся к ведомствам, осуществляющим правоохранительную деятель­ность и борьбу с преступностью. Одновременно просматривается уклон в сторону обозначения технических средств, используемых в ходе оперативно-розыскной деятельности, раскрытия и расследования преступлений.

В документах Министерства внутренних дел РФ данный термин встре­чается в разных значениях и охватывает практически все технические сред­ства, применяемые этим ведомством в правоохранительной деятельности.

Так, в соответствии с Перечнем вновь разработанных специальных тех­нических средств, принимаемых на вооружение органов внутренних дел и внутренних войск МВД России, к ним отнесены: 1) оперативная техника; 2) криминалистическая техника; 3) технические средства охраны; 4) средства связи; 5) средства для проведения криминалистических исследований; 6) специальный автотранспорт; 7) поисковая техника специального назначения; 8) техника защиты информации; 9) специальное снаряжение"", т.е. все техни­ческие средства, стоящие на вооружении Министерства внутренних дел РФ.^[2]

К специальным техническим средствам в уголовном судопроизводстве, авторы некоторых нормативных правовых актов в последнее время стали от­носить и такие современные (нетрадиционные) технические средства, как полиграфы, стрессдетекторы по голосу, тензометрические платформы для оценки стрессового психофизического состояния человека²³, которые уже применяются в деятельности органов дознания, следствия и суда, однако еще не получили официального признания в современном уголовном судо­производстве.

При разработке ныне действующего Уголовно-процессуального кодек­са Российской Федерации современные технические средства также не оста­лись без внимания. Например, ч. 3 ст. 376 УПК РФ ^[3] предусматривает принци­пиально новую возможность участия осужденного в рассмотрении его касса­ционной жалобы: он вправе изложить свою позицию путем использования систем видеоконференцсвязи.

Достаточно часто термин «специальные технические средства» исполь­зуется в законодательных и нормативных актах, относящихся к деятельности Федеральной службы безопасности. Здесь речь в основном идет о техниче­ских средствах, применяемых при осуществлении оперативно-розыскной деятельности и предназначенных для негласного получения информации, а также в связи с функциями органов Федеральной службы безопасности Рос­сийской Федерации по лицензированию не уполномоченных на осуществле­ние оперативно-розыскной деятельности физических и юридических лиц, ко­торая связана с разработкой, производством, реализацией, приобретением в целях продажи, ввозом в Российскую Федерацию и вывозом за ее пределы, сертификацией, регистрацией и учетом, разработкой, производством и использованием таких технических средств.

В целом данный термин наиболее часто встречается в документах, рег­ламентирующих деятельность органов, уполномоченных осуществлять опе­ративно-розыскную деятельность: Министерства внутренних дел, Федеральной службы безопасности, Федеральных органов государственной охраны, Таможенных органов и других субъектов, перечисленных в ст. 13 Федераль­ного закона «Об оперативно-розыскной деятельности» ^[4].

В то же время существует большое количество нормативных и законо­дательных актов, где «специальные технические средства» имеют несколько других значений. Так, например, в нормативных актах МВД РФ данный тер­мин может использоваться как синоним «специальной техники», обозначать технические средства, предназначенные для ведения оперативно-розыскной деятельности (в широком смысле); технические средства, используемые в дорожно-патрульной службе, все технические средства, принятые на воору­жение в МВД РФ; специальные технические средства, предназначенные для негласного получения информации и т.д.

Необходимо отметить, что из всех терминов и понятий, используемых в законодательных и нормативных актах, относящихся к сфере уголовного судопроизводства, термин «специальные технические средства, предназна­ченные для негласного получения информации», является не только одним из наиболее распространенных, но и, в отличие от всех остальных, связан с совершенно конкретной группой технических средств, их классификацией, областью применения, санкциями за незаконное использование, порядком их разработки, производства, реализации, ввоза на территорию Российской Федерации и вывоза за ее пределы, а также порядком лицензирования деятельности, связанной с оборотом данных технических средств.

Таким образом, анализ нормативной базы, относящейся к теме нашего исследования, показывает, что в Российском законодательстве и ведомствен­ных нормативных актах, регулирующих сферу применения технических средств при производстве по уголовным делам, не сформировалась понятий­ная основа, определяющая назначение, виды и классификацию технических средств, используемых при выявлении, раскрытии и расследовании преступ­лений. Набор терминов, в которых используются слова «техника», «техниче­ский», «средства» достаточно широк, а смысл, заложенный авторами нормативных документов, часто можно выявить только из контекста, в котором данные термины употребляются.

Отсутствие единого понимания сущности технических средств, приме­няемых в сфере уголовного судопроизводства, неопределенность их правово­го статуса и порядка использования в уголовно-процессуальной деятельности влечет за собой не только неясность нормативно-правовых формулировок, но и негативно сказывается на качестве дознания, предварительного следствия и судебного разбирательства уголовных дел.

В ныне действующем УПК РФ понятийная база, касающаяся примене­ния технических средств при производстве процессуальных действий, по сравнению с УПК РСФСР, значительно расширена. Так, если в УПК РСФСР было 11 статей, в соответствии с которыми допускалось применение техни­ческих средств при осуществлении отдельных процессуальных действий, то в УПК РФ ^[5] их стало 24, причем некоторые из них носят принципиально но­вый характер и значительно расширяют нормативную базу и область приме­нения технических средств в сфере уголовного судопроизводства.

В состав специальной техники обеспечения безопасности и негласного получения информации с учетом реалий настоящего времени необходимо включать специальные программные продукты, которые являются самостоя­тельным элементом специальной техники, коренным образом отличающейся от технических средств, тактических приемов и методик.

Таким образом, под специальной техникой обеспечения безопасности и негласного получения информации⁵², используемой при раскрытии и рассле­довании преступлений, следует понимать совокупность технических средств и программных продуктов, используемых сотрудниками органов дознания, дознавателями и следователями, или по их поручению иными лицами в борь­бе с преступностью, получении и фиксации информации в процессе осуще­ствления оперативно-розыскной деятельности, или в ходе производства по уголовному делу, на основании и во исполнение законов и подзаконных нор­мативных актов.

Входящие в это понятие специальные технические средства представ­ляют собой приборы, устройства, приспособления или материалы (вещества), которые используются в качестве инструментального технического обеспе­чения мероприятий, направленных на достижение указанных выше целей применения специальной техники.

К особой группе специальной техники можно отнести технические средства, определяемые видовым термином «специальные технические сред­ства, предназначенные (разработанные, приспособленные, запрограммированные) для негласного получения информации», охватывающие технические средства (приборы и устройства), перечисленные в постановлении Пра­вительства РФ от 1 июля 1996 г. №770.

Очевидно, что употребление термина технико-криминалистические средства обоснованно лишь том случае, если речь идет о средствах, действи­тельно созданных или существенно модифицированных, переделанных для использования при проведении криминалистических исследований, либо, как минимум, разработаны специальные криминалистические методики (про­граммные продукты) позволяющие использовать данное техническое средст­во для решения задач технико-криминалистического обеспечения раскрытия и расследования преступлений. В остальном можно говорить лишь о техни­ческих средствах, применяемых в криминалистике, что, надо отметить, нис­колько не умаляет их значимости и полезности для нужд органов дознания и предварительного следствия.

Таким образом, нам представляется необходимым определить и закре­пить понятие технических средств, применяемых в уголовном судопроизвод­стве. Очевидно, что в данном случае круг применяемых технических средств не может быть ограничен фотосъемкой, видеозаписью, аудиозаписью или ка­кими-либо другими отдельными способами фиксации информации или их перечнем. По нашему мнению, это должно быть универсальное понятие, ко­торое бы предусматривало использование любых возможных технических средств при расследовании уголовных дел, порядок и способы применения которых не противоречат действующему уголовно-процессуальному законо­дательству. Естественно, что результаты применения таких технических средств должны удовлетворять требованиям к доказательствам, предъявляе­мым УПК РФ, а порядок и способы их хранения, воспроизведения и исследо­вания не должны препятствовать осуществлению процедуры уголовного су­допроизводства ^[6].

Считаем, что под техническими средствами в уголовном процессе сле­дует понимать совокупность технических средств (приборов, устройств, приспособлений, программных продуктов), применяемых участниками уго­ловного процесса в целях обеспечения производства процессуальных дейст­вий, собирания, проверки и оценки доказательств в соответствии с их пра­вомочиями, определенными Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации. По нашему мнению, предложенное определение технических средств, следует внести в ст. 5 УПК РФ как базовое понятие, определяющее весь дальнейший подход к обозначению технических средств, применяемых в уголовном судопроизводстве.

Что же касается специального определения понятия результатов при­менения технических средств, то, на наш взгляд, таковое не требуется, по­скольку в соответствии со ст. 84 УПК РФ все они могут быть отнесены к иным документам, получение, истребование и представление которых осу­ществляется в порядке, установленном ст. 86 УПК РФ.

1.2. Цели и принципы применения технических средств в сфере уголовного судопроизводства

Уголовное судопроизводство не может эффективно функционировать без применения самых разнообразных технических средств на всех его ста­диях. Технические средства прочно и навсегда заняли свое место в уголов­ном процессе и, естественно, что законное и обоснованное их применение должно осуществляться по правилам и процедурам, выработанным и закреп­ленным в нормах уголовно-процессуального права.

Очевидно, что цели, принципы и правила применения технических средств в уголовном процессе должны полностью соответствовать назначе­нию уголовного судопроизводства, его принципам и гарантиям прав челове­ка и гражданина. В противном случае, применение технических средств в хо­де производства следственных действий окажется незаконным, а полученные при этом доказательства не имеющими юридической силы.

Однако подход к формулированию принципов уголовного процесса в современной науке уголовно-процессуального права окончательно не опре­делен. С позиций разных авторов система принципов уголовного процесса трактуется неоднозначно. Дискуссия по данному вопросу никогда не пре­кращалась, что говорит о чрезвычайной актуальности данного вопроса для функционирования и развития уголовного судопроизводства в неразрывной связи с общепризнанными принципами и нормами международного права ^[7].

Принципы уголовного процесса составляют целостную, логически и структурно связанную систему, определить которую простым их перечислением не представляется возможным. Поэтому предпочтительной является система основополагающих начал уголовного судопроизводства, основанная на многоуровневой классификации, поскольку она позволяет вы­делить не только сами принципы уголовного судопроизводства, но и источ­ники, из которых данные принципы происходят, проследить их развитие и взаимодействие, осмыслить перспективы и сделать прогнозы на будущее.

Аналогичный подход, на наш взгляд, необходимо применить и к выра­ботке принципов использования технических средств в уголовном процессе, а именно, классифицировать технические средства на основе закрепленных в законе принципов уголовного судопроизводства.

Думается, что система принципов применения технических средств в уголовном судопроизводстве может быть представлена в виде трех групп:

1. Общеправовые (конституционные, международно-правовые) прин­ципы в области прав и свобод человека и гражданина, являющиеся общепри­знанными в международном праве, закрепленными в международных дого­ворах Российской Федерации и Конституции Российской Федерации;
2. Уголовно-процессуальные принципы, закрепленные в уголовно-процессуальном законодательстве и определяющие особенности и порядок применения технических средств при производстве по уголовным делам;
3. Прикладные принципы, определяющие правомерность и обоснован­ность применения того или иного технического средства в каждом конкретном случае в зависимости от его конструктивных особенностей, технических характеристик и назначения.

Общеправовыми принципами применения технических средств в уго­ловном судопроизводстве являются:

1. законность;
2. охрана чести и достоинства личности;
3. неприкосновенность личности;
4. неприкосновенность жилища;
5. неприкосновенность частной жизни;
6. презумпция невиновности.

Все перечисленные общеправовые (конституционные, международно-правовые) принципы являются также и принципами уголовного судопроиз­водства, перечисленными в гл. 2 УПК РФ, поскольку уголовно-процессуальное законодательство Российской Федерации базируется на по­ложениях Конституции РФ. Тем не менее источник их происхождения -Конституция РФ, а не Уголовно-процессуальный кодекс РФ, поэтому, нам кажется, их следует позиционировать именно как конституционные или об­щеправовые принципы, относящиеся к уголовному процессу и оперативно-розыскной деятельности, а не как уголовно-процессуальные ^[8].

К уголовно-процессуальным принципам применения технических средств в уголовном судопроизводстве, исходящим из уголовно-процессуального законодательства, можно отнести:

1. охрану прав и свобод человека и гражданина;
2. публичность;
3. непосредственность исследования доказательств, полученных с применением технических средств;

4) правомочность субъектов, использующих технические средства.
Наконец, прикладные принципы применения технических средств:

1. научная обоснованность;
2. безопасность;
3. аутентичность полученных материалов.

Рассмотрим более подробно каждый из предложенных принципов, при­менительно к вопросам использования технических средств в сфере уголов­ного судопроизводства.

Законность - один из основополагающих общеправовых принципов. Он нашел свое закрепление в ст. 4,10,15,16,19,49,50,120,123 и ряде других статей Конституции Российской Федерации, международных конвенциях в области прав человека и нормах уголовно-процессуального законодательства. Данный принцип состоит в точном и неуклонном соблюдении и исполнении законов судом, прокурором, следователем, органом дознания, дознавателем и всеми лицами, участвующими в деле и использующими различные технические средства.

Принцип законности является фундаментальным и обязательным для всех субъектов уголовного процесса и оперативно-розыскной деятельности. Соблюдение законов и норм уголовно-процессуального законодательства при использовании технических средств в расследовании преступлений - ос­нова данного направления уголовно-процессуальной деятельности и обязан­ностью всех субъектов уголовного процесса. Нарушение данного принципа судом, прокурором, следователем, органом дознания, дознавателем влечет за собой признание недопустимыми полученных таким путем доказательств, отмену всех решений, принятых с нарушением закона и, наконец, ответст­венность субъектов уголовного процесса, нарушивших закон при использо­вании технических средств в уголовном судопроизводстве.

Данный принцип обязывает суд, прокурора, следователя, орган дозна­ния и дознавателя неукоснительно следовать установленному законом по­рядку применения технических средств на всех стадиях процесса, совершать процессуальные действия с их использованием в рамках своих правомочий и в предусмотренных законом процессуальных формах, строго соблюдать пра­вила собирания доказательств, полученных в результате применения совре­менных технических средств. Принцип законности обязывает суд, прокурора, следователя, орган дознания, дознавателя, специалиста использовать техни­ческие средства при раскрытии и расследовании преступлений в рамках ус­тановленной для них законом компетенции, охранять права и свободы чело­века ^[9].

Уважение чести и достоинства личности. Данный принцип, впервые сформулированный в Международном пакте о гражданских и политических правах, нашел свое закрепление в ст. 21, 22 Конституции РФ ^[10]и Уголовно-процессуальном кодексе РФ (ст. 9). В ст. 21 Конституции РФ записано: «Дос­тоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основа­нием для его умаления». В соответствии с ч. 2 ст. 21 Конституции: «никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающе­му человеческое достоинство обращению или наказанию. Никто не может быть без добровольного согласия подвергнут медицинским, научным или иным опытам».

Как видим, уважение чести и достоинства личности имеет непосредст­венное отношение к техническим средствам, применяемым в уголовном су­допроизводстве, так как исторические факты свидетельствуют, что техниче­ские средства не только применялись в качестве средств пыток, насилия и унижения человеческого достоинства подозреваемых и обвиняемых, но и специально изготавливались для этих целей. Кульминацией такого подхода к уголовному судопроизводству можно признать инквизиционный процесс сделавший орудия пыток одним из главных инструментов получения доказа­тельств.

Таким образом, рассматриваемый принцип, являющийся одним из ос­новополагающих, призван служить преградой для использования техниче­ских средств способами, могущими причинить личности физический, мо­ральный или иной ущерб. Так, например, при производстве следственного эксперимента, освидетельствования, личного обыска и других процессуаль­ных действий недопустимо применение технических средств способами, унижающими честь и достоинство участвующих в них лиц, или опасными для их здоровья (ст. 177-181, 182-184 УПК РФ). Никто из участников судо­производства не может быть без его добровольного согласия подвергнут ме­дицинским, научным или иным опытам с применением технических средств, в том числе для получения доказательств ^[11].

Принцип свободы и личной неприкосновенности (принцип неприкосно­венности личности), так же как и предыдущий, закреплен в Международном пакте о гражданских и политических правах⁶⁷, ст. 22 Конституции РФ и ст. 10 УПК РФ. Однако и в Конституции РФ, и в УПК РФ неприкосновенность лич­ности трактуется лишь применительно к задержанию и заключению под стра­жу, т.е. действиям, непосредственно ограничивающим свободу гражданина посредством физической изоляции его от общества. В то же время Междуна­родный пакт о гражданских и политических правах содержит более объемную формулировку: «Никто не должен быть лишен свободы иначе как на таких ос­нованиях и в соответствии с такой процедурой, которые установлены зако­ном».

Считаем, что в ближайшей перспективе, по мере роста технической ос­нащенности правоохранительных органов, ст. 98 УПК РФ может быть до­полнена такой принципиально новой мерой пресечения, как наблюдение с использованием технических средств. Данная мера пресечения может заклю­чаться в оснащении подозреваемого (с его письменного согласия) устройст­вом, контролирующим его перемещение в пределах зоны, определенной ре­шением суда, пересечение границы которой будет рассматриваться как на­рушение избранной меры пресечения. Указанная мера пресечения может быть выбрана в качестве альтернативы заключению под стражу.

Данная мера пресечения может включать в себя также элементы до­машнего ареста либо использоваться одновременно с ним, поскольку с по­мощью технических средств можно контролировать запреты, перечисленные в п.п. 1, 2, 3 ч. 1 ст. 107 УПК РФ (в частности, общаться с определенными лицами; получать и отправлять корреспонденцию; вести переговоры с ис­пользованием любых средств связи).

По нашему мнению, предложенная мера пресечения может быть закре­плена в УПК РФ введением в него ст. 107¹ следующего содержания:

«Статья 107¹. Наблюдение с использованием технических средств.

1. Наблюдение с использованием технических средств за подозревае­мым или обвиняемым состоит в принятии мер, обеспечивающих выполнение этим лицом обязательств, предусмотренных п.п. 1, 2 и 3 ст. 102 настоящего Кодекса, а также иных ограничений или запретов, указанных в постановле­нии или определении суда об избрании наблюдения с использованием техни­ческих средств в качестве меры пресечения.

1. Избрание в качестве меры пресечения наблюдения с использованием технических средств допускается лишь с письменного согласия подозревае­мого или обвиняемого.
2. Наблюдение с использованием технических средств в качестве меры пресечения избирается в отношении подозреваемого или обвиняемого по решению суда при наличии оснований и в порядке, установленном ст. 108 настоящего Кодекса, с учетом его возраста, состояния здоровья, семейного положения и других обстоятельств.
3. В постановлении или определении суда об избрании наблюдения с использованием технических средств в качестве меры пресечения указыва­ются конкретные ограничения, которым подвергается подозреваемый или обвиняемый, а также орган или должностное лицо, на который (которое) воз­лагается осуществление надзора за соблюдением установленных ограниче­ний.
4. В случае невыполнения или нарушения подозреваемым или обви­няемым обязательств, связанных с избранием данной меры пресечения, к не­му могут быть применены меры взыскания, предусмотренные ч. 4 ст. 103 на­стоящего Кодекса, а мера пресечения изменена».

Правовая реализация принципа неприкосновенности личности при ис­пользовании технических средств в уголовном судопроизводстве должна ба­зироваться на двух основаниях: 1) любое основанное на законе ограничение права на свободу и личную неприкосновенность человека, в том числе посред­ством технических устройств, допустимо только по судебному решению или с его добровольного согласия; 2) применение технических средств для ограни­чения свободы должно происходить исключительно с его добровольного со­гласия.

Неприкосновенность жилища является одним из основополагающих общеправовых принципов, происходящим из Международного пакта о граж­данских и политических правах (ст. 17). Он закреплен в ст. 25 Конституции РФ и ст. 12 УПК РФ и устанавливает, что «жилище неприкосновенно». Ни­кто не вправе проникать в жилище против воли проживающих в нем лиц, иначе как в случаях, установленных федеральным законом или на основании судебного решения (ст. 25 Конституции РФ) ^[12]. Действие этого принципа в уго­ловном судопроизводстве проявляется в том, что УПК РФ устанавливает ос­нования для проведения осмотра, обыска и выемки в жилище только исходя из судебного решения; регламентирует порядок производства перечисленных следственных действий и документирования их результатов.

Однако, по нашему мнению, и в Конституции РФ и действующем уго­ловно-процессуальном законодательстве принято упрощенное толкование данного принципа через подмену понятия «неприкосновенность» на понятие «проникновение человека», поскольку ч. 1 ст. 17 Международного пакта о гражданских и политических правах гласит: «Никто не может подвергаться произвольному или незаконному вмешательству в его личную и семейную жизнь, произвольным или незаконным посягательствам на неприкосновенность его жилища или тайну его корреспонденции или незаконным посяга­тельствам на его честь и репутацию». Очевидно, что в данной формулировке речь идет о более широком понятии - неприкосновенности жилища вообще, а не только о проникновении в него.

Считаем, что неприкосновенность жилища нужно рассматривать как основополагающее право человека и гражданина на сохранение в тайне от окружающих всей информации о происходящем внутри жилища.

Неприкосновенность частной жизни как общеправовой принцип, про­исходящий из Международного пакта о гражданских и политических правах (ст. 17) и закрепленный в ст. 23, 24 Конституции РФ, имеет самое непосред­ственное отношение к применению технических средств в уголовном судо­производстве. Он, прежде всего, ограничивает органы предварительного рас­следования в разглашении сведений о частной жизни граждан и других све­дений личного характера, которые лицо считает необходимым сохранить в тайне. Такие сведения могут быть получены при проведении следственных действий или оперативно-розыскных мероприятий и зафиксированы с ис­пользованием технических средств на носителях информации. В данном слу­чае органы предварительного расследования обязаны не только предупре­дить всех участников следственных действий о недопустимости разглашения ставших известных им сведений, но и принять меры к недопущению исполь­зования указанных носителей информации посторонними лицами, обеспе­чить их подобающее хранение, а при необходимости - утилизацию.

Презумпция невиновности относится к основополагающим конститу­ционным принципам и закреплена ст. 14 Международного пакта о граждан­ских и политических правах, ст. 11 Всеобщей Декларации прав и свобод че­ловека и гражданина ^[13], п. 1 ст. 49 Конституции РФ и ст. 14 УПК РФ. Она состоит в том, что каждый обвиняемый считается невиновным, пока его винов­ность в совершении преступления не будет доказана в предусмотренном Уго­ловно-процессуальном кодексом порядке и установлена вступившим в за­конную силу приговором суда (ч. 1 ст. 14 УПК РФ) ^[14].

Применительно к использованию в уголовном процессе технических средств данный принцип является одним из существенных в силу чрезвы­чайной наглядности и убедительности материалов, зафиксированных при помощи технических средств. Это связано с физиологическими особенно­стями восприятия человеком зрительной и слуховой информации, которые как раз и фиксируются при помощи технических средств и в совокупности составляют более 90%. Поэтому одними из самых убедительных доказа­тельств в судебном разбирательстве, и тем более в суде присяжных, можно признать аудио- и видеозаписи, выполненные при помощи технических средств в ходе предварительного расследования. Это накладывает на них особые требования, которые можно сформулировать следующим образом:

1. Какими бы наглядными и внешне убедительными не были материа­лы, полученные и зафиксированные с использованием технических средств, они не могут свидетельствовать о виновности обвиняемого без проведения исследований на предмет их подлинности, отсутствия монтажа, правомерно­сти получения и приобщения к делу и т.д.
2. Обвиняемый не обязан доказывать незаконность применения в от­ношении него технических средств. Все доказательства, полученные с ис­пользованием технических средств, законность получения которых вызывает сомнения, должны быть признаны недопустимыми.
3. Доказательства, полученные при помощи технических средств субъ­ектами, личность которых не установлена, должны признаваться недопусти­мыми, а их получение - незаконным.

Чрезвычайно жесткие требования в отношении результатов примене­ния технических средств, сформулированные нами, оправданны тем, что со­временный уровень развития техники и особенно информационных техноло­гий делает возможным любые манипуляции с аудио- и видеоматериалами (от монтажа до создания целиком), что накладывает на них особенные требова­ния, следование которым должно способствовать исключению из уголовного судопроизводства фактов нарушения прав человека и судебных ошибок.

Охрана прав и свобод человека и гражданина является важным прин­ципом уголовного судопроизводства, закрепленным в ст. 11 УПК РФ. При­менительно к вопросам использования технических средств данный принцип актуален в части, касающейся обеспечения безопасности участников уголов­ного процесса и иных лиц, в отношении которых имеют место угрозы в связи с производством по уголовному делу (ч. 3 ст. 11 УПК РФ) ^[15]. В данном случае представляется возможным применение технических средств аналогичных тем, которые были описаны выше и предназначались для ограничения свобо­ды перемещения граждан, но с противоположной целью - оградить гражда­нина от воздействия извне. Здесь могут применяться технические средства, предназначенные для охраны подступов к жилищу и реагирующие на внеш­нее вторжение, помещаемые на одежду или тело охраняемого лица и пере­дающие информацию о его местонахождении и состоянии, а также средства экстренной связи, через которые охраняемое лицо может немедленно сооб­щить в соответствующую службу о любых агрессивных действиях в отноше­нии него; использоваться технические средства, предназначенные для ауди-ального и визуального контроля за происходящим в помещении, где прожи­вает охраняемое лицо, технические средства, предназначенные для прослу­шивания телефонных переговоров (ч. 2 ст. 186 УПК РФ), средства активной обороны и другие (подробнее данный вопрос будет рассмотрен нами далее). Естественно, что все перечисленные меры осуществляются только при доб­ровольном согласии лица, которому требуется охрана ^[16].

Таким образом, принцип охраны прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве требует от органов предварительного рассле­дования применения всех имеющихся технических возможностей и средств для обеспечения безопасности, охраны чести, достоинства и личной непри­косновенности любого из участников процесса, а также их близких родст­венников и близких лиц (ч. 3 ст. 11 УПК РФ).

Публичность. Данный принцип прямо не закреплен в УПК РФ, однако его сущность, применительно к использованию технических средств в уго­ловном процессе, выражена в ч. 2 ст. 21 УПК РФ, в соответствии с которой при обнаружении признаков преступления прокурор, следователь, орган доз­нания и дознаватель принимают предусмотренные Уголовно-процессуальным кодексом меры по установлению события преступления, изобличению лица или лиц, виновных в его совершении. Принцип публично­сти также опирается на положения Конституции РФ, возлагающей на госу­дарство обязанность защищать права и свободы человека и гражданина (ст. 2).

Принцип публичности имеет отношение к использованию технических средств и результатов их применения в уголовном судопроизводстве в том смысле, что факт совершения преступления может быть зафиксирован при помощи технических средств и продемонстрирован в средствах массовой информации, либо предоставлен в распоряжение правоохранительных орга­нов. В таких случаях, при условии известности источника происхождения информации и отсутствии нарушений закона при ее получении, органы пред­варительного расследования, руководствуясь положениями ч. 2 ст. 21 УПК РФ, после проверки достоверности полученной информации должны возбудить уголовное дело и принять другие установленные уголовно-процессуальным законом меры. Сама же информация, полученная с приме­нением технических средств, а также средства ее хранения (носители) могут стать вещественными доказательствами по делу, в случае соответствия их требованиям, предъявляемым к доказательствам Уголовно-процессуальным кодексом ^[17].

Правомочность субъектов, использующих технические средства. По нашему мнению, необходимость формулирования данного принципа обу­словлена тем, что не все технические средства могут без ограничений приме­няться всеми субъектами уголовного процесса. Типичным примером здесь может являться ст. 186 УПК РФ «Контроль и запись переговоров», в которой права, обязанности и полномочия в отношении применения различных видов технических средств и результатов, полученных с их использованием, четко разделены между органом, осуществляющим производство контроля и запи­си, следователем и иными участниками уголовного судопроизводства.

Применение специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации, участниками уголовного процесса при производстве следственных действий не допускается, так как исключитель­ными правомочиями на их применение обладают только субъекты оператив­но-розыскной деятельности.

Использование технических средств для аудиальной и визуальной фик­сации информации при производстве следственных действий также имеет определенные ограничения, связанные с правами и обязанностями субъектов уголовного судопроизводства. Например, правом на использование техниче­ских средств для аудиальной и визуальной фиксации информации при произ­водстве следственных действий обладает лишь сторона обвинения (следователь), а сторона защиты имеет право лишь ходатайствовать об их примене­нии.

В целом действующее уголовно-процессуальное законодательство не предусматривает самостоятельного использования стороной защиты техни­ческих средств в ходе осуществления следственных действий (хотя и не за­прещает его), однако решающее слово об их применении все же остается за следователем, что не во всех случаях является правильным. Например, такие следственные действия, как осмотр, обыск, выемка, проверка показаний на месте вполне могли бы проводиться с использованием средств аудиовизу­альной фиксации информации стороной защиты, естественно, при после­дующем приобщении полученных материалов к уголовному делу и соблюде­нии тайны следствия. Такой подход, думается, во-первых, мог бы существен­но повысить качество и информативность получаемых аудио- и видеомате­риалов, поскольку фиксация информации могла бы осуществляться стороной защиты как самостоятельно, так и параллельно со стороной обвинения; и, во-вторых, способствовать укреплению законности и выявлению нарушений порядка проведения следственных действий, поскольку сторона защиты бу­дет очевидно заинтересована в фиксации даже самых мелких нарушений и ошибок в ходе их производства.

Для реализации данного предложения, на наш взгляд, необходимо из­ложить ч. 6 ст. 164 УПК РФ в следующей редакции: «6. При производстве следственных действий участниками уголовного судопроизводства могут применяться технические средства и способы обнаруэюения, фиксации и изъятия следов преступления и вещественных доказательств».

Полученные в результате применения технических средств стороной защиты материалы должны прилагаться к протоколу следственного действия в порядке ч. 8 ст. 166 УПК РФ наравне с материалами, полученными по ини­циативе следователя ^[18].

Научная обоснованность. Суть данного принципа применения техниче­ских средств в уголовном процессе основана на том, что каждое техническое средство предназначено для выполнения определенных функций, основанных на его технических возможностях, конструкции и принципе действия. Поэто­му любое техническое средство, даже приспособленное или модифицирован­ное для использования в сфере уголовного судопроизводства, все же имеет область применения, которая не может выходить за рамки, определенные его тактико-техническими характеристиками. В свою очередь, тактико-технические характеристики технических средств являются основой для раз­работки методических рекомендаций их применения в различных сферах че­ловеческой деятельности и имеют определенные научные принципы, зало­женные в конструкцию технического средства при его разработке. Если же применение технического средства осуществляется без учета особенностей его функционирования в различных ситуациях, либо вне рамок, определенных его техническими возможностями и принципом действия, то и результаты, полу­ченные при его использовании будут либо не соответствовать заданным тре­бованиям, либо не содержать того объема информации, который предполага­лось получить при помощи данного технического средства, либо полученная информация не будет соответствовать требованиям, предъявляемым к доказа­тельствам уголовно-процессуальным законом ^[19].

Таким образом, использование технических средств в сфере уголовно­го судопроизводства может быть обоснованным лишь в том случае, если оно осуществляется с учетом его технических характеристик, конструктивных особенностей, принципа действия и возможностей функционирования в раз­личных условиях. Если же говорить о научной обоснованности применения технических средств, то здесь следует рассматривать связь использования технического средства со значимостью получаемых при помощи него резуль­татов для нужд уголовного судопроизводства. В данном случае, на наш взгляд, необходимы не только знания характеристик и особенностей экс­плуатации технических средств, но и разработка специальных методик, учи­тывающих особенности и результаты их применения в уголовном процессе.

Безопасность. Данный принцип применения технических средств в уголовном судопроизводстве является очевидным и следует из общих правил производства следственных действий (ст. 164 УПК РФ). Он состоит в том, что при производстве следственных действий недопустимо применение на­силия, угроз и иных незаконных мер, а равно создание опасности для жизни и здоровья участвующих в них лиц. Наиболее полная законодательная фор­мулировка данного принципа приведена в ст. 6 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности»: «В ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий используются информационные системы, видео- и аудиозапись, кино и фотосъемка, а также другие технические и иные средст­ва, не наносящие ущерб жизни и здоровью людей и не причиняющие вред окружающей среде». Как видно из текста, обе приведенные формулировки в полной мере могут быть отнесены к вопросам применения технических средств в сфере уголовного судопроизводства и отражают важнейший прин­цип их использования - применение технических средств не должно угро­жать безопасности участников процесса и окружающей среде ^[20].

Аутентичность получаемых при помощи технических средств мате­риалов является, по нашему мнению, основным критерием, позволяющим ис­пользовать результаты применения технических средств для нужд уголовного процесса. Данный принцип следует из общих правил оценки доказательств и высказанной ранее предпосылки об обязательности экспертного исследования доказательств, полученных при помощи технических средств, как критерия их допустимости в уголовном судопроизводстве. Он состоит в том, что доказа­тельства, полученные при помощи технических средств, должны быть иссле­дованы на предмет законности их происхождения, соответствия зафиксированной в них информации, месту, времени и условиям их получения, которые, в свою очередь, должны быть подтверждены лицами, непосредственно приме­нявшими технические средства, либо присутствующими при этом. Кроме того, доказательства, полученные с применением технических средств, необходимо представлять в виде, приемлемом для их оценки не только экспертами и спе­циалистами, но и другими участниками процесса в ходе рассмотрения уголов­ного дела в суде.

В современном нормативно-правовом и методическом обеспечении правил и порядка использования технических средств в сфере уголовного су­допроизводства имеются существенные недостатки, которые негативным об­разом сказываются на эффективности борьбы с преступностью и приводят к неправомерному ограничению конституционных прав и свобод граждан при осуществлении оперативно-розыскных мероприятий, следственных и судеб­ных действий ^[21].

Проблемы использования технических средств в сфере уголовного су­допроизводства могут быть решены при условии выработки единого подхода к изменению, совершенствованию и унификации законодательства; опреде­ления критериев допустимости доказательств, полученных с использованием технических средств; определения роли и места технических средств в дока­зательственном обеспечении уголовного процесса, деятельности органов дознания, предварительного следствия и суда; выработки принципов их применения, обеспечивающих охрану государственных и общественных интере­сов при неукоснительном соблюдении прав и свобод человека и гражданина.

ГЛАВА 2. ПРОБЛЕМЫ ПРИМЕНЕНИЯ ТЕХНИЧЕСКИХ СРЕДСТВ В СФЕРЕ УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА

2.1. Формы применения технических средств в сфере уголовного судопроизводства

Активное применение технических средств в уголовном процессе на всех его стадиях и в самых разнообразных формах оказывает существенное влияние на весь ход производства по уголовным делам. Наиболее широко распространенные и известные формы применения технических средств за­креплены в нормах действующего УПК РФ и охватывают вопросы их ис­пользования при производстве следственных действий. Здесь технические средства применяются в основном в двух формах.

Во-первых, как дополни­тельные средства фиксации информации при производстве таких следствен­ных действий, как осмотр места происшествия, следственный эксперимент, проверка показаний на месте, предъявление для опознания, обыск и др. При проведении указанных следственных действий используются средства ау­диовизуальной фиксации информации, существенно дополняющие протокол следственного действия, позволяющие более полно и наглядно зафиксиро­вать картину места происшествия, а также ход и результаты производства отдельных следственных действий.

Во-вторых, технические средства используются для обнаружения, за­крепления и изъятия следов и предметов, которые могут служить веществен­ными доказательствами по уголовному делу. Здесь применяются самые раз­ные приборы и устройства, называемые в научной литературе технико-криминалистическими. Необходимость применения указанных технических средств возникает в тех случаях, когда обнаруживаются предметы, служив­шие орудиями преступления или сохранившие на себе следы преступления, либо явившиеся объектами преступных действий, а также другие предметы и документы, могущие служить средствами для обнаружения преступления и установления фактических обстоятельств дела ^[22].

Технические средства могут применяться при осуществлении практиче­ски всех ОРМ, однако наибольшего эффекта от их использования можно до­биться при проведении ОРМ, связанных с дистанционным получением ин­формации, например, наблюдения. Такой вид наблюдения в научной и учебной литературе иногда называют опосредованным, или электронным, сущ­ность которого состоит в том, что при его проведении возможности органов чувств наблюдателя расширяются за счет использования различных техниче­ских средств, позволяющих осуществлять контроль за разрабатываемым объ­ектом либо на значительном расстоянии, либо в неблагоприятных условиях, исключающих прямой визуальный контакт с ним. При осуществлении данного вида наблюдения получаемая информация также может фиксироваться на раз­личных носителях и впоследствии использоваться для нужд уголовного судо­производства.

Применение технических средств, и в первую очередь предназначен­ных для аудиовизуальной фиксации информации, возможно также и в рамках проведения оперативного эксперимента. И хотя процессуальный статус по­лучаемых в результате материалов до настоящего времени остается спор­ным⁷³, его проведение является одной из распространенных форм примене­ния технических средств в уголовном судопроизводстве. Если же говорить об использовании технических средств в оперативно-розыскной деятельности в целом, то необходимо отметить, что они в той или иной форме могут приме­няться при проведении всех перечисленных в Законе об ОРД оперативно-розыскных мероприятий, а проведение некоторых из них (например, снятия информации с технических каналов связи) без применения технических средств осуществить вообще невозможно.

Таким образом, различные формы использования технических средств при осуществлении оперативно-розыскных мероприятий в рамках расследования по уголовным делам можно признать одними из самых распространен­ных в сфере уголовного судопроизводства^[23].

Применение технических средств в уголовном судопроизводстве мо­жет осуществляться и в целях обеспечения безопасности участников уголов­ного процесса, защиты свидетелей и потерпевших, для контроля за переме­щением лиц, свобода передвижения которых в интересах расследования должна быть ограничена, а также с целью нейтрализации противодействия расследованию. Следует отметить, что если все перечисленные ранее формы применения технических средств являются широко известными и описанны­ми в литературе, то проблемы нейтрализации противодействия расследова­нию с использованием технических средств или без такового остаются весь­ма малоизвестными и недостаточно изученными, хотя и являются в настоя­щее время актуальными.

Обобщая ре­зультаты исследований в данной области, необходимо отметить ряд мер ней­трализации противодействия расследованию, при которых могут применятся технические средства. Среди них: применение при производстве следствен­ных действий средств аудиальной и визуальной фиксации показаний (для нейтрализации возможных попыток изменения показаний или отказа от ранее данных показаний); демонстрация допрашиваемому видео-, аудиозаписей допросов подозреваемых и обвиняемых, содержащих уличающие его показа­ния (является эффективным средством психологического воздействия с целью препятствования даче ложных показаний); демонстрация допрашиваемому возможностей судебной экспертизы и технических средств при исследовании вещественных доказательств по делу (с целью противодействия даче ложных показаний или отказа от дачи показаний). При этом допрашиваемому объясня­ется, какие факты, свидетельствующие о его виновности, могут быть установ­лены экспертным путем, почему их нельзя опровергнуть, как результаты экс­пертного исследования используются для опровержения избранной им пози­ции и как они повлияют на изменение линии его поведения по отношению к соучастникам и в целом по отношению к исходу дела ^[24].

При вмешательстве в ход расследования работников правоохранитель­ных органов и лиц, представляющих иные ведомства, их просьбы и предло­жения могут быть записаны на диктофон, сняты на видео или зафиксированы другими техническими средствами, а полученные аудио- и видеоматериалы переданы в соответствующие органы для дальнейшей разработки. Помимо перечисленных случаев информация о готовящемся или уже оказываемом сопротивлении следствию может быть получена при проведении таких опе­ративно-розыскных мероприятий, как опрос граждан (соседей, бывающих в доме, лиц, обслуживающих семью подозреваемого, обвиняемого и т.п.); на­блюдение за объектом (в этом случае важно установить и зафиксировать, с кем встречаются подозреваемый, обвиняемый, их близкие); контроль за от­правлением телеграфных сообщений, сообщений из СИЗО; прослушивание телефонных переговоров; оперативное внедрение и запись при помощи тех­нических средств аудиальной и визуальной фиксации информации. °

Таким образом, по нашему мнению, любая форма применения техни­ческих средств в процессе производства по уголовному делу не только явля­ется косвенным препятствием для противодействия расследованию, но также способствует лучшему закреплению доказательств, придавая им наглядность и убедительность, существенно дополняя протоколы следственных дейст­вий.

Техническая запись хода следственных действий позволяет зафиксиро­вать максимальное количество мелких деталей, могущих иметь существен­ное значение для дела, но которые совершенно невозможно отразить в пись­менных протоколах. Кроме того, применение технических средств препятст­вует нарушению процессуальных норм в ходе расследования, поскольку по­зволяет фиксировать его процесс непрерывно и полно и, таким образом, яв­ляется дополнительной гарантией соблюдения прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве.

Очевидно, что разнообразие форм и способов применения технических средств в сфере уголовного судопроизводства ставит перед исследователями в данной области задачу их классификации. Как правило, во всех работах, где затрагиваются вопросы использования технических средств в уголовном процессе или криминалистике так или иначе упоминается о возможной их классификации по различным критериям, наиболее распространенными из которых являются: источники происхождения, назначение, субъекты приме­нения. Указанные принципы первичной классификации технических средств даны, например, в работах В.А. Образцова , хотя возможны также варианты классификации и по другим критериям, в том числе на основе многоуровне­вых разветвленных схем, которые содержат не только общие принципы, но и могут доходить до отдельных групп или моделей технических средств.

На наш взгляд, классификация технических средств, применяемых при раскрытии и расследовании преступлений, может быть основана на трех ос­новных критериях, к которым отнесем: 1) источники происхождения; 2) на­значение; 3) область применения.

По источникам происхождения технические средства, используемые в раскрытии и расследовании преступлений, подразделяются на две большие группы: широкого применения и специальные.

Технические средства широкого применения используются в промыш­ленности, культурной и научной областях, в быту, в деятельности правоох­ранительных органов и спецслужб. Например, это бытовая и профессиональ­ная фото, видеоаппаратура, средства звукозаписи, системы связи и другие технические средства, производимые для значительного круга потребителей. Использующееся в литературе название «средства общего назначения» для данной группы, по нашему мнению, не вполне удачно, потому что у каждого прибора или устройства имеется конкретное техническое назначение. Фото­камера, например, предназначена для формирования фотографического изо­бражения на фотопленке. Напротив, применение технических средств рас­сматриваемой группы разнообразно, например, в научной деятельности фо­токамера применяется для фиксации явлений природы, в художественной -для создания произведений искусства, в бытовой - для фотографирования окружающих и т.д.

Особенность данной группы технических средств заключается в том, что, хотя сами они не претерпевают никаких конструктивных изменений, тактика и методика их применения может являться не только специальной, но и существенно различаться в зависимости от стадии уголовного судопро­изводства, в которой применяется данное техническое средство. Типичным примером здесь служат средства аудио- и видеозаписи, тактика и методика применения которых при осуществлении оперативно-розыскных мероприя­тий, предварительного расследования и судебного разбирательства отличает­ся коренным образом, хотя сами технические средства могут быть абсолютно одинаковыми.

Технические средства широкого применения могут выполнять функ­ции специальной техники в тех случаях, когда тактика и методика их исполь­зования сотрудниками органов дознания и предварительного следствия явля­ется специальной. В этом случае говорят о приспособлении средств широко­го применения для выполнения задач по раскрытию и расследованию пре­ступлений, поскольку конструкция самих технических средств остается не­изменной, а тактика и методика их использования становятся специальными. В оперативно-розыскной деятельности обычная видеокамера может приме­няться для документирования преступной деятельности, например, фактов погрузки или передачи похищенного. Естественно, что тактические приемы и методики использования видеокамеры в описанных ситуациях будут сущест­венно отличаться и носить специальный характер.

Технические средства широкого применения могут выполнять функ­ции по инструментально-техническому обеспечению оперативно-розыскных мероприятий и следственных действий. Так, например, в случае использова­ния видеокамеры при осмотре места происшествия она выступает в качестве средства технического обеспечения проведения следственного действия. Средства аудиальной фиксации информации, например, диктофоны и магнитофоны, также используются при производстве следственных действий по своему прямому назначению, являясь, таким образом, средством их инстру­ментально-технического обеспечения.

В особую группу можно выделить технические средства широкого при­менения, в конструкцию которых были внесены технические изменения с це­лью придания им свойств специальной техники. Такую группу технических средств широкого применения можно, по нашему мнению, позиционировать как модифицированные. Основное их назначение - выполнение функций оперативной, криминалистической или другой специальной техники. Моди­фицированная аппаратура чаще всего представляет собой доработанные тех­нические средства широкого применения и отличается от серийно произво­димых изделий рядом узлов и деталей, что позволяет более успешно исполь­зовать ее в специфических условиях. Доработка специальных технических средств производится как на заводе-изготовителе, так и в органах дознания и предварительного следствия. В качестве доработанных технических средств отмечают диктофоны, приспособленные для негласной звукозаписи, фотоап­параты, установленные в предметах маскировки и оснащенные устройствами дистанционного управления, и т.п.

Следует отметить, что в процессе раскрытия и расследования преступ­лений наряду со средствами специальной техники используются и другие технические средства, например, организационная техника. На наш взгляд, средства организационной техники - компьютеры, множительная аппаратура - в подавляющем большинстве случаев применения сотрудниками органов внутренних дел не являются средствами специальной техники. Это обуслов­лено отсутствием при их использовании специальных тактических приемов и методик. Например, в случае использования компьютера в дежурной части органа внутренних дел программное обеспечение специализировано, однако система самого компьютера имеет стандартную конфигурацию, и порядок его применения специального характера не носит. Вместе с тем, если в соста­ве компьютера установлена плата многоканального цифрового магнитофона, используемая для прослушивания телефонных переговоров, его следует от­носить к специальным техническим средствам. Малогабаритное копироваль­ное устройство выполняет функции специальной техники в том случае, когда используется с применением специальных тактических приемов для опера­тивного репродуцирования.

Специальные технические средства, думается, можно охарактеризовать как приборы и устройства, специально разработанные для использования при раскрытии и расследовании преступлений, ведения оперативно-розыскной деятельности, криминалистических и экспертных исследований, а также в других областях деятельности. Такие технические средства, как правило, на­столько специфичны, что не применяются в других сферах деятельности или по другому назначению. Типичным примером таких средств являются специ­альные технические средства, предназначенные для негласного получения информации, которые используются исключительно в оперативно-розыскной деятельности.

Специальные технические средства отличает их приспособленность для решения каких-либо конкретных задач, например, специализированная фотокамера, вмонтированная в пряжку поясного ремня, предназначена для фиксирования информации в специфических условиях и ее использование для иных целей практически невозможно.

В отдельных случаях применение специальных технических средств осуществляется в органах дознания и предварительного следствия не по пря­мому, но по близкому назначению. К таким техническим средствам следует относить ряд приборов и устройств, поступающих в вооруженные силы и ис­пользуемых при расследовании и раскрытии преступлений без доработки, на­пример, ночные прицелы для стрелкового оружия, миноискатели и т.д. Эти специальные технические средства, также как и в случае со средствами широ­кого применения, являются приспособленными, поскольку меняется лишь тактика и методика их использования, а сами технические средства остаются в исходном состоянии.

Приспособленные технические средства могут применятся на всех стади­ях уголовного судопроизводства, но наибольшее распространение они получи­ли в оперативно-розыскной и следственной деятельности, а также при проведе­нии экспертных исследований. Тактика и методика применения данной группы технических средств бывают как стандартными, так и скорректированными с учетом специфики уголовного судопроизводства и оперативно-розыскной дея­тельности ^[25].

Технические средства, изначально изготовленные для специального использования (специально созданные), отличаются определенной специфи­кой конструктивного исполнения. Как правило, они обладают более просты­ми органами управления, малыми габаритами и весом, удобством использо­вания. Производство таких технических средств осуществляется как отечест­венными предприятиями, так и рядом зарубежных фирм. Примером специ­ально изготавливаемых для оперативного использования технических средств являются: скрытно носимые портативные радиостанции, средства и системы негласного визуального и аудиального наблюдения, устройства для снятия информации с каналов связи и др.

Применительно к задачам раскрытия и расследования преступлений специально созданные технические средства можно также разделить на две большие группы: оперативную технику, которая создана и предназначена для использования при проведении оперативно-розыскных мероприятий и кри­миналистическую технику - для использования в ходе предварительного расследования, исследования следов преступлений, изъятия и закрепления доказательств, проведения экспертных исследований и осуществления следственных действий. Тактика и методика применения указанных технических средств всегда является специальной и разрабатывается с учетом узости об­ласти их использования.

Деление технических средств на имеющие камуфлированные элементы и не имеющие таковых характерно для оперативной техники. Камуфлиро­ванные элементы специальных технических средств выглядят как бытовые приборы или распространенные предметы. При этом внешняя оболочка явля­ется неотъемлемой частью конструкции технического средства, без которой оно не может работать. Камуфлирование осуществляется для обеспечения возможности открытого применения технических средств в присутствии по-сторонних людей, при этом не догадывающихся, что в действующей авто­ручке, настольном калькуляторе или магнитоле находится средство опера­тивной техники ^[26].

Внешний вид технических средств, не имеющих камуфляжа, определя­ется только особенностями их конструктивного исполнения, поэтому они применяются в отсутствие посторонних или из укрытий. При невозможности такого использования технические средства размещаются внутри различных предметов-контейнеров или в одежде и личных вещах. Скрытное применение технических средств данной группы обусловливает необходимость учета возможности их случайного обнаружения при распахивании одежды поры­вами ветра, намокании под дождем, необходимости снять какой-либо эле­мент костюма, случайном открывании портфеля, неожиданном прикоснове­нии и т.п. Для облегчения установки устройств в деталях интерьера, конст­рукционных элементах помещения или автомобиля технические средства, не имеющие камуфляжа, оснащаются специальными приспособлениями: магни­тами, шипами, текстильными застежками, вакуумными «присосками», клее­выми элементами и т.д.

Криминалистическая техника используется в основном при расследо­вании уголовных дел. Главной задачей ее применения является формирова­ние доказательств путем поиска, фиксации и исследования различных объек­тов. Нормативной основой использования специальной техники данного вида является Уголовно-процессуальный кодекс РФ. Средства криминалистиче­ской техники используются гласно при проведении следственных действий, например, при осмотрах мест происшествий, обысках, выемках, а также при проведении криминалистических экспертиз и исследований собранного фак­тического материала. К специальным техническим средствам криминалисти­ческого направления относятся, например, химические вещества и порошки для выявления и фиксации следов пальцев рук, следокопировальные пленки, наборы для экспресс-анализа наркотических средств, аппаратура для прове­дения различных исследований и экспертиз, а тактика и методика их приме­нения разрабатываются в рамках криминалистической науки.

Важная задача использования средств инструментально-технического обеспечения раскрытия и расследования преступлений - это организация эф­фективного функционирования системы органов дознания и предварительного следствия. В связи с разнообразием решаемых с применением данного вида специальной техники задач ее использование осуществляется широким кругом субъектов и регулируется значительным количеством нормативных актов. Особенностью специальной техники инструментально-технического обеспе­чения раскрытия и расследования преступлений является непрерывное и каж­додневное применение значительной части входящих в ее состав технических средств, тактических приемов и методов, например, средств связи, обеспече­ния безопасности, оперативного транспорта и т.п. Технические средства дан­ной группы могут быть также использованы в качестве вспомогательных при проведении оперативно-розыскных мероприятий, следственных действий и судебного разбирательства.

2.2. Процессуально-правовые и криминалистические проблемы использования технических средств в доказывании

Технические средства и научные исследования, применяемые в уго­ловном судопроизводстве, являются важнейшим и одним из самых эффек­тивных инструментов для исследования и разъяснения механизма происхо­дящих событий, обоснования возможности возникновения и проистекания определенных явлений. Полное и всестороннее изучение отраженных в объ­ектах и их образах сведений об исследуемых событиях и фактах - основа для установления обстоятельств совершенного преступления и одна из главных задач уголовного процесса. В свою очередь, объективное и полное исследо­вание объектов, имеющих значение для уголовного дела, на современном этапе практически невозможно без использования научных знаний, техниче­ских средств и разработанных на их основе методик, которые являются необ­ходимым и часто единственным инструментом проведения расследования.

Например, по мнению А.А. Эйсмана, полученные экспертом данные опираются на научно-технические достижения и вследствие этого (курсив наш) приобретают силу доказательств. Таким образом, имеет место прямая связь между процессуальной значимостью доказательств и уровнем научных достижений, методик, технических средств, которые применялись для их по­лучения и закрепления.

Процедуры обнаружения, изъятия, фиксации, передачи и исследования процессуально значимой информации приобретают важное значение для всего хода расследования по уголовному делу, поскольку информация, отра­женная и воспринятая в ходе предварительного следствия, многократно ис­пользуется на всех последующих этапах уголовного судопроизводства. Мно­гократность воспроизведения информации влечет за собой необходимость использования способов ее обработки и фиксации, позволяющих избежать потери любой ее части, а также утраты первоначальных свойств, характери­зующих материальные объекты, изображения которых зафиксированы при помощи технических средств.

Поиск процессуально значимой информации является важнейшим зве­ном в формировании доказательственной базы, основой для объективного расследования преступления и установления истины по делу. По мнению Е. Шишова, данный процесс может иметь два варианта целевой направлен­ности: а) когда проведение мероприятий по поиску «искомого объекта» осу­ществляется с целью уяснения истины по делу; б) когда проведение меро­приятий по поиску и обнаружению «искомого объекта» производится с це­лью доказывания.

Поиск информации по первому варианту, как правило, происходит на первоначальном этапе расследования, когда осуществляется подбор и оценка искомых объектов на предмет их дальнейшего использования в качестве до­казательств, и характеризуется решением поставленных задач в условиях информационной недостаточности.

В данном случае наиболее эффективными инструментами поиска, фик­сации и оценки объектов являются технические средства, используемые в уголовном судопроизводстве.

А.А. Закатов и Ю.Н. Оропай отмечают, что извлечение информации из того или иного объекта будет эффективнее, если использовать помощь спе­циалиста и применять технико-криминалистические средства"⁴. Особенно важную роль технические средства могут сыграть на начальном этапе рас­следования для поиска и фиксации следов преступления, в том числе недос­тупных человеческому восприятию, которые впоследствии могут изменить свои свойства либо исчезнуть по естественным причинам.

Второй вариант получения информации об искомом объекте связан с решением вопроса о возможности дальнейшего его использования в доказы­вании. Как правило, в данном случае объект подвергается экспертным иссле­дованиям с применением технических средств и специальных познаний.

В.Я. Колдин отмечает, что правильное разрешение идентификацион­ных ситуаций требует совместной работы следователя, специалиста и экс­перта, поскольку выделение идентификационной информации требует иссле­дования механизмов следообразования с применением специальных позна-ний.

Очевидно, что проведение экспертных исследований материальных объектов, работа специалистов и экспертов неразрывно связана с применени­ем ими самых разнообразных технических средств, а в некоторых случаях и основана на их использовании. Например, фиксацию обстановки, сбор и ис­следование невидимых, микроскопических, запаховых и иных недоступных человеческому восприятию следов без применения технических средств осуществить практически невозможно.

Собирание, фиксация, проверка, оценка, исследование и процессуаль­ное закрепление доказательств, полученных при помощи различных техниче­ских средств в уголовном процессе имеет ряд особенностей и сопровождает­ся рядом проблем, которые необходимо отметить.

В первую очередь, на наш взгляд, необходимо пересмотреть отношение к доказательствам, полученным с использованием технических средств в хо­де осуществления уголовного судопроизводства, средства и способы собира­ния которых имеют свою специфику.

Основным дискуссионным вопросом, рассматриваемым на протяжении многих лет в научных исследованиях, было определение понятия «доказатель­ство» и его толкование на основе нормы, закрепленной в Уголовно-процессуальном кодексе РСФСР. В соответствии со ст. 69 УПК РСФСР дока­зательствами по уголовному делу считались любые фактические данные, на основе которых в определенном законом порядке орган дознания, следователь и суд устанавливают наличие или отсутствие общественно опасного деяния, виновность лица, совершившего это деяние, и иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела. Эти данные устанавливались: по­казаниями свидетеля, потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого; заключе­нием эксперта; актами ревизий и документальных проверок; вещественными доказательствами; протоколами следственных и судебных действий и иными документами.

Принятие Уголовно-процессуального кодекса РФ внесло существенные коррективы в спорные вопросы определения понятия «доказательства». В на­стоящее время доказательствами по уголовному делу являются любые сведе­ния, на основе которых суд, прокурор, следователь, дознаватель в порядке, определенном УПК РФ, устанавливают наличие или отсутствие обстоя­тельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела (ст. 74) ^[27].

В качестве доказательств по ныне действующему УПК допускаются: 1) показания подозреваемого, обвиняемого; 2) показания потерпевшего, свиде­теля; 3) заключение и показания эксперта; 4) заключение и показания спе­циалиста; 5) вещественные доказательства; 6) протоколы следственных и су­дебных действий; 7) иные документы. Как нам представляется, наиболее спорные моменты в определении понятия «доказательства» были устранены заменой термина «фактические данные» на достаточно четкую и всеобъем­лющую дефиницию «любые сведения», поставившую точку в рассуждениях о том, являются ли «фактические данные» «данными о фактах», «сведениями о фактах» и т.д.

Действующее уголовно-процессуальное законодательство в принципе предусматривает применение технических средств и способов обнаружения, фиксации и изъятия следов преступления и вещественных доказательств (ч. 6 ст. 164 УПК РФ). Однако если рассматривать нормы УПК РФ, регламенти­рующие проведение конкретных следственных действий, то оказывается, что использование технических средств практически полностью сводится к ауди-альной и визуальной фиксации информации.

В частности, уголовно-процессуальный закон прямо разрешает исполь­зование фотографирования, киносъемки, аудиозаписи, видеозаписи, соответ­ствующих им материалов и носителей, а также иных известных технических средств аудиальной, визуальной и аудиовизуальной фиксации информации и соответствующих им носителей, что, на наш взгляд, охватывает все техниче­ские средства, предназначенные для фиксации информации, и не должно препятствовать их использованию. Однако, если сопоставить статьи УПК, где говорится о применении названных технических средств, то ситуация складывается совсем иная.

Так, если ч. 2 ст. 84 допускает использование документов, содержащих сведения, находящиеся на «иных носителях информации» в качестве доказательств, то в остальных статьях УПК РФ данное понятие более не встречает­ся. Сами же статьи сформулированы таким образом, что практически запре­щают использование «иных технических средств и носителей информации», кроме тех, которые в них перечислены. Единственным исключением являет­ся ст. 170 УПК РФ, в которой говорится о «технических средствах фиксации хода и результатов» следственного действия, однако каков порядок примене­ния данных технических средств, и что они собой представляют, в статье не сказано. Остается лишь предполагать, что в данном случае закон разрешает использовать все известные технические средства аудиовизуальной фикса­ции информации и прилагать к протоколу следственного действия соответст­вующие им носители информации.

В то же время ст. 82, 84, 166, 178, 186, 189, 190, 192, 193, 241, 259, 276, 281 УПК РФ, содержащие нормы о применении технических средств аудио­визуальной фиксации информации говорят об обратном. В них не только не разрешается использовать любые технические средства и носители информа­ции, а, наоборот, - подробно описано, какие именно технические средства в каждом конкретном случае можно использовать, что, как следствие, исклю­чает применение всех других технических средств. Более того, в ст. 82, 166, 276, 281 указываются даже виды носителей информации, которые должны прилагаться к соответствующим протоколам следственных действий. Полу­чается, что во всех перечисленных статьях уголовно-процессуального закона в той или иной мере ограничено применение конкретных технических средств и носителей аудиовизуальной фиксации информации при производ­стве следственных действий, а в ст. 170 никаких ограничений на использова­ние технических средств нет.

В ст. 82, 166, 276, 281 УПК РФ содержится конкретное перечисление носителей информации, которые могут прилагаться к материалам уголовного дела, но их количество и названия отличаются ^[28].

Полагаем, что такой подход является неприемлемым с процессуальной точки зрения, поскольку закон должен строиться на принципах терминологи­ческого единообразия. Так, в соответствии со ст. 166 УПК РФ, при проведе­нии следственных действий допускается использовать фотографирование, киносъемку, аудио- и видеозапись, а к протоколам соответственно прилага­ются фотографические негативы и снимки, киноленты, диапозитивы, фоно­граммы допроса, кассеты видеозаписи. В п. 1а ч. 2 ст. 82 УПК РФ говорится о фотографировании или снятии внешнего вида вещественных доказательств на видео- и кинопленку, в ст. 186-0 фонограммах, а в ст. 241, 259, 276, 281 — о материалах фотографирования, аудио- и (или) видеозаписи, киносъемки.

Следуя такой логике, нужно было бы называть фонограммы «кассета­ми аудиозаписи», видеопленку - «кассетами видеозаписи», материалы фото­графирования - «фотоснимками» либо наоборот. Если же речь идет о мате­риалах, получаемых в результате применения соответствующих видов тех­нических средств аудиальной и визуальной фиксации информации, то они могут быть записаны не только на кассеты или пленку, но и на CD или DVD диски различных форматов, USB устройства хранения информации, различ­ные карты памяти или иные носители информации, используемые в компью­терной и бытовой технике.

Причем носители информации используемые в компьютерной технике имеют существенные преимущества по сравнению с магнитной пленкой в кассетах и кинопленкой. Они занимают в десятки и сотни раз меньше места, у них практически не ограничен срок хранения, крайне низкая вероятность размагничивания и ухудшения качества записи при хранении, работа с циф­ровыми носителями информации намного более простая и удобная, нежели с магнитными записями, фото или кинопленками.

В соответствии с ч. 5 ст. 193 УПК РФ при невозможности предъявле­ния лица опознание может быть проведено по его фотографии. Возникает вопрос: «Почему оно не может быть проведено, например, через просмотр киносъемки, видеозаписи или цифровой фотографии на экране компьютера»?

Или, например, в соответствии с ч. 2 ст. 178 УПК РФ неопознанные тру­пы подлежат обязательному фотографированию. А почему не видеосъемке? Ведь с помощью видеозаписи можно зафиксировать в тысячи раз больше мельчайших деталей осмотра и другой полезной информации. Таким образом, нам представляется необоснованным механическое отражение практически всех положений УПК РСФСР, касающихся применения технических средств при расследовании преступлений, разработанных 15-20 лет назад, в УПК РФ.

По нашему мнению, в настоящее время одним из препятствий к зако­нодательному закреплению возможности использования цифровых техноло­гий и новых технических разработок в уголовном процессе является опасе­ние некоторых ученых и законодателей, заключающееся в том, что доказа­тельства, полученные путем применения новейших технических средств, можно легко фальсифицировать. Проведение их экспертных исследований достаточно сложно: нет соответствующих процессуальных процедур; следо­ватели не имеют соответствующей квалификации, а в правоохранительных органах отсутствует соответствующая техника и оборудование.

Мы полностью разделяем данные опасения и сомнения, однако считаем совершенно неприемлемым использование их в качестве обоснования для от­каза от применения новых технических разработок в уголовном судопроиз­водстве.

Спорить о том, какие носители информации лучше использовать в рас­крытии и расследовании преступлений, цифровые или аналоговые, совер­шенно бессмысленно, поскольку сейчас цифровые технологии активно вы­тесняют аналоговые, и через несколько лет все носители информации могут стать цифровыми. Очевидно, что это не может послужить основанием для отказа от использования технических средств фиксации информации в уго­ловном судопроизводстве.

Поэтому следует искать не пути отказа от их применения, ведущие в тупик, а способы наиболее эффективного использования цифровых техноло­гий для нужд уголовного процесса, а также разрабатывать методики эксперт­ного исследования получаемых с их применением материалов, оснащать пра­воохранительные органы соответствующей техникой и оборудованием, ис­кать возможности адаптации современного уголовно-процессуального зако­нодательства к реальному уровню развития науки и техники. Но судя по то­му, с каким трудом в УПК РСФСР закреплялись такие «новейшие» техниче­ские достижения, как видеозапись, можно предположить, что возможность использования, например, цифровой звукозаписи будет законодательно за­креплена лишь в интервале ближайших 10-20 лет.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подводя итоги предпринятого исследования, представляется необходи­мым сформулировать некоторые выводы.

В действующем уголовно-процессуальном законодательстве не сформировался единый принцип использования понятий, относящихся к тех­ническим средствам, применяемым в сфере уголовного судопроизводства. Существующий в настоящее время подход, в соответствии с которым в круг перечисленных в законе технических средств периодически, по мере их по­явления, включаются все новые и новые технические средства, не может быть признан объективно обусловленным, так как он изначально предусмат­ривает отставание уголовно-процессуального законодательства от уровня и темпов развития науки и техники.

Отказ от детального перечисления конкретных видов технических средств и носителей информации в уголовно-процессуальном законе позво­лит сделать его соответствующим современному уровню технической мысли, устранит преграды для использования в уголовном судопроизводстве новей­ших технических достижений, а также избавит законодателей от необходи­мости постоянного внесения поправок в действующие правовые акты.

Следует пересмотреть практику перечисления в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации конкретных видов и типов технических средств фиксации информации и соответствующих им носите­лей и ввести понятия технических средств фиксации информации и носите­лей информации без их конкретизации.

Под техническими средствами, применяемыми в уголовном судо­производстве следует понимать совокупность технических средств (прибо­ров, устройств, приспособлений, программных продуктов), применяемых участниками уголовного процесса в целях обеспечения производства процес­суальных действий в соответствии с их правомочиями, определенными Уго­ловно-процессуальным законодательством Российской Федерации. По наше­му мнению, предложенное определение технических средств, следует внести в ст. 5 УПК РФ как базовое понятие, определяющее весь дальнейший подход к обозначению технических средств, применяемых в уголовном судопроиз­водстве.

Ст. 86 УПК РФ необоснованно ограничивает возможности по со­биранию доказательств рядом участников уголовного процесса, и поэтому должна быть скорректирована в сторону расширения прав участников уго­ловного процесса по применению технических средств и предоставлению доказательств, полученных с их использованием. Для этого, во-первых, не­обходимо исключить из ч. 2 ст. 86 УПК РФ слово «письменные» и, во-вторых, дополнить ст. 86 УПК РФ частью 4 следующего содержания: «4. При собирании доказательств участниками уголовного процесса, в соответствии с их правомочиями, могут использоваться технические средства в порядке и способами, не противоречащими настоящему Кодексу».

В Конституции РФ и УПК РФ принцип неприкосновенности лич­ности трактуется лишь применительно к задержанию и заключению подозре­ваемого (обвиняемого) под стражу, то есть действиям, непосредственно ог­раничивающим свободу гражданина посредством физической изоляции его от общества.

По нашему мнению, под ограничением свободы следует понимать не только заключение под стражу, но и любое другое ограничение гражданина в праве на перемещение, например, домашний арест, слежение за его переме­щением с помощью датчиков, внешнее наблюдение в сфере перемещения и поведения с помощью технических средств. Во всех перечисленных случаях, полагаем, имеет место ограничение свободы, только не в явной форме. Так, например, домашний арест может контролироваться техническими средства­ми либо установленными в помещении и реагирующими на отсутствие «объ­екта», либо контролирующими периметр помещения и реагирующими на по­пытки его пересечения.

Считаем, что неприкосновенность жилища нужно рассматривать как основополагающее право человека и гражданина на сохранение в тайне от окружающих всей информации о происходящем внутри жилища.

Таким образом, неприкосновенность жилища является одним из суще­ственных принципов применения современных технических средств в уго­ловном судопроизводстве, значимость которого с ростом технического ос­нащения правоохранительных органов и разработкой новейших технических средств будет постоянно возрастать.

Необходимо законодательно определить понятие неприкосновенности жилища, дополнив ст. 139 УК РФ примечанием 2 следующего содержания: «Под нарушением неприкосновенности жилища в настоящей статье, а также в других статьях настоящего Кодекса понимается всякое открытое или тай­ное проникновение в него лиц, которые по закону не вправе находиться в нем, а также установка в жилище и вне его технических средств, предназна­ченных для осуществления аудиального и(или) визуального наблюдения за происходящим внутри жилища» помимо воли проживающих в нем лиц».

В Конституции РФ и действующем законодательстве не содержит­ся понятия частной жизни. Однако в современных условиях, с развитием ин­формационного общества, все большее значение приобретает информацион­ная составляющая частной жизни. Очевидно, что с учетом имеющейся тен­денции информатизации всех сторон жизни общества, неприкосновенность частной жизни непосредственно связана с охраной персональных данных, переговоров, сообщений и информации, передаваемой всеми известными способами. Таким образом, под частной жизнью следует понимать все сферы жизни человека, информацию о которых он не желает предавать гласности.

Считаем, что предложенное понятие частной жизни охватывает весь спектр возможностей нарушения ее неприкосновенности, в том числе по­средством наблюдения с использованием технических средств, предназна­ченных для контроля и фиксации аудиальной и визуальной информации. На­до отметить, что такие технические средства достаточно просты по конст­рукции и дешевы (например, радиозакладки, направленные микрофоны, транслирующие видеокамеры), и поэтому в настоящее время распространены весьма широко. Однако данные технические средства не предназначены кон­кретно для контроля и записи телефонных и других сообщений, поскольку фиксируют всю информацию о происходящем и, поэтому с точки зрения ее количества являются более «эффективными».

В ближайшей перспективе уголовно-процессуальное законода­тельство потребует существенного реформирования с учетом возможности применения технических средств и материалов, получаемых с их использо­ванием, не только как вспомогательных инструментов при расследовании и раскрытии преступлений, но также и основных средств протоколирования следственных действий. На наш взгляд, одним из нововведений в УПК РФ может стать изложение ч. 2 ст. 166 УПК РФ в следующей редакции:

«2. Протокол может быть как письменным, так и в форме аудиовизуаль­ного документирования всего хода следственного действия (аудиовизуальный протокол).

Письменный протокол может быть написан от руки или изготовлен с помощью технических средств. При производстве следственного действия с письменным протоколированием могут также применяться стенографирова­ние, аудиальная и визуальная фиксация информации. Стенограмма и стено­графическая запись, носители аудиальной и визуальной информации являют­ся частью протокола следственного действия и хранятся при уголовном деле.

Аудиовизуальный протокол изготавливается с использованием техни­ческих средств аудиовизуальной фиксации информации и приобщается к уголовному делу на носителе информации, хранение и просмотр с которого могут быть обеспечены при производстве по уголовному делу. К аудиовизу­альному протоколу прилагается справка, в которой содержатся сведения о примененных технических средствах, их характеристиках, времени начала и завершения следственного действия, а также перерывах в ходе аудиовизу­ального протоколирования и их причинах».

В ближайшей перспективе, по мере роста технической оснащенно­сти правоохранительных органов, ст. 98 УПК РФ может быть дополнена та­кой принципиально новой мерой пресечения, как наблюдение с использова­нием технических средств. Данная мера пресечения может заключаться в ос­нащении подозреваемого (с его письменного согласия) устройством, контро­лирующим его перемещение в пределах зоны, определенной решением суда, пересечение границы которой будет рассматриваться как нарушение избран­ной меры пресечения. Указанная мера пресечения может быть выбрана в ка­честве альтернативы заключению под стражу.

Данная мера пресечения может включать в себя также элементы до­машнего ареста либо использоваться одновременно с ним, поскольку с по­мощью технических средств можно контролировать запреты, перечисленные в пп. 1, 2, 3 ч. 1 ст. 107 УПК РФ (в частности, общаться с определенными ли­цами; получать и отправлять корреспонденцию; вести переговоры с исполь­зованием любых средств связи).

По нашему мнению, предложенная мера пресечения может быть закре­плена в УПК РФ введением в него ст. 107¹ следующего содержания:

«Статья 107 . Наблюдение с использованием технических средств.

1. Наблюдение с использованием технических средств за подозревае­мым или обвиняемым состоит в принятии мер, обеспечивающих выполнение этим лицом обязательств, предусмотренных п.п. 1, 2 и 3 ст. 102 настоящего Кодекса, а также иных ограничений или запретов, указанных в постановле­нии или определении суда об избрании наблюдения с использованием техни­ческих средств в качестве меры пресечения.
2. Избрание в качестве меры пресечения наблюдения с использованием технических средств допускается лишь с письменного согласия подозревае­мого или обвиняемого.
3. Наблюдение с использованием технических средств в качестве меры пресечения избирается в отношении подозреваемого или обвиняемого по решению суда при наличии оснований и в порядке, установленном ст. 108 настоящего Кодекса, с учетом его возраста, состояния здоровья, семейного положения и других обстоятельств.
4. В постановлении или определении суда об избрании наблюдения с использованием технических средств в качестве меры пресечения указыва­ются конкретные ограничения, которым подвергается подозреваемый или обвиняемый, а также орган или должностное лицо, на который (которое) воз­лагается осуществление надзора за соблюдением установленных ограниче­ний.
5. В случае невыполнения или нарушения подозреваемым или обви­няемым обязательств, связанных с избранием данной меры пресечения, к не­му могут быть применены меры взыскания, предусмотренные ч. 4 ст. 103 на­стоящего Кодекса, а мера пресечения изменена».

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

Нормативно-правовые акты

1.Всеобщая декларация прав человека (принята Генеральной Ассамблеей ООН 10.12.1948 г.) // Официальный сайт Справочно-правовой системы «Консультант Плюс» [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.consultant.ru (дата обращения 23.11.2017).

2. Конвенция о защите прав человека и основных свобод (заключена в г. Риме 04.11.1950) / Протокол № 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод (Париж, 20 марта 1952 г.) (с изм. от 13.05.2004) // Официальный сайт Справочно-правовой системы «Консультант Плюс» – Режим доступа: http://www.consultant.ru (дата обращения 23.11.2017).

3.Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993 г.) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ) // Официальный сайт Справочно-правовой системы «Консультант Плюс» [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.consultant.ru (дата обращения 23.11.2017).

4.Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ. (ред. от 29.07. 2017) (с изм. и доп., вступ. в силу с 26.08.2017) // Официальный сайт Справочно-правовой системы «Консультант Плюс» [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.consultant.ru (дата обращения 23.11.2017).

5.Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от. 29.07.2017) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.09.2017) // Официальный сайт Справочно-правовой ситемы «Консультант Плюс» [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.consultant.ru (дата обращения 23.11.2017).

6.Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 № 195-ФЗ. (ред. от 30.10.2017) // Официальный сайт Справочно-правовой системы «Консультант Плюс» – Режим доступа: http://www.consultant.ru (дата обращения 23.11.2017).

7.Федеральный закон от 12.08.1995 № 144 ФЗ (ред. от. 06.07.2016) «Об оперативно-розыскной деятельности» // Официальный сайт Справочно-правовой системы «Консультант Плюс» [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.consultant.ru (дата обращения 23.11.2017).

8. Приказ МВД России № 776, Минобороны России № 703, ФСБ России 509, ФСО России № 507, ФТС России № 1820, СВР России № 42, ФСИН России № 535, ФСКН России № 398, СК России № 68 от 27.09.2013 «Об утверждении Инструкции о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд» (Зарегистрировано в Минюсте России 05.12.2013 № 30544) // Официальный сайт Справочно-правовой системы «Консультант Плюс» [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.consultant.ru (дата обращения 23.11.2017).

Учебники, учебные пособия, комментарии

9.Безлепкин Б. Т. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федрации / Б. Т. Безлепкин. - 7-е изд., перераб. и доп. - М.: КРОНУС, 2008. - 672 с.

10.Вагин О. А. Постатейный комментарий к Федеральному закону «Об оперативно-розыскной деятельности» со словарем законодательных терми­нов / О. А. Вагин, А. П. Исиченко. - М.: Экзамен, 2012. - 328 с.

11.Гущин А.Н., Громов Н.А., Царева Н.П. Оперативно-розыскная деятель­ность: совершенствование форм вхождения ее результатов в уголовный процесс: Учебно-практическое пособие. - М.: Изд-ль Шумилова И.И., 2011. - 117 с.

12.Дубоносов Е. С. Основы оперативно-розыскной деятельности: учеб. пособие / Е. С. Дубоносов. - М.: Юрайт, 2012. - 352 с.

13.Криминалистика: учебник / Т. В. Аверьянова [и др.]. - 3-е изд., перераб. и доп. - М.: Норма, 2008. - 944 с.

14. Мешков В.М., Попов ВЛ. Оперативно-розыскная тактика и особенно­сти легализации полученной информации в ходе предварительного следствия: Учебно-практическое пособие. - М.: Щит и меч, 2009. - 80 с.

15.Научно-практический комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / под ред. В. М. Лебедева, В. П. Божьева. - М.: Юрайт - Издат, 2009. - 713 с.

16. Основы оперативно-розыскной деятельности: Учебник / Под ред. В.Б. Рушайло. - СПб.: Лань, 2005. - 720 с.

17.Уголовный процесс: Учебник / Под ред. В.П. Божьева. 2-е изд., испр. и доп. - М.: Спарк, 2000. - 574 с.

18. Уголовно-процессуальное право Российской Федерации: Учебник / Под ред. П.А. Лупинской. - М.: Юристъ. 2003. - 797 с.

Монографии, научные статьи, материалы научно-практических конференций

19.Анисимов О. Е. Теоретические аспекты правового регулирования легализации результатов ОРД для их использования в уголовном процессе / О. Е. Анисимов // Российский следователь. - 2007. - № 2. - С. 37-39.

20.Воронцова С. В. Роль результатов оперативно-розыскной деятель­ности в формировании доказательств по уголовному делу /СВ. Воронцова // Российский следователь. - 2010. - № 3. - С. 23-24.

21. Галанов В.А., Грищенко Л.Л. Взаимодействие органов следствия и дознания при проведении тактической операции «следственный осмотр», по делам об уголовно-наказуемых нарушениях авторских прав в области распро­странения аудио-, видеопродукции // Следователь. - 2011. - № 2. - С. 30-31.

22. Гриненко А. Разграничение фактического и уголовно-процессуального задержания // Уголовное право. - 2012. - № 3. - С. 75-79.

23.Доля Е. А. Формирование доказательств на основе оперативно-ро­зыскной деятельности: монография /Е. А. Доля. - М.: Проспект, 2012. - 376 с.

24.Драпкин Л.Я. Тактические и доказательственные аспекты использова­ния результатов оперативно-розыскной деятельности в процессе расследования // Экономико-правовые и нравственные аспекты борьбы с преступностью: Сбор­ник научных трудов. - Екатеринбург: Изд. ЕВШ МВД РФ, 2009. - С. 19-21.

25.Зажицкий В. И. Результаты оперативно-розыскной деятельности в уголовном судопроизводстве: теория и практика / В. И. Зажицкий. - СПб. : Юридический центр Пресс, 2011. - 446 с.

26. Ковалев С. Д. Некоторые аспекты определения понятия «результа­ты оперативно-розыскной деятельности» / С. Д. Ковалев // Вестник Владимирского юридического института. - 2009. - № 3(4). - С. 21-24.

27.Кукарцев В.Н. К вопросу об использовании в доказывании результатов оперативно-розыскной деятельности // Проблемы применения нового уголовно-процессуального законодательства в досудебном производстве: Материалы на­учно-практической конференции. - Барнаул: Изд-во БЮИ МВД России, 2012. - С. 78-80.

28.Лупинская П. А. Решения в уголовном судопроизводстве: теория, законодательство, практика / П. А. Лупинская. - 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Норма - Инфра - М, 2012. - 267 с.

29.Савинский А. В. Актуальные проблемы юридической регламента­ции оперативно-розыскной деятельности: монография / А. В. Савинский. -Архангельск, 2010. - 405 с.

30.Чечетин А.Е. О классификации оперативно-розыскных мероприятий / Актуальные вопросы совершенствования правового и организационно-тактического обеспечения деятельности оперативных аппаратов органов внут­ренних дел: Межвузовский сборник научных трудов / Отв. ред. К.М. Тарсуков. - М.: Московская академия МВД России, 20011. - С. 11-27.

31.Чечетин А.Е. Право на неприкосновенность частной жизни и опера­тивно-розыскная деятельность // Проблемы формирования уголовно-розыскного права (Актуальные вопросы обнаружения преступлений с помощью негласных возможностей): Вневедомственный сборник научных работ / Под ред. д-ра юрид. наук, проф. А.Ю. Шумилова. Вып. 3-М.: Изд-ль Шумилова И.И.,2010. - С. 124-131.

32.Хомколов В.П. Организация управления оперативно-розыскной дея­тельностью. - М.: Закон и право, Юнити, 2009. - 191 с.

1. Криминалистика: учебник / Т. В. Аверьянова [и др.]. - 3-е изд., перераб. и доп. - М.: Норма, 2008. – С. 344. ↑

2. Основы оперативно-розыскной деятельности: Учебник / Под ред. В.Б. Рушайло. - СПб.: Лань, 2005. – С. 376. ↑

3. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от. 29.07.2017) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.09.2017) // Официальный сайт Справочно-правовой ситемы «Консультант Плюс» [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.consultant.ru (дата обращения 23.11.2017). ↑

4. Федеральный закон от 12.08.1995 № 144 ФЗ (ред. от. 06.07.2016) «Об оперативно-розыскной деятельности» // Официальный сайт Справочно-правовой системы «Консультант Плюс» [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.consultant.ru (дата обращения 23.11.2017). ↑

5. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от. 29.07.2017) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.09.2017) // Официальный сайт Справочно-правовой ситемы «Консультант Плюс» [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.consultant.ru (дата обращения 23.11.2017). ↑

6. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от. 29.07.2017) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.09.2017) // Официальный сайт Справочно-правовой ситемы «Консультант Плюс» [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.consultant.ru (дата обращения 23.11.2017). ↑

7. Гущин А.Н., Громов Н.А., Царева Н.П. Оперативно-розыскная деятель­ность: совершенствование форм вхождения ее результатов в уголовный процесс: Учебно-практическое пособие. - М.: Изд-ль Шумилова И.И., 2011. – С. 92. ↑

8. Уголовный процесс: Учебник / Под ред. В.П. Божьева. 2-е изд., испр. и доп. - М.: Спарк, 2000. – С. 154. ↑

9. Доля Е. А. Формирование доказательств на основе оперативно-ро­зыскной деятельности: монография /Е. А. Доля. - М.: Проспект, 2012. - 376 с. ↑

10. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993 г.) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ) // Официальный сайт Справочно-правовой системы «Консультант Плюс» [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.consultant.ru (дата обращения 23.11.2017). ↑

11. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от. 29.07.2017) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.09.2017) // Официальный сайт Справочно-правовой ситемы «Консультант Плюс» [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.consultant.ru (дата обращения 23.11.2017). ↑

12. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993 г.) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ) // Официальный сайт Справочно-правовой системы «Консультант Плюс» [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.consultant.ru (дата обращения 23.11.2017). ↑

13. Всеобщая декларация прав человека (принята Генеральной Ассамблеей ООН 10.12.1948 г.) // Официальный сайт Справочно-правовой системы «Консультант Плюс» [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.consultant.ru (дата обращения 23.11.2017). ↑

14. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от. 29.07.2017) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.09.2017) // Официальный сайт Справочно-правовой ситемы «Консультант Плюс» [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.consultant.ru (дата обращения 23.11.2017). ↑

15. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от. 29.07.2017) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.09.2017) // Официальный сайт Справочно-правовой ситемы «Консультант Плюс» [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.consultant.ru (дата обращения 23.11.2017). ↑

16. Мешков В.М., Попов ВЛ. Оперативно-розыскная тактика и особенно­сти легализации полученной информации в ходе предварительного следствия: Учебно-практическое пособие. - М.: Щит и меч, 2009. - 80 с. ↑

17. Галанов В.А., Грищенко Л.Л. Взаимодействие органов следствия и дознания при проведении тактической операции «следственный осмотр», по делам об уголовно-наказуемых нарушениях авторских прав в области распро­странения аудио-, видеопродукции // Следователь. - 2011. - № 2. - С. 30-31. ↑

18. Зажицкий В. И. Результаты оперативно-розыскной деятельности в уголовном судопроизводстве: теория и практика / В. И. Зажицкий. - СПб. : Юридический центр Пресс, 2011. – С. 236. ↑

19. Кукарцев В.Н. К вопросу об использовании в доказывании результатов оперативно-розыскной деятельности // Проблемы применения нового уголовно-процессуального законодательства в досудебном производстве: Материалы на­учно-практической конференции. - Барнаул: Изд-во БЮИ МВД России, 2012. - С. 78-80. ↑

20. Лупинская П. А. Решения в уголовном судопроизводстве: теория, законодательство, практика / П. А. Лупинская. - 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Норма - Инфра - М, 2012. - 267 с. ↑

21. Савинский А. В. Актуальные проблемы юридической регламента­ции оперативно-розыскной деятельности: монография / А. В. Савинский. -Архангельск, 2010. - С. 265. ↑

22. Чечетин А.Е. О классификации оперативно-розыскных мероприятий / Актуальные вопросы совершенствования правового и организационно-тактического обеспечения деятельности оперативных аппаратов органов внут­ренних дел: Межвузовский сборник научных трудов / Отв. ред. К.М. Тарсуков. - М.: Московская академия МВД России, 20011. - С. 11-27. ↑

23. Ковалев С. Д. Некоторые аспекты определения понятия «результа­ты оперативно-розыскной деятельности» / С. Д. Ковалев // Вестник Владимирского юридического института. - 2009. - № 3(4). - С. 21-24. ↑

24. Анисимов О. Е. Теоретические аспекты правового регулирования легализации результатов ОРД для их использования в уголовном процессе / О. Е. Анисимов // Российский следователь. - 2007. - № 2. - С. 37-39. ↑

25. Воронцова С. В. Роль результатов оперативно-розыскной деятель­ности в формировании доказательств по уголовному делу /СВ. Воронцова // Российский следователь. - 2010. - № 3. - С. 23-24. ↑

26. Драпкин Л.Я. Тактические и доказательственные аспекты использова­ния результатов оперативно-розыскной деятельности в процессе расследования // Экономико-правовые и нравственные аспекты борьбы с преступностью: Сбор­ник научных трудов. - Екатеринбург: Изд. ЕВШ МВД РФ, 2009. - С. 19-21. ↑

27. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от. 29.07.2017) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.09.2017) // Официальный сайт Справочно-правовой ситемы «Консультант Плюс» [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.consultant.ru (дата обращения 23.11.2017). ↑

28. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от. 29.07.2017) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.09.2017) // Официальный сайт Справочно-правовой ситемы «Консультант Плюс» [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.consultant.ru (дата обращения 23.11.2017). ↑