Понятие и виды толкования правовых норм (Объём и способы толкования норм права)

Содержание:

ВВЕДЕНИЕ

Толкование права - это необходимый и важный элемент правореализационного процесса, поскольку невозможно применить норму права, не уяснив ее точный смысл, а в некоторых случаях и разъяснить; толкование необходимо также при правовой квалификации и при вынесении решения по делу. Необходимость в толковании норм права появляется и в процессе правотворчества. Как известно, разработка новых нормативных правовых актов предполагает толкование действующих нормативных предписаний с целью выяснения их точного смысла. Таким образом, толкование имеет место на всех стадиях механизма правового регулирования и значимо для всех сторон юридической деятельности. Искусство толкования правовых норм составляет самую суть юриспруденции и основу профессиональной подготовки юристов.

Толкование права - необходимый и важный элемент правореализационного процесса, поскольку невозможно применить норму права, не уяснив ее точный смысл, а в некоторых случаях и разъяснить; толкование необходимо также при правовой квалификации и при вынесении решения по делу. Необходимость в толковании норм права появляется и в процессе правотворчества. Таким образом, толкование может предприниматься в различных юридических целях и имеет значение для всех сторон правовой деятельности. Изложенное выше свидетельствует об актуальности выбранной темы курсовой работы.

В советское время богатые традиции в области толкования правовых норм, созданные российскими правоведами в дореволюционный период, во многом оказались забыты. Лишь в последнее десятилетие были переизданы некоторые из работ русских правоведов, посвященных данной проблеме. Они были написаны на материале дореволюционного русского законодательства и потому сегодня могут иметь относительно ограниченное применение. Число работ советских авторов, непосредственно посвященных толкованию норм права, невелико. В последние годы научное исследование проблемы толкования правовых норм интересовало авторов в основном в специальном или отраслевом аспектах, что нашло отражение в работах, посвященных официальному и неофициальному толкованию норм права, эффективности актов юридического толкования, правоприменительному толкованию^[1].

Таким образом, подавляющее большинство названных трудов посвящено либо исследованию отдельных видов толкования, либо освещению лишь тех или иных его сторон. В работах по правореализации данная проблематика рассматривалась как смежная, роль толкования сводилась к юридической аргументации в правоприменительном процессе. Как правило, различные виды (или способы) толкования рассматриваются изолированно, а вопрос об их взаимодействии и приоритетах в значительной степени остался открытым.

Объектом данной курсовой работы служит процесс толкования правовых норм.

Предметом курсовой работы являются структурные и функциональные отношения различных видов толкования и пределы действия толкования в процессе правореализации.

Цель курсовой работы – на основе анализа научной литературы и нормативных правовых актов выявить сущность и значение толкования права.

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

- сформулировать понятие толкования правовых норм, определить его признаки и функции;

- исследовать содержание различных видов толкования правовых норм, провести их систематизацию и на этой основе обосновать логико-концептуальную модель классификации видов толкования правовых норм по различным критериям;

- обобщить имеющиеся в научной литературе воззрения о правилах толкования правовых норм и на этой основе сформулировать правила толкования применительно к различным его видам;

В ходе написания курсовой работы использовались методы структурного и функционального анализа, формально-юридический метод, методы историко-правового исследования и сравнительного правоведения, формально-логический метод толкования нормативных правовых актов.

Структурно работа состоит из введения, трёх глав, заключения и списка использованной литературы.

I. ПОНЯТИЕ ТОЛКОВАНИЯ ПРАВА

Источником права в России называют нормативно – правовой акт – закон, подзаконный акт. Основным элементом нормативно – правового акта выступает норма права.

Нормы права - это правила поведения. Их многообразие представляет собой «клеточки» права, из которых формируются правовые институты, отрасли права, составляющие фундамент право но и системы государства. «Норма» в переводе с латинского означает правило, образец и служит масштабом поведения человека. Это значит, что норма права не имеет конкретного адресата, рассчитана на неопределенное число случаев («неисчерпанность» нормы).

Все правовые нормы можно разделить на технические и социальные.

Техническими называют нормы, регулирующие пове­дение людей по отношению к вещам, природе, производству. Они служат руководством для людей при обращении с пещами (например, инструкция по технике безопасности). Социальные нормы регулируют взаимоотношения между людьми. Они многообразны. Это нормы нравственности (морали), обычаи, нормы общественных организаций, юридические (правовые) нормы и др. Правовая норма обычно отвечает на 3 вопроса: при каких условиях она реализуется, каким должно быть поведение сторон при таких условиях, каковы последствия нарушения данного правила поведения? Ответы на эти вопросы образуют трехзвенную структуру нормы: гипотезу, диспозицию и санкцию.

Гипотеза - это часть правовой нормы, указывающая на условие се реализации (например, условием назначения пенсий по старости для женщин, и мужчин является возраст). Диспозиция - само правило поведения, "ядро" правовой нормы (в нашем примере оно выражено в праве на обращение за пенсией при достижении возраста, установленного для мужчин и женщин). Санкция - это часть правовой нормы, предусматривающая ответственность за нарушение правила, установленного диспозицией.

По предмету правового регулирования (т.е. по характеру регулируемых общественных отношений) нормы права делятся на государственно-правовые, административно-правовые, финансовые, гражданские, земельные, трудовые, уголовные и т.д. В зависимости от юридической силы следует различать нормы, содержащиеся в законах (прежде всего в Конституции Российской Федерации) и обладающие высшей юридической силой в подзаконных нормативных актах (указах Президента Российской Федерации, постановлениях и распоряжениях Правительства, актах ведомств и органов местного самоуправления).

По характеру правовых предписаний нормы права делятся на нормы: управомочивающие, устанавливающие права участников и указывающие на дозволенное поведение (например, ст. 45 Конституции Российской Федерации предоставляет каждому возможность защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом); поощрительные нормы, устанавливающие поощрения за совершение особо полезных для общества действий; обязывающие нормы, формирующие обязанности лиц совершить определенные действия; запрещающие нормы, устанавливающие запреты на совершение общественно вредных действий.

По степени обязанности нормы права делятся на императивные (содержащие категорические предписания) и диспозитивные (предоставляющие сторонам самим определить свои права и обязанности и содержащие в себе правила на случай отсутствия такого соглашения между сторонами). Известное значение имеют дефинитивные нормы, содержащие общие определения правовых явлений (например, понятие преступления), и нормы-принципы, в которых сформулированы общие или отраслевые правовые принципы и задачи (принципы уголовного процесса, задачи гражданского законодательства и т.п.). Умение правильно определить вид правовой нормы, се структуру, соотношение со статьями нормативно-правовых актов является необ­ходимым условием применения права.

Право развивается вместе с государством, с которым находится в тесной взаимосвязи. Соотношение государства и права таково: государство издает юридические нормы и охраняет их от посягательств путем государственного принуждения. Принудительный характер исполнения пра­вовых норм отличает их от других социальных норм, действующих в обществе (например, нравственных).

Не только право нуждается в государстве, но и государство в праве. Оно не может нормально и плодотворно работать, не взаимодействуя с правом. Государственная охрана правовых норм включает в себя государственное принуждение, воспитательные и профилактические меры правоохранительных и других органон по соблюдению и исполнению физическими и юридическими лицами правовых норм. Эта деятельность государства носит публично-правовой характер. Напротив, деятельность физических и юридических лиц по реализации своих, прав (права собственности, наследственных прав, права на ведение предпринимательской деятельности и др.) имеет частно-правовой характер. Эта специфика в определении сфер деятельности нашла отражение в делении права на публичное и частное.

Всякая реализация права и в особенности такая форма, как применение права предполагают уяснение правовых требований и дозволений. Вообще любая деятельность плодотворна и эффективна, когда осуществляется с полным пониманием дела. Правоприменение, как своего рода контрольная деятельность, в процессе реализации норм права, требует четкого уяснения содержания реализуемых норм^[2].

Сам выбор правовых норм предполагает понимание их содержания. Часто в этом помогают специальные разъяснения нормативно-правовых актов, которые даются в официальном и неофициальном порядке. Уяснение является внутренним интеллектуальным процессом. Строго говоря, проблема толкования выходит за рамки реализации права. Она имеет самостоятельное значение в процессе научного или обыденного познания государственно-пра­вовой жизни. Предполагается, что каждый «пользователь» права уяс­няет его смысл и требования самостоятельно. И в этом случае толкование не выходит за рамки внутренней интеллектуаль­ной деятельности, материализуемой затем в каких-то правовых действиях субъекта. Оценивая последние, мы получаем представление о том, как уяснил кто-либо норму права, как он понимает ее сам и какого понимания ждет от других. На­пример, в любом правоприменительном акте, в любом реше­нии юридического дела уже выражено понимание права правоприменителем, хотя бы буквально в тексте об этом не гово­рилось.

Другая ситуация складывается в том случае, если право толкуется для третьих лиц. Есть, специалисты и даже специ­ально уполномоченные на то органы, от которых ожидают обстоятельного разъяснения права. Они уже не могут ограни­чиваться уяснением правового содержания для себя; эти органы дол­жны объективировать свою интеллектуальную работу в виде специальных актов разъяснения права.

Таким образом, с одной стороны, нельзя представить себе, чтобы разъяснение могло последовать без уяснения права. С другой стороны, трудно рассматривать уяснение как само­цель. Оно также выражается вовне в каких-то актах или дей­ствиях.

В свое время Г. Ф. Шершеневичем было высказано мне­ние, что опыт и приемы толкования в совокупности дают ос­нование для искусства толкования, но не для науки^[3]. Дума­ется, что в толковании права как определенной интеллекту­альной деятельности есть элементы не только искусства, но и науки.

«Право есть нечто «внешнее» только в том смысле, что его законы и предписания исходят, так сказать, «от других людей» и поэтому подходят к нам как бы «извне», не спра­шивая нашего согласия и налагая на нас обязанность и за­преты, часто вопреки нашей воле. Но творческий источник права пребывает во внутреннем мире человека; и действовать в жизни право может только благодаря тому, что оно обра­щается к внутреннему миру человека, а именно к тем слоям души, в которых слагаются мотивы человеческого поведения и, сложившись, порождают живой поступок человека», — пи­сал выдающийся русский философ и юрист И. А. Ильин^[4]. Исходя из данного определения, можно говорить о том, что процесс толкования права действительно имеет природу искусства, требует творческого начала в человеке.

Однако за процессом толкования норм права скрывается общезначимость право­вой нормы, ибо ее нарушение со стороны любого субъекта в процессе своего личного, творческого толкования в конечном счете сказывается на обществе как целом, а следо­вательно, и на условиях жизнедеятельности каждого индиви­да. Пострадать в случае неправильного толкования правовой нормы может он сам, его имущественное положение, его юридический статус. И «если человек хочет видеть свои личные права огражденными и защищенными, то он должен вложиться своим правосознанием в эту общественную пра­вовую жизнь и верно участвовать в ее устроении, — писал И. А. Ильин. — В качестве законодателя он должен творить законы из верной глубины своего правосознания; в качестве судьи и чиновника он должен толковать и применять законы так, как это требует его справедливое правосознание, в каче­стве рядового подчиненного гражданина он должен принять закон в свое правосознание и включить приказы, запреты и позволения, содержащиеся в законе, в процессы мотивации своего поведения»^[5]. Даже тогда, когда юридическая норма кому-то кажется не­правильной или является таковой на самом деле, она должна применяться и соблюдаться по римской формуле «закон су­ров, но это закон». Закон — единственное средство сохране­ния правопорядка в стране. Иначе он будет принесен в жертву произволу, личной корысти и случайности. При этом каждый вправе бороться в рамках конституции за новое, лучшее пра­во.

История разных государств дает примеры такой практи­ки, когда под видом толкования провозглашались новые нор­мы. Но режим твердой законности и нормальный правопоря­док в принципе исключают смешение правотворческого и праворазъяснительного процессов. Задачей правоприменителя или интерпретатора является одно: уяснить для себя и пояснить другим содержание воли, выраженной в праве.

Понимание толкования права предполагает знание не толь­ко цели, но и объекта толкования. В принципе можно было бы констатировать следующее.

Объектом толкования являются нормативные правовые акты и их совокупность. Предметом толкования выступает ис­торическая воля законодателя (нормодателя), выраженная в законе (нормативном акте). Воля законодателя времени при­менения закона также учитывается, так как в актах, последо­вавших за толкуемым, могут содержаться нормы, прямо или косвенно меняющие его содержание.

Если различать право и закон, если вести речь о толко­вании учеными и законодателями, ограничиться названным объектом и предметом толкования нельзя. В этом случае ин­терпретируются самые многообразные явления и факторы общественной жизни, рождающие и питающие то «живое» право, которое законодателю придется возводить в закон. Бо­лее того, интерпретаторы постепенно обращаются к воле про­шлых законодателей, и не только отечественных, но и зару­бежных. Это по-настоящему творческая работа по выявлению права, по поиску наилучших способов его нормативного зак­репления в государственных актах.

Поскольку правоприменитель всегда отыскивает волю законодателя (волю нормодателя; волю, выраженную в надлежаще и данных нормативных актах), ученый и законодатель за рамками правоприменительной деятельности отыскивают волю социальных общностей (народа, классов, политических объединений и т. д.). Они могут объявить волю, выраженную в действующем законе, неправовой, они интерпретируют закон с точки зрения права.

Если не иметь цели издавать в ходе реализации права под видом толкования новые нормы, если не желать посредством толкования изменять законы, нет необходимости ставить преграды в объекте и предмете толкования. Одно время полагалось, что толкованию подлежат только неясные законы и на этом основании запрещалось толкование новых законов вообще.

Мера ясности права для разных его пользователей разная. То, что ясно для одних, остается неясным для других. Важно, что содержание права, прежде чем оно будет возведено в закон, должно быть продумано, а содержание конкретных норм, прежде чем они будут применены (реализованы), должны быть усвоены правоприменителями.

Первая часть этой деятельности — уяснение. Оно характери­зует гносеологическую природу толкования, направленного на познание права. Толкование-уяснение выступает как внутрен­ний мыслительный процесс, происходящий в сознании субъекта, применяющего норму права. Это уяснение для себя и внутри себя, поэтому оно не имеет внешних форм выражения.

В ходе уяснения интерпретатор использует различные спосо­бы и приемы толкования, которые обеспечивают процесс познания. Здесь используются грамматический (филологический), ло­гический, историко-политический и систематический способы толкования^[6].Уяснение является необходимым условием реализации права во всех формах: при соблюдении, исполнении и использовании. Оно всегда предшествует разъяснению. Разъяснение — вторая часть единого процесса толкования права. Оно не всегда следует за уяснением, однако является про­должением мыслительной деятельности на первом этапе. Эта сторона деятельности по толкованию адресована уже не себе, как при уяснении, а другим участникам отношений. При разъяснении объективируются результаты первой части процесса. Такая объективизация находит свое выражение в пись­менной форме: официальный акт, документ, правовой акт — либо в устной: совет, рекомендация.

Таким образом, толкование правовых норм - это уяснение их подлинного содержания, раскрытие внутреннего юридического смысла. Это не просто извлечение из правового текста воли законодателя, но познавательная деятельность, нацеленная на выявление динамического объективного смысла заключенного в норме правового явления, определяемого современными потребностями общественного развития. Потребность в толковании вытекает не только, и не столько из технического несовершенства некоторых правовых норм, их неясности или двусмысленности, но, главным образом, из самого существа правореализации. Текст правовой нормы часто недостаточен для извлечения всей содержащейся в ней информации, которая поэтому должна быть раскрыта иными средствами, в частности посредством интерпретации, или толкования.

II. ОБЪЁМ И СПОСОБЫ ТОЛКОВАНИЯ ПРАВА

2.1. Объём толкования норм права

Толкование правовых норм всегда преследует цель определения действительного смысла нормы, того, что имел в виду сам законодатель. Поскольку законодатель свои требования формулирует посредством символов — терминов и словесных конструкций, изложение его воли может не совпасть с ее действительным содержанием. Причиной тому будет или упущение законодателя, или небрежность в оформлении своих мыслей, или даже отсутствие в языке и законодательной технике терминов и конструкций.

Случаи несовпадения действительного и буквального смысла в праве — не столь частое явление. Чаще можно встретить предположения о них, а со стороны ученых и практиков — подведение под эти случаи ситуаций, которые принципиально отличаются по своему характеру. Это объяс­няется во многом различным пониманием расширительного и ограничительного толкования.

Основанием для выделения данных разновидностей ука­зывают обычно объем толкования. При этом создается впечатление, что по объему допускается истолкование шире или уже того смысла, который установлен в результате ис­пользования соответствующих приемов толкования. Норма истолковывается шире или уже буквального ее смысла, но обязательно в соответствии с тем смыслом, ко­торый выявлен в итоге уяснения истинного содержания нормы^[7].

Так, уголовный закон (ст. 161 УК РФ) определяет грабеж как открытое хищение чужого имущества. Таким образом, при грабеже общественно опасное действие, как первый элемент объективной стороны, выражается в виде открытого хищения, которое осуществляется преступником посредством изъятия имущества из обладания собственника или лица, в ведении или под охраной которого оно находится и обращением его в свою пользу или пользу других лиц, т.е. установлением фактического обладания вещью. При этом похитивший владеет, пользуется и распоряжается имуществом как своим собственным, но юридически собственником не становится.

Развернутое определение открытого способа хищения чужого имущества содержится в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике по делам о грабеже и разбое», где, в частности, сказано, что открытым хищением является такое корыстное посягательство на собственность, «которое совершается в присутствие потерпевшего, лиц, в ведении или под охраной которых находится имущество, либо на виду у посторонних, когда лицо, совершающее хищение, сознает, что присутствующие при этом лица понимают характер его действий, но игнорируют данное обстоятельство». В данном случае мы имеем дело с расширительным толкованием понятия «открытое хищение».

Сам термин распространительное толкование, наиболее часто употребляющийся в обиходе и науке, до некоторой сте­пени питает неправильные представления о его сущности. Мож­но понять так, как будто речь идет о распространении дей­ствия норм на случаи, ими не предусмотренные. Более при­емлем с этой точки зрения термин расширительное толко­вание^[8].

Толкование — это всегда уяснение подлинного смысла нормы или суждение о тако­вом. П. Е. Недбайло верно отмечал, что «распространитель­ное и ограничительное толкование не вносит никаких изме­нений в действительный смысл нормы»^[9]. Вместе с тем некото­рые положения в его работе могут быть расценены иначе. Так, в числе причин того или иного способа толкования он допускал изменение обстановки, когда расширяется или су­жается круг юридически значимых фактов, предусмотрен­ных гипотезой нормы. По его мнению, распространительное или ограничительное толкование «может иметь место и в тех случаях, когда буквальный смысл нормы правильно выража­ет ее буквальный смысл, но действие нормы при этом рас­ширяется или ограничивается вследствие изменившейся об­становки...»^[10]. В то же самое время П. Е. Недбайло совершенно справедливо критиковал позицию тех авторов, которые пред­лагают при толковании доводить смысл закона до желаемого, диктуемого политическими соображениями или правосознани­ем. Он прямо отвергал формулу «новые условия — новый смысл закона»^[11].

Здесь необходимо отметить, что ни то ни другое не может быть завуалировано под тол­кование закона.

Исходя из опасения произвольного применения закона, некоторые авторы объявляют распространительное и ограничительное толкование противоречащим закону. Эти опасения имели под собой почву в правоприменительной практике судебных и административных органов. Но практика, и теория, исходила при этом из неверных представлений о сути подобных толкований. По мнению С.А. Голунского и М.С. Строговича, «..в советском государстве вопрос о разделении толкования на распространительное и ограничительное лишается смысла. При применении правовой нормы, главным образом закона, основная задача состоит не в том, чтобы сузить или расширить применение закона, а в том, чтобы применить этот закон именно так, как он написан, в точном соответствии с его текстом смыслом. Поскольку суд не толкует, а применяет законы, анализ, которому суд подвергает подлежащую применению норму, не может быть ни ограничительным, ни распространительным, а только полностью соответствующим самому закону. Расширить применение закона, т. е. выйти за пределы его текста, ни суд, ни другие органы не могут, так как это означало бы нарушение закона. Ограничить применение закона, т. е. сузить его по сравнению с текстом, означало бы неприменение закона, когда он подлежит применению согласно тексту, т. е. опять-таки нарушение закона». ^[12]

Следовательно, авторы проявляют склонность к отождествлению расширительного и ограничительного толкования норм с соответствующим применением права, они, по существу, выступают за запрещение толкования правоприменительным органом и применение закона по его букве.

Во все времена действительность показывала, что, как бы законодатель ни стремился к ясному выражению своей воли в тексте закона, это не всегда ему удавалось. Причем сигнализировала о несовершенстве норм обычно практика их осуществления. Ввиду сложности и продолжительности законотворческой процедуры замеченные недостатки нормативного акта какое-то время про­должали оставаться неустраненными. Решить по букве закона и тем самым пойти вопреки действительной воле нормотворческого органа, или создать прецедент для возможных отклонений в после­дующем от прямых и ясных требований закона - то и другое было предопределено запрещением или разрешением расши­рительного и ограничительного толкования.

Так, например, В. Нерсесянц обращает внимание на тот факт, что запрещение толкования законов не всегда проводилось в жизнь. Хотя ст. 65 Основных законов Российс­кой империи требовала механического применения закона «по точному и буквальному смыслу оных», не допуская «обманчивого непостоянства са­мопроизвольных толкований», в действительности имело место другое^[13].

На выбор законодателем своей позиции по этому поводу влияют многочисленные факторы. Среди них назовем харак­тер эпохи (революционный или эволюционный период разви­тия), состояние (степень совершенства) законодательства, ха­рактер регулируемых отношений, но если законодатель дове­ряет исполнителям закона, если он сам стремится к реализа­ции собственной воли, у него нет оснований запрещать расши­рительное и ограничительное толкование.

Вместе с тем, распространительное, или иначе называемое расширительное, толкование означает, что уголовному закону придается более ши­рокий смысл по сравнению с буквальным текстом нормы. Расши­рительное толкование зачастую связано с оценочными признака­ми уголовного закона, которые не получили официального или неофициального разъяснения и могут быть истолкованы доволь­но широко.

Например, в ст. 150 УК РФ, устанавливающей ответст­венность за вовлечение несовершеннолетнего в совершение пре­ступления, предусмотрен примерный перечень способов такого вовлечения. Слова закона «или иным способом» могут быть ис­толкованы достаточно широко, но, однако, в пределах смысла диспозиции нормы - только такой способ, который в состоянии изменить волевое решение несовершеннолетнего.

Ограничительное толкование предполагает придание закону более узкого смысла, что буквально явствует из текста. Так, ответственность за вовлечение несовершеннолетнего в совершение антиобщественных действий (ст. 151 УК РФ) будет нести только лицо, достигшее 18 лет, хотя в тексте нормы на сей счет ничего не ска­зано. Применительно к данной норме возраст уголовной ответст­венности ограничен совершеннолетием по сравнению со ст. 20 УК РФ, где общий возраст уголовной ответственности равен шестна­дцати годам.

Чаще всего призывы к отказу от распространительного и ограничительного толкования встречаются среди криминалис­тов. Оно, дескать, порождает нигилизм к закону, ведет к не­обоснованному усилению репрессий и т. д. Удачно критиковал подобные выводы Я. М. Брайнин, по мнению которого «ошибка ученых, возражающих против рас­пространительного и ограничительного толкования, состоит в том, что по их представлению эти виды толкования изменяют объем действия правовой нормы в противоречии с волей зако­нодателя»^[14]. Неправильное толкование или применение закона не может служить основанием, чтобы отрицать его в принципе^[15].

Среди ученых, которые поддерживают использований расширительного и ограничительного толкования, доминирует, тем не менее, убеждение, что такое толкование небезгранично^[16]. Однако до сих пор не определены сколько-нибудь твердые критерии допустимости или недопустимости его по отношению к каким-либо категориям правовых норм. Представители правовых дисциплин чаще всего приводят отдельные нормы, по отношению к которым эту норму можно истолковать расширительно, а эту нельзя. Например, П. С. Элькинд указывая на норму, устанавливающую перечень источников доказательств по уголовному делу, считает: «Какое бы то ни было иное, кроме как адекватное, толкование данной правовой нормы недопустимо»^[17]. Ей возражает группа специалистов, например, Матузов Н.И., Малько А.В., Венгеров А.Б., которые полагают, что никакое другое, кроме как адекватное, толкование недопустимо и по отношению к любой другой норме, если ее буквальный и действительный смысл не расходятся. Если же автор приводит указанную норму по причине расхождения ее смысла и текста, то следовало объяснить, почему нужно отвергать те источники, которые дают доказательства по делу^[18].

А. П. Коренев^[19] критиковал отрицание расширительного и ограничительного толкования административно - правовых норм. Вместе с тем причины его и критерии допустимости он определял, на наш взгляд, неудачно. В числе при­чин, которые влекут такое толкование, он указывает и общий характер гипотез, и мобильность управленческих отношений, и возможность появления новых фактов, т. е. все то, что является причиной пробельности права. Распространительное тол­кование, по его мнению, допустимо только в тех случаях когда оно с очевидностью вытекает из смысла самой нормы, а ограничительное — когда административно-правовая норма не совсем ясно определяет случаи, на урегулирование кото­рых она рассчитана^[20]. Упоминаемая А.П. Кореневым очевидность достигается только при закреплении намерения законодателя в словесной форму­лировке. А. П. Коренев из того и исходит, коль скоро расценивает употребление в законе выражений «и др.», «и т. д.», «в частности» как призыв к расширительному толкованию^[21]. Таким образом, если нет расхождения между текстуальным смыслом и истинной волей законодателя, нет необходимости в расширительном толковании. Неясная норма после использо­вания всех приемов толкования может быть истолкована как расширительно, так и ограничительно. Если же у правоприменителя вообще не создалось определенного убеждения об ис­тинном содержании нормы, предпочтительнее буквальное ее понимание.

А. С. Пиголкин, высказав предварительно ряд правиль­ных суждений о существе и причинах расширительного и ог­раничительного толкования, предпринял попытку в общей форме определить пределы использования того и другого^[22]. С его точки зрения, ни в коем случае не подлежат ограничи­тельному толкованию права и свободы, установленные госу­дарством для своих граждан, равно как и законы, ослабляю­щие или полностью ликвидирующие ответственность. Распро­странительному толкованию не подлежат нормы, которые представляют собой исключение из общего правила, предус­мотренного другой нормой, «поскольку подобные исключения должны быть всегда сформулированы четко, конкрет­но и ясно»^[23]. Наконец, не следует толко­вать ни расширительно, ни ограничительно санкции правовых норм, поскольку санкция «должна быть четко и ясно изложена, не должна допускать никаких сомне­ний и кривотолков в отношении своего содержания»^[24].

Ни одно из приведенных соображений, с точки зрения ряда современных специалистов в области теории государства и права, не может быть принято^[25], поскольку:

1. Государство устанавливает права и свободы граждан, исходя из объективных закономерностей соотношения личных и общественных интересов. Руководствоваться буквальным смыслом нормы, заведомо зная, что она не выражает подлинной воли законодателя, — значит посягать на обществен­ный интерес.

2. Гуманизм права не имеет ничего общего с "всепроще­нием", с потаканием правонарушителям. Поэтому в случаях, когда подлинная воля законодателя, направленная к смягче­нию или устранению ответственности, не распространяется на каких-то лиц, хотя текстуальная формулировка и позволяет им на это надеяться, нужно толковать норму ограничительно.

3. Исключения из общих правил могут быть истолковав расширительно и ограничительно не в связи с общими, связи с исключительными обстоятельствами.

4. Санкции в рассматриваемом отношении ничем не чаются от любого другого элемента нормы. Более того, неопределенность гипотезы или диспозиции влечет порой более пагубные последствия.

5. Требование четкого и ясного изложения относится только к санкциям или исключениям из общих правил, но в равной степени ко всем правовым нормам. Недостатки происходят, как было замечено, помимо воли законодателя.

Таким образом, объем толкования представляет собой сложное, многогранное явление, при анализе которого нужно выделять языковой, логический, гносеологический, аксиологический и специально-юридический аспекты. В связи с этим объем толкования — это ценностно обусловленная и проверяемая юридической практикой мера соответствия между полем текста, смысловым полем и пределами действия правовых норм.

Надлежащим идеалом интерпретации в юридической практике следует считать буквальное толкование, т.е. познание и интерпретацию смысла нормы права в точном соответствии с текстом статьи нормативного акта, в которой она выражена. В случаях и пределах, допускаемых законодательством, может использоваться расширительная или ограничительная интерпретация права.

Под расширительным толкованием необходимо понимать осуществляемую в юридической практике путем специальных конкретизирующих операций с полем текста и (или) смысловым полем нормы права деятельность интерпретатора, устраняющую действительную пробельность текстуального выражения правотворческой мысли либо необходимую неполноту смыслового охвата нормативно закрепленной («идеальной») модели общественных отношений, а иногда и констатирующую ограниченное нормативное воплощение ценностей в смысле права.

Ограничительное толкование представляет собой осуществляемую в юридической практике путем специальных конкретизирующих операций с полем текста и (или) смысловым полем нормы права деятельность интерпретатора, устраняющую действительную избыточность текстуальной формулировки или смыслового охвата нормативно закрепленной («идеальной») модели общественных отношений, а иногда и констатирующую излишнее, дефектное нормативное воплощение ценностей в смысле права. Мы считаем необходимым определить перспективы дальнейшего анализа проблемы толкования права по объему. На наш взгляд, основными направлениями продолжения научного исследования этой проблемы должны быть общетеоретическая разработка понятия смысловое поле права, уточнение механизмов взаимодействия смыслового ядра и смысловой периферии. Введение в понятийный аппарат юридической науки понятия концепт, углубленный анализ базовых правовых концептов, закрепленных в Конституции РФ, обеспечение адекватности и полноты отражения правовых концептов в логической структуре правовых норм будут способствовать точному и правильному их пониманию в процессе интерпретации. Коллективный анализ концептов в правовой сфере общественной жизни может послужить основой для формирования нового концептологического метода в правоведении. Использование этого метода не только предоставляет исследователям большой простор для научного творчества, например, для формирования учения о комплексном и системном толковании источников права, но и может способствовать упрочнению нормативного подхода к праву, решению проблемы положительного ментального восприятия законности в нашей стране и других актуальных проблем юридической науки и практики.

2.2. Способы толкования права

Уяснение подлинной воли, выраженной в правовых актах, достигается различными способам, под которыми понимается относительно обособленная совокупность приёмов анализа правовых актов^[26]. Большинство учёных единодушно выделяют грамматическое, логическое, систематическое, специально-юридическое, историко - политическое и телеологическое толкование.

Грамматическое толкование представляет собой coвокупность специальных приемов, направленных на уяснение морфологической и синтаксической структуры текста акта, выявление значения отдельных слов и терминов, употребляемых союзов, предлогов, знаков препинания, грамматического смысла всего предложения. Данный вид толкования учитывает все нюансы грамматики и синтаксиса, включая расположение запятых и дру­гих знаков препинания. Например, при определении юридическо­го критерия невменяемости (ст. 21 УК РФ) достаточно хотя бы одного фактора, названного в гипотезе, - или субъект не мог осознавать опасность своего деяния, или не мог им руководить. Такой вывод следует из того, что законодатель употребил союз «или» при раз­граничении названных признаков. Если бы был употреблен союз «и», тогда юридический критерий невменяемости зависел от сово­купности перечисленных признаков^[27].

Логическое толкование предполагает использование законов и правил логики для уяснения подлинного смысла нормы, который иногда не совпадает с ее буквальным изложением из-за неудачно выбранных законодателем словесных форм. Логическое толкование охватывает, строго говоря, все приемы толкования (грамматическое, систематическое, историческое) и в этой связи может быть признано универсальным способом разъ­яснения смысла правовой нормы. В узком смысле логическое тол­кование предполагает уяснение внутреннего смысла правовой нормы с помощью законов логики. Так, ст. 285 УК РФ устанавливает от­ветственность за злоупотребление должностными полномочиями. С помощью логических рассуждений можно прийти к выводу, что должностными полномочиями являются такие служебные обязан­ности, которые возложены на лицо, признанное должностным, с соблюдением всех необходимых правовых к тому оснований.

Систематическое толкование — это уяснение содержа­ния и смысла правовых предписаний исходя из места, которое они занимают в данном нормативном акте, институте, отрасли и всей системе права в целом. В систематическом толковании нуждаются все правовые нормы, но особенно нормы отсы­лочные и бланкетные. Систематическое толкование требует сопоставления разных норм или их частей в пределах настоящего кодекса, а также со­поставление в целях уяснения смысла нормы статей различных правовых отраслей. Так, для того, чтобы квалифицировать деяние как нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств (ст. 264 УК РФ), необходимо соотнести норму ст. 264 УК РФ с правилами дорожного движения. Примером систематического толкования посредством сопос­тавления норм в пределах УК РФ может служить сравнение ст. 12 и 13 УК РФ. Так, ч. 1 ст. 12 УК РФ, по существу, приравнивает граждан Российской Федерации к постоянно проживающим в Российской Федерации лицам без гражданства. Однако ст. 13 УК РФ, устанавливающая запрет выдачи граждан Российской Федерации иностранному государству, умалчивает о лицах без гражданства, постоянно проживающих на территории России. Из сопоставления названных норму можно сделать вывод, что выда­че не подлежат также лица без гражданства, постоянно прожи­вающие на территории Российской Федерации.

Среди видов толкования иногда называют историческое, оз­начающее изучение условий, при которых принят нормативный акт, причины его принятия, последующего изменения, сопоставление текста закона с его проектом, изучение прений по стенограмме засе­дания государственного органа, принявшего акт, и т.п. В целом это сфера научной деятельности, а не практики работы государствен­ного органа, применяющего право, а потому относится к выработке доктринальных толкований. На практике историческое толкование может применяться разве только по свежим следам за­мены одного нормативного акта другим.

Таким образом, историко-политическое толкование заключается в изу­чении исторической обстановки создания акта, расстановки политических сил, социально-экономических и политических факторов, обусловивших появление акта и оказавших влия­ние на волю законодателя^[28]. Историческое толкование предполагает сопоставление норм современного и ранее действующих законов. В некоторых случа­ях, например для уяснения смысла закона, необходимо сопоста­вить действующую правовую норму с той, которая была установ­лена в проекте этого закона.

Уяснение смысла закона требует сопос­тавления действующей нормы с ее фундаментом - международ­ными соглашениями или нормами права. Так, для уяснения норм главы 34 УК РФ потребуется поднять международные документы, на основе которых правовые нормы действующего УК РФ приняты^.

В некоторых случаях историческое толкование предполагает сопоставление текста действующей нормы с древним законода­тельным памятником. Например, уголовное уложение 1903 г. спо­собно дать толкование многим нормам современного УК, в част­ности современной норме, посвященной регламентации умысла и неосторожности (ст. 24 УК РФ)^[29].

Телеологическое (целевое) толкование правовых актов на­правлено на установление целей их издания: непосредствен­ных, отдаленных, конечных.

Специально-юридическое толкование связано с анализом специальных терминов, технико-юридических средств и при­емов выражения воли законодателя.

Таким образом, в теории права выделяют следующие основные способы толкования: филологический; систематический; логический; исторический.

Филологический способ толкования иногда называют грамматическим. Он включает в себя морфологическое (основанное на внутренней структуре слова) и синтаксическое (основанное на правилах сочетания слов в предложении) толкование. Особое внимание при данном способе толкования уделяется употреблению соединительных и разделительных союзов, а также различным формам глаголов и причастий.

Систематический способ толкования основан на структурированности правовых текстов. Смысл статьи правового акта иногда может быть раскрыт только после обращения к другим статьям, в которых содержатся, например, искомые определения юридических терминов. Ссылочные и бланкетные статьи также не могут быть поняты без обращения к тем статьям, на которые они ссылаются.

Систематический способ толкования используется при сравнении общих и специальных норм. В юриспруденции действует правило, в соответствии с которым специальные нормы ограничивают сферу действия общей нормы.

Логический способ толкования - использование логических приемов для уяснения смысла правовой нормы. Обычно используются такие приемы, как логическое преобразование, анализ и синтез, умозаключение степени, выводы по аналогии, выводы от противного, доведение до абсурда, исключение третьего и др.

Исторический способ толкования помогает установить смысл правовой нормы, исходя из условий ее возникновения. При этом интерпретатор опирается на знания о конкретно-исторических условиях, причинах и поводах, вызывавших принятие толкуемого акта, для того, чтобы уточнить его смысл.

III. ВИДЫ ТОЛКОВАНИЯ НОРМ ПРАВА

3.1. Официальное и неофициальное толкования

По субъекту разъяснения правового акта различают офи­циальное и неофициальное толкование. Значение того и дру­гого неравнозначно.

Официальное толкование исходит от ком­петентных государственных органов и является юридически обязательным.

Обязательность официального толкования вызывает, во-первых, обязанность правоприменительного органа по отыс­канию и изучению актов разъяснения и, во-вторых, следова­ние им в случае расхождения собственных представлений о содержании применяемых норм с указаниями, содержащими­ся в актах официального толкования. Таких расхождений мо­жет и не быть. Однако нельзя заранее полагаться на свои по­знания и способности к правильному выявлению законодатель­ной воли. Подобно тому как посредством закона (а не индивидуальных решений некоторых органов) придается всеобщность и унифицированность правовому регулированию, так пocpeдством официального толкования обеспечивается единство правоприменительной практики в угодном государству направлении^[30].

Поэтому в любом случае невозможно обойтись своими заключениями и выводами, коль скоро само государство принуждает к определенному пониманию правового вопроса. Было бы, однако, неправильно придавать актам официального толкования абсолютную юридическую силу, объявив их непререкаемыми, не подлежащими критике. В отношении актов толкования сохраняется значение проблемы выбора и проверки подлинности. Совершенно очевидно, например, что толкование, противоречащее закону, не подлежит использованию. Исключение составляют акты толкования Конституции, которое дает Конституционный Суд. Они окончательны и обжалованию не подлежат^.

В принципе юридическая сила разъяснения зависит от положения субъекта толкования в системе государственных органов и от формы того акта, в который облекается данное разъяснение.

Легальным (аутентическим) считается толкование закона тем органом, который его принял^[31].

Легальное толкование - это создание новой правовой нормы, смысл которой заключается в уточнении от­дельных положений конкретной нормы права. В качестве примера легального толкования можно привести примечание к ст. 158 УК РФ, где разъясняются понятия хищения крупного размера, неод­нократности и лица, ранее судимого за хищение.^.

В качестве легального толкования следует признать и соот­ветствующие разъяснения, предлагаемые Конституционным су­дом Российской Федерации.

Легальное толкование является общеобязательным, так как обращено не только к правоприменителю, но и ко всем гражда­нам. Суд, органы следствия и дознания обязаны придерживаться легального разъяснения правовой нормы.

Официальное толкование подразделяют на аутентичное, когда разъяснение исходит из органа, издавшего данный нормативный акт, и неаутентичное, когда разъяснение дают другие компетентные органы^[32].

Необходимость аутентичного толкования вызывается, как правило, тем, что в практике тот или иной нормативный вызывает противоречивые мнения, разрешить которые представляется возможным без обращения к тому органу, который этот акт издал. Нормотворческий орган придает обязательную силу одному из имеющихся или возможных толкований, воспроизводит действительное содержание нормативного акта и тем самым предупреждает разноречивое его применение. Как и в любом другом случае толкования, при аутентичном толковании новой нормы не создается. Подмена толкования правотворчеством недопустима еще и потому, что акты толкования действуют одновременно с самим нормативным актом. Обратная же сила законов или их немедленное действие не всегда приносят желаемые результаты.

На том основании, что сила аутентичного толкования состоит не в его убедительности, а в его обязательности, Г. Ф. Шершеневич, например, отрицал за ним качество толкования. С его точки зрения, толкование является частным, свободным делом, не имеющим никакой обязательно­сти, все равно, от кого бы оно ни исходило^[33].

При аутентичном толковании вопроса о несоответствии акта разъяснения и нормативного акта не возникает. Однако не исключено, что своим разъяснением нормотворческий орган придает такой смысл ранее изданному акту, что он вступает в противоречие с предписаниями других правовых норм. Поэто­му при проверке правомерности применяемого нормативного акта следует обязательно принимать во внимание результаты его аутентичного толкования.

Субъектами официального неаутентичного толкования могут выступать все государственные органы, в обязанность которых входит проведение правовых предписа­ний в жизнь. Круг этих органов довольно широк. Поэтому юри­дическая сила актов толкования различных органов неодина­кова.

Акты толкования обязательны к руко­водству, если не противоречат требованиям других правовых норм, если толкование нижестоящего органа соответствует разъяснениям по тому же вопросу, данным вышестоящими инстанциями. Иными словами, юридическая сила разъяснитель­ных актов определяется их местом в механизме правового ре­гулирования и соответствует силе других предписаний, исхо­дящих от того или иного органа.

В России для практических работников в области отправ­ления юстиции большую роль играют разъяснения, даваемые Конституционным Судом РФ, Верховным Судом РФ, Высшим Арбитражным Судом РФ. Для прокурорско-следственных ра­ботников имеют значение в этом плане директивные разъяс­нения и приказы Генерального прокурора, для работников милиции — приказы и инструкции, исходящие от министра внутренних дел РФ. Авторитет подобных актов толкования ос­новывается на хорошем знании законодательства, обобщении большой практики его применения и авторитете самого орга­на для определенной категории правоприменителей.

В отличие от официального неофициальное толкование не является юридически обязательным^[34].

Акты неофициального толкования не принадлежат к числу юридических фактов. Следовательно, они не подтверждают каких-либо прав и юридических обязанностей и даются в частном порядке. Вместе с тем, сила неофициального толкования в убедительности и обоснованности. Чем больше необходимость в толковании каких-то норм и чем больше убедительность неофициального толкования, тем большая обязательность использования его в правоприменительной деятельности. При отсутствии официального разъяснения акты неофициального толкования способны оказать неоценимую помощь в оценке содержания законодательной воли. Практическая потребность в получении необходимых консультаций и разъяснений по делу является порой побудительной силой большего значения, нежели формальная обязательность разъяснительного акта. Это не опровергается тем, что в ряде случаев неофициальное толкование дается должностными лицами. Должностные лица могут давать свои разъяснения, не облекая их в форму специального акта. Поэтому, хотя бы они и были предназна­чены для подчиненных исполнителей, они не могут являться юридичес­ки обязательными. Кроме того, должностные лица могут давать коммен­тарии законодательства вне рамок своих служебных полномочий, но дают иногда юридически необязательное тол­кование при исполнении своих служебных обязанностей (например, про­курор толкует норму в ходе судебного процесса). Только в этом случае наблюдается некоторый выход за рамки общего правила. Пред­ставляется, что любое действие (в том числе и толкование) должностно­го лица по выполнению своих функций должно обязательно влечь ка­кие-либо последствия, являться юридическим фактом.

Неофициальное толкование подразделяют на обыденное, компетентное и доктринальное^[35].

Обыденное толкование дается гражданами. Значение его для правоприменительной деятельности состоит в проявлении правового сознания широкого круга субъектов права.

Компетентное толкование исходит от сведущих в облас­ти права лиц, действия которых по разъяснению норм не при­обретают силу юридического факта.

Доктриналъное толкование — это всегда разъяснение пра­вовых актов, которое дается учеными в связи и в результате их теоретических поисков, научного анализа права. Оно выступает как научное объяснение смысла и целей правовых норм.

Научное (доктринальное) толкование, например, уголовного закона Российской Федерации осу­ществляют лица, практически применяющие уголовный закон (следователи, дознаватели, судьи), а также учёные. Примером могут слу­жить комментарии к УК РФ, статьи в правовых журналах, содержа­щие разъяснения по поводу применения правовой нормы.

Вместе с тем, данный вид толкования носит рекомендательный характер и необходим для того, чтобы правильно ориентировать правоприменительную практику в вопросах квалификации преступлений, указать на ошибки судебного толкования. За каждым актом официального толкова­ния стоит научная доктрина.

Таким образом доктринальное толкование сво­ей значительной частью проявляет себя в актах официального толкования^[36]., результаты доктринального толкования полу­чают нередко свое закрепление в самих нормативных право­вых актах^[37]. При издании соответствующих норм права всегда учитываются мнения ученых-юристов об аналогичных действу­ющих нормах или об их предшественницах. Доктринальное толкование проявляет себя не­посредственно в монографиях, коммен­тариях, научных статьях и т. д. К сожалению, только в этом, последнем своем качестве они и рассматриваются в литерату­ре, в то время как остальные его проявления опускаются^[38].

В то же время нельзя полностью отождествлять всякое официальное толкование с доктринальным. Нельзя уже потому, что не всегда в основе официального толкования лежит именно научная доктрина, не говоря уже о том, что встречаются официальные акты толкования, вообще неопирающиеся на научные исследования. Отсюда вытекает практическая задача приведения в соответствие обязательных актов толкования с новыми, оправдавшими себя научными ис­следованиями.

Официальное нормативное толкование, чтобы быть впол­не научным, должно опираться не на преходящие соображе­ния целесообразности в решении возникающих дел, а на со­зданные доктриной и подтверждаемые практикой научные ценности, имеющие в условиях данного места и времени не­преходящее значение. Мы должны следовать к доктринальному, а, наобо­рот, доктринальное толкование по возможности и необходи­мости следует возводить в ранг официального.

Справедливым, на наш взгляд, является мнение о том, что правовая наука считается не только познавательно-теоретической, она еще и «производительна» в смысле непосредственного воздействия на практику^[39]. Однако, «производительная» функция юридической науки до настоящего времени не раскрыта. Доктринальное толкование является выражением этой функции в области право­применения и исследуется в рамках проблем правотворчества.

Здесь можно точнее определить значение доктринального тол­кования и проводить различие между терминами «имеет юридическую силу» и «имеет юридическое значение». Когда о каком-либо акте говорят, что он вступил в юридическую силу и т. п., это означает обязательность акта к исполнению всеми субъектами права. Если же о каких-либо правилах, действиях, принципах говорят, что они «имеют определенное юридическое значение», это еще не означает их обязательности в строгом понимании этого слова. Такими пра­вилами или указаниями могут руководствоваться или не при­нимать их во внимание, могут ссылаться на них или нет — в любом случае это не мешает вынесен­ию решения. Следовательно, доктринальное толкование можно рассматривать в свете всех тех категорий, которые, не обладая юридической силой, имеют, однако, определенное юридическое значение^[40], поскольку, во-пер­вых, оно несомненно отражает моральные принципы и нор­мы, складывающиеся в обществе, а, во-вторых, это выра­жение правосознания и основа его формирования. Более того, доктринальное толкование среди всех подобных категорий имеет первостепенное значение. Научная доктрина отражает наиболее су­щественные, наиболее глубинные связи предметов и явлений. Она дает правильное представление об итогах и перспективах развития общественных отношений и в связи с этим более полно объясняет содержание действующих норм, их цели, их дей­ствие в условиях данного места и времени и т. д. Она не изолирована от правовых эмоций, чувств и настрое­ний, она итог и база развивающейся обще­ственной правовой психологии и идеологии.

Практическое решение правовых вопросов предполагает обязательное исследование общеметодологических, общетео­ретических и других специальных знаний, полученных работ­ником в вузе и обновляемых в процессе самостоятельной ра­боты над источниками. Эти знания формируют правосознание, составляют его неотъемлемую часть и, таким образом, уча­ствуют в правоприменительной практике, трансформируясь в соответствующий образ действий субъекта права. Любое пра­вовое исследование в конечном счете имеет практическое зна­чение. Оно всегда может быть использовано в уяснении и объяснении действующего права, даже если это исследование преследовало такой цели специально, а направлено на изучение общетеоретических вопросов. Научные труды, хотя бы и являющиеся основой к уяснению и объяснению права, но не преследующие в целом) части целей толкования отдельных норм или основ и права в целом, не относятся к peзультатам доктринального толкования^[41].

Юристы исходят здесь из сложившегося у нас понятия толкования как уяснения и объяснения права с целью правильной реализации его на практике. Не всегда можно провести четкую границу между теми и другими работами, но в теоретическом плане она существует.

Вместе с тем, не всегда ценные рекомендации ученых, их концепции находят свое использование в практике. Сказывается отсутствие необходимых организационно-правовых мер по внедрению результатов научного творчества в практику правоприменения законов.

Например, рассмотрим судебное рассмотрение гражданских и уголовных дел. Предполагается, что судья и некоторые другие участники процесса выступают в качестве специалистов во всех возникающих здесь правовых вопросах. Но это явно не так, когда речь идет о сложных делах, о делах с иностранным правовым элементом. Совсем не случайно, что очень часто в таких случаях обращаются за помощью к ученым-юристам. Но обращение это носит неофициальный характер. Лучше было бы, если бы непосредственно в судебном заседании заслушивались сами авторы тех или иных научных концепций, если бы они непосредственно в суде высказывали свои соображения относительно спорных правовых вопросов.

Конечно, привлечение специалистов в той или иной области права должно быть ограничено усмотрением суда, а мнения ученых не могут рассматриваться в качестве источника доказательств и не должны связывать судей в их решении. То есть процессуальное законодательство не претерпевало бы здесь измене­ния, если не считать возможности специального указания на необходимость привлечения ученых-юристов для дачи заклю­чения по правовым вопросам. В соответствии с новым законодательством такая практика утвердилась в Конституционном Суде России.

Иногда в литературе высказываются мнения по тому или иному вопросу круп­ными российскими учеными. Безусловно, что и суд при вынесении решения может вместе с законом руководствоваться какой-то научной доктриной. Речь может не идти об указании ее в решении или приговоре по делу, ибо достаточно ссылки на применяемый закон, но было бы более убедительным, а в воспитательных целях более целесообразным, если бы участ­ники процесса чувствовали научную обоснованность каждого судебного акта. Помимо всего прочего это стимулировало бы практических работников к повышению своего образователь­ного уровня, а научных работников — к еще большему увязы­ванию своих исследований с интересами и запросами практи­ки, повышало бы их ответственность за свои научные реко­мендации.

3.2. Нормативное и казуальное толкование

В зависимости от сферы действия актов разъяснения пра­вовых норм в литературе проводится деление толкования на нормативное и казуальное. Нормативным толкованием счита­ется то, результаты которого распространяются на неопреде­ленный круг лиц и случаев, т. е. такое толкование, которое, подобно норме права, имеет общий характер (общее действие). Казуальным толкованием называют разъяснение нормативно­го акта, обязательное для одного конкретного случая.

Эта общепринятая классификация нуждается, с нашей точки зрения, в некотором уточнении по существу.

Представляется, что толкование правовой нормы, каким бы оно ни было, всегда имеет характер всеобщности и в своем использовании никогда не может быть ограничено одним слу­чаем. Всякое разъяснение правовой нормы действует одновре­менно с ней, т.к. это разъяснение отражает подлин­ное содержание толкуемой нормы.

Нормативное толкование правовых актов дается на осно­ве широкого изучения и обобщения юридической практики. Оно более "авторитетное" в этом отношении, нежели казу­альное, так как последнее основывается на ограниченном ма­териале. То и другое тесно связаны между собой не только потому, что практика является побудительной причиной их появления, но и главным образом потому, что нормативное и казуальное толкование имеют один объект: правовой акт, пра­вовые нормы.

Нормативное толкование правовой нормы не "привязы­вается" к одному какому-либо случаю. Оно подается в общей форме, как бы отвлеченно от конкретных юридических дел. Субъект нормативного разъяснения, основываясь на собствен­ном убеждении, учитывая имеющиеся мнения и сложившуюся практику, преследует цель обеспечения в дальнейшем образного понимания и применения закона.

В российском законодательстве и научной литературе нет ответа на вопрос, распространяются ли результаты толкования на предшествующие решения правоприменительных органов, хотя эта проблема имеет огромное практическое значение. Ведь до появления соответствующих разъяснений могли быть и имеют место решения, основанные на неправильном понимании содержания правовых норм. Поэтому представляется, что одна из целей нормативного толкования должна состоять в корректировании решений, неоснованных на законе. Принцип законности требует всегда восстановления нарушенных прав и обеспечения законных интересов субъектов права. Акты нормативного толкования без каких либо изъятий должны действовать с обратной силой. Такое положение одновременно способствует искоренению той практики, когда под видом официального нормативного толкования создаются новые правовые нормы.

Таким образом, практические органы с появлением акта нормативного толкования должны вновь обратиться к тем делам, которые ими или их поднадзорными органами были разрешены на основе разъясняемых правовых норм. При несоответствии состоявшихся решений результатам толкования должны быть приняты немедленные меры к восстановлению нарушенной законности.

Казуальное (судебное) толкование - это разъяснение отдель­ных признаков правовой нормы, предлагаемых судом либо в про­цессе рассмотрения конкретного уголовного дела, либо осуществ­ляемое Верховным Судом РФ по конкретным фактам^[42].

Если считать судебное толкование предметным, т. е. создающим правовую норму, то это было бы антиконститу­ционно и противоречило ст. 1 УК РФ, которая устанавливает, что уголовное законодательство состоит из настоящего кодекса, в ко­торый судебные разъяснения не включены. То есть судебное тол­кование носит не обязательный, а рекомендательный характер. Его суть заключается в том, чтобы помочь судам в правильном применении уголовного закона и таким образом создать условия единообразной судебной практики, которая, однако, не должна выходить за рамки рекомендательных возможностей судебного толкования.

По мнению ряда авторов, представляется неточным ограничение действия казуаль­ного толкования одним случаем. Это верно в известной степе­ни по отношению к той части, в какой разъясняются конкрет­ные субъективные права и обязанности. Однако дать толкова­ние правовой нормы, подходящее только к одному случаю, и неверно, и незаконно, поскольку норма всегда рассчитана на ряд однородных случаев. Если в практике встречаются отношения, требующие специфического, только для них подходящего истолкования закона, они или выходят за рамки правового регулирования или свидетельствуют о пробеле в праве. В интересах законности следует пресекать такого рода толкование и использовать здесь иные средства^[43].

Из этого следует, что при казуальном толковании в отличие от нормативного в едином интеллектуально-волевом акте увязывается уяснение содержания правовых норм с объяснением конкретных субъек­тивных прав и юридических обязанностей. В этом отношении акты казуального толкования богаче по содержанию и дос­тупнее для практического использования. Вынося решение, правоприменитель объясняет (не всегда в ярко выраженной форме) содержание правового акта, указывая вид и меру воз­можного и должного поведения конкретных лиц. Типичность ситуаций, предусмотренных нормативным актом, позволяет и допускает использование результатов казуального толкования при решении аналогичных дел, обеспечивая тем самым един­ство судебной практики.

Наиболее типичным видом казуального толкования явля­ется то, которое дается при рассмотрении уголовных и граж­данских дел в суде. Обратимся к его подробному рассмотрению.

Судебное казуальное толкование в России представляет собой разъяснение права, осуществляемое в ходе рассмотре­ния уголовных дел и споров о праве граждан.

В отличие от нормативного толкования, где разъяснение правовой нор­мы выступает если не как самоцель, то во всяком случае на первом плане, казуальное толкование подчинено иной глав­ной задаче — правильному решению конкретного дела. Сме­щение акцентов в постановке целей того и другого вида тол­кования не должно вводить нас в заблуждение относительно их общей роли. Результаты нормативного и казуального тол­кования одинаково принимаются во внимание практическими работниками и используются в решении юридических дел на­ряду с законом.

Казуальное толкование правовых норм производится уже в суде первой инстанции. Суд, обосновывая свое решение, показывает сторонам и всем гражданам, как надо понимать закон. Известно, что толкование закона в судебном решений может расходиться с теми мнениями относительно смысла правовых требований, которые высказывались до и в ходе судебного разбирательства. Однако в выносимом судом первой инстанции акте толкование, как правило, не обособляется, не получает законченного выражения.

Цель разъяснения смысла правовой нормы получает большее оформление в судах кассационной и надзорной инстанций. Одним из оснований отмены решений суда первой инстанции в кассационном, например, порядке является нарушение или неправильное применение им норм материального или про­цессуального права. Кассационная инстанция может при этом; разъяснить юридическую основу дела и в тех случаях, когда суд не применил закон, подлежащий применению (либо, на­оборот, применил закон, не подлежащий применению), или: неправильно истолковал закон.

Если фактические обстоятельства дела установлены судом первой инстанции полно и правильно, но допущена ошиб­ка в применении норм материального права, кассационная инстанция полномочна изменить решение или вынести новое без передачи дела на новое рассмотрение. Это лишний раз свидетельствует об относительной самостоятельности юриди­ческой стороны дела от фактической. Но в случаях возвраще­ния дела на новое рассмотрение суд, рассматривающий дело в кассационном порядке, не вправе устанавливать, какая норма материального права должна быть применена при новом рас­смотрении. Данное законодательное ограничение связано с тем, что при новом рассмотрении дела всегда могут открыться и но­вые обстоятельства, могущие повлечь иную юридическую ква­лификацию. Поскольку суд первой инстанции всегда связан ука­заниями кассационного суда, среди последних не должно быть таких, которые сковывали бы инициативу в исследовании до­полнительных или вновь открывшихся обстоятельств по делу. В определении кассационной инстанции в обязательном порядке содержатся мотивы, по которым суд пришел к своим выводам, и ссылка на законы, которыми он руководствовался. Это и есть та часть в данном судебном решении, где оформле­ны результаты казуального толкования права. Разумеется, они вместе с другими указаниями, содержащимися в определе­нии, обязательны для суда, вновь рассматривающего данное дело.

Среди научных и практических работников укрепилось мнение, что указания кассационной и надзорной инстанции имеют значение только для одного вполне определенного дела^[44]. Это верно лишь отчасти. В том, что касается толкова­ния примененной в данном деле нормы, они имеют более широкое значение. Следование на практике соответствую­щим указаниям вышестоящих судебных инстанций, хотя бы они и были сделаны в связи с рассмотрением конкретного дела, оправдано и теоретически. В интересах обеспечения принципа единства законности нельзя допустить того, напри­мер, чтобы в Калуге ношение обрезов из охотничьего ружья каралось, а в Казани в то же самое время дозволялось, да еще тем же самым законом. Правосудие представляет собой цельную, единую систему, и потому любое действующее решение одного суда в известном смысле должно связывать решение другого.

Казуальное разъяснение закона приобретает иногда ре­шающее значение в юридической квалификации. Это проис­ходит в силу того, что правовые нормы в практике могут по­лучать различное понимание, а нормативное разъяснение может какое-то время отсутствовать. В подобной ситуации мотивировочная часть судебного решения должна, по нашему мнению, содержать ссылку не только на закон, но и на акт казуального толкования закона.

А значит, вполне нормальным явлением такое по­ложение дела, когда суд фактически руководствуется имею­щимся казуальным разъяснением, но в решении умалчивает об этом. Российское законодательство не запрещает суду ссы­латься на изданные в официальном порядке акты толкования правовых норм.

3.3. Акты толкования норм права

Результатом применения правовой нормы является принятие специального акта, содержащего юридическую оценку данного слу­чая, и проистекающие из него выводы. Акт применения права должен быть принят управомоченным государ­ственным органом или должностным лицом в установленном для этого процессуальном порядке и соответствовать ряду формальных требований^[45]. В акте должны быть обозначены наименование органа, принявшего этот акт, дата принятия, точное наименование дела, которое решено этим актом, установленные обстоятельства, имею­щие юридическое значение для этого дела (юридические факты, которые иногда требуют перечня основных доказательств, их подтверж­дающих), юридические выводы из установленных обстоятельств.

Решение может быть отрицательным в том смысле, что управомоченный орган, исследовав обстоятельства дела, не нашел осно­ваний для применения правовой нормы, например, когда нет оснований для восста­новления в прежней должности, нет права на пенсию, обвиняемый оправдан и т.п. Отрицательное решение должно быть моти­вировано. Отрицательное решение имеет то юридическое значе­ние, что по тем же самым основаниям, которые были исследованы и получили оценку в решении, заявитель не может повторно обратиться в этот же орган с требованием рассмотреть то же самое дела.

Одни акты применения права должны содержать все реквизиты (решения, приговоры, определения судов), другие не со­держат мотивировочной части (изложение и юридическая оценка обстоятельств дела), или формулируют лишь основной юридичес­кий вывод (приказ ректора вуза о переводе студента с одного курса на другой).

Нарушение формы акта, принятие его некомпетентным орга­ном, несоблюдение порядка (процесса) применения права влечет отмену акта и повторное рассмотрение дела. Некоторые акты применения права вступают в законную силу после обжалования истечения срока на подачу жалобы. Жалоба может быть подана на любой акт применения права — органу, принявшему этот акт, вы­шестоящему органу, в прокуратуру, в определенных законом слу­чаях — в суд.

Иногда высказывается предположение, что нормы права при­меняют не только государственные органы, должностные лица, но и граждане. С этим нельзя согласиться. Граждане совершают мас­су поступков и сделок, ведущих к возникновению, изменению, пре­кращению правоотношений. Одни из них предельно просты (проезд на общественном транспорте), другие требуют специального офор­мления (обмен квартир, купля-продажа недвижимости). Некоторые договоры действительны лишь с момента их оформления в установ­ленном порядке (в нотариальной конторе, в муниципальных учреж­дениях). Однако все сделки и договоры граждан охватываются по­нятием правомерное поведение (использование права, исполнение обязанности), а применение права как принятие решений, имеющих официальный характер, при оформлении наиболее сложных догово­ров или решении споров осуществляется не гражданами (их учас­тниками), а специально на то уполномоченными субъектами права (нотариальная контора, муниципальное учреждение, органы загс, суд).

Обычно на практике исследование обстоятельств дела и их юридическая квалифи­кация завершаются подготовкой и принятием акта применения пра­ва к данному случаю и отношению. Правоприменение в целом пред­ставляет собой процесс осуществления и охраны материально-пра­вовых норм. Само правоприменение формализовано в том смыс­ле, что правом (процессуальным) определен порядок исследования обстоятельств дела, подготовки и принятия решения, обеспечиваю­щий законность и обоснованность правоприменительной деятельно­сти. Принятое по делу решение должно быть обоснованным, т.е, полностью соответствовать обстоятельствам дела, основываться на исчерпывающем исследовании и объективной оценке собранных доказательств.^[46] Решение должно быть законным, т.е. оно должно соответствовать действующим нормам права и правилам их применения^[47]. Оно должно быть исполнимым в том смысле, что изложен­ный в нем юридический вывод должен быть ясно сформулирован с указанием конкретных лиц, точного объема их прав и обязанностей, с определением, в случае необходимости, качеств или видов имуще­ства, размеров денежных сумм, сроков и т.п.^[48]

При подготовке решения нередко встает вопрос о его целесообразности, а тем самым о свободе усмотрения должностных лиц и государственных органов, применяющих правовые нормы.

Применение абсолютно определенных (императивных) норм исключает свободу выбора промежуточных (по сбору доказательств и т.п.) и окончательных решений правоприменителя. При назначении пенсии, например, нужно установить обстоятельства, дающие право на пенсию, собрать необходимые документы, подсчитать раз­мер данной пенсии в соответствии с трудовым стажем, размером за­работной платы и другими критериями, указанными в законе, и принять соответствующее решение. Применение относительно оп­ределенных норм включает выбор правоприменителем одного из вариантов решения в пределах диспозиции или санкции. Необходимость выбора одного из возможных решений в преде­лах относительно определенной правовой нормы нередко называется «свободой усмотрения». Эта свобода поставлена законом в достаточ­но тесные рамки. Во-первых, свобода ограничена рамками применя­емой нормы и процессуального права (решение должно быть закон­ным). Во-вторых, решение должно опираться на достаточные дока­зательства, дающие основания для принятия мотивированного по­становления (решение должно быть обоснованным). В-третьих, оно должно быть целесообразным, направленным на наиболее эффек­тивную реализацию правовой нормы, решение дела без проволочек, затребование лишних документов, без напрасного вызова и ненуж­ного беспокойства людей. Определяя общие критерии обоснованно­сти и целесообразности «свободы усмотрения» лиц, применяющих право, закон тем самым дает правовые основания для последующей проверки и оценки процесса и результата правоприменения^[49].

Крайне редко в административной и судебной практике встре­чаются случаи, когда свобода усмотрения может состоять в созда­нии правовой нормы для конкретного случая или отношения. Это так называемые "аналогия права" и "аналогия закона".^[50] То и дру­гое имеет место при обнаружении пробела в праве (пробела в зако­нодательстве) — когда факты или отношения законом не оценива­ются, но профессиональное правосознание властно диктует необхо­димость их юридической квалификации. Такие случаи крайне ред­ки; решаются они следующим образом: если в законодательстве есть нормы, регулирующие схожие отношения, дело решается на основа­нии этих норм (аналогия закона); если даже и таких норм нет, — дело решается на основе общих начал и смысла законодательства данной правовой системы. Решение дел на основе аналогии права или аналогии закона подлежит дополнительным проверкам надзорными инстанциями и, главное, должно являться сигналом и стимулом к принятию нормативных актов, устраняющих обнаружившийся пробел в праве.

В числе форм деятельности самое видное место занимают акты органов госу­дарственного управления, должностных лиц и других субъектов административного права.^[51]

Все государственные органы, многие должностные лица, часть структурных подразделений вправе принимать правовые акты, являющиеся, в зависимости от того, кто их принимает, актами власти, актами управления, актами правосудия и т.д.

Поэтому, выясняя далее существенные признаки правового акта управления, отметим те из этих признаков, которые выделя­ют правовые акты управления из всех правовых актов, принима­емых государственными органами.

Четыре особенности характерны для правового акта государ­ственного управления^[52], это, во–первых, кто принимает правовой акт государственного управления; второй признак правового акта государственного управле­ния — в его содержании: он может быть принят по вопросам только управленческим в собственном смысле этого понятия, по вопросам деятельности исполнительной власти. Как указывалось в главе об органах государственного управления, каждый из них наделен компетенцией, в рамках которой и принимает, для ее реализации, правовые акты управления; в – третьих, правовые акты государственного управления — акты подза­конные, и в этом состоит их следующий — третий признак. Он означает, что правовые акты управления принимаются на основе и во исполнение закона и ему должны полностью соответство­вать. Акты Правительства, например, основыва­ются на законе непосредственно, акты министров могут прини­маться уже на основе правительственных постановлений, т.е. непосредственной связи с законом нет, но и в этом случае подзаконность акта (министра) должна быть обязательной. Наконец, правовой акт своим появлением вызывает определенные юридические последствия, это четвертый, последний признак пра­вового акта управления.

Если взглянуть на проблему шире, то правовые акты управления можно рассматривать как ведущую форму деятельности исполнительных органов и ряда других субъектов административного права^[53].

Среди отличительных особенностей акта государственного управления следует выделить, во–первых, его юридически властное волеизъявление соот­ветствующего субъекта исполнительной власти - органа этой власти либо администрации предприятий и учреждений, являющихся субъектами ад­министративного права, и т.д. Эти акты — важное средство практической реализации целей и функций административной власти, основная форма ее исполнительно-распорядительной деятельности. Они являются решения­ми, которые субъекты управления принимают в процессе повседневного и непосредственного руководства хозяйственной, социально-культурной, административно-политической областями жизни страны. В этом опреде­лении, несмотря на его терминологическую нечеткость, подчеркнуто зна­чение указанных актов.

Среди форм деятельности видное место занимают акты органов госу­дарственного управления, должностных лиц и других субъектов админист­ративного права; формой реализации задач и функций органов исполни­тельной власти являются их акты управления. Как видно из приведенных формулировок, существуют различные мнения относительно характера правовых актов управления^[54].

Правовой акт управления издается только полномочным субъ­ектом исполнительной власти, административного права. Этот акт являет­ся юридической разновидностью управленческого решения.

В – третьих, императивность, обязательность для адресата правового акта управления, содержащегося в нем предписания, которое имеет юридиче­ски властный характер и представляет собой одностороннее волеизъявле­ние соответствующего субъекта административного права - органа испол­нительной власти, администрации предприятий и учреждений, соответст­вующего должностного лица.

Отмечается специфика правового акта управления, заключающаяся в установлении, регламентировании правил, порядка, упорядоченности, должного, т.е. требуемого с позиций Конституции Российской Федерации, федеральных зако­нов, совокупности правовых актов управления, поведения органов и лиц в сфере исполнительной власти или установленных ею требований, крите­риев.

Наконец, правовые акты управления могут создавать правовую базу для возникновения, изменения или прекращения административно-правовых отношений.

Помимо перечисленных отличительных черт, свойственных правовому акту (актам) управления, следует назвать подзаконность указанных актов, их определенное место в иерархии такого рода актов, издание, как правило, та­кого акта в качестве письменного юридического документа с соблюдением официально установленных процедур, предусматривающих порядок подго­товки проекта, его обсуждения, экспертизы, утверждения; установление действующим законодательством порядка опротестования или обжалования таких актов; наступление дисциплинарной или административной ответст­венности в случае несоблюдения содержащихся в акте правил и норм.

Учитывая имеющиеся в литературе определения и сообразуясь с выска­занными выше соображениями, сформулируем вариант понятия админист­ративно-правового акта управления. Это правовая разновидность управ­ленческого решения, представляющая юридически властный, принятый путем одностороннего волеизъявления полномочного субъекта админист­ративного права (органа исполнительной власти, органа управления (ад­министрации) предприятия и учреждения, должностного лица) акт, имеющий предусмотренную законодательством форму и направленный на установление административно-правовых норм, возникновение и измене­ние административно-правовых отношений в целях осуществления задач и функций в сфере исполнительной власти.

Правовые особенности актов управления во многом проявляются в ви­дах таких актов, или, другими словами, в их классификации. Наиболее рас­пространенным является деление правовых актов управления на норма­тивные и индивидуальные, причем в основу классификации положен кри­терий юридического свойства актов. В целом же виды или классификация правовых актов управления отражают особенности задач и функций орга­нов исполнительной власти и других субъектов административного права, использующих такого рода правовые акты^[55].

Нормативные акты играют особо важную, регулирующую роль как юридические инструменты административного права. Они содержат адми­нистративно-правовые нормы, устанавливающие общие правила регули­рования однотипных отношений в сфере исполнительной власти, рассчи­танные на длительное применение и имеющие конкретного адресата. При­мером могут служить нормы, содержащиеся в правилах пожарной безопас­ности, радиационной безопасности, дорожного движения, торговли, быто­вого обслуживания населения и в ряде других отраслей управления.

Распространенным, но весьма спорным является подразделение актов государственного управления по правовым свойствам на три группы: акты верховного управления, акты ведомственного управления, акты местного самоуправления. Для такой классификации нет достаточных конституци­онных и административно-правовых оснований, а включение актов мест­ного самоуправления в число правовых актов государственного управле­ния противоречит ст. 12 Конституции Российской Федерации, в соответст­вии с которой органы местного самоуправления не входят в систему орга­нов государственной власти. Государственное управление — исполнитель­ная власть, одна из ветвей единой системы государственной власти.

Можно подразделять нормативные акты управления по кругу лиц на: акты общего значения (федеральные, республиканские, областные и т.д.); межведомственные акты; внутриведомственные акты (в том числе ло­кальные). Данную классификацию актов следует признать весьма услов­ной, поскольку, во-первых, федеральные, республиканские и другие акты, именуемые актами общего значения, могут быть и межведомственными актами; во-вторых, непонятно, что такое локальные акты - региональные акты или акты органов местного самоуправления.

Касаясь особенностей нормативных актов управления, выделим такие моменты: это юридические акты подзаконного административного нормотворчества, или правоустановительные акты; они являются одним из ис­точников российского административного права; в них концентрируются нормы высшей юридической силы, т.е. содержащиеся в законодательных актах; осуществляется охрана установленного в сфере исполнительной власти порядка отношений, например, о судебном обжаловании неправо­мерных действий исполнительных органов (должностных лиц); определя­ется организационно-правовой статус звеньев исполнительного аппарата, непосредственно подведомственных Президенту или Правительству Рос­сийской Федерации (положения о министерствах, государственных коми­тетах, федеральных службах РФ).

Существует деление правовых актов управления в зависимости от их наименования. В регулировании отношений в сфере исполнительной вла­сти участвуют многие органы — в первую очередь, Президент и Правитель­ство Российской Федерации, федеральные министерства, государственные комитеты, федеральные службы и иные федеральные органы исполнитель­ной власти; на уровне субъектов Федерации - главы (президенты) респуб­лик, председатели советов министров, кабинетов министров, министры и другие руководители республиканских органов исполнительной власти; на уровне краев, областей и других субъектов Федерации - главы админи­страции и руководители отраслевых и функциональных органов управле­ния (исполнительной власти) субъектов Федерации. Каждый орган, точнее, вид органа исполнительной власти издает акты определенного наименования, которые устанавливаются конституционными и законодательны­ми нормами либо подзаконными нормами административного права.

С учетом роли Президента в осуществлении исполнительной власти особое значение имеют акты Президента России по вопросам управления. Согласно ч. 1 ст. 90 Конституции, предусматривается издание Президен­том Российской Федерации указов и распоряжений, согласно ч. 2 ст. 125 - нормативных актов Президента, ч. 1 ст. 115 - нормативных указов Прези­дента.

Как показывает практика, нормативные акты управления издаются Президентом в форме нормативных указов, а по более конкретным вопро­сам управления - распоряжения. Нормативными указами Президента регу­лируются следующие вопросы: о структуре федеральных органов испол­нительной власти; об укреплении единства системы исполнительной вла­сти и ряд других, связанных с функционированием данной ветви государ­ственной власти и с осуществлением Президентом руководящих функций в отношении Правительства (назначает Председателя Правительства, при­нимает решение об отставке Правительства, имеет право председательст­вовать на его заседаниях, по предложению Председателя Правительства назначает на должность и освобождает от должности заместителей Пред­седателя Правительства, федеральных министров - ст. 83 Конституции). Исходя из смысла и содержания ст. 80 Конституции, Президент в значи­тельной степени определяет характер и особенности функционирования исполнительной власти в стране с учетом того, что, согласно ст. 110 Кон­ституции, исполнительную власть Российской Федераций осуществляет Правительство Российской Федерации.

Нормативные акты управления - постановления издает также Прави­тельство Российской Федерации по вопросам, закрепленным в ст. 114 Кон­ституции. Это, в частности, обеспечение эффективного управления в сфе­ре проведения единой финансовой, кредитной и денежной политики, в об­ласти культуры, науки, образования, здравоохранения, социального обес­печения, экологии; осуществление мер по обеспечению законности, прав и свобод граждан, охране собственности и общественного порядка, борьбе с преступностью. Данные акты позволяют Правительству Российской Фе­дераций осуществлять на практике исполнительную власть Российской Федерации.

Разумеется, реализация названной конституционной функции Прави­тельства не ограничивается изданием постановлений. В своей практике Правительство применяет и другие административно-правовые формы, в частности, распоряжения, которые иногда содержат и нормы общего ре­гулирования в сфере исполнительной власти, а также широко использует организационные действия и мероприятия, которые позволяют решать воз­ложенные на него функции.

Многообразны формы и наименования актов, издаваемых федеральны­ми органами исполнительной власти - министерствами, государственны­ми комитетами, федеральными службами, надзорами, иными федеральны­ми органами исполнительной власти. Эти правовые акты (речь идет об ак­тах нормативного характера) издаются в виде приказов, постановлений, инструкций, правил, указаний, порядка, а в ряде случаев - в виде методи­ческих рекомендаций, разъяснений и др.

В совокупности названные акты составляют гамму нормативно-право­вых средств, которые используют федеральные органы исполнительной власти.

Наименования актов управления, издаваемых органами исполнитель­ной власти республик в составе Российской Федерации, во многом совпа­дают с названными выше.

Главы администраций краев, областей, автономной области, городов федерального значения, автономных округов издают постановления и рас­поряжения.

До сих пор речь шла о нормативных актах управления, об их характери­стике в зависимости от различных критериев.

Общей отли­чительной чертой индивидуальных актов управления является выраженный правоисполнительный, по своему юридическому содержанию распорядительный правовой характер. Глав­ное в такого рода актах -конкретность, т.е., во-первых, четкое формулирование конкретных юриди­ческих волеизъявлений субъектами административного права, издающими такие акты (органами исполнительной власти, администрациями предпри­ятий и учреждений, соответствующими должностными лицами); во-вто­рых, решение с их помощью конкретных, а именно индивидуальных дел или вопросов, возникающих в сфере исполнительной власти (государст­венного управления); в-третьих, определенность адресата, лица (лиц) и, наконец, возникновение конкретных административных правовых отно­шений, обусловленных этими актами.

Акты индивидуального характера, которые в силу своей значимости должны быть отражены в курсе административного права, иногда упоми­наются лишь в самой общей форме, хотя по своему значению в курсе адми­нистративного права они заслуживают соответствующего внимания. Часто авторы ограничиваются утверждением, что правоприменительные (инди­видуальные) акты содержат предписания (или констатации) конкретным исполнителям о совершении действий, о поощрениях и т.д. Это акты разо­вого применения. Индивидуальные акты - это решения субъектов админи­стративной власти, обращенные к конкретным лицам. Будучи в своей ос­новной массе правоприменительными актами, они порождают, изменяют, прекращают правоотношения; разновидностью индивидуальных актов яв­ляются правоохранительные, юрисдикционные решения (по спорам, способам, использованию принудительных средств). По юридическим по­следствиям индивидуальные акты могут быть обязывающими, запрещаю­щими, правоуполномочивающими, содержащими отказы. Как видим, диа­пазон действия и влияния индивидуальных актов достаточно широк и ока­зывает существенное влияние на процесс эффективного функционирова­ния исполнительной власти (государственного управления). Без них ис­полнительная власть и ее органы просто не могут эффективно функциони­ровать, успешно решать возложенные на них задачи и обязанности.

С юридической и практической точек зрения только разработать и при­нять качественный правовой акт управления совсем не достаточно. Хотя этот этап чрезвычайно сложен, ответствен и требует больших усилий спе­циалистов разного профиля, однако в какой-то мере это только начало сложного процесса осуществления управленческой деятельности. Глав­ное – правильно истолковать, своевременно и эффективно реализовать, практически осуществить правовой акт управления. То есть обеспечить его служебную роль, дейст­вие, связанное с наступлением юридических последствий и обусловливаю­щее их.

Таким образом, с позиций юридической силы, презумпции действи­тельности (правильности) действия правовых актов управления их реали­зация связана с целым комплексом условий, предпосылок, факторов юри­дического содержания, временных и пространственных факторов и рядом других.

Рассмотрим основные моменты, касающиеся данного аспекта пробле­мы правовых актов управления (их действие, требования, предъявляемые к ним, и др.). Например, в качестве акта управления может рассматривать­ся лишь такое решение, которое надлежащим образом оформлено. Пре­зумпция действительности (правильности) справедлива, поскольку имеет­ся в виду волеизъявление субъектов, осуществляющих государственную власть.

Вывод таков: акт действует либо до истечения установленного срока его «жизни», либо до его официального изменения или отмены. Как прави­ло, правовой акт управления приобретает юридическую силу с момента его издания или опубликования, если особо не оговорен иной порядок при­ведения его в действие, например, установление конкретного срока вступ­ления его в юридическую силу. Заметим, что сам термин «юридическая си­ла» (в том числе в административном праве) значительно шире, многооб­разнее, нежели формулировка «приведение правового акта в действие»^[56].

Действие правовых актов управления связано с целым рядом факто­ров - порядком их опубликования и вступления в силу, действием в про­странстве и во времени.

Относительно нормативных актов Президента России, то они вступают в силу одновременно на всей территории России по истечении семи дней после первого дня их официального опубликования; другие акты вступают в силу со дня их подписания. Семидневный срок установлен также для ак­тов Правительства Российской Федерации, затрагивающих права, свободы и обязанности граждан и т.п.; иные акты Правительства вступают в силу со дня их подписания.

Для нормативных актов федеральных органов исполнительной власти установлен следующий порядок. Акты межведомственного характера, которые затрагивают статус физических и юридических лиц и прошли офи­циальную регистрацию в Министерстве юстиции РФ, подлежат опублико­ванию (кроме содержащих государственную тайну) в течение десяти дней после дня их регистрации в Бюллетене нормативных актов 'федеральных органов исполнительной власти. Правовые акты указанных органов, не опубликованные в установленном порядке, не влекут правовых последст­вий как не вступившие в силу. Вступление таких актов в силу устанавлива­ется истечением десяти дней после дня их официального опубликования, если ими не предусматривается другой порядок вступления их в силу.

Одним из важнейших факторов (условий) юридической силы правово­го акта, т.е. составной частью его действия, является соответствие опреде­ленным требованиям, предъявленным к его юридическому содержанию, порядку принятия, т.е. в конечном счете к требованиям законности актов управления.

Исходя из юридического содержания таких актов, важнейшие требова­ния к ним можно свести к следующим:

1) правовой акт управления не должен противоречить Конституции Российской Федерации, федеральным законам и нормативным указам Пре­зидента России;

2) правовой акт не должен ограничивать или нарушать установленные федеральными законами права и законные интересы граждан, обществен­ных объединений, предпринимательских и коммерческих организаций, фирм и иных ассоциаций и объединений этого рода;

3) в издании акта должны применяться лишь те его наименования, кото­рые предусмотрены законодательством и издаваемым данным органом исполнительной власти правовым актом;

4) необходимо строго и неукоснительно соблюдать установленный по­рядок подготовки, обсуждения и принятия правовых актов управления. К числу конкретных требований, относящихся к данному пункту, могут быть отнесены: соблюдение коллегиальности, необходимость согласова­ния проектов актов с заинтересованными сторонами, соблюдение преду­смотренных реквизитов, т.е. штампов, печатей, подписей, бланков органа, издающего акт, подписей исполнителей, сроков исполнения и др.;

5) правовой акт управления должен быть издан полномочным органом (органом исполнительной власти, органом управления предприятия, хо­зяйственного объединения, учреждения, соответствующим должностным лицом) и в пределах его компетенции;

6) различные по наименованиям акты управления издаются различны­ми органами.

Президент издает нормативные и индивидуальные указы, регламенти­рующие вопросы управления. Нормативные указы охватывают какую-либо сферу, область, отрасль, конкретный участок исполнительной власти, госу­дарственного управления. Правительство издает постановления, которые, как правило, имеют нормативный характер, и распоряжения.

Федеральные министерства, государственные комитеты, федеральные службы, надзоры издают приказы, правила, рекомендации и разъяснения, инструкции, которые, как правило, имеют нормативный характер, а также многочисленные виды индивидуальных правовых актов.

Правомерно определение, что правовые акты управления — это особый вид подзаконных официальных юридических актов, принимаемых субъек­тами исполнительной власти, содержащих односторонние властные во­леизъявления и имеющих юридические последствия. Данная характеристи­ка в принципе совпадает с определением, сформулированным Ж. Веделем: «Исполнительное решение есть юридический акт, издаваемый в односто­роннем порядке администрацией в целях изменения юридического пред­писания путем наложения обязанностей или предоставления прав»^[57];

7) подзаконность актов управления, т.е. такие акты издаются на основе и во исполнение закона. Они не могут противоречить Конституции, феде­ральным законам, нормативным актам Президента, постановлениям и рас­поряжениям Правительства, Таково в мозаичном изложении место право­вых актов управления в иерархии правовых актов в целом;

8) в ряде случаев по отношению к актам управления используется тер­мин «эффективность управленческих решений», хотя на самом деле гово­рится об условиях, требованиях к актам.

Опираясь на тезис о законности актов управления, необходимо соблю­дать следующие условия: наличие компетенции у его автора, соответствие акта закону по существу, соответствие акта цели закона, принятие акта в установленном законом порядке, соблюдение процессуальных правил издания акта.

Такой подход возможен, хотя он "замыкает" всю сложность и многооб­разие проблемы на принципе законности актов управления и в сущности отождествляет пп. 2 и 3;

9) правовой акт управления должен учитывать правовые акты выше­стоящих органов исполнительной власти;

10) правовой акт управления должен исходить из незыблемости консти­туционного принципа разграничения предметов ведения между органами исполнительной власти Российской Федерации и субъектов Федерации.

Актуальной является проблема недействительности правовых актов управления, их отмены и изменения. Данные вопросы по-разному решают­ся в юридической литературе. Несоблюдение установленных требований к юридическому содержанию и к порядку издания правовых актов являет­ся основанием для признания их недействительными. Согласно законода­тельству РФ, такого рода утрата правовыми актами управления юридиче­ской силы возможна лишь в одном случае - когда данный акт отменяется в установленном порядке. А как быть, если в таком акте обнаружены явные несоответствия с законом, а орган исполнительной власти либо должност­ное лицо, издавшее такой акт, не выступили инициатором его отмены? Ответа на этот вопрос не дается.

Ничтожными являются акты, юридическая несостоятельность которых настолько очевидна, что они не подлежат исполнению. В связи с данной формулировкой возникает вопрос, откуда, по каким мотивам и признакам делается вывод об очевидной юридической несостоятельности такого рода акта. Ведь такой вывод должен быть юридически четко обоснован. Сло­вом, интересная мысль не развита и требует юридического и логического продолжения.

Что касается оспоримых актов, то их незаконность не очевидна, а зна­чит, является спорной. Но дело не только в этом. Вначале следует опреде­лить юридические признаки оспоримых актов.

По-видимому, это такие акты, которые содержат отдельные элементы или признаки несоответствия праву либо в них включены правовые нормы, относящиеся к актам, регулирующим иную разновидность отношений в сфере исполнительной власти - государственного управления.

Оспаривание означает процедуру поиска доказательств, свидетельст­вующих о том, что юридическое содержание актов дефектно. Признание оспоримых правовых актов недействительными, что влечет за собой их от­мену, вовсе не является обязательным результатом их оспаривания, причем в любом случае признание либо непризнание оспоримого правового акта недействительным должно осуществляться в официальном порядке.

Институт приостановления действия правовых актов, о котором уже упоминалось, означает временное прекращение действия акта до опреде­ленного момента. Законодательство предусматривает следующие случаи приостановления действия актов управления:

1) Президент Российской Федерации вправе приостанавливать дейст­вие актов органов исполнительной власти субъектов Федерации в случае их противоречия Конституции РФ и федеральным законам (ст. 85 Консти­туции РФ);

2) Правительство в целях реализации своих актов на всей территории Российской Федерации в пределах своей компетенции вправе приостанавли­вать исполнение постановлений и распоряжений правительств республик.

И еще один момент, имеющий существенное значение для процедуры подготовки актов управления, - это установленный порядок подготовки и внесения их проектов, закрепленный в соответствующих правовых ак­тах - указах Президента России; правила подготовки ведомственных нор­мативных актов; порядок государственной регистрации и опубликования ведомственных нормативных актов.

Правовой акт государственного управления может содержать в себе норму права, это, стало быть, акт нормотворчества, напри­мер, акт Правительства об утверждении Положения о Министер­стве или ведомстве. Правовой акт может быть актом применения права, т.е. актом правоприменительным, например, постановление Правительства о назначении заместителей министра, приказы о применении мер поощрения или мер ответственности конкрет­ных лиц.

Правовой акт государственного управления является в опре­деленных законом случаях условием действительности других пра­вовых актов — гражданско-правовых, финансовых и других, на­пример, согласно законодательству уставы вновь создаваемых предприятий, общественных объединений граждан подлежат го­сударственной регистрации и только после этого организации, чьи уставы регистрируются, приобретают свой искомый правовой статус.

Правовой акт государственного управления может послужить основанием для принятия других правовых актов управления, например, приказ министра принимается на основе правительст­венного постановления, приказ руководителя структурного под­разделения министерства принимается на основании приказа министра и т.д.

Правовые акты государственного управления действуют прак­тически в системе правовых актов всех государственных актов, и здесь нередко возникают вопросы о соотношении актов управле­ния с другими актами — представительной власти, правосудия и т.д. Вопрос этот решается на общем основании соотношения видов государственной деятельности.

Очевидно, что несоблюдение тех требований к правовым актам, о которых говорилось в работе, приводит к нарушению законности, что не соответствует принципам правового государства.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В ходе выполнения данной работы мы пришли к следующим выводам.

Толкование правовых норм - это уяснение их подлинного содержания, раскрытие внутреннего юридического смысла. Это не просто извлечение из правового текста воли законодателя, но познавательная деятельность, нацеленная на выявление динамического объективного смысла заключенного в норме правового явления, определяемого современными потребностями общественного развития.

Потребность в толковании вытекает не только из технического несовершенства некоторых правовых норм, их неясности или двусмысленности, но, главным образом, из самого существа правореализации. Текст правовой нормы часто недостаточен для извлечения всей содержащейся в ней информации, которая поэтому должна быть раскрыта иными средствами, в частности посредством интерпретации, или толкования.

Существует определенная иерархия различных видов юридического толкования. Так, официальное толкование имеет преимущество перед неофициальным. Грамматический, логический и систематический виды толкования (текстуальные виды), являются наиболее достоверными, и, если с их помощью удается выяснить действительный смысл нормы, ему следует отдавать предпочтение перед результатами всех других, не текстуальных видов толкования.

Систематическое толкование обычно уступает логическому по своей силе и очередности, поэтому систематическое толкование используется, как правило, только тогда, когда логическое оказалось неэффективным. В то же время систематическому толкованию может быть отдано предпочтение перед толкованием грамматическим. Исторический, доктринальный, социологический и специально-юридический виды толкования имеют своим основанием данные, находящиеся за пределами действующего законодательства, поэтому их результат, как правило, имеет вероятностный, вспомогательный характер. Социологическое толкование, также как доктринальное, всегда дает лишь вероятностный результат и играет вспомогательную роль по отношению к логическому, систематическому, историческому видам толкования.

Следует выделить ряд правил толкования правовых норм:

Грамматическое толкование, которое определяет содержание нормы, исходя из ее речевой формы, подчиняется следующим правилам:

1) Предпочтение следует отдавать тому смыслу нормы, который более правилен по своей грамматической форме.

2) Семантическому значению слова следует отдавать предпочтение перед этимологическим в случае их коллизии.

3) Широкому смыслу слова принадлежит преимущество перед узким. Однако специально-юридическому значению слова должно отдаваться предпочтение перед обыденным.

4) Для достоверного вывода о содержании закона грамматическое толкование должно быть выверено толкованием логическим и систематическим. Когда же это не представляется возможным, предпочтение может быть отдано другим видам толкования, основывающимся на внешних источниках, при условии, если это ведет к более вероятным выводам о содержании нормы.

Логическое толкование должно отвечать следующим правилам:

1) Если в юридической норме содержится определение некоего предмета, то при логическом толковании оно должно быть перенесено на другой предмет, оказавшийся по своим признакам тождественным с первым.

2) Законодатель предполагается мыслящим непротиворечиво, поэтому в случае логической коллизионности правовых норм толкователь, по возможности, должен либо разграничивать сферы действия каждой из них либо одну из них считать общим правилом, а другую - исключением из него.

3) Из двух контрадикторных суждений или одно, или другое является истинным, и поэтому исключается возможность истинности третьего, среднего суждения. Однако при этом следует иметь в виду, что в реальной юридической практике подобное исключающее отношение противоположностей может иметь место только при определенных обстоятельствах и лишь на определенной фазе развития явления, а именно, при поляризации противоположностей в реальной действительности.

4) Для всякого суждения должно быть приведено достаточное основание его истинности, доказательство того, почему именно дело обстоит так, а не иначе (принцип достаточного основания).

5) Если закон допускает несколько толкований, из которых одно приводит к абсурду, а другое нет, приоритет надо отдать последнему, то есть более рациональному толкованию, соответствующему естественному порядку вещей («золотое правило» толкования). Однако «золотое правило» толкования правовых норм не следует понимать слишком буквально, в том смысле, что выбор толкователя ограничен лишь двумя крайностями: рациональность - абсурд. Во внимание может приниматься и весь промежуточный спектр между этими противоположностями, и из нескольких возможных объяснений основания нормы должно быть избрано наиболее рациональное.

6) Из двух одинаково возможных и рациональных смыслов нормы следует предпочесть тот, при котором норма представляется более справедливой.

7) Если все возможные варианты толкования одинаково рациональны и справедливы, следует избрать тот из них, который представляется наиболее милостивым.

Систематическое толкование, выясняет действительное содержание правовых норм путем исследования их места в той или иной правовой системе. Оно должно соответствовать таким правилам:

1) Норме придается тот смысл, который соответствует ее положению в системе права, установленному законодателем.

2) Специальная норма, как правило, имеет преимущество перед нормой общего характера, однако принципы-максимы всегда имеют преимущество перед специальными нормами. В целях определения приоритетности толкования необходимо разграничивать между собой специальные, профилирующие и комплексные правовые отрасли. Специальные отрасли имеют дело с тем же самым предметом регулирования, что и профилирующие, но не в полном объеме, а только с определенной (специальной) его частью. Если норма принадлежит к профилирующей отрасли, то в случае коллизии ее с нормой специальной отрасли приоритет должно отдавать норме специальной. Комплексной следует считать только такую отрасль законодательства, которая одновременно, но в особом ракурсе регулирует предметы нескольких профилирующих отраслей. Если норма профилирующей отрасли вступает в конфликт с нормой соответствующей комплексной отрасли, приоритет остается за нормой профилирующей отрасли.

3) Приоритет отдается нормам источника права, обладающего большей юридической силой. В частности: кодифицированные нормативные акты имеют приоритет над актами не-кодифицированными, поскольку кодификация - высшая форма систематизации права, она отражает особое внимание законодателя к данной сфере общественных отношений; общепризнанные нормы международного права, которые касаются прав человека и гражданина (так же, как и межгосударственные договоры), имеют приоритет над внутренними законами и являются непосредственно действующими.

Существуют следующие правила исторического толкования:

1) Норма, содержащаяся в позднейшем по времени законодательном акте имеет преимущество перед той, которая была установлена предыдущим актом, регулировавшим такие же общественные отношения, если иное не установлено законом.

2) Если из нормы законодателем были исключены либо, наоборот, она была пополнена теми или иными условиями или признаками, то нельзя толковать ее так, будто она все еще подразумевает прежнее содержание (правило уважения законодательных новаций).

3) При толковании норм права должны приниматься во внимание те исторические условия и обстоятельства, в которых они действуют и которые воздействуют на понимание их содержания субъектами правореализации. Толкование норм права обязано учитывать функционально-исторический аспект их понимания и действия. В этой связи можно говорить об историко-социологической разновидности толкования.

Следует выделить несколько видов доктринального толкования: а) догматическое доктринальное толкование, отличающееся метафизическим стремлением установить и использовать неизменные понятия и основополагающие элементы права; б) реальное доктринальное толкование, которое, в отличие от догматического толкования, исходит из представлений об изменчивости права, отражающего результирующий вектор потребностей и направлений развития общества; в) специально-юридическое толкование правовых норм. В отличие от других разновидностей доктринального вида толкования специально-юридическое толкование оперирует не принципами права или конкретной его отрасли, концептуально регулирующими содержание тех или иных правоотношений, а выработанными теорией (доктриной) права технико-юридическими принципами, правилами и подходами. Определяющее значение при специально-юридическом толковании имеет не понятие системы нормативных актов, места и роли в ней отдельных ее элементов (правовых отраслей, институтов, норм права, правовых предписаний), а особенности юридической формы отражения действительности, специфической юридической логики, часто расходящейся с формально-логическими представлениями.

Буквальное толкование есть наиболее неустойчивый вид интерпретации правовых норм. Если оно не дает немедленного достоверного вывода, а логическое, систематическое, доктринальное, историческое толкование указывают на иной результат, то именно этим видам должно быть отдано предпочтение.

Норма может подвергаться исправляющему, или коррекционному толкованию, когда порок нормы заключается в том, что слова законодателя выражают совершенно другую мысль, чем та, которую он намеревался вложить или должен был вложить в данную норму, либо когда норма превратилась в очевидный анахронизм. Можно выделить четыре разновидности коррекционного толкования: а) технико-коррекционное толкование, исправляющее очевидные редакционные промахи в тексте закона; б) рационально-коррекционное толкование, исправляющее явные смысловые несообразности интерпретируемой нормы, поскольку слова законодателя выражают другую мысль, чем та, которую он пытался вложить в эту норму; в) легитимно-коррекционное толкование, трансформирующее содержание нормы в соответствие с нормой, имеющей большую юридическую силу; г) модернизационное коррекционное толкование, приводящее содержание нормы права в соответствие с изменившимся смыслом регулируемых ею общественных отношений, выявляющее ее объективный правовой смысл в настоящих социальных условиях.

Модернизационное исправляющее толкование правовых норм будет правомерным лишь в случае соответствия его основной норме, т.е. общим правовым положениям, основным принципам права. То есть модернизационное толкование должно быть разновидностью легального исправляющего толкования. Однако это не исключает, а предполагает возможность создания правоприменителем новых норм меньшей степени общности, которые бы действовали взамен предписаний, не отвечающих требованиям нормы основной.

При дискреционном усмотрении правоприменителя имеет место особый, самостоятельный вид толкования правой нормы по результату. Такое толкование не совпадает ни с одним из других видов толкования в зависимости от его результатов (буквальным, распространительным или ограничительным, исправляющим, изъяснительным). Осуществляя свои дискреционные полномочия, правоприменитель наполняет норму конкретным, ранее нигде не прописанным содержанием. Этот вид толкования правовых норм, можно назвать дискреционным толкованием. Осуществляя свои дискреционные полномочия, правоприменитель не может быть и полностью свободным в своем усмотрении. Он, во-первых, должен следовать цели и предмету регулирования интерпретируемой им правовой нормы, во-вторых, обязан принимать во внимание также и содержание некой основной нормы, извлекаемой из общих начал и смысла соответствующей отрасли права и требований добросовестности, гуманности, разумности и справедливости.

В случае применения закона по аналогии имеет место смешанный вид толкования, сочетающий признаки толкования логического и дискреционного. Отличительной его особенностью является то, что в ходе его происходит перенос части законодательного материала, который как бы встраивается в новую юридическую среду, обретая в известной мере новый, интерпретированный смысл. Поэтому по критерию результата такое толкование следует именовать трансдуктивным.

При применении аналогии права также имеет место юридическое толкование. Это дискреционное эвристическое толкование неких объективных правовых положений, которые интерпретируется (толкуются) с точки зрения вычленения их правомерного содержания и конструирования юридической формы.

Для того, чтобы правоположение приобрело статус именно юридической нормы, то есть общеобязательного правила поведения, необходимо соблюдение еще одного условия: помимо внутренней нормативной формы, которой является юридическая формулировка (конструкция), оно должно иметь и внешнюю нормативную форму, в качестве которой выступает источник права. Только в этом случае можно говорить о толковании собственно нормы права, а не просто открытого судьей правоположения, как «вещи в себе». Таким источником права может служить судебный прецедент (например, содержащиеся в решениях Конституционного Суда РФ) или юридический обычай. В случае, если правовой обычай еще не сформировался, правоприменитель, конструируя по своему дискреционному усмотрению новую норму должен действовать объективно, то есть так, чтобы избранный им вариант поведения не вызывал, по его мнению, споров в профессиональном сообществе судей либо в целом в общественном мнении, то есть, гипотетически, был бы способен стать правовым обычаем

Толкование норм права обеспечивает правильное и единообразное понимание и применение норм права. Таким образом, можно говорить об исключительной важности такой процедуры как толкование норм права.

Отрадно, что значимость верного толкования правовых норм понимают не только учёные – правоведы, занимающиеся проблемами права в теоретическом плане, но и юристы – практики. Выяснить смысл закона – уголовного, гражданского, процессуального, другого – следует также потому, что буквальный текст правовой нормы не всегда чётко и адекватно выражает мысль законодателя. А между тем норма права – это общеобязательное правило, которое применяется к явлениям хотя и однородным, но отличающимся большим социальным разнообразием. Понимание закона, поэтому, приобретает важное значение для справедливого его применения.

Толкование закона просто необходимо в начальный период его действия. Когда правовые нормы только что приняты, когда в закон внесены существенные изменения, тогда уяснение смысла правовой нормы приобретают особую актуальность, следовательно, под толкованием правовой нормы понимается её разъяснение в целях уяснения смысла, который вложил законодатель в правовую норму.

Толкование призвано обеспечить полную и всестороннюю реали­зацию норм права в деятельности исполнительных органов, органов суда и прокуратуры при осуществлении гражданами и организациями своих юридических прав и обязанностей. Тем самым толкование содействует единообразному пониманию и применению правовых норм на всей территории их действия, обеспечивает законность и стабильный правопорядок в различных сферах общественной жизни.

Эффективность толкования зависит от уровня правосознания толкователя. Чем выше уровень правосознания тех, кто уясняет или разъясняет содержание правовых норм, тем меньше правонарушений, тем полнее удовлетворяются права и свободы личности.

Особая роль при толковании принадлежит специальной юриди­ческой подготовке, глубокому овладению новейшими достижениями юридической науки, высокой юридической культурой. От уровня про­фессиональной подготовки юристов во многом зависит качество право-разъяснительной работы, понимание населением действительного смыс­ла правовых норм, точное осуществление их предписаний.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

I. Нормативные правовые акты

1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ) // СЗ РФ. 04.08.2014. № 31. Ст. 4398.
2. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 № 195-ФЗ (ред. от 23.04.2018) (с изм. и доп., вступ. в силу с 14.05.2018) // СЗ РФ. 07.01.2002. № 1 (ч. 1). Ст. 1.
3. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ
4. (ред. от 23.04.2018) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.06.2018) // СЗ РФ. 24.12.2001. № 52 (ч. I). Ст. 4921.
5. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 23.04.2018, с изм. от 25.04.2018) // СЗ РФ. 17.06.1996. № 25. Ст. 2954.

II. Научная литература

1. Бараташвили Д.Т. Принципы официального юридического толкования: Дисс. . канд. юрид. наук. 2005
2. Бахрах Д.Н. Административное право. М., 2015. Спиридонов Л.И. Теория государства и права. М., 2015
3. Бельский К.С. К вопросу о предмете административного права. М., 2017.
4. Васьковский Е.В. Руководство к толкованию и применению законов (практическое пособие). М., 1997
5. Венгеров А.Б. Теория государства и права. М., 2014. С. 78.
6. Волков А.М. Административное право в вопросах и ответах: учебное пособие. Москва: Проспект, 2018.
7. Вопленко Н.Н. Официальное толкование норм права. М., 1976
8. Габричидзе Б.Н., Елисеев Б.П. Российское административное право. М., 2015.
9. Гунель М. Введение в публичное право. Институты. Основы. Источники. М., 2015
10. Залоило М.В., Ибрагимова Ю.Э. Современные проблемы толкования права // Журнал российского права. 2016. № 8. С. 78 - 95.
11. Корнев А.В. Толкование права в контексте различных типов правопонимания // Журнал российского права. 2016. № 8. С. 29 - 43.
12. Коренев А. П. Административное право России. М., 2015. С. 46—47.
13. Краснов Ю.К., Надвикова В.В., Шкатулла В.И. Юридическая техника: учебник. М.: Юстицинформ, 2014.
14. Кротов А.В. Толкование права на частную жизнь в решениях Конституционного Суда РФ // Российская юстиция. 2018. № 2. С. 44 - 47.
15. Марченко М. Общая теория государства и права. Академический курс. Т. 1. М., 2016
16. Пиголкин А.С. Толкование нормативных актов в СССР М., 1962
17. Пиголкин А. С. Теория государства и права. М., 2016.
18. Проблемы теории государства и права / Под ред. В.С. Нерсесянца. М., 2004.
19. Скрябин A.JI. Эффективность актов юридического толкования: Дисс. .канд. юрид. наук. 2005
20. Соцуро JI. В. Неофициальное толкование норм российского права. М., 1996
21. Спасов Б.Б. Закон и его толкование. М., 2005
22. Фаткуллин Ф.Н. Проблемы теории государства и права. М., 2016. С. 206.
23. Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства В II т. СПб., 1996. Т. I.
24. Черданцев А.Ф. Вопросы толкования советского права. М., 1972
25. Черданцев А.Ф. Толкование советского права. М., 1979

1. Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства В II т. СПб., 1996. Т. I. С. 160 -183; Васьковский Е.В. Руководство к толкованию и применению законов (практическое пособие). М., 1997; Пиголкин А.С. Толкование нормативных актов в СССР М., 1962; Вопленко Н.Н. Официальное толкование норм права. М., 1976; Черданцев А.Ф. Вопросы толкования советского права. М., 1972; он же: Толкование советского права. М., 1979; Бараташвили Д.Т. Принципы официального юридического толкования: Дисс. . канд. юрид. наук. 2005: Соцуро JI. В. Неофициальное толкование норм российского права. М., 1996; Скрябин A.JI. Эффективность актов юридического толкования: Дисс. .канд. юрид. наук. 2005; Скрябин A.JI. Эффективность актов юридического толкования: Дисс. .канд. юрид. наук. 2005. ↑

2. Фаткуллин Ф.Н. Проблемы теории государства и права. М., 2016. С. 206. ↑

3. Фаткуллин Ф.Н. Указ. соч.С. 209. ↑

4. Спиридонов Л.И. Теория государства и права. М., 2015. С. 227. ↑

5. Спиридонов Л.И. Указ. соч. С. 227. ↑

6. Гунель М. Введение в публичное право. Институты. Основы. Источники. М., 2015. С. 34. ↑

7. Проблемы теории государства и права / Под ред. В.С. Нерсесянца. М., 2004. С. 444 – 445. ↑

8. Проблемы теории государства и права / Под ред. В.С. Нерсесянца. С. 445. ↑

9. Там же. С. 434—444. ↑

10. Там же. С. 445. ↑

11. Проблемы теории государства и права / Под ред. В.С. Нерсесянца. С. 445. ↑

12. Марченко М. Общая теория государства и права. Академический курс. Т. 1. М., 2016. С. 312. ↑

13. Проблемы теории государства и права / Под ред. В.С. Нерсесянца..С. 306. ↑

14. Залоило М.В., Ибрагимова Ю.Э. Современные проблемы толкования права // Журнал российского права. 2016. № 8. С. 78 - 95. ↑

15. Там же. ↑

16. Спиридонов Л.И. Теория государства и права. М., 2015. С. 201. ↑

17. Корнев А.В. Толкование права в контексте различных типов правопонимания // Журнал российского права. 2016. № 8. С. 29 - 43. ↑

18. Матузов Н.И., А.В. Малько А.В. Указ. соч. С. 309. Венгеров А.Б. Теория государства и права. М., 2014. С. 294. ↑

19. Коренев А. П. Административное право России. М., 2015. С. 46—47. ↑

20. Там же. С. 47. ↑

21. Там же. С. 47. ↑

22. Пиголкин А. С. Теория государства и права. М., 2016. С. 113—114. ↑

23. Пиголкин А. С. Указ. соч. С. 114. ↑

24. Там же. ↑

25. См. работы Спиридонова Л.И., Венгерова А.Б., Нерсесянца В.С., Марченко М. и др. авторов. ↑

26. Фаткуллин Ф.Н. Проблемы теории государства и права. М., 2011. С. 29. ↑

27. Там же.С. 31.

    . ↑

28. Марченко М. Общая теория права. Академический курс. М., 2015. С. 141. ↑

29. Спиридонов Л.И. Указ. соч. С. 78. ↑

30. Марченко М. Указ. соч. С. 152. ↑

31. Спасов Б.Б. Закон и его толкование. М., 2005. С. 34. ↑

32. Проблемы теории государства и права / Под ред. В.С. Нерсесянца. С. 444 – 445. ↑

33. Проблемы теории государства и права / Под ред. В.С. Нерсесянца. С. 448. ↑

34. Там же.. С. 448. ↑

35. Краснов Ю.К., Надвикова В.В., Шкатулла В.И. Юридическая техника: учебник. М.: Юстицинформ, 2014. С. 208. ↑

36. Венгеров А.Б. Теория государства и права. М., 2014. С. 78. ↑

37. Там же. С. 79. ↑

38. Марченко М. Общая теория государства и права. Академический курс. Т. 1. М., 2001. С. 315. ↑

39. Проблемы теории государства и права / Под ред. В.С. Нерсесянца. С. 445. ↑

40. Там же. С. 445 - 446. ↑

41. Проблемы теории государства и права / Под ред. В.С. Нерсесянца. С. 445. ↑

42. Краснов Ю.К., Надвикова В.В., Шкатулла В.И. Указ. соч. С. 298. ↑

43. Корнев А.В. Толкование права в контексте различных типов правопонимания // Журнал российского права. 2016. № 8. С. 29 - 43. ↑

44. Залоило М.В., Ибрагимова Ю.Э. Современные проблемы толкования права // Журнал российского права. 2016. № 8. С. 78 - 95. ↑

45. Алексеев С.С. Указ. соч. С. 189. ↑

46. Спиридонов Л.И. Указ. соч. С. 141. ↑

47. Там же. С.141. ↑

48. Там же. С. 141. ↑

49. Спиридонов Л.И. Указ. соч. С. 147. ↑

50. Марченко М. Указ. Соч. С. 506. ↑

51. Там же. С. 506. ↑

52. Волков А.М. Административное право в вопросах и ответах: учебное пособие. Москва: Проспект, 2018. С. 89. ↑

53. Габричидзе Б.Н., Елисеев Б.П. Российское административное право. М., 2015. С. 82. ↑

54. Бельский К.С. К вопросу о предмете административного права. М., 2017. С. 111. ↑

55. Габричидзе Б.Н., Чернявский А.Г. Административное право Российской Федерации. М., 2015. С. 121. ↑

56. Кротов А.В. Толкование права на частную жизнь в решениях Конституционного Суда РФ // Российская юстиция. 2018. № 2. С. 44 - 47. ↑

57. Бахрах Д.Н. Административное право. М., 2015. С. 14. ↑