Преподаватель который помогает студентам и школьникам в учёбе.

Презумпции и фикции в праве (Признаки презумпций)

Содержание:

Введение

Жизнь бесконечно разнообразна и несовершенна, поэтому в процессе правового регулирования общественных отношений порой возникает множество нетипичных ситуаций, урегулирование которых возможно только при помощи таких же нестандартных способов, к числу которых относятся правовые презумпции и фикции.

Конечно, в современный период появилось множество юридических институтов, из-за своей новизны являющихся наиболее притягательными для изучения как с практической, так и с теоретической точек зрения. Изменение направлений общественного и государственного развития диктует необходимость поиска более адекватных средств регулирования общественных отношений, формирования нового взгляда на возникшие ещё во времена римского права и апробированные практикой юридико-технические средства, используемые для наиболее рационального изложения л нормативного материала. К таким средствам относятся и исследуемые в данной работе презумпции и фикции. Они находят достаточно широкое применение в отраслях российского законодательства.

Несмотря на столь длительное существование правовых презумпций и фикций в научной сфере нет единства мнений по поводу юридической природы, классификации, роли и места этих явлений в юриспруденции. Некоторые авторы сегодня попросту предлагают отказаться от понятий «презумпция» и «фикция» как непонятных человеку, пока непосредственно в законе нет конкретных нормативных правил, раскрывающих их суть. Другие считают, что, вряд ли, есть надобность вводить в правовые документы, рассчитанные на ознакомление с ними всего населения, иноязычные слова «презумпция» и «фикция», которые даже юристы толкуют и понимают по-разному.

Кроме того, эти термины довольно часто не разграничивают из-за нечёткости понятий, либо рассматривая презумпции как особую разновидность фикции, либо наоборот. Для многих учёных на сегодняшний день остаётся дискуссионным вопрос, представляют ли презумпции и фикции чисто правовую категорию, или же сфера их применения гораздо шире, и каким смыслом наделяются презумпции и фикции в связи с прибавлением к ним термина «правовые».

Таким образом, актуальность темы исследования обусловлена теоретической и практической необходимостью изучения правовых презумпций и фикций.

Цель выполнения курсовой работы заключается в анализе теоретических представлений о презумпциях и фикциях в праве, их сходствах и различиях.

Для достижения поставленной цели необходимо поставить и решить следующие задачи:

1. Рассмотреть понятие, признаки и классификацию правовых презумпций.

2. Изучить общую характеристику и специфические черты правовых фикций, их отличие от правовых презумпцией.

Объектом исследования выступают особые свойства правовой реальности, позволяющие конструировать и использовать в механизме правового регулирования предположения.

Предметом исследования являются правовые презумпции и фикции, как разновидности правовых предположений.

Методологическую основу исследования составляет материалистическая диалектика как всеобщий метод познания, общенаучные (анализ и синтез, системный подход и др.) и частнонаучные (сравнительного правоведения, формально-логического толкования, комплексный анализ и др.) методы исследования

Изучению вопросов по поводу правовых презумпций достаточно большое внимание было уделено в работах российских ученых таких, как: О.Е. Зацепина, Е.В. Ильина, Н.А. Никиташина и др.

Структурно работа состоит из введения, основной части, включающей в себя 2 главы, делящиеся на 6 параграфов, заключения и библиографии.

Глава 1. Понятие и признаки юридических презумпций

1.1. Юридические презумпции как правовая категория

Во всех сферах жизни человека всегда существовали, существуют и будут существовать обстоятельства, явления и события, о достоверности которых можно говорить только с определенной степенью вероятности. Именно поэтому в своей деятельности человек использует предположения о наличии или отсутствии определенных фактов. Такие предположения понимаются в науке как социальные презумпции, а юридические презумпции являются их разновидностью. Для определения правовой природы исследуемой юридической конструкции необходимо проанализировать понятие правовой презумпции^[1].

Традиционно принято считать, что юридические презумпции возникли в античном мире и активно использовались в трудах древнеримских юристов. Если бы древнеримский суд ожидал от сторон доказательства всех фактов без исключения, процесс доказывания превратился бы в невозможность^[2]. Поэтому для ускорения и упрощения правоприменения было создано правовое средство, с помощью которого на основании одних установленных фактов правоприменитель предполагал существование других фактов. При этом предположение судьи должно строиться не на судебной, а на житейской опытности: судья должен знать, как взаимосвязаны различные отношения и факты гражданской жизни. Например, обычно жены родят детей от своих мужей; обычно муж, который платит за жену, поступает так в намерении подарить ей; кредитор возвращает должнику расписку только тогда, когда должник уплатил свой долг; заклад возвращается должнику, когда право заклада отменяется; завещатель продает отказанную вещь, когда он передумал относительно отказа и т.д. И вот судья строит соответствующие предположения: муж матери предполагается отцом ее ребенка, уплата мужем за жену предполагается сделанною с намерением подарить, нахождение расписки в руках должника почитается за знак погашения долга, возвращение заклада по принадлежности или дозволение продать его — за знак отмены самого закладного права, продажа отказанной вещи завещателем — за знак того, что отказ отменен. Противной стороне предоставлялось право оспаривать данное предположение.

Таким образом, римское право отводило презумпциям рационализирующую функцию в цивилистическом процессе: они освобождали стороны от доказывания презюмируемых фактов и равномерно распределяли бремя опровержения этих фактов.

В самом общем виде презумпцию можно определить как предположение, основанное на вероятных посылках; предположение, считающееся истинным, пока его правильность не отвергнута

В современной юридической науке можно выделить несколько подходов к пониманию юридической презумпции^[3]:

1. Понимание юридической презумпции как нормы права;

2. Понимание юридической презумпции как закрепленного в норме права предположения;

3. Понимание юридической презумпции как особого средства юридической техники;

4. Понимание юридической презумпции как юридического факта;

5. Понимание юридической презумпции как нормативно-регулятивного средства.

Сторонники первого подхода утверждают, что в праве существуют нормы, только нормы и ничего кроме норм, а в статьях закона ни о каких предположениях нет речи, в них содержатся лишь прямые предписания закона. Право — это существующая в рамках всякой политической организации общества совокупность общеобязательных социальных норм. При этом презумпции относят к нормам, имеющим специфическое содержание, и допускают рассмотрение их как специфического изложения норм права. Всякая презумпция — это правовая норма, в силу которой при наличии одного юридического факта признается существующим другой юридический факт — до тех пор, пока не доказано обратное. Норма-презумпция может быть отнесена к специализированным (или вспомогательным) нормам права, отличающимся от основных норм спецификой, осуществляемых в механизме правового регулирования функций, а также особенностями своей нормативной структуры.

Сторонники второй позиции предлагают следующее определение правовой презумпции: закрепленное в нормах права предположение о наличии или отсутствии юридических фактов, основанное на связи между ними и фактами наличными и подтвержденное предшествующим опытом^[4]. Под правовой презумпцией понимают положение, выраженное в правовой норме (прямо или косвенно), которым какой-либо порядок явлений в области отношений, возникающих из человеческого поведения, признается обычным, нормальным, постоянным и не требующим в силу этого специальных доказательств. С этих позиций презумпция понимается как необходимое для правового регулирования предположение, прямо или косвенно закрепленное в правовой норме, направленное на установление или устанавливающее наличие или отсутствие определенных фактов, обстоятельств, процессов и считающееся истинным, пока не будет установлено иное.

Представители третьего подхода считают презумпцию особым средством юридической техники. Они определяют правовую презумпцию как абстрактное, искусственно сформулированное законодателем вероятное предположение, изначально представляющее собой дополнительное средство нормотворческой юридической техники. При этом они отмечают индуктивный характер презумпций. Также, рассматривая презумпции в качестве правовых средств вспомогательного характера, они определяют их как особый способ организации правовой деятельности, состоящий в том, что установленные права и обязанности подлежат реализации, если субъектом не будут указаны некоторые конкретные обстоятельства, исключающие наступление обязательных последствий. Предлагается рассматривать презумпцию как особый прием регулирования общественных отношений, который заключается в обязанности признать презюмируемый факт установленным.

Некоторые авторы понимают презумпцию как юридический факт: юридическая презумпция – нормативное предписание или юридический факт, порождающий или утверждающий наличие субъективного права, если в процессе осуществления права не установлено других обстоятельств, отвергающих действие презумпции^[5].

Сторонники пятого подхода определяют презумпцию как нормативное обобщение (то есть нормативно-регулятивное средство, рассчитанное на правовую возможность, которую нельзя предварительно измерить, нормировать даже относительно точно, т.е. закрепить определенный объем прав и свобод), причем не достоверное, а вероятное, однако с очень большой степенью вероятности, поскольку основывается на обобщении достаточно большого количества случаев. Нетипичные нормативные предписания так же, как и нормы права, выполняют регулирующее назначение.

Определяя подход к пониманию юридической презумпции, который наиболее точно отражает ее сущность, следует понимать, что право как нормативная регуляция не сводится к нормам или к их системе; юридическая норма – это одно из проявлений права, один из носителей свойства права. К иным правовым предписаниям в науке относят правовые декларации, правовые определения (дефиниции), принципы, презумпции, фикции и так далее. Данное суждение всё чаще находит подтверждение в научных трудах. Кроме того, следует согласиться с тем, что юридические презумпции порождают правовые последствия постольку, поскольку в их структуру включаются юридические факты; при этом, сами презумпции юридическими фактами не являются. Понимание юридических презумпций как средств юридической техники представляется в науке неполным, отражающим только один ее аспект и не отражающим иные признаки и свойства юридической презумпции. Таким образом, наиболее полно отражает сущность юридической презумпции понимание, согласно которому юридическая презумпция – это нормативно-регулятивное средство, обладающее определенным набором признаков.

1.2. Признаки презумпций

Поскольку понятие формируется путем выделения существенных признаков явления, имеет смысл обозначить признаки презумпции. Признак – это свойство, по которому познают или узнают предмет; показатель, примета, знак, по которым можно узнать, определить что-либо.

Можно сформулировать следующие признаки презумпций^[6]:

1. Условие образования презумпции – существование сходных частных случаев, из которых возможно сделать вывод, распространяющийся на аналогичные случаи в будущем. Презумпция, в сущности, является умозаключением, в котором общий вывод построен на основе частных случаев. Презюмирование, основанное на повторении сходных явлений, представляет собой выдвижение суждения о наличии предполагаемого факта или определенного свойства, в значительной мере известного ввиду подобности и характерности его для всего класса данных явлений. Обязательным условием появления презумпции является наличие причинно-следственной связи между установленным фактом и презюмируемым фактом.

Из этого признака вытекает и логический характер презумпции – индуктивный. В индуктивном умозаключении связь между посылками и заключением опирается не на законы логики, а на некоторые фактические основания. Достоверность посылок индуктивного умозаключения не означает достоверности его заключения. С помощью индукции можно получить только вероятные заключения, которые нуждаются в последующей проверке. Таким образом, индукция, не гарантируя истинности полученного с помощью нее знания, порождает предположение, связанное с опытом, тем самым сообщая такому знанию более или менее высокую степень вероятности. Презумпции являются результатом наблюдений за устойчивой, повторяющейся взаимосвязью явлений, фактов, событий, обобщением этих наблюдений и выведением определенных закономерностей этой взаимосвязи. Они позволяют судить о существовании одних фактов на основе других и выражают предположительные, а не достоверные знания. Это позволяет судить нам о презумпции как об индуктивном умозаключении^[7].

Важно понимать, что существует два вида индукций – полная и неполная. Полная индукция возможна только в случае, если исследованы все предметы, принадлежащие к классу, и у каждого предмета обнаружен искомый признак. В свою очередь презумпция не может быть полной индукцией, потому что она используется там, где количество предметов рассматриваемого класса бесконечно, неопределённо или неограниченно. Таким образом, презумпция представляет собой умозаключение в виде неполной индукции, что является причиной другого признака презумпции - вероятности.

2. Презумпции не требуют доказывания в силу нормативного предположения презюмируемого факта установленным. Иными словами, предположение, содержащееся в презумпции, обладает императивной значимостью, то есть само по себе обязательно для использования в ходе правоприменения. Существенным признаком любой презумпции является переход от установленного факта к презюмируемому факту без процедуры доказывания при соблюдении ряда условий (факт-основание должен быть доказан; принятие презюмируемого факта производится без процедуры доказывания; принятие презюмируемого факта возможно только в случае, если не доказаны иные факты, способные его опровергнуть).

3. Вероятностный характер презюмируемого положения (предположения), условно принимаемого за истину. Вероятность истинности данного предположения может быть как весьма значительной, нередко приближаясь к абсолютным, неопровержимым значениям, так и небольшой (в правовой науке выделяются и маловероятные презумпции, в качестве примера таковых приводят презумпцию невиновности, презумпцию знания закона)^[8].

Указывается на невозможность однозначно утверждать, что презумпция заключает в себе предположение с высокой степенью вероятности. На самом деле, вероятное обобщение характеризуется степенью в диапазоне от 0 до 1, и любое индуктивное обобщение, будучи по своему основному логическому признаку вероятностным, находит в нем свое место. Отвергая презумпцию только как высоковероятное предположение, учёные признают ее вероятностное содержание.

Основной аргумент против понимания презумпции как высоковероятного предположения заключается в сложности и трудоемкости установления в каждом конкретном случае степени вероятности обобщения. Она имеет шкалу: достоверное (1), высоковероятное (больше 2/3), равновероятное (1/2), маловероятное (меньше 1/3) и невероятное (0). Для установления степени вероятности конкретного обобщения необходимо проводить масштабные статистические исследования, которые на практике провести затруднительно. Полагаться в решении этой задачи на интуицию, здравый смысл, жизненный опыт, значит поставить квалификацию конкретного предположения в качестве презумпции в полную зависимость от личности, придать решению этой задачи преимущественно субъективный характер.

4. Способность регулировать общественные отношения. Презумпция предполагает необходимость признания соответствующих обстоятельств установленными без специальных доказательств. Ряд ученых, признавая существование правовых положений, отличных от нормы права, высказывают сомнение в способности таких положений регулировать общественные отношения из-за отсутствия у них структуры правовой нормы. Однако такое сомнение вряд ли можно назвать обоснованным. Попытка поставить под сомнение регулятивные средства общих правовых положений из-за отсутствия у них структуры, схожей с нормой, неконструктивна. Само по себе включение тех или иных правовых явлений в число нормативных регулятивных средств не может быть поставлено в зависимость от наличия или отсутствия такой структуры. Таким образом, презумпции способны регулировать общественные отношения наряду с нормами права^[9].

5. Обязательное закрепление в тексте нормативного акта. Верным представляется утверждение авторов, которые в качестве правовой презумпции рассматривают только положения, прямо закрепленные в законе в виде самостоятельного нормативно-правового предписания. Тем не менее, ряд исследователей допускают не только прямое, но и косвенное закрепление презумпции в нормативно-правовом акте, а также формулирование правовой презумпции в постановлениях Конституционного суда РФ в результате конституционного толкования норм права^[10].

6. Опровержимость (оспоримость) презумпций. Презумпция обладает вероятностным характером, что указывает на возможность ее опровержения – доказывания того, что по отношению к конкретному факту, отличающемуся от фактов, являющихся основой презумируемого обобщения, презумпция не действует, а значит, данный факт не влечет никаких юридических последствий.

1.3. Опровержимые и неопровержимые презумпции

Тем не менее, в науке выделяются неопровержимые презумпции, которые также именуются безусловными, абсолютными и которые невозможно оспорить. Критерием разграничения опровержимых и неопровержимых презумпций предлагают считать юридическую силу: неопровержимые презумпции имеют большую юридическую силу, опровержимые – меньшую^[11].

Дифференциацию презумпций на опровержимые и неопровержимые можно встретить и в правоприменительной практике. Так, в постановлении Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда 15АП-22052/2015 от 14.04.2016 по делу № А32-19671/2013 сформулирован следующий вывод: «В соответствии с пунктом 6 Постановление Пленума ВАС РФ №63, согласно абзацам второму - пятому пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если налицо одновременно два следующих условия: а) на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества; б) имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве. Установленные абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки». Аналогичная правовая позиция приводится в постановлении Девятого арбитражного апелляционного суда от 19.04.2016 № 09АП-14649/2016 по делу № А401132/12. Таким образом, суды признают существование неопровержимых презумпций, поскольку опровержимость всех презумпций для них не является аксиомой и в своих правовых позициях суды специально обратили внимание на опровержимость применяемых предположений.

Однако неясно, почему одни презумпции по природе своей являются опровержимыми, а другие становятся неопровержимыми, поскольку различная юридическая сила или желание и возможности законодателя, который наделяет конкретную презумпцию определенной юридической силой, не определяют е правовую природу.

Основным содержанием презумпции является предположение, то есть положение, которое временно принимается за истинное, пока не будет доказано обратное (установлена истина). Способом установления истины в презумпции предусматривается доказательство положения, противоречащего сделанному предположению^[12].

Выделение неопровержимых презумпций кроется в неточном понимании вероятности презюмируемого предположения как элемента содержания презумпции. Данное мнение основано на возможности отнесения именно высоковероятных презумпций к неопровержимым. Между тем, как было указано ранее, достоверно определить степень вероятности презумпции практически невозможно.

Иногда в структуру презумпции включается возможность ее опровержения, которая обозначается как «контрпрезумпция»: структура презумпции состоит из трех частей: условие действия правила, или гипотеза; само правило, или диспозиция; контрпрезумпция, которая содержит возможность опровержения (если А, то Б, пока не доказано иное (не-Б). Приведенная структура наглядно показывает, что изъятие из нее возможности опровержения переводит презумпцию в разряд императивных правообязывающих предписаний.

Таким образом, необходимо констатировать, что любая юридическая презумпция оспорима, а неопровержимая презумпция является не презумпцией в ее классическом понимании, а императивным правообязывающим предписанием, императивной нормой, безусловным правовым предписанием или обычной нормой-установлением, в основе которой лежит прием юридической техники – презюмирование, а не собственно презумпцией^[13].

Представляется, что мнение, согласно которому неопровержимость презумпции относится не к ее сути, а к форме закрепления в законе (то есть ее неопровержимость создается искусственно, «в угоду публичному порядку») не согласуется с индуктивным характером презумпции и не является логически обоснованным. Все вероятностные предположения, находящиеся в сфере права, должны иметь возможность быть опровергнутыми. Именно в силу невозможности опровержения ряд исследователей высказываются против выделения неопровержимых презумпций в праве. Это согласуется с правовой позицией Конституционного суда РФ: каждое предположение основано на допустимом, но приблизительном обобщении, которое в значительном числе случаев не подтверждается, как и любая презумпция; таким образом, любая правовая презумпция является лишь предположением, в основу которого положена та или иная степень вероятности, и в силу этого не может иметь неопровержимый характер.

Подводя итог главе, можно сделать следующие выводы.

На основе проведенного анализа можно сформулировать следующее определение юридической презумпции: это нормативное обобщение, закрепляющее предположение о наличии или отсутствии фактов, обладающее индуктивным, вероятностным характером, признающееся за истину без доказательств, регулирующее общественные отношения и действующее до момента опровержения.

Признаками презумпции является наличие причинно-следственной связи между установленным фактом и презюмируемым фактом, индуктивный характер презумпции, переход от установленного факта к презюмируемому факту без процедуры доказывания при соблюдении ряда условий (факт-основание должен быть доказан; принятие презюмируемого факта производится без процедуры доказывания; принятие презюмируемого факта возможно только в случае, если не доказаны иные факты, способные его опровергнуть), вероятностное содержание презумпции, способность регулировать общественные отношения наряду с нормами права, прямое или косвенное закрепление в нормативном акте, а также возможность опровержения презумпции.

В отношении последнего надо заметить, что в науке и правоприменительной практике выделяются неопровержимые презумпции, которые также именуются безусловными, абсолютными и которые невозможно оспорить. Такая презумпция по своей сути фактически является императивным правообязывающим предписанием, императивной нормой, безусловным правовым предписанием или обычной нормой-установлением, в основе которой лежит прием юридической техники – презюмирование, а не собственно презумпцией.

Глава 2. Понятие и признаки юридических фикций

2.1. Понятие юридических фикций

В самом общем виде фикция определяется как прием, суть которого заключается в подводе действительности под условную формулу; выдумка, вымысел.

Изначально использование фикций в праве было вызвано потребностью преодолеть консерватизм и формализм древнего права, основанного на религиозных догматах и традициях. Правовые нормы, которые складывались веками и обеспечивались божественным происхождением, трудно адаптировались к изменяющимся условиям жизни. Правовая фикция, формально не изменяя букву закона, позволяла трансформировать правовое регулирование в соответствии с практическими потребностями^[14].

Традиционно считается, что юридические фикции, как и презумпции, впервые появились в древнеримском праве. Множество примеров использования фикций можно обнаружить в памятниках римского права. Преторы использовали фикции в тех случаях, когда «строгое» право попадало в логическое противоречие с естественными представлениями о «справедливости», «добрых нравах», «совести». Ученые указывают, что фикция использовалась претором в качестве процессуального средства в тех случаях, когда это противоречие было неустранимо в рамках материального права. Преторы предписывали судье действовать так, как если бы факт, не имевший места в действительности, был налицо, или наоборот - как если бы действительный факт не имел места.

Романисты отмечают наиболее древний случай использования в римском праве фикций, возникший, вероятнее всего, в суде претора перегринов, связанный с предоставлением цивильных исков для защиты от правонарушения, если одной из сторон в отношении был чужестранец, на которых эти иски не распространялись. В формулу вставлялась фикция «si civis romanus esset...» («если бы он был римским гражданином»).

Ярким примером юридической фикции является институт юридического лица, который зародился в римском праве и сохраняется в современности. В основу правового положения организаций была положена юридическая природа физических лиц. Разумеется, организация не являлась физическим лицом, но действовала в обороте в роли «как бы» физического лица, как гражданин, как человек. Это была фикция, «священная ложь», ложь в силу необходимости обеспечить гражданскому праву возможность преодолеть логическое противоречие и обеспечить выполнение главной его функции - регулирование общественных отношений^[15].

Юридические фикции использовались в правотворчестве и в российском государстве. К примеру, гражданские законы Свода законов Российской империи в ст. 1157 установили специальные правила, относящиеся к правам наследования после супругов в Черниговской и Полтавской губерниях. Согласно п. 3 этой статьи, «Приданое, которое с собою принесла жена, составляет всегда неотъемлемую собственность ее и ее наследников». При этом в п. 4 предусмотрено такое положение: «Жена, в том случае, когда приданое ее не было обеспечено одним из способов, установленных в пунктах 9-14 1005 статьи, считается как бы не принесшею за собою вовсе никакого приданого». Данное положение без сомнения является фикцией: приданое, принесенное с нарушением, правил его обеспечения, считается не принесенным вовсе.

Можно сделать вывод, что юридические фикции, зародившись в древности, смогли просуществовать до наших дней, что говорит об их важности и незаменимости в правовом регулировании.

Единообразного понимания юридической фикции, также, как и презумпции, в науке не сложилось.

В современной научной литературе можно встретить несколько пониманий юридической фикции^[16]:

1. Понимание юридической фикции как несуществующего положения;

2. Понимание юридической фикции как положения (предположения) о несуществующих фактах;

3. Понимание юридической фикции как особого средства юридической техники;

4. Понимание юридической фикции как нормативно-регулятивного средства.

5. Понимание юридической фикции как нормы права.

Сторонники первого понимания определяют фикцию как несуществующее положение, признанное законодательством существующим. Речь, очевидно, идет о несуществующем положении вещей, а не о положении закона, теории и т.д.

Представители второго понимания определяют правовые фикции как сформулированные в законодательстве положения о несуществующих фактах, которые признаются существующими, а потому имеющими определенные юридические последствия. Следует отметить, что похожая дефиниция юридической фикции предлагалось уже в XIX веке Генри Дюмерилем, который определял фикцию в праве как предположение какого-либо факта или качества, нередко противоречащее действительности, но рассчитанное на то, чтобы произвести известные юридические последствия.

Сторонники третьего подхода определяют фикцию как средство юридической техники, при помощи которого конструируется заведомо несуществующее положение, признаваемое существующим и обладающее императивностью, выполняющее роль недостающего юридического факта в ситуации невосполнимой неизвестности, закрепленное нормой права. Они определяют юридическую фикцию как прием законодательной техники, состоящий в признании существующим несуществующего, и обратно.

Представители четвертого подхода относят фикции к нормативно-регулятивным средствам (нормативным обобщениям). Причем, чтобы стать юридической, фикция должна быть закреплена в официальных источниках права.

Сторонники пятой точки зрения считают, что заведомая ложность положения, принимаемого за истину, представляет собой в юридической фикции внешнюю форму, в которую облекается создание правовой нормы, при этом по своему содержанию юридическая фикция является нормой права, регулирующей отношения объективной действительности^[17].

Следует согласиться с мнением, согласно которому юридическая фикция есть нечто существующее, иначе о ней не писали бы. Кроме того, понимание юридической фикции как средства юридической техники не отражает ее сущность и правовую природу, обращая внимание только на ее содержание и практическое значение. Напротив, подход, согласно которому юридическая фикция является нормой права уделяет внимание только форме ее закрепления в нормативном правовом акте, не рассматривая ее содержательную сторону. Понимание фикции как положения или предположения уделяет крайне мало внимания отличительным чертам собственно фикций.

Таким образом, наиболее точно свойства юридических фикций отражает подход, согласно которому, юридические фикции – это нормативно-регулятивные средства (нормативные обобщения).

2.1. Признаки юридических фикций

Следует выделить следующие признаки юридических фикций:

1. Правовая фикция условно произвольна. Она формируется законодателем произвольно, без основы в виде определенных общественных отношений, повторяющихся событий или статистических данных, в отличие от правовой презумпции, которая имеет в основе своего закрепления определенные основания, но произвольность фикции условна, поскольку само применение фикции обуславливается целесообразностью, необходимостью урегулировать отношения именно подобным образом^[18].

Данный признак указывает на логическое средство формирования фикции. Индуктивный характер фикций в юридической науке не оспаривается, а общепризнанным является дедуктивный характер юридических фикций, которые имеют в своей основе идеализацию^[19]. Фикция является продуктом разумной идеализации, в результате использования которой создается фиктивный объект, который «вкрапляется» в юридическое бытие и играет роль юридических фактов, необходимых для возникновения, изменения или прекращения правоотношений. По ее мнению, результатом идеализации чаще всего является искусственное уподобление или приравнивание друг к другу таких вещей, которые в действительности различны или даже противоположны, что успешно позволяет сформулировать как раз юридическую фикцию. Фикция уступает истине; юридическая фикция не имеет силы, когда ей противостоит истина.

Кроме того, фикция формулируется совершенно категорично, как будто указанной в фикции возможности не существует и их появление невозможно.

2. Положение, закрепленное в фикции, изначально является ложным. В науке также встречается точка зрения, согласно которой вероятность истинности положения, содержащегося в фикции, равна абсолютному нулю или приближается к нулю. Представляется, что данная точка зрения не является обоснованной. Как было указано ранее, вероятностным характером обладают презумпции; указание на вероятностный характер фикции не позволяет разграничить понятия юридической презумпции и фикции. Таким образом, фикция вероятностным характером не обладает, и вероятность истинности положения, которое в ней содержится, равна абсолютному нулю.

3. Регулирует общественные отношения, как и все нормативно-регулятивные средства. Основной функцией юридических фикций является регулирование общественных отношений в случае, когда обычные регуляторы (нормы права) по каким-то причинам не могут этого сделать.

4. Юридическая фикция – это нормативное обобщение, которое в обязательном порядке прямо или косвенно должно быть закреплено в тексте нормативного правового акта.

5. Неопровержимость фикции. В силу того, что вероятность истинности положений, содержащихся в большинстве фикций, изначально равна нулю, фикции неопровержимы. Неопровержимость юридической фикции – наиболее существенное ее отличие от юридической презумпции.

Тем не менее, в литературе вопрос неопровержимости юридических фикций является спорным. Например, признанный умершим может опровергнуть решение о признании его умершим собственным появлением и добиться отмены соответствующего решения суда, таким образом, оспорив фикцию признания гражданина безвестно отсутствующим^[20].

Представляется, что споры в этом вопросе возникают вследствие недостаточного понимания признаков юридической фикции и неправильного определения правовой природы предписаний, содержащихся в тексте правового акта. Сама по себе, юридическая конструкция признания гражданина безвестно отсутствующим представляет собой юридическую презумпцию, так как она основана на опровержимом, вероятностном предположении. Фиктивным же в рамках данной юридической конструкции, в случае, если невозможно установить день получения последних сведений об отсутствующем человеке, считается признание таким днем первое число месяца, следующее за тем, в котором были получены последние сведения об отсутствующем, а при невозможности установить такой месяц – первое января следующего года. Таким образом, представляется, что юридическая фикция всегда неопровержима, а опровержимые положения фикциями не являются.

На основании вышесказанного можно дать следующее определение юридической фикции: это нормативное обобщение, закрепляющее ложное положение, которое признается за истину императивно, без доказательств, регулирующее общественные отношения и не допускающее опровержения.

2.3. Соотношение юридических презумпций и фикций

Для лучшего понимания сущности презумпций и фикций в праве, а также их роли в механизме правового регулирования, необходимо провести их соотношение, выделив общие и частные признаки^[21].

При сравнении признаков юридической презумпции и фикции можно обнаружить ряд сходств, а именно: принятие за истину положений, содержащихся в обоих нормативных обобщениях без предварительного доказывания; обязательное (прямое или косвенное) закрепление в нормативном правовом акте; способность регулировать общественные отношения.

Однако при наличии явных сходств, презумпции и фикции в своей сущности различны. На основании их признаков, рассмотренных ранее, можно обнаружить три основных отличия юридических презумпций от фикций: характер образования, степень вероятности и возможность опровержения^[22].

1. Характер образования. Презумпция обладает индуктивным характером образования, то есть, будучи индуктивным умозаключением, при формулировании опирается на фактические основания. Презумпция – результат наблюдения за устойчивой, типичной, повторяющейся взаимосвязью явлений, фактов, событий, обобщения этих наблюдений и выведением определенных закономерностей полученной взаимосвязи.

Правовая фикция же обладает дедуктивным характером образования в форме идеализации, является условно произвольной, не имеющей в своей основе конкретных фактов действительности. Тем не менее, произвольность фикции условна, поскольку создается фикция с определенной целью – урегулировать общественные отношения определенным образом для оптимизации правового регулирования и правоприменения.

2. Степень вероятности (достоверности). Презумпция представляет собой предположение вероятно истинное, причем вероятность истинности такого предположения может быть как небольшой, так и весьма значительной^[23].

Фикция содержит в себе заведомо ложное, невероятное положение.

3. Возможность опровержения.

Презумпция, в силу вероятностного, индуктивного характера, поддается опровержению – доказыванию того, что по отношению к конкретному факту, отличающемуся от фактов, являющихся основой презюмируемого обобщения, презумпция не действует, а значит, данный факт не влечет никаких юридических последствий

Фикции оспорить невозможно, поскольку они изначально содержат неистинные императивные положения и не нуждаются в проверке.

По итогам главы можно сделать следующие выводы.

Юридическая фикция — это нормативное обобщение, закрепляющее ложное положение, которое признается за истину императивно, без доказательств, регулирующее общественные отношения и не допускающее опровержения. Юридические фикции, зародившись в древности, смогли просуществовать до наших дней, что говорит об их важности и незаменимости в правовом регулировании. Наиболее точно свойства юридических фикций отражает подход, согласно которому, юридические фикции – это нормативно-регулятивные средства (нормативные обобщения).

В число признаков юридических фикций входит условная произвольность, то, что положение, закрепленное в фикции, изначально является ложным, то, что основной функцией юридических фикций является регулирование общественных отношений в случае, когда обычные регуляторы (нормы права) по каким-то причинам не могут этого сделать, то, что юридическая фикция – это нормативное обобщение, которое в обязательном порядке прямо или косвенно должно быть закреплено в тексте нормативного правового акта, а также неопровержимость фикции в силу того, что вероятность истинности положений, содержащихся в большинстве фикций, изначально равна нулю.

Анализ соотношения юридической презумпции и фикции показал, что, несмотря на имеющееся сходство, данные нормативные обобщения являются различными. Презумпция является опровержимой, а степень презюмируемого предположения обладает вероятностным характером, в то время как фикция не является опровержимой, а положение, содержащееся в фикции, является ложным. Кроме того, презумпция обладает индуктивным характером образования в форме неполной индукции, а фикция – дедуктивным в форме идеализации.

Заключение

Подводя итог исследованию, можно сделать следующие выводы.

Библиография

I. Нормативно-правовые акты

Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. от 03.08.2018) // Собрание законодательства РФ. — 1994. — № 32. — Ст. 3301.

II. Учебная и научная литература

Барченкова К.А., Зенкина С.М. Соотношение пробела в праве с юридическими фикциями: теоретический аспект / К.А. Барченкова, С.М. Зенкина // Университет Наук. — 2017. — № 12. — С. 553-558.
Бояринова В.И. Роль презумпций в гражданском праве / В.И. Бояринова // Теория и практика современной науки. — 2016. — № 10 (16). — С. 62-65.
Васильев А.А., Зацепина О.Е. Презумпции и фикции как элементы текста нормативно-правового акта / А.А. Васильев, О.Е. Зацепина // Юрислингвистика. — 2017. — № 6. — С. 19-31.
Герасимова Н.Р., Филин Ю.Н. Презумпции в российском праве / Н.Р. Герасимова, Ю.Н. Филин // Аллея науки. — 2017. — Т. 2. — № 14. — С. 533-539.
Дижичкин В.О. Презумпция как прием юридической техники и норма права / В.О. Дижичкин // Полиматис. — 2017. — № 6. — С. 34-37.
Забродин Д.М. Императивность правовых презумпций / Д.М. Забродин // Бизнес в законе. Экономико-юридический журнал. — 2016. — № 2. — С. 115-119.
Забродин Д.М. Правовые презумпции как средства преодоления пробелов в законодательстве / Д.М. Забродин // Пробелы в российском законодательстве. — 2016. — № 2. — С. 60-65.
Зацепина О.Е. К вопросу о сущности правовой фикции / О.Е. Зацепина // Пролог: журнал о праве. — 2017. — № 2 (14). — С. 7-13.
Зацепина О.Е. Классификация правовых презумпций / О.Е. Зацепина // Актуальные проблемы российского права. — 2018. — № 2 (87). — С. 80-87.
Зацепина О.Е. Уголовно-правовые презумпции и фикции как средства юридической техники / О.Е. Зацепина // Российское право онлайн. — 2017. — № 4. — С. 17-23.
Зенкина С.М. Юридические фикции: понятие и роль в правовой науке / С.М. Зенкина // Молодой ученый. — 2016. — № 11 (115). — С. 1292-1294.
Ильина Е.В. Признаки юридической фикции / Е.В. Ильина // Право.by. — 2018. — № 5 (55). — С. 14-19.
Лактиков А.Я. История развития и формирования понятия "правовая презумпция" / А.Я. Лактиков // Молодой ученый. — 2016. — № 13 (117). — С. 577-580.
Матвеева Н.С., Бальтанова Г.Ж. Правовые презумпции в гражданском праве / Н.С. Матвеева, Г.Ж. Бальтанова // Электронный научно-методический журнал Омского ГАУ. — 2018. — № S5. — С. 19.
Никиташина Н.А. Классификация презумпций в семейном праве / Н.А. Никиташина // Lex Russica. — 2018. — № 3 (136). — С. 34-51.
Поцелуев Е.Л., Белин Е.А. Правовая фикция как юридическая категория / Е.Л. Поцелуев, Е.А. Белин // Наука. Общество. Государство. — 2017. — Т. 5. — № 4 (20). — С. 19-27.
Сапрыкина Н.А. Отличие фикций от смежных конструкций (элементов) в налоговом праве / Н.А. Сапрыкина // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: Право. — 2017. — № 2 (29). — С. 188-198.
Саркисян Л.Р. Юридические фикции в контексте развития юридической техники в России / Л.Р. Саркисян // Вопросы российского и международного права. — 2017. — Т. 7. — № 12A. — С. 23-30.
Саркисян Л.Р. Юридические фикции в публичном праве / Л.Р. Саркисян // Интернаука. — 2018. — № 3 (37). — С. 37-40.
Сидельник И.М. Значение процессуальных презумпций / И.М. Сидельник // Теория и практика общественного развития. — 2018. — № 6 (124). — С. 73-76.
Скоробогатов А.В., Краснов А.В. Юридическая фикция как правовой миф (коллизионный аспект) / А.В. Скоробогатов, А.В. Краснов // Юридическая техника. — 2017. — № 11. — С. 315-321.
Чупятова А.О. К вопросу о сущности правовой категории "презумпция" / А.О. Чупятова // Академия педагогических идей Новация. — 2018. — № 6. — С. 682-691.

III. Судебная практика

Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 19.04.2016 № 09АП-14649/2016 по делу № А401132/12 [Электронный ресурс]. — URL: http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=MARB009&n=1246130 (дата обращения: 10.03.2019).
Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 07.05.2015 № 15АП-2325/2015 по делу № А32-6796/2014 [Электронный ресурс]. — URL: http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=RAPS015&n=94681/ (дата обращения: 10.03.2019).

Дижичкин В.О. Презумпция как прием юридической техники и норма права / В.О. Дижичкин // Полиматис. — 2017. — № 6. — С. 34-37. ↑
Лактиков А.Я. История развития и формирования понятия "правовая презумпция" / А.Я. Лактиков // Молодой ученый. — 2016. — № 13 (117). — С. 577-580. ↑
Чупятова А.О. К вопросу о сущности правовой категории "презумпция" / А.О. Чупятова // Академия педагогических идей Новация. — 2018. — № 6. — С. 682-691. ↑
Матвеева Н.С., Бальтанова Г.Ж. Правовые презумпции в гражданском праве / Н.С. Матвеева, Г.Ж. Бальтанова // Электронный научно-методический журнал Омского ГАУ. — 2018. — № S5. — С. 19. ↑
Герасимова Н.Р., Филин Ю.Н. Презумпции в российском праве / Н.Р. Герасимова, Ю.Н. Филин // Аллея науки. — 2017. — Т. 2. — № 14. — С. 533-539. ↑
Зацепина О.Е. Уголовно-правовые презумпции и фикции как средства юридической техники / О.Е. Зацепина // Российское право онлайн. — 2017. — № 4. — С. 17-23. ↑
Бояринова В.И. Роль презумпций в гражданском праве / В.И. Бояринова // Теория и практика современной науки. — 2016. — № 10 (16). — С. 62-65. ↑
Забродин Д.М. Императивность правовых презумпций / Д.М. Забродин // Бизнес в законе. Экономико-юридический журнал. — 2016. — № 2. — С. 115-119. ↑
Никиташина Н.А. Классификация презумпций в семейном праве / Н.А. Никиташина // Lex Russica. — 2018. — № 3 (136). — С. 34-51. ↑
Васильев А.А., Зацепина О.Е. Презумпции и фикции как элементы текста нормативно-правового акта / А.А. Васильев, О.Е. Зацепина // Юрислингвистика. — 2017. — № 6. — С. 19-31. ↑
Сидельник И.М. Значение процессуальных презумпций / И.М. Сидельник // Теория и практика общественного развития. — 2018. — № 6 (124). — С. 73-76. ↑
Зацепина О.Е. Классификация правовых презумпций / О.Е. Зацепина // Актуальные проблемы российского права. — 2018. — № 2 (87). — С. 80-87. ↑
Забродин Д.М. Правовые презумпции как средства преодоления пробелов в законодательстве / Д.М. Забродин // Пробелы в российском законодательстве. — 2016. — № 2. — С. 60-65. ↑
Саркисян Л.Р. Юридические фикции в контексте развития юридической техники в России / Л.Р. Саркисян // Вопросы российского и международного права. — 2017. — Т. 7. — № 12A. — С. 23-30. ↑
Барченкова К.А., Зенкина С.М. Соотношение пробела в праве с юридическими фикциями: теоретический аспект / К.А. Барченкова, С.М. Зенкина // Университет Наук. — 2017. — № 12. — С. 553-558. ↑
Саркисян Л.Р. Юридические фикции в публичном праве / Л.Р. Саркисян // Интернаука. — 2018. — № 3 (37). — С. 37-40. ↑
Зенкина С.М. Юридические фикции: понятие и роль в правовой науке / С.М. Зенкина // Молодой ученый. — 2016. — № 11 (115). — С. 1292-1294. ↑
Зацепина О.Е. К вопросу о сущности правовой фикции / О.Е. Зацепина // Пролог: журнал о праве. — 2017. — № 2 (14). — С. 7-13. ↑
Скоробогатов А.В., Краснов А.В. Юридическая фикция как правовой миф (коллизионный аспект) / А.В. Скоробогатов, А.В. Краснов // Юридическая техника. — 2017. — № 11. — С. 315-321. ↑
Поцелуев Е.Л., Белин Е.А. Правовая фикция как юридическая категория / Е.Л. Поцелуев, Е.А. Белин // Наука. Общество. Государство. — 2017. — Т. 5. — № 4 (20). — С. 19-27. ↑
Ильина Е.В. Признаки юридической фикции / Е.В. Ильина // Право.by. — 2018. — № 5 (55). — С. 14-19. ↑
Васильев А.А., Зацепина О.Е. Презумпции и фикции как элементы текста нормативно-правового акта / А.А. Васильев, О.Е. Зацепина // Юрислингвистика. — 2017. — № 6. — С. 19-31. ↑
Сапрыкина Н.А. Отличие фикций от смежных конструкций (элементов) в налоговом праве / Н.А. Сапрыкина // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: Право. — 2017. — № 2 (29). — С. 188-198. ↑