Преподаватель который помогает студентам и школьникам в учёбе.

Условия ограничения гражданских прав

Содержание:

Введение

Актуальность. В последние десятилетия мировое сообщество остро ощутило необходимость усиления мероприятий по противодействию международному терроризму. Все чаще государства стали прибегать к ограничениям прав и свобод своих граждан ради обеспечения общественной безопасности. Поэтому наряду с проблемой обеспечения государственной безопасности не менее остро перед государствами встала проблема ограничения прав человека.

В качестве одной из опаснейших угроз человечеству терроризм стал рассматриваться международным сообществом после событий 11 сентября 2001 г. в США, а также масштабных террористических акций в Испании и России 2004 г. Террористические акты в США послужили основой для принятия USA PATRIOT Act в 2001 году, который "показал, что в настоящее время общественная безопасность является приоритетом и рассматривается как фактор, позволяющий "отодвинуть на второй план" права каждого отдельного члена общества".

Когда государство сталкивается с ситуацией, когда у него недостаточно правовых оснований для введения чрезвычайного положения, но перед ним стоит необходимость обеспечить устойчивое соотношение прав человека с общественными интересами, регулировать правовое функционирование общества и сбалансировать сталкивающиеся права и свободы своих граждан, оно вправе прибегнуть к ограничениям прав и свобод в соответствии с нормами международного права при условии, что они также предусмотрены законом данного государства.

Целью настоящего исследования является рассмотрения вопроса ограничения гражданских прав (в т.ч. конституционных) в целях обеспечения обороны страны и безопасности граждан

Предметом исследования является права и свободы граждан и их ограничение в целях обеспечения обороны страны и безопасности граждан

Объектом исследования являются правовые отношения порождаемые процессом ограничения конституционных прав и свобод граждан в целях обеспечения обороны страны и безопасности граждан

Для достижения заявленной цели необходимо решить следующие задачи, в частности рассмотреть:

- Ограничение конституционных прав и свобод граждан. Понятие, пределы ограничения

-Ограничение конституционных прав и свобод в целях обеспечения обороны страны и безопасности граждан

Курсовая работа состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.

Глава 1 Ограничение конституционных прав и свобод граждан. Понятие, пределы ограничения

1.1 Понятие правовых ограничений

Как достижение отечественной теории права и государства следует рассматривать постановку и значительное продвижение в решении проблемы ограничений в праве^{^[1]}. Разные отрасли и разные институты права могут по-разному ее решать, использовать неодинаковые технико-юридические средства правовых ограничений, по-разному сочетать со средствами стимулирования правомерного поведения. В этом отношении ограничение прав и свобод человека и гражданина, несомненно, имеет свою специфику, свои цели, свой инструментарий и т.д.^{^[2]}. Однако есть и нечто общее, что свойственно любым ограничениям в праве. Другими словами, теоретическое основание в решении поставленной нами проблемы должно составлять диалектическое соотношение общего, особенного и единичного. Последнее обязательно заявит о себе, как только встанет вопрос об ограничении конкретного права в отношении конкретного субъекта при данных конкретных обстоятельствах места и времени.

Представляется правильным видеть содержательным признаком правовых ограничений то, что они "сообщают об уменьшении объема возможностей, свободы, а значит, и прав личности, что достигается с помощью обязанностей, запретов, наказаний и т.п."^{^[3]}. Но чтобы это положение стало общим для любых ограничений в праве, не следует сводить дело к поведению личности - необходимо указывать здесь любого субъекта права. Тем самым ограничение прав и свобод человека и гражданина выводится на уровень особенного. Особенно важно в качестве возможного адресата правовых ограничений видеть государство. Личность и государство всегда противостоят друг другу в том, что касается ограничений: личность, вопреки ее интересу, ограничивается в интересах государства, стоящего на защите интересов других личностей и общества в целом, а государство (его органы и чиновники) ограничивается в интересах человека и гражданина. "Поскольку права и свободы реализуются в обществе, что нередко требует сотрудничества людей, то это обстоятельство обусловливает неизбежность определенных ограничений прав и свобод. Ограничения диктуются прежде всего необходимостью уважения таких же прав и свобод других людей, а также необходимостью нормального функционирования общества и государства, равно как и любого коллектива"^{^[4]}. Уяснение целей ограничения прав и свобод - один из теоретических, но в то же время и практических аспектов проблемы, если иметь в виду их нормативно-правовое закрепление, их интерпретацию и реализацию. Соответствующие цели закреплены в международно-правовых документах. Так, во Всеобщей декларации прав человека такими целями являются (п. 2 ст. 29): обеспечение должного признания и уважения прав и свобод других людей; удовлетворение справедливых требований морали, общественного порядка и общего благосостояния в демократическом обществе. Согласно Международному пакту об экономических, социальных и культурных правах 1966 г. ограничения должны осуществляться с целью способствования общему благосостоянию, определяться законом и не могут противоречить природе ограничиваемых прав (ст. 4); согласно целому ряду статей Пакта (ст. 12, 18, 19), если они необходимы для охраны государственной безопасности, общественного порядка, здоровья или нравственности населения, а также прав и свобод других лиц. Согласно Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. ограничения вводятся с целью поддержания государственной и общественной безопасности или экономического благосостояния страны, предотвращения беспорядков или преступлений, охраны здоровья или нравственности населения (ст. 8 - 9), охраны территориальной целостности, защиты репутации других лиц, предотвращения разглашения конфиденциальной информации, поддержания авторитета и беспристрастности судебных органов (ст. 10). Национальное законодательство, как правило, в известной степени развивает приведенные положения. Конституция РФ в качестве таких целей устанавливает защиту основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечение обороны страны и безопасности государства (ч. 3 ст. 55).

В качестве теоретической проблемы ограничения прав и свобод человека и гражданина имеют ту специфику, что эти права рассматриваются в цивилизованном мире в качестве общечеловеческих и конституционных ценностей. Отсюда возникают вопросы: как соотносятся они с иными конституционными ценностями и вообще возможно ли вести речь о каких-либо ограничениях, если это незыблемые ценности? Или же встает проблема соизмерения ценностей?

В Послании Федеральному Собранию Президент РФ Д.А. Медведев зафиксировал свое видение фундаментальных норм нашей жизни, целей и ценностей нашего общества, закрепленных в Конституции России и благодаря этому прямо влияющих на все аспекты внутренней и внешней политики. С его точки зрения, именно Конституция "утверждает свободу и справедливость, человеческое достоинство и благополучие, защиту семьи и Отечества, единство многонационального народа - не только как общепризнанные ценности, но и как юридические понятия. То есть придает им практическую силу и поддерживает всеми ресурсами государства. Всем авторитетом Основного Закона. Формирует социальные институты и образ жизни миллионов людей" ^{^[5]}. Действительно, уже в преамбуле Конституции РФ указаны исторически сформировавшиеся гражданские и общественные ценности, которые являются основополагающими для обеспечения благополучия граждан России и являются безусловными основаниями устройства демократического государства.

В преамбуле Конституции говорится и о такой ценности, как уважение к памяти предков, передавших нам любовь и уважение к Отечеству, веру в добро и справедливость. Утверждение добра и справедливости напрямую связано с правом, а право является одной из определяющих конституционных ценностей. На правовой основе возрождается суверенная государственность России и утверждается незыблемость ее демократической основы. Именно правовое и социальное государство способно обеспечить благополучие и процветание России.

Преамбула Конституции РФ возводит в ценностную категорию ответственность за свою Родину перед нынешним и будущими поколениями. Сейчас, в эпоху глобализации, в условиях, когда миру угрожают разные природные и техногенные катастрофы, эта ценность приобретает особую окраску: поведение всех и каждого в отдельности определяет единую судьбу мирового сообщества.

Конституция провозглашает народовластие в качестве важнейшей основы конституционного строя России. Она закрепляет природу Российского государства как демократического, федеративного, правового, с республиканской формой правления, с принципом разделения властей, социального и светского государства, провозглашает такие принципы, как политическое многообразие и плюрализм, предполагая существование разнообразных объединений граждан, их участие в управлении общественными и государственными делами.

Основной Закон закрепляет в качестве одной из черт конституционного строя свободу экономической деятельности и многообразие форм собственности, провозглашая признание и равную защиту частной, государственной, муниципальной и иных форм собственности.

Конституция РФ объявила человека, его права и свободы высшей ценностью. В обязанность государству вменено признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина. Тем самым на государство накладывается такое обременение, которое можно рассматривать как ограничение в его деятельности. Представляется, что все иные ценности имеют для государства то значение, когда они не могут вовлекаться в качестве противовеса правам и свободам в угоду собственным интересам государства, но обязательно вовлекаются в обоснование пределов осуществления любых прав и свобод.

Сама постановка вопроса о возможности ограничения прав вызывает внутренний протест. Тем более, если это не просто права и свободы, а те конституционные права, которым придается особое значение, которые ставятся по определению в высокое положение, которые и защищаются самым тщательным образом. В советское время подвергались решительной критике статьи буржуазных конституций, которые допускали ограничение конституционных прав. Бытовало (оно переходило из учебника в учебник) известное положение о том, что каждая статья этих конституций содержит "две палаты": в первой право провозглашается, а во второй - содержится оговорка, позволяющая провозглашенное право нарушать.

Во-первых, следует, видимо, разделить права человека и права гражданина. Если первые считать неотъемлемыми, а такова господствующая доктрина, то их ограничение вызывает протест. Естественные права человека констатируются конституцией, но не даруются государством. Поэтому государство лишено права изымать их хотя бы и в определенной части. Напротив, права гражданина обусловлены связью человека с государством, исходят от государства и потому в интересах государства могут быть ограничены. Таково принципиальное решение вопроса в теории. Практика знает вполне объяснимые и более чем целесообразные исключения из теоретических канонов. Например, убийство террориста, взявшего в заложники неповинных людей (лишение террориста права на жизнь), не вызывает сомнений. Вместе с тем разграничение прав человека и гражданина должно повлечь разные формы законодательных ограничений.

Конституция РФ предусматривает такую норму (ч. 3 ст. 56), согласно которой перечисленные в ней права и свободы не подлежат ограничению вообще, даже при чрезвычайных обстоятельствах. Можно было бы предположить, что это именно права человека. И таковые среди не подлежащих ограничению есть, например право на жизнь, на охрану достоинства личности, на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени и др. Однако в группу неприкосновенных попали и некоторые права гражданина, например право на суд присяжных, право на получение квалифицированной юридической помощи и т.д. Таким образом, критерии, которые российский законодатель положил в основу деления прав на те, которые могут быть ограничены, и те, которые ограничению не подлежат, - иные. Выяснить соответствующие основания актуально, но это предмет особого исследования.

Во-вторых, следует учитывать, что сами права делятся на конституционные и иные.

В-третьих, приходится признать, что сами ограничения прав и свобод следует подразделить на конституционные и неконституционные. Конституционными будут те ограничения, которые произведены в установленном самой конституцией порядке при соблюдении всех предусмотренных в конституции условий. Все остальные изъятия из провозглашенных конституцией прав будут нарушением конституции, даже если они произведены законом. Часть 3 ст. 55 Конституции РФ предусматривает цели, которые могут диктовать законодателю необходимость ограничения прав и свобод человека и гражданина: защита основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечение обороны страны и безопасности государства. Надо полагать, расширительному толкованию они не подлежат, да и необходимости в этом нет, так как определены эти цели самым общим образом.

Таким образом, российская Конституция, пошла по пути формулирования общих норм, предусматривающих возможность ограничения конституционных прав и свобод человека и гражданина и введения этих возможностей в определенные рамки. В принципе следует позитивно отнестись и к самому институту ограничения прав и свобод, и к тому, какое он получил закрепление. Но только при одном условии - при условии надлежащего функционирования конституционного правосудия. В этом можно убедиться, если посмотреть, какие, например, полномочия предоставляются Конституционному Суду Германии. Конституция устанавливает (ст. 18.1): "Каждый, кто использует свободу выражения мнений, в частности свободу печати (абзац 1 статьи 5), свободу преподавания (абзац 3 статьи 5), свободу собраний (статья 8), свободу объединений (статья 9), тайну переписки, почтовой, телеграфной и иной электросвязи (статья 10), право собственности (статья 14) или право убежища (статья 16a) для борьбы против основ свободного демократического строя, утрачивает эти основные права. Факт и пределы утраты указанных прав определяются решением Федерального конституционного суда".

Деятельность Конституционного Суда РФ позволяет надеяться на ограничение законодателя в его стремлении выйти за рамки ст. 55 и 56 Конституции РФ.

Практика свидетельствует о частом обращении КС РФ к нормам Конституции, регулирующим рассматриваемые вопросы. По нашим подсчетам, вынесено около 150 постановлений КС РФ, в которых затрагивался вопрос об ограничении прав и свобод граждан.

С самой общей теоретической точки зрения тем и обусловлена необходимость конституционного контроля и конституционной юстиции, что необходимы юридические гарантии свободы человека и гражданина против произвольных актов законодателя. Допустимо исходить из того, что не только в случае implicitno содержащихся в законе оговорок, но и в отношении закона в целом никогда не снимается вопрос об ограничении свободы (соответственно, прав и свобод) субъекта права. Именно этим обусловлена, например, патетика выступлений итальянского теоретика Б. Леони против закона и законодательства в пользу права. Его вообще заботит то обстоятельство, что современные правовые системы "оставляют для свободы пространство, постоянно сокращающееся, подобно шагреневой коже"^{^[6]}.

В части установления ограничений провозглашаемых прав сомнений нет - это всегда сокращение сферы свободы. И есть достаточные основания говорить по меньшей мере о "двух основных смысловых гранях" (И.Д. Ягофарова) содержания понятия ограничения прав человека. Во-первых, ограничение представляет собой исключение из общей совокупности прав и свобод человека, принадлежащих (либо предоставляемых) ему некоторых прав. Во-вторых, ограничение являет собой сужение объема и (или) содержания конкретных прав и свобод путем установления пространственных пределов, временных рамок, круга лиц или определенных вариантов поведения индивидов. Но не вполне удачно, с нашей точки зрения, определять ограничение как "количественное и (или) качественное умаление субъектами власти прав и свобод человека", если под умалением понимается "либо исключение, либо сужение объема и содержания прав человека". Представляется, что "умаление" в специальном смысле означает принижение значимости самих прав, провозглашенных в Конституции вне зависимости от того, есть по ним оговорки или нет, "умаление" происходит через игнорирование провозглашенных прав (уменьшение значения их неприменением). И напротив, сами по себе ограничения не могут еще говорить об отрицании ценности прав. Толковый словарь В.И. Даля допускает понимание названного термина как уменьшение, убавление, отбавление (вообще отделение части), но не упоминает об "исключении".

В то же время (и это в-третьих) на индивидуальном уровне возможно ограничение прав самым радикальным образом - в виде лишения соответствующих прав. Федеральный закон от 12 августа 1995 г. N 144-ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности" устанавливает "ограничение конституционных прав" граждан на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, передаваемых по сетям электрической и почтовой связи, на неприкосновенность жилища при проведении оперативно-розыскных мероприятий. Фактически для конкретного гражданина это лишение названных прав на основании правоприменительных актов. И лишь при подозрении в злоупотреблении соответствующими правами, при подозрении в совершении преступления судебная защита установлена. Но было бы, возможно, правильно, учитывая германский опыт, пойти по пути доведения соответствующих гарантий до КС РФ.

1.2 Пределы ограничения конституционных прав и свобод человека

Конституционное ограничение прав и свобод человека является вынужденной мерой, обусловленной объективной потребностью установления правовых рамок, в которых субъекты права могут без ущерба друг другу достойно функционировать; вместе с тем данные ограничения должны иметь свои пределы, обусловленные потребностью предоставления в демократическом государстве максимальных прав из возможных. В статье анализируются актуальные вопросы в данной сфере.

В соответствии со ст. 2 Конституции РФ человек, его права и свободы признаются высшей ценностью, а принцип соблюдения и защиты прав и свобод - обязанностью государства. Данное положение конституциировано в качестве одной из основ конституционного строя Российской Федерации наряду с народовластием, государственным суверенитетом, территориальной целостностью и т.д., а следовательно, защита прав и свобод отдельно взятой личности должна служить интересам общества и государства в целом, поскольку человеческая устремленность к ценностям, включающим ценность достойной человеческой жизни, невозможна (бессмысленна) помимо общенародной солидарности и духовной связанности^{^[7]}.

Соответственно в основе взаимоотношений личности, общества и государства изначально должен быть заложен принцип баланса публичных и частных интересов, в соответствии с которым интересы личности не должны противопоставляться общественным, а интересы общества и государства не должны умалять права и свободы личности.

Основной вопрос права, прежде всего конституционного, - установить и законодательно закрепить баланс между интересами личности, общества и государства, определить конституционные основы свободы личности, а также основания и пределы вмешательства государства в эту свободу, т.е. основания и пределы возможных ограничений прав и свобод человека и гражданина. Как верно отмечает К. Штерн, "все основные права, даже если они исходят из естественных прав человека, имеют предпосылкой своего существования, с одной стороны, наличие государства, которое их гарантирует и защищает, с другой - противостояние именно этого государства основным правам. Из этой дилеммы, - подчеркивает К. Штерн, - может быть только один вывод: провести тонкое дифференцированное разграничение между сферой защиты основных прав и их ограничениями"^{^[8]}. В связи с этим концептуально важным представляется вопрос о сущности и пределах ограничения прав и свобод личности.

Однако в настоящее время ни правовой доктриной, ни правоприменительной практикой не выработан единый подход в понимании правового термина "ограничение".

Беглый анализ литературы по исследуемой проблематике свидетельствует, что в основном под ограничением основных прав и свобод понимается изменение содержания прав человека, которое, в свою очередь, не должно затрагивать их сущность. Например, В.И. Гойман определяет ограничение права (свободы) как "осуществляемое в соответствии с предусмотренными законом основаниями и в установленном порядке сужение его объема"^{^[9]}.

По мнению М.И. Нагорной, ограничение - это изменение содержания или объема действия нормы права^{^[10]}. При этом под изменением содержания прав человека, как правило, понимается изъятие отдельных правомочий, составляющих нормативное содержание права. Так, Б.С. Эбзеев отмечает, что ограничение прав и свобод - это "допустимые Конституцией и установленные федеральными законами изъятия из конституционного статуса человека и гражданина. Кроме того, в качестве ограничения основных прав может также рассматриваться изъятие из круга правомочий, составляющих нормативное содержание основных прав и свобод"^{^[11]}. Вместе с тем, по справедливому замечанию В.И. Крусса, "содержание основных прав и свобод их нормативным выражением не исчерпывается"^{^[12]}.

Конкретизируя свою позицию, он замечает, что "под конституционным ограничением основных прав и свобод надо понимать частичную, в отличие от нуллифицирующей отмены и существенно изменяющего "умаления", модификацию их содержания, проведенную посредством нормативно-правовых установлений соответствующего уровня (федеральный закон) с целью обеспечения соразмерно необходимой защиты определенных конституционных ценностей"^{^[13]}.

Вышеприведенное определение полностью согласуется с конституционными установлениями, регламентирующими возможность ограничения основных прав и свобод человека и гражданина в РФ. Соответственно для уяснения понятия, сущности и значения данной категории "ограничение права" представляется необходимым проанализировать концепцию, установленную Конституцией РФ. Закрепление в Конституции концептуального подхода к соотношению интересов личности, общества и государства, выраженное в лаконичной формуле "Человек, его права и свободы являются высшей ценностью", сопровождалось введением в конституционный текст специального юридического термина "ограничение прав и свобод человека и гражданина". Новизна конституционного понятия "ограничение прав и свобод человека и гражданина" обусловила неопределенность его содержания. Конституция РФ для определения пределов свободы человека оперирует термином "ограничение" (ч. 2 ст. 19, ч. 2 ст. 23, ч. 3 ст. 55, ч. 1 и ч. 3 ст. 56, ст. 79 и др.). Анализ содержания конституционных положений свидетельствует о том, что Конституцией предусматривается как нормативное (правоустанавливающее), так и правоприменительное ограничение права. При этом ограничение правоустанавливающего характера может иметь место как в условиях обычного правового режима (ч. 3 ст. 55), так и в период действия особого правового режима (ст. 56).

Так, в соответствии с ч. 3 ст. 55 Конституции РФ "права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, общественности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства".

Регламентация ограничения прав и свобод в особых правовых режимах предусмотрена ст. 56 Конституции, в соответствии с которой "в условиях чрезвычайного положения для обеспечения безопасности граждан и защиты конституционного строя в соответствии с федеральным конституционным законом могут устанавливаться отдельные ограничения прав и свобод с указанием пределов и срока их действия".

Таким образом, в первом случае говорится о том, что в условиях нормального режима правовой регуляции, не связанного с введением чрезвычайного положения, федеральный закон может ограничивать любые права и свободы без указания временных пределов таких ограничений, а во втором случае отдельные ограничения прав и свобод допускаются лишь в условиях чрезвычайного положения (введенного в соответствии с Федеральным конституционным законом от 30 мая 2001 г. N 3-ФКЗ "О чрезвычайном положении"), лишь в заданных пределах и только на определенный срок. При этом, как следует из ч. 3 ст. 56 Конституции РФ, далеко не все права и свободы вообще подлежат какому-либо ограничению (в том смысле данного термина, который вкладывается в него в ст. 56) в условиях чрезвычайного положения.

На первый взгляд может показаться, что существующая конституционная конструкция не только не совершенна, но и противоречива, поскольку предусматривает отличающиеся по объему и содержанию подходы к определению единой правовой категории. Так, В.В. Лапаева определяет использование в нормативном акте одного и того же термина в разных смысловых значениях дефектом юридической техники, "создающим серьезные проблемы для его толкования"^{^[14]}. На противоречивость конституционных положений указывают ряд авторов, разделяющих концепцию естественности и неотчуждаемости прав человека, к примеру, К.К. Гасанов, подчеркивая единство "комплекса" прав человека, вместе с тем делит их на основные и неосновные, а "подлинно" основные - на абсолютные - "неприкосновенные для власти" и относительные - ограничиваемые законом. Аргументируя свой вывод, он ссылается на положения международно-правовых актов и непосредственно ст. 56 Конституции^{^[15]}. Однако, во-первых, следует признать, что не существует таких основных прав, которые в принципе не могли бы быть ограничены. Так, если обратиться к Всеобщей декларации прав человека, то согласно ст. 29 Декларации не проводится какой-либо классификации прав и свобод, в соответствии с которой возможность ограничения прав и свобод распространялась бы на одни права и не применялась бы к другим. Во-вторых, обоснованность такого подхода подтверждает и международно-правовая практика. Конвенция о защите прав и основных свобод (п. 1, 2 ст. 15) признает право участников отступать от ее обязательств в той степени, в какой это обусловлено чрезвычайностью обстоятельств (а не наличием особого правового режима)^{^[16]}.

Что же касается невозможности ограничения определенного ряда прав, перечисленных в ч. 3 ст. 56, то она обусловлена конституционным содержанием этих прав, предусматривающим возможность их ограничения в условиях даже обычного правового режима. Однако в этом вопросе исключительно важно учитывать "специфически условный характер ограничений, который выражает их сущность и определяет их принципиальную допустимость"^{^[17]}.

Иными словами, если основные права получают закрепление в Конституции, то и ограничения этих прав должны быть заданы самой Конституцией. Текущее законодательство может лишь конкретизировать эти конституционные ограничения, не выходя за их рамки. Только в этом смысле допустимо говорить о том, что конституционные права и свободы человека могут быть ограничены федеральным законом.

К настоящему времени сложился ряд принципов и концептуальных установок, которые могут служить критериями правотворческой и правоприменительной деятельности в области ограничения прав человека. Наиболее важными среди них являются отсылка к закону и законность; соразмерность или минимальная достаточность; сохранение сущностного содержания прав и свобод; целесообразность и обусловленность пределов ограничения экономическими, социальными и культурными отношениями, существующими в обществе; сбалансированность интересов личности, общества, государства при установлении предела ограничения прав и свобод; демократизм и целенаправленность установления предела ограничения; своевременность установления ограничения; равенство при применении ограничений; дифференцированность применения ограничений; индивидуальность ограничений^{^[18]}.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ ограничения конституционных прав и свобод должны быть: а) необходимыми и соразмерными конституционно признаваемыми целями таких ограничений; б) при допустимости ограничения того или иного права в соответствии с конституционно одобряемыми целями государство, обеспечивая баланс конституционно защищаемых ценностей и интересов, должно использовать не чрезмерные, а только необходимые и строго обусловленные этими целями меры; в) публичные интересы, перечисленные в ст. 55 (ч. 3) Конституции РФ, могут оправдать правовые ограничения прав и свобод, только если такие ограничения отвечают требованиям справедливости, являются адекватными, пропорциональными, соразмерными и необходимыми для защиты конституционно значимых ценностей, в том числе прав и законных интересов других лиц, не имеют обратной силы и не затрагивают само существо конституционного права с тем, чтобы исключить возможность несоразмерного ограничения прав и свобод человека и гражданина в конкретной правоприменительной ситуации^{^[19]}.

Следовательно, "природа возможных ограничений должна вытекать из природы права, подлежащего ограничению"^{^[20]}, с тем чтобы "права человека воспринимались и обеспечивались не как теоретические или иллюзорные, а как конкретные и действительные"^{^[21]}, при этом не суть важно, какой конкретный способ обеспечения прав человека применяет государство, важно лишь, чтобы отдельные лица, интересы которых связаны с этими правами, пользовались ими по существу^{^[22]}. Однако юридическая практика редко обнаруживает стремление соответствовать данным принципам. В качестве наглядного примера можно привести последние изменения уголовного и уголовно-процессуального законодательства.

Речь идет, в частности, о Федеральном законе от 30 декабря 2008 г. "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам противодействия терроризму". Данным Законом внесены изменения в ряд статей Уголовного кодекса, Уголовно-процессуального кодекса и Федерального закона "О противодействии терроризму", в соответствии с которыми уголовные дела о преступлениях террористического характера (терроризм, захват заложников, организация незаконных вооруженных формирований, шпионаж, государственная измена, насильственный захват власти, вооруженный мятеж, диверсия, массовые беспорядки)^{^[23]} теперь будут рассматриваться коллегией из трех судей федерального суда общей юрисдикции (ранее эта категория дел рассматривалась судьей федерального суда общей юрисдикции и коллегией из 12 присяжных заседателей).

Не вдаваясь в дискуссию вопроса о том, насколько изменение законодательства будет способствовать и будет ли способствовать вообще снижению уровня преступности, следует обратить внимание на конституционный формат данных изменений, вернее сказать, на его отсутствие.

Так, право на рассмотрение дела судом с участием присяжных заседателей закреплено в ч. 2 ст. 47 Конституции РФ, в соответствии с которой конкретизация адресности данного права отнесена к компетенции федерального законодателя. В отличие от данной нормы положения ч. 2 ст. 20 Конституции имеют строго персонифицированный характер, не предполагающий какой-либо конкретизации в текущем законодательстве.

Вместе с тем в Конституции РФ не говорится, что федеральным законом могут быть ограничены лишь те права, применительно к которым в самом тексте Конституции предусмотрена возможность принятия такого закона, а также отсутствует указание на то, что содержание основного конституционного права не может быть ограничено федеральным законом. Однако это вовсе не означает, что текст Конституции РФ не содержит барьеров против произвольного ограничения федеральным законодателем основных прав и свобод человека и гражданина. Прежде всего эти барьеры обозначены теми имманентными пределами осуществления прав, которые закреплены в тексте Конституции. В общем виде имманентные пределы осуществления прав заданы принципом формального равенства, действующим в сфере прав и свобод человека и гражданина, и затем уточнены с помощью конституционных гарантий против злоупотреблений этими правами и свободами^{^[24]}.

Фундаментальным, всеобщим, применимым к любому праву основанием для определения пределов его осуществления (и в этом смысле - ограничения) является принцип формального равенства, выражающий сущность права как особого социального явления^{^[25]}. Равенство субъектов прав и свобод человека и гражданина прямо или косвенно закреплено в целом ряде статей Конституции РФ. В ст. 19 Конституции РФ сказано, что все равны перед законом и судом. При этом государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств.

Таким образом, сформулированный принцип формально-юридического равенства означает отсутствие у любого человека каких-либо привилегий перед другими людьми в сфере права. Этот принцип и определяет самые общие пределы правовой регуляции, т.е. пределы осуществления прав и свобод.

Далее, из системного анализа положений ст. 18, ч. 2 ст. 20 и ч. 1 ст. 46 Конституции следует, что ч. 2 ст. 20 Конституции РФ является уголовно-процессуальной гарантией судебной защиты конституционного права каждого на жизнь^{^[26]}. Согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в Постановлении N 3-П от 2 февраля 1999 г., право на выбор судебной процедуры является дополнительной гарантией права на жизнь и непосредственно действующей. Соответственно каждому обвиняемому в преступлении, за которое может быть назначена смертная казнь, должно быть обеспечено право на выбор судебной процедуры^{^[27]}.

В этой связи абсолютно неприемлемым должен быть подход, когда конституционное право-гарантия получает конкретизацию в текущем законодательстве посредством предоставления возможности пользоваться ею для одной категории лиц и невозможности - для другой (как это имеет место быть в рассматриваемой ситуации). Подобное правовое регулирование ведет к дискриминации правопользователей, что означает нарушение конституционного принципа равноправия.

Более того, поскольку предназначение гарантий - это обеспечение пользования конституционными правами и свободами как действительными, а не мнимыми^{^[28]}, то их отмена неизбежно приводит к невозможности реализации самого права. Как правило, под гарантиями понимаются "материальные, организационные, духовные и правовые условия и предпосылки, делающие реальностью осуществление основных прав и свобод, исполнение обязанностей человека и гражданина и обеспечивающие их охрану от незаконных ограничений и посягательств"^{^[29]}. Беря во внимание существующий правовой режим смертной казни в Российской Федерации, перспективы конституционной гарантии, предусмотренной ч. 2 ст. 20 Конституции, ничтожны^{^[30]}.

Поэтому, когда мы говорим о том, что федеральным законом можно ограничить основные права, надо четко понимать, что такие ограничения не могут выходить за рамки тех пределов осуществления прав и свобод, которые очерчены в Конституции РФ. Это значит, что они:

1) не должны нарушать принцип равенства субъектов этих прав;

2) не должны вводить дополнительные гарантии против злоупотребления правами, а могут лишь конкретизировать те гарантии, которые закреплены в Конституции РФ.

Если рассматривать норму ч. 3 ст. 55 Конституции с такой точки зрения, то содержащееся здесь положение о том, что "права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства", выступает не как перечень самостоятельных оснований для ограничения основных прав законом, а как дополнительный барьер против произвольного вторжения федерального закона в компетенцию Основного Закона. Из него следует, что основные права могут быть ограничены федеральным законом, сфера действия которого уже очерчена конституционными пределами осуществления прав, только в указанных целях и только соразмерно этим целям.

Соответственно применительно к рассматриваемым поправкам уголовного, уголовно-процессуального законодательства говорить о них как об ограничении конституционного права, возможность установления которого предусмотрена ч. 3 ст. 55 Конституции, нельзя.

И дело не только в нарушении конституционного принципа равноправия (хотя не совсем ясно, почему, к примеру, лицо, обвиняемое в совершении серийных убийств, оказывается в более выигрышном положении, нежели тот, кого обвиняют в шпионаже, государственной измене и т.д.) и тем более не в абсолютизации прав, а в том, что изменения, внесенные в ряд законодательных актов, нуллифицируют сущность конституционного права, закрепленного в ч. 2 ст. 20 Конституции, что означает его умаление.

Оппоненты могут возразить, что с позиции политической целесообразности, памятуя о масштабе и характере террористических акций на юге России, с которыми государство столкнулось в недавнем прошлом и угрозы которых сохраняются и по сей день, принятие подобных мер законодательного характера вполне оправданно. Однако, с одной стороны, сознавая объективную необходимость ограничения основных прав и свобод личности в целях обеспечения интересов общества в целом или прав и свобод других лиц, с другой - важно учитывать, что возможность ограничения прав и свобод "всегда таит в себе угрозу если даже не злоупотреблений, то, во всяком случае, принятия несоразмерных охраняемому общественному интересу ограничительных мер"^{^[31]}. Именно поэтому решение любого вопроса правоприменительного характера должно быть исключительно с позиций конституционной законности.

О недопустимости умаления прав и свобод человека и гражданина говорится в ч. 2 ст. 55 Конституции РФ: "...в Российской Федерации не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина". Таким образом, термин "умаление" в Конституции РФ означает не ограничение основных прав (т.е. не уменьшение их объема, сокращение их действия по кругу лиц и по времени и т.п.), а принижение критериального и регулятивного значения для законодательства сущности этих прав, обусловленное их неправомерным ограничением. Правовая позиция Конституционного Суда, сформулированная по этому вопросу, заключается в том, что ограничения прав допустимы в строго определенных (ст. 55, ч. 3, Конституции РФ) целях, не могут толковаться расширительно и не должны приводить к умалению других гражданских, политических и иных прав, гарантированных гражданам Конституцией и законами РФ^{^[32]}.

Подводя итог, следует отметить, что сформулированная Конституционным Судом РФ правовая позиция по вопросу о пределах ограничения конституционных прав федеральным законом - это важный шаг на пути формирования надлежащей правовой доктрины, способной не только стать теоретической основой для эффективной защиты прав и свобод человека и гражданина в РФ, но и создать надежные гарантии против неправомерных ограничений конституционных прав и свобод федеральным законодателем, умаляющим основное содержание этих прав и свобод.

Глава 2 Ограничение конституционных прав и свобод в целях обеспечения обороны страны и безопасности граждан

2.1 Проблема обеспечения общественной безопасности и правового (законного) ограничения прав и свобод человека

Проблема обеспечения общественной безопасности и правового (законного) ограничения прав и свобод человека в современных условиях приобретает особую остроту и требует самого пристального внимания. Вряд ли можно поставить под сомнение актуальность этой проблемы для российского общества, и события последних лет демонстрируют новые тенденции в расстановке приоритетов: на первое место по общегосударственной важности выходят вопросы обеспечения общественной безопасности, неизбежно связанные с определенным ограничением прав и свобод человека и гражданина. Отметим, что исследование вопросов соотношения безопасности общества и соблюдения прав человека затрагивает в первую очередь рассмотрение личных прав человека (гражданина). В данном контексте не разграничиваются права гражданина и человека, поскольку каждый гражданин прежде всего человек.

Таким образом, одна из главных проблем, стоящих на повестке дня, может быть сформулирована следующим образом: как определить критерии допустимости (правомерности) ограничения прав человека в целях обеспечения общественной безопасности? В литературе данная проблема поднималась неоднократно, и некоторыми исследователями были предложены критерии ограничения прав человека и гражданина. Так, В.С. Устинов выделяет три таких критерия: 1) цель: обеспечение должного признания и уважения прав и свобод других граждан и удовлетворения справедливых требований морали, общественного порядка и общего благосостояния в демократическом обществе; 2) законность ограничений: введение ограничений только на основе закона; 3) необходимость (по смыслу ч. 3 ст. 55 Конституции РФ)^{^[33]}. В.А. Толстик в качестве так называемых индикаторов определения степени ограничения прав человека наряду с названными выделяет и общеправовые принципы права в целом, поскольку именно на них в подавляющем большинстве случаев ориентируются законодатель и правоприменитель при решении проблемы ограничения прав человека^{^[34]}. Однако до настоящего времени ни в теории права, ни в правоприменительной практике нет однозначного подхода к определению критериев ограничения прав и свобод человека.

Проблема соблюдения прав человека особенно остро встала в период борьбы против абсолютистского государства, отождествляя собой борьбу народа и каждого человека за свободу от произвола государственной власти. Элементы института прав и свобод человека нашли свое закрепление в ряде законодательных актов, таких как английский Билль о правах 1689 г., американский Билль о правах 1789 - 1791 гг., французская Декларация прав и свобод человека и гражданина 1789 г. и ряд др. После Второй мировой войны проблема прав человека из национальной стала превращаться в международную, результатом чего стало принятие Всеобщей декларации прав человека 1948 г. и закрепление принципа уважения к правам человека и основным свободам в Уставе ООН.

Важно учитывать, что ограничение прав и свобод человека - одна из актуальнейших проблем любого государства. Процесс жизнедеятельности общества неизбежно сталкивается с ситуациями, требующими от государства принятия мер в ущерб гарантированным основным законом и международными нормами правам и свободам человека и гражданина. Поэтому следует учесть, что ограничение прав и свобод - это один из способов регулирования степени свободы в обществе, однако в своей реализации не допускающий вольного истолкования и злоупотребления. Отсюда следует основное требование к применению государством ограничений прав человека - четкая регламентация оснований, порядка и пределов их применения.

В то же время, как уже отмечалось, не существует четкого ответа на вопрос о том, каковы критерии (условия) ограничения прав и свобод человека. Вероятно, одной из причин этого является отсутствие в правовой науке, правоприменительной практике общепринятого (единообразного) подхода к формулированию основополагающей терминологии, в том числе и такого понятия, как ограничение прав и свобод. Необходимо иметь в виду, что единый подход не выработан и на международном уровне. Так, в наиболее известных международно-правовых документах употребляется несколько терминов-понятий, прямо или косвенно отражающих ограничение прав и свобод. Например, во Всеобщей декларации прав человека (п. 2 ст. 29), Международном пакте об экономических, социальных и культурных правах (ст. 4) и др. используется термин "ограничение"; в Международном пакте о гражданских и политических правах (ст. 4), где говорится об обязательствах государств перед своими гражданами, употребляется термин "отступление от своих обязательств"; в Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод используются сразу два термина: "ограничения" (ст. 9 - 11, 18) и "отступление от соблюдения обязательств" (ст. 15).

2.2 Цели и задачи ограничения прав и свобод человека и гражданина в целях безопасности

Главной целью ограничений всегда является защита основных ценностей в обществе, к которым относятся жизнь, свобода, достоинство и т.д.

В соответствии с положениями названного "Патриотического Акта США" было создано новое министерство - Министерство национальной безопасности. В состав этой структуры входят секретные службы, организации, отвечающие за иммиграцию, охрану границ и таможенную проверку. Кроме того, названный законодательный акт дал дополнительные полномочия силовым структурам. Так, Актом предусмотрены практически неограниченные возможности по прослушиванию и записи телефонных переговоров лиц, подозреваемых в терроризме, отслеживанию электронной почты, переписки по Интернету, финансовых и денежных потоков, доступу к конфиденциальной информации (счетам в банке, номерам кредитных карт). Кроме того, властям предоставлено больше возможностей в плане проведения тайных обысков в случаях, когда есть основания считать, что уведомление подозреваемых может негативно сказаться на расследовании. В соответствии с положениями Акта срок задержания подозреваемых в терроризме иностранцев без предъявления обвинения увеличивается с двух до семи дней. Следует также отметить, что срок действия статей Акта, дающих спецслужбам расширенные права по прослушиванию и телефонной слежке, ограничен четырьмя годами (на дальнейшее продление требуется одобрение Конгресса).

Обратимся к конституционным положениям, отражающим институт ограничения прав и свобод человека. Положения Конституции в полной мере отвечают общепризнанным международным нормам, отраженным, в частности, в ст. 29 Всеобщей декларации прав человека: "При осуществлении своих прав и свобод каждый человек должен подвергаться только таким ограничениям, какие установлены законом исключительно с целью обеспечения должного признания и уважения прав и свобод других и удовлетворения справедливых требований морали, общественного порядка и общего благосостояния в демократическом обществе".

Таким образом, ограничения прав и свобод человека и гражданина со стороны российского государства предполагают решение следующих задач: поддержание правопорядка; обеспечение личной безопасности; обеспечение внутренней и внешней безопасности общества и государства; создание благоприятных условий для экономической деятельности и охраны всех форм собственности; учет минимальных государственных стандартов по основным показателям уровня жизни; культурное развитие граждан.

Очевидно, что суть правового ограничения состоит в побуждении граждан к социально полезному поведению, с одной стороны, и сдерживанию социально негативного поведения - с другой. Налицо специфика ограничений государством прав и свобод граждан: права ограничиваются в целях предотвращения противоправных посягательств на полноценную реализацию прав и свобод граждан.

Что же касается роли регионального и местного законодательства в решении проблемы ограничения прав человека, можно отметить следующее. Если обратиться к Конституции РФ, то очевидно, что ч. 2 и 3 ст. 55 устанавливают, во-первых, запрет на издание законов, отменяющих или умаляющих права и свободы человека и гражданина, во-вторых, указывают, что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены только федеральным законом. Однако в федеративном государстве необходимо учитывать некоторые региональные особенности в разнообразии мер защиты прав и свобод человека и гражданина, а также иметь в виду специфику законодательства различных субъектов РФ, которые в соответствии с закрепленными Конституцией РФ положениями вправе осуществлять собственное правовое регулирование по вопросам, отнесенным к предметам совместного ведения, до принятия по этим вопросам федеральных законов (защита прав и свобод человека, согласно ст. 72, относится к предметам совместного ведения). В то же время очевидно, что подобные правомочия должны использоваться субъектами РФ весьма осторожно и носить минимальный характер. В целом же, безусловно, главная роль в деле защиты и гарантирования прав и свобод человека отводится Российской Федерации.

Таким образом, определяя критерии ограничения прав человека в сфере безопасности, необходимо исходить из следующих принципиальных позиций.

1. Форма ограничения прав человека - федеральный закон^{^[35]}.

2. Цель ограничения прав человека - безопасность личности, общества и государства, охрана иных публичных интересов.

3. Крайняя необходимость как критерий ограничения прав человека.

4. Общий характер таких ограничений - ограничения не носят персонифицированной направленности.

5. Соблюдение общепризнанных международных норм и принципов, при котором ограничения прав человека не должны нарушать обязательства РФ по международному праву.

6. Разумная достаточность мер государственного ограничения прав.

7. Соразмерность ограничения прав, свобод и цели, во имя которой ограничиваются права.

Принцип соразмерности широко известен как средство противодействия злоупотреблению ограничениями конституционных прав и свобод со стороны государства, где злоупотребление - это чрезмерное вмешательство в права и свободы, включая использование карательных санкций, а несоразмерность есть несоответствие тяжести воздействия на конституционные права и свободы тем или иным общественным интересам, в пользу которых допускаются ограничения прав и свобод.

Отметим, что и КС РФ неоднократно подчеркивал, что все ограничения прав и свобод, а также связанных с ними законных интересов могут в силу ч. 3 ст. 55 Конституции РФ устанавливаться законом только для достижения конституционно значимых целей и должны быть соразмерны им (Определение КС РФ от 8 февраля 2001 г. N 33-О, Определение КС РФ от 6 декабря 2001 г. N 310-О)^{^[36]}.

8. Устанавливаемые ограничения прав и свобод должны соответствовать аналогичным ранее принятым мерам и должны быть основаны на анализе всех потенциальных выгод и издержек в результате действий (или отсутствия действий) по обеспечению безопасности, открыты для последующего пересмотра в свете новых научных и иных данных, необходимых для более полной оценки угроз.

9. Решения о введении ограничений должны определять круг лиц, ответственных за сбор, обработку, накопление, хранение, поиск, распространение и предоставление необходимой документированной информации в сфере безопасности, а также за формирование и использование информационных ресурсов в данной сфере.

10. Установленные ограничения должны быть четко сформулированы и не должны допускать произвольного толкования. Норма, ограничивающая права и свободы, должна ясно определять пределы ограничений^{^[37]}.

Заключение

Подводя итог нашему исследованию можно прийти к выводу, что

Сама постановка вопроса о возможности ограничения прав вызывает внутренний протест.

Под конституционным ограничением основных прав и свобод надо понимать частичную, в отличие от нуллифицирующей отмены и существенно изменяющего "умаления", модификацию их содержания, проведенную посредством нормативно-правовых установлений соответствующего уровня (федеральный закон) с целью обеспечения соразмерно необходимой защиты определенных конституционных ценностей. Проблема обеспечения общественной безопасности и правового (законного) ограничения прав и свобод человека в современных условиях приобретает особую остроту и требует самого пристального внимания.

Одна из главных проблем, стоящих на повестке дня, может быть сформулирована следующим образом: как определить критерии допустимости (правомерности) ограничения прав человека в целях обеспечения общественной безопасности

Список использованной литературы

Федеральный закон от 03.04.1995 N 40-ФЗ (ред. от 28.12.2010) "О Федеральной службе безопасности"// "Российская газета", N 72, 12.04.1995.
Федеральный закон от 28.12.2010 N 390-ФЗ "О безопасности"// "Российская газета", N 295, 29.12.2010,
Закон РФ от 6 июля 1991 г. N 1550-1 "О местном самоуправлении в Российской Федерации" // Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ от 18 июля 1991 г. N 29;
Федеральный закон от 6 октября 2003 г. N 131-ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" // Российская газета. N 202. 2003. 8 октября.
Постановление Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 22 сентября 2004 г. N 955-IV ГД "О первоочередных задачах по обеспечению безопасности граждан Российской Федерации, национальной безопасности Российской Федерации в условиях активизации деятельности международного терроризма на территории Российской Федерации" // Собрание законодательства. 2004. N 39. Ст. 3837;
Постановление Конституционного Суда РФ от 30 октября 2003 г. N 15-П // СЗ РФ. 2003. N 44. Ст. 4358.
По делу о проверке конституционности положений статьи 41 и части третьей статьи 42 УПК РСФСР, пунктов 1 и 2 Постановления Верховного Совета Российской Федерации от 16 июля 1993 года "О порядке введения в действие Закона Российской Федерации "О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР "О судоустройстве РСФСР", Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, Уголовный кодекс РСФСР и Кодекс РСФСР об административных правонарушениях" в связи с запросом Московского городского суда и жалобами ряда граждан: Постановление Конституционного Суда РФ от 2 февраля 1999 г. N 3-П // СЗ РФ. 1999. N 6. Ст. 867.
Принципы, пределы, основания ограничения прав и свобод человека по российскому законодательству и международному праву: Материалы Круглого стола // Государство и право. 1998. N 7, 8, 10;
Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве // Общая теория государства и права. Академический курс: В 3 т. Т. 3. М.: Норма, 2007. С. 364 - 365
Конституционное (государственное) право зарубежных стран. Общая часть. 3-е изд. / Отв. ред. Б.А. Страшун. М., 1999. С. 133 - 134
Леони Б. Свобода и закон. М., 2008. С. 17.
Крусс В.И. Теория конституционного правопользования. М., 2007. С. 43.
Штерн К. Государственное право Германии. Т. 2. М., 1994. С. 185.
Принципы, пределы, основания ограничения прав и свобод человека по российскому законодательству и международному праву: Материалы Круглого стола журнала "Государство и право" // Государство и право. 1998. N 7. С. 26.
Эбзеев Б.С. Человек, народ, государство в конституционном строе Российской Федерации. М., 2005. С. 231 - 232.
Крусс В.И. Теория конституционного правопользования. М., 2007. С. 243.
Лапаева В.В. Проблема ограничений прав и свобод человека и гражданина в Конституции РФ (опыт доктринального осмысления) // Журнал российского права. 2005. N 7. С. 13.
Гасанов К.К. Конституционный механизм защиты основных прав человека. М., 2004. С. 98 - 99.
Пчелинцев С.В. Пределы ограничений прав и свобод человека в условиях особых правовых режимов: современные подходы // Журнал российского права. 2005. N 8.
Общая теория прав человека / Под ред. Е.А. Лукашевой. М., 1996. С. 158 – 161;
Барбин В.В. Конституционно-правовые основания ограничения основных прав и свобод человека и гражданина и их реализация в деятельности органов внутренних дел: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2003 и др
: Крусс В.И. Теория конституционного правопользования. М., 2007. С. 249.
Де Сальвиа М. Прецеденты Европейского суда по правам человека. Руководящие принципы судебной практики, относящиеся к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Судебная практика с 1960 по 2002 г. СПб., 2004. С. 90.
Дженис М., Кей Р., Бредли Э. Европейское право в области прав человека (практика и комментарий): Пер. с англ. М., 1977. С. 505.
Нерсесянц В.С. Философия права. М., 1999. С. 17.
Бондарь Н.С. Власть и свобода на весах конституционного правосудия: защита прав человека Конституционным Судом РФ. М., 2005. С. 366 - 367.
Воеводин Л.Д., Златопольский Д.Л., Куприц Н.Я. Государственное право зарубежных социалистических стран. М., 1972. С. 179.
Авакьян С.А. Конституционное право России: Учебный курс: В 2 т. Т. 1. М., 2005. С. 682 - 683.
Мюллерсон Р.А. Права человека: идеи, нормы, реальность. М., 1991. С. 86.
Лазарев Л.В. Правовые нормы Конституционного Суда РФ. М., 2003. С. 166.
Устинов В.С. Основания и критерии ограничения прав и свобод личности в законодательстве и теории // Теория и практика ограничения прав человека по российскому законодательству и международному праву: Сборник научных трудов. Ч. 1. Н. Новгород, 1998. С. 100.
Толстик В.А. Противоречия в понимании и практике ограничения прав и свобод человека и гражданина // Теория и практика ограничения прав человека по российскому законодательству и международному праву: Сборник научных трудов. Ч. 1. С. 162.
Особое мнение судьи Конституционного Суда РФ А.Л. Кононова на Определение КС РФ от 14 июля 1998 г. N 86-О (см.: Вестник КС РФ. 1998. N 6).
Волкова Н.С. Общественная безопасность и законодательство о правах человека // Журнал российского права. 2005. N 2.

См., например: Принципы, пределы, основания ограничения прав и свобод человека по российскому законодательству и международному праву: Материалы Круглого стола // Государство и право. 1998. N 7, 8, 10; ↑
см.: Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве // Общая теория государства и права. Академический курс: В 3 т. Т. 3. М.: Норма, 2007. С. 364 - 365 ↑
Малько А.В. Указ. соч. С. 362. ↑
Конституционное (государственное) право зарубежных стран. Общая часть. 3-е изд. / Отв. ред. Б.А. Страшун. М., 1999. С. 133 - 134 ↑
РГ. Неделя. 2008. 6 нояб. ↑
Леони Б. Свобода и закон. М., 2008. С. 17. ↑
См.: Крусс В.И. Теория конституционного правопользования. М., 2007. С. 43. ↑
Штерн К. Государственное право Германии. Т. 2. М., 1994. С. 185. ↑
См.: Принципы, пределы, основания ограничения прав и свобод человека по российскому законодательству и международному праву: Материалы Круглого стола журнала "Государство и право" // Государство и право. 1998. N 7. С. 26. ↑
См.: Там же. С. 36. ↑
Эбзеев Б.С. Человек, народ, государство в конституционном строе Российской Федерации. М., 2005. С. 231 - 232. ↑
Крусс В.И. Теория конституционного правопользования. М., 2007. С. 243. ↑
Там же. С. 244. ↑
Лапаева В.В. Проблема ограничений прав и свобод человека и гражданина в Конституции РФ (опыт доктринального осмысления) // Журнал российского права. 2005. N 7. С. 13. ↑
См.: Гасанов К.К. Конституционный механизм защиты основных прав человека. М., 2004. С. 98 - 99. ↑
Пчелинцев С.В. Пределы ограничений прав и свобод человека в условиях особых правовых режимов: современные подходы // Журнал российского права. 2005. N 8. ↑
Крусс В.И. Указ. соч. С. 246. ↑
Общая теория прав человека / Под ред. Е.А. Лукашевой. М., 1996. С. 158 – 161;Барбин В.В. Конституционно-правовые основания ограничения основных прав и свобод человека и гражданина и их реализация в деятельности органов внутренних дел: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2003 и др ↑
См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 30 октября 2003 г. N 15-П // СЗ РФ. 2003. N 44. Ст. 4358. ↑
Цит. по: Крусс В.И. Теория конституционного правопользования. М., 2007. С. 249. ↑
Де Сальвиа М. Прецеденты Европейского суда по правам человека. Руководящие принципы судебной практики, относящиеся к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Судебная практика с 1960 по 2002 г. СПб., 2004. С. 90. ↑
См.: Дженис М., Кей Р., Бредли Э. Европейское право в области прав человека (практика и комментарий): Пер. с англ. М., 1977. С. 505. ↑
19 августа 2009 г. на совещании о мерах по стабилизации социально-политической обстановки и нейтрализации террористических и экстремистских угроз в Северо-Кавказском регионе Президент РФ выступил с инициативой изъять из юрисдикции присяжных заседателей еще несколько составов. URL: http://www.kremlin.ru/appears/2009/08/19/2114_type63374type63378type82634_221024.shtml. ↑
Пчелинцев С.В. Пределы ограничений прав и свобод человека в условиях особых правовых режимов: современные подходы // Журнал российского права. 2005. N 8. ↑
См.: Нерсесянц В.С. Философия права. М., 1999. С. 17. ↑
См.: Бондарь Н.С. Власть и свобода на весах конституционного правосудия: защита прав человека Конституционным Судом РФ. М., 2005. С. 366 - 367. ↑
По делу о проверке конституционности положений статьи 41 и части третьей статьи 42 УПК РСФСР, пунктов 1 и 2 Постановления Верховного Совета Российской Федерации от 16 июля 1993 года "О порядке введения в действие Закона Российской Федерации "О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР "О судоустройстве РСФСР", Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, Уголовный кодекс РСФСР и Кодекс РСФСР об административных правонарушениях" в связи с запросом Московского городского суда и жалобами ряда граждан: Постановление Конституционного Суда РФ от 2 февраля 1999 г. N 3-П // СЗ РФ. 1999. N 6. Ст. 867. ↑
См.: Воеводин Л.Д., Златопольский Д.Л., Куприц Н.Я. Государственное право зарубежных социалистических стран. М., 1972. С. 179. ↑
Авакьян С.А. Конституционное право России: Учебный курс: В 2 т. Т. 1. М., 2005. С. 682 - 683. ↑
В Российской Федерации до сих пор не решен вопрос о ратификации Протокола N 6, не подписан и не ратифицирован Протокол N 13 к Европейской конвенции о правах человека, таким образом, не принято на себя обязательство о полном запрещении смертной казни. А после того, как суды присяжных заседателей будут сформированы во всех субъектах Федерации, препятствий для вынесения смертных приговоров в действующем законодательстве уже не будет ↑
Мюллерсон Р.А. Права человека: идеи, нормы, реальность. М., 1991. С. 86. ↑
См.: Лазарев Л.В. Правовые нормы Конституционного Суда РФ. М., 2003. С. 166. ↑
Устинов В.С. Основания и критерии ограничения прав и свобод личности в законодательстве и теории // Теория и практика ограничения прав человека по российскому законодательству и международному праву: Сборник научных трудов. Ч. 1. Н. Новгород, 1998. С. 100. ↑
Толстик В.А. Противоречия в понимании и практике ограничения прав и свобод человека и гражданина // Теория и практика ограничения прав человека по российскому законодательству и международному праву: Сборник научных трудов. Ч. 1. С. 162. ↑
Особое мнение судьи Конституционного Суда РФ А.Л. Кононова на Определение КС РФ от 14 июля 1998 г. N 86-О (см.: Вестник КС РФ. 1998. N 6). ↑
См.: Вестник КС РФ. 2001. N 3; 2002. N 3. ↑
См.: Волкова Н.С. Общественная безопасность и законодательство о правах человека // Журнал российского права. 2005. N 2. ↑