Реферат на тему: Основные критерии истины: практика как критерий истины

Содержание:

Введение

В лучах сознания истина проявляется в своей собственной и живой форме познания. Гармония истины и красоты вечна. В древности египетские мудрецы носили золотую цепь с драгоценным камнем, называемую истиной, как знак непогрешимости и мудрости.

Стремление к истине и красоте, как к высшему благу - это, по словам Платона, экстаз, восторг, любовь. Нужно так любить истину, - сказал Лев Толстой, - что нужно быть готовым каждую минуту отречься от всего того, что до сих пор считалось истиной в признании высшей истины.

Величайшие умы человечества всегда видели истину в ее высоком нравственном и эстетическом смысле. Настоящая правда не может быть ошибочной: Его чисто прагматическая полезность может служить нравственному подъему человечества.

Понятие истины объединило человечество с нравственными понятиями истины и искренности. Истина и искренность - цель науки, цель искусства, идеал нравственных побуждений. Правда, сказал Гегель, это великое слово и еще больший предмет. Отношение человека к истине выражает, в определенном смысле, его сущность. По словам А.И. Герцена, уважение к истине - это начало мудрости.

Для последователей науки и искусства поиск истины всегда был смыслом жизни. История помнит искателей истины, которые рисковали ради своей репутации, подвергались преследованиям, обвинялись в шарлатанстве и умирали как нищие. Такова судьба многих новаторов, пионеров науки.

Правда - это большая социальная и личная ценность. Она укоренена в жизни общества и играет в нем важную социальную и морально-психологическую роль. Ценность истины всегда неизмерима, и время только увеличивает ее. Обычно истина определяется как соответствие знания объекту.

Правда - это адекватная информация об объекте, полученная посредством сенсорного или интеллектуального восприятия или сообщения об этом объекте и характеризующаяся с точки зрения его надежности. Истина - предмет, она должна не только улавливаться, но и осознаваться. Необходимо создать объектный мир, соответствующий нашим представлениям о нем, нашим нравственным, эстетическим, общественно-политическим, экономическим потребностям и идеалам. Такое понимание истины раскрывает более тонкое и адекватное отношение к красоте и добру, превращая их единство во внутреннюю дифференцированную идентичность.

Концепция истины в философии

Объективная истина

Проблема истины - центральная проблема эпистемологии. Наряду с такими понятиями, как добро, красота, справедливость относится и к мировоззрению, к фундаментальным свойствам человеческого бытия. В истории философии существует значительное количество определений истины. Это связано с различными подходами к интерпретации в рамках различных школ и течений. Наиболее характерные из них: "истина - это соответствие знания реальности"; "истина - это то, что просто и экономно описывает опыт" (эмпирио-критика); "истина - это знание, с которым согласны все" (конвенционализм); "истина - это знание, которое ведет к цели" (прагматизм). Понимание истины как соответствия знания вещам (принцип соответствия) восходит к Аристотелю. Такое понимание истины разделяли и развивали Бэкон, Спиноза, Гельветий, Хольбах, Ломоносов, Фейербах и другие. Платон и христианские философы средневековья рассматривали истину как абсолютное и непреложное свойство идеальных объектов (идей, Бога). Немецкая классическая философия в результате диалектического развития выработала понимание истины как согласия мысли с самим собой. Современная западная философия рассматривает истину как самосогласованную систему, которая занимается проблемами и отношениями логических и фактических истин, логическими критериями, отношениями объекта и субъекта, языка и др.

Современная трактовка истины, которой придерживается большинство отечественных философов, сформулирована следующим образом: "Истина - это адекватное отражение объекта познающим субъектом, передающее его таким образом, как он существует сам по себе, вне и независимо от человека и его сознания" или "Истина - это точное отражение объекта познающим субъектом, передающее познанный объект таким образом, как он существует сам по себе, вне сознания".

Правда фиксирует связь между объектом знания и известным объектом. Это отношение развивается в результате практической человеческой деятельности и является ее результатом. Поэтому истина субъективна, то есть она не существует вне и отдельно от деятельности человека. Но в то же время она носит объективный характер, поскольку ее содержание (правильность отражения действительности человеческим сознанием) не зависит от сознания человека и человечества. Традиционно в истории философии обсуждались и обсуждаются такие понятия, как "соответствие", "реальность". Эти понятия играют существенную роль в определении истины. В зависимости от их содержания определение истины приобретает различные значения, иногда радикально отличающиеся друг от друга. Корреспонденция обычно понимается в философии дома как правильное адекватное представление, которое конкретизируется понятиями изоморфизма (сходство) и гомомоморфизма (сходство). Примером первого является связь между фотографией и оригиналом, а второго - между топографической картой и рельефом. В когнитивных ситуациях эти отношения проявляются в различных комбинациях. Под реальностью понимается как объективная реальность, существующая независимо от человеческого сознания, так и субъективная (в том числе ментальная) реальность.

Объективная правда. Его содержание должно соответствовать реальности и, следовательно, не может зависеть от субъекта, его мнений или желаний. Истинное знание отражает то, что оно есть на самом деле. Мы можем любить или не любить истину, мы можем признать ее или отвергнуть. Бывают времена, когда "тьма низких истин дороже для нас, чем обман, возвышающий нас..." Но правда остается правдой, как бы мы к ней не относились. Объективность истины не означает, что она полностью независима от субъекта. Истина существует не сама по себе и не в другом мире, а в человеческом разуме в результате познавательной деятельности человека. Человек ищет истину, где бы ему ни понадобилось, и определяет направление этого поиска. Он создает, отражает и оценивает знания. Какие истины он приобретает и как он их понимает, зависит от его биологической и социальной природы, от его знаний, от его места во Вселенной. Мы не боги и не можем знать, как выглядит мир в глазах всезнающего Бога. Объективные истины, которые мы знаем, это человеческие истины. Они соответствуют реальности в той мере, в какой реальность "видна" человеком с его познавательного уровня и в той мере, в какой способы познания человека позволяют нам их понять.

Знать истину - значит обладать не только объективным знанием свойств объекта, но и субъективным пониманием возможностей его использования. Поэтому объективная истина неотделима от субъективных особенностей ее понимания и интерпретации людьми. В русском языке существует термин "истина", который в "Пояснительном словаре" Даля определяется как "истина в действии, истина в добре, справедливость, справедливость". Правда в этом смысле обозначает ценность правды для субъекта. Мы можем по-разному выразить содержание объективной истины, найти для нее разные формулировки.

Диалектика абсолютной и относительной истины

Конкретность правды

Объективная истина - это не только незыблемая и статичная, но и динамическая сущность; истина - это процесс, включающий в себя множество качественных состояний. Это ставит вопрос об основных формах объективной истины, а именно абсолютной истине и относительной истине. Абсолютная истина как понятие включает в себя несколько значений. Во-первых, это указывает на то, что охарактеризованное знание является окончательным и не может быть изменено в ходе последующей практики. Во-вторых, абсолютная истина относится к фактическим истинам, существование которых является неоспоримым и очевидным. И, наконец, в-третьих, абсолютная истина относится к гносеологическому идеалу, к которому стремится знание. В принципе, все можно знать, но это не реализуемо, и поэтому, в этом смысле, абсолютная истина - это вектор познавательной деятельности, направленный на бесконечность существования. Относительная истина означает, прежде всего, неполное знание, ограниченное конкретными историческими условиями познавательной деятельности. Относительная истина - это часть абсолютной истины, и в этом отношении она является моментом развития знания от неполного к полному.

Относительные и абсолютные истины существуют в неразрывном единстве. Это единство определяется тем, что они объективны. Взаимодействие между ними характеризует реальный познавательный процесс, его направленность и наиболее общую структуру. Относительная истина понимается как относительно точное, неполное знание об объекте, абсолютная истина - как абсолютно точное и полное знание.

Из принципа специфичности истины следует, что не только установление факта истины конкретного знания, но и оценка степени его точности и полноты должны учитывать контекст, в котором оно появляется. То же объективно истинное знание может быть представлено как относительная истина в одном контексте и как абсолютная истина в другом. Возьмем заявление: "Наполеон умер 5 мая 1821 г." Если задача состоит в том, чтобы просто указать дату смерти императора в принятой в Европе хронологии, то она решает эту проблему точно и исчерпывающе. Следовательно, вердикт в отношении этой задачи является абсолютной истиной. Однако, если задача состоит в том, чтобы подробно описать обстоятельства смерти Наполеона, то приговор не совсем верен и не дает полного ответа (нужны разъяснения и дополнения: в какой час он умер, почему он умер и т.д.). Таким образом, в контексте этой проблемы, это утверждение функционирует как относительная истина.

Другой пример: утверждение о том, что Земля является сферической, с точки зрения современной науки, является очень приблизительным описанием формы нашей планеты, т.е. относительной истиной (точнее, Земля - это вращающийся эллипсоид, а еще точнее - геоид). Но когда речь заходит о создании глобуса, разница между Землей и сферой в масштабе абсолютно бессмысленна. Более того, разница может означать только то, что земной шар менее адекватен в своем представлении о Земле. Таким образом, утверждение о том, что земля является сферической с точки зрения критериев, которым она должна соответствовать на этой шкале, является абсолютной истиной.

Вся правда относительна, так как ограничена конкретными условиями ее восприятия и, более того, остается в некоторых отношениях неточной и неполной. В то же время вся правда, несмотря на свою относительность, имеет элемент абсолютной истины, потому что ее достаточно для решения конкретного вопроса. Именно это "зерно" абсолютной истины придает относительным истинам объективный характер. Если бы человеческое знание не было частицей абсолютной истины, оно было бы чистым заблуждением.

Чем больше доля относительной истины в научном знании, тем больше в нем накапливаются элементы абсолютной истины, т.е. даются ответы на все больше вопросов, которые точно и полностью удовлетворяют его требованиям (хотя в некоторых других аспектах при других требованиях она все же нуждается в уточнении и дополнении).

С ростом человеческих знаний из относительных истин вырастает абсолютная истина в самом широком смысле, т.е. абсолютно точный и полный ответ на все вопросы о мире, исчерпывающее знание всего, что в нем существует. Но абсолютная истина в этом смысле - это лишь предел, к которому человеческое знание может лишь бесконечно стремиться, но никогда не достичь. Движение к абсолютной истине в этом смысле не может быть понято как простое суммирование бесконечного числа относительных истин. Человеческие знания - это не склад, в котором истины складываются вместе. Развитие науки - это не просто добавление одних истин к другим. По мере разработки новых научных теорий происходит переоценка прежних знаний. Некоторые из них отбрасываются, некоторые интерпретируются по-другому. Некоторые относительные истины оказываются слишком грубыми и неточными и поэтому непригодными для решения новых проблем, стоящих перед наукой, а в случае некоторых определений, которые до сих пор считались абсолютными истинами, необходимо внести ясность. Переосмысливаются представления о пределах сферы применения старых теорий. Например, классическая (ньютоновская) механика когда-то считалась пригодной для описания движения тел любого размера и с любой скоростью, но появление квантовой механики и относительности привело к уточнению условий, ограничивающих их применимость. Было обнаружено, что в мире элементарных частиц и высоких скоростей, близких к скорости света, действуют другие законы, из которых при определенных условиях вытекают законы классической механики. Движение истины, как и любое другое, содержит в себе моменты как изменения, так и стабильности. Абсолютизация этих моментов приводит в одном случае (устойчивость) к догматизму, в другом (изменение) - к релятивизму. Несмотря на противоположности, результат один и тот же - целостность истины как единства стабильного - изменения, абсолютного - относительного разрушается. Объективная правда противостоит обману, лжи, дезинформации. Ложь - это злонамеренная неправда. Она глубоко укоренилась в человеческой практике и служит средством в борьбе различных интересов, потребностей, намерений, определяемых конкретно-историческими условиями существования людей. Например, ребенок рассказывает ложь в детстве, чтобы избежать наказания за неподобающее действие. Политические силы используют преднамеренную неправду для достижения определенных целей (захват власти, победа на выборах и т.д.).

Конкретность правды. От объективного характера истины следует ее конкретность. Знания всегда зависят от характера и формы различных отношений между объектами, явлениями и процессами, от условий их реализации.

Нет абстрактной истины, истина всегда конкретна. Таким образом, любой экономический постулат имеет истинное значение только в определенных социально-экономических условиях, несоблюдение которых приводит к обману и откровенной лжи. Или нет. Объект и предмет существуют в определенном временном измерении. Изменение темпоральности может также превратить истину в ее противоположность.

Дело в том, что корреляция знания с реальностью всегда происходит при определенных условиях. Поэтому невозможно говорить об истинности знания абстрактно, то есть без учета этих условий. В романе Твена "Том Сойер за границей" Хак Финн, пролетая над Америкой на воздушном шаре, обнаруживает, что карта GITA "лежит", потому что на ней "все штаты разного цвета", когда на самом деле их нет. Вывод Хека показывает только то, что он не знает об условиях, связанных с картографическим изображением государства. Точно так же он может сказать, что карта "лежит", потому что каждое состояние может быть покрыто на ней ладонью, когда в реальности его размеры измеряются десятками километров. Он так не говорит, потому что знает отношения масштаба на карте. Конечно, чтобы определить правильность карты, необходимо начать с условий, при которых она сравнивается с изображенной на ней местностью. Аналогичным образом, любые знания, которыми мы располагаем, как и карта, могут считаться соответствующими или не соответствующими действительности только в том случае, если указаны условия для такого соответствия.

Специфика истины означает, что истина знания определяется не только его соответствием реальности, но и конкретными условиями, при которых оно соответствует этой реальности. Обычно эти условия задаются ситуацией, в которой происходит познание, семантическим контекстом, в котором формулируются его результаты, задачами и вопросами, которые субъект решает в процессе познания. Если мы вырвем истинное утверждение из его семантических отношений, мы можем потерять из виду эти условия. И тогда содержание высказывания становится расплывчатым и может быть интерпретировано произвольно. Таким образом, иногда цитата, взятая из текста, не получает того значения, которое автор вкладывает в свои слова. В повседневной жизни люди часто даже не осознают всех условий, которые они предполагают, когда признают, что познание - правда или ложь. Но на самом деле такие условия всегда подразумеваются. А в науке они должны быть определены и строго установлены, чтобы точно и однозначно определить истину своих претензий. Принцип специфичности истины требует именно того, чтобы мы судили об истинности наших знаний с точки зрения конкретных условий, в которых они сталкиваются с реальностью. Если этого не сделать, то связь знания с реальностью может быть настолько двусмысленной, что вопрос о его истине не может быть решен. Например, утверждение "небо голубое" верно при одних условиях наблюдения и неверно при других. Без рассмотрения условий наблюдения невозможно определить, является ли это правдой или ложью. До тех пор, пока не будут точно определены условия экспериментальных знаний, нельзя сказать ничего определенного о правдивости этих данных. Даже утверждение о том, что дважды два - четыре, можно считать моделью истины только потому, что нет сомнений в условии, что используется общепринятая десятичная система счисления (а не, скажем, двоичная или троичная).

Правда - объективный, абсолютный критерий.

Критерии истины

Критерий истины - это способ, с помощью которого мы можем узнать, правдива ли та или иная информация. Необходимо различать определение истины и критерий истины. В определении говорится, что такое правда. Но если мы знаем это определение, мы все равно должны быть в состоянии найти его, то есть мы должны каким-то образом определить, что часть информации является истинной (или не является истинной). Чтобы проиллюстрировать разницу между определением вещи и критериями (методами, знаками, тестами) ее обнаружения, следует прибегнуть к аналогии. Врач не всегда может, зная, что такое СПИД, распознать его. Одно дело понимать природу болезни, другое - знать, как ее диагностировать и есть ли у пациента какие-либо симптомы.

Мы знаем, что такое фальшивая банкнота, и если у нас есть две банкноты с одинаковым номером, то мы можем сказать, что одна из них - фальшивая. Но откуда нам знать, какой из них? Если у нас нет критерия, чтобы отличить его от реального, мы не можем знать. Таким образом, можно иметь определение объекта, но не иметь возможности отличить его от других, потому что у нас нет необходимых для этого критериев. Поскольку истина знания означает его соответствие объекту, то для определения его истинности необходимо сравнить его с объектом (например, сравнить копию с оригиналом). Решение этой проблемы сталкивается с рядом трудностей. Одна из трудностей заключается в следующем. Если объектом знания является материальный объект, то как мы можем относиться к "соответствию" между этим объектом и нашими знаниями? Знание - это образы, понятия, идеи и суждения. Если мы можем как-то говорить о сходстве зрительных образов и объектов, которые они представляют, то вопрос о формах мысли - понятиях и суждениях, выраженных словами, - сложнее: мысли не похожи на вещи, слова похожи на мысли. Какая у нас тут переписка? В 1920-е годы философ и позитивист М. Шлик рассматривал соответствие как соотношение между объектами реальности и теми элементами нашей мысли, которые их обозначают. Но мы постоянно имеем один и тот же объект, получающий разные обозначения, и одно обозначение относится к нескольким объектам. В 1970-х годах психолог Л. Векер выдвинул идею о том, что информация - это воспроизведение набора состояний ее источника набором состояний ее носителя (кода). При перекодировании информации в процессе ее преобразования из объекта (источника) в субъект (получателя) формы ее расположения, отражающие свойства объекта, остаются неизменными. Соответствие знаний субъекту можно понимать как качественно-структурное сходство (изоморфизм) между информационным сигналом и объектом, являющимся его источником. Однако в теории информации, в основном, дается ее количественное и энергетическое описание, а ее качественно-структурный анализ до сих пор слабо развит.

Существуют и другие подходы к преодолению этой трудности, но даже они ее не решают. Главная эпистемологическая проблема состоит в том, что знание может быть "напрямую" сопоставлено со своим объектом только тогда, когда речь идет об идеальных объектах, представленных в нашем сознании. Однако, когда объектом знания является материальный объект, ситуация принципиально меняется: прямое сравнение знания с объектом невозможно, так как знание находится в нашем сознании, а материальный объект находится вне его. На самом деле, мы представляем себе объект в сознании только в том виде, в каком знаем его и сравниваем только одно его познание с другим. Кант комментирует этот момент: "Ибо, поскольку объект находится вне меня, а знание находится во мне, я могу судить только о том, согласны ли мои знания об объекте с моим собственным знанием об объекте".

Математик и философ К. Пирсон (1857-1936) иллюстрирует эту ситуацию, сравнивая человеческий мозг с телефонным оператором, который никогда не выходил из коммутатора, никогда не видел своих абонентов и никогда не имел никакого контакта с внешним миром, кроме телефонной линии. По словам Пирсона, "такой телефонный оператор никогда бы не смог сформировать непосредственное впечатление об этом "реальном" мире за его пределами; реальный мир был бы сведен к серии конструкций, которые он создал на основе сообщений, полученных им по проводам". С таких позиций даже не так важно, как интерпретируется соответствие между знанием и его объектом: В процессе познания все равно приходится сравнивать одно знание о нем с другим, т.е. устанавливать соответствие не между знанием и объектом "само по себе", т.е. вне наших знаний о нем, а только между знанием (образами, мыслями, суждениями и т.д.). Кант, Пирсон и некоторые другие философы делают из этого вывод, что мы абсолютно неспособны иметь какие-либо знания о природе вещей сами по себе ("о том, что существует на другом конце телефонных линий", по словам Пирсона), и что у нас нет критериев для установления истины. Однако есть выход из тупика, в который ведет приведенный выше аргумент.

Существуют не только критерии истины, но и два их вида - логические и практические.

Логический критерий. Для того чтобы увидеть способ преодоления вышеуказанных трудностей, рассмотрим следующее утверждение (называемое принципом наблюдаемости): "Если объект наблюдается как минимум двумя разными и, более того, независимыми методами, то естественная зависимость результатов наблюдений, при условии независимости наблюдений, может быть разумно понята только в предположении о существовании объекта, независимого от этих наблюдений". И более того, если находки о достаточно сложном объекте, полученные разными способами, последовательны, то их случайное совпадение практически "невероятно", а так как они все-таки совпадают, то есть основания полагать, что это связано с их совпадением с объектом. Из вышеизложенных соображений следует, что в качестве критерия истины можно определить соответствие знаний.

Под критерием логической последовательности этот критерий называется логическим. Требование логической последовательности является необходимым, но не достаточным критерием истины. Ибо мы способны создавать множество самосогласованных фантазий, которым ничто не соответствует в реальности. Последовательное знание - это в некотором смысле "противоречивый кандидат" на звание истины. Демонстрация согласованности любой системы взглядов или теорий является одним из способов обоснования своих притязаний на заголовок, но еще не позволяет нам окончательно его уступить. Напротив, непоследовательное знание является достаточным (но не необходимым) критерием его фальшивости. Важную роль играет независимость предложений, сгруппированных в системе знаний о любом объекте. В науке логическая совместимость информации об объекте, полученной независимо друг от друга разными способами, является сильным аргументом, на основании которого распознается его истинность. Поэтому ученые считают необходимым повторять наблюдения и эксперименты: Сам факт, что один и тот же результат повторяется в разных лабораториях, в разное время и разными исследователями, работающими независимо друг от друга, считается доказательством его истинности. Однако отсутствие повторения вызывает сомнения. В логико-математических теориях требование о том, чтобы аксиомы, лежащие в основе, были независимыми друг от друга (не производными), является одним из основных методологических принципов. Поскольку математические объекты (числа, геометрические фигуры, функции и т.д.) идеальны, знание о них, выраженное в аксиомах, является условным и объективно детерминированным. Если аксиомы считаются истинными, то теоремы, логически выведенные из аксиом, также должны считаться истинными. Однако здесь мы имеем дело с условной истиной: теоремы верны при условии, что аксиомы верны, а аксиомы верны при условии, что они заранее устанавливают свойства и закономерности, которыми наделен объект. Логическое доказательство произвольных суждений - это способ переноса истины из первоначальных помещений в эти суждения. Доказанные суждения условно верны, то есть верны при условии, что помещения, из которых они логически выведены, верны. Отсюда следует, что правдивость любой внутренне согласованной системы суждений (теории) зависит от того, насколько правдивы ее первоначальные предложения. Таким образом, достоверность логического критерия истины зависит от вопроса об истинности таких исходных высказываний (предположений, аксиом, принципов). Может ли этот вопрос быть решен чисто логическим путем?

Изучая этот вопрос, Кант пришел к выводу, что необходимо различать два типа суждений: аналитические и синтетические. Аналитические суждения утверждают, что должно быть присуще объекту в соответствии с его определением. Синтетические суждения, с другой стороны, утверждают о существовании некоторых дополнительных свойств объекта, которые никак не связаны с его определением.

Например, суждение "Все карлики малы" является аналитическим: свойство замедления роста подразумевается в самом термине "карлик". Достаточно проанализировать значение этого термина, чтобы убедиться в этом. Суждение "Все карлики любят сладости" синтетическое: термин "карлик" не подразумевает любовь к сладостям. Этот атрибут синтезируется с содержанием концепции, с которой он связан.

Истинность аналитических суждений устанавливается их логическим анализом. Если при формулировании аналитического высказывания мы не нарушаем законы логики, то это высказывание, безусловно, верно, так как мы только явно выражаем то, что уже заранее изложено в нашем понимании субъекта. Аналитическое знание - это не столько знание предмета, сколько содержание терминов, обозначающих предмет. Из его истинности мы даже не можем сделать вывод, что объект, на который он ссылается, на самом деле существует. Правда, утверждение "Все карлики калеки" верно "по определению", но из него еще не следует, что в мире есть хотя бы один карлик.

Аналитические утверждения могут иметь только условную истину: Они утверждают, что если субъект, подпадающий под данное понятие, действительно существует, то он имеет признаки, подразумеваемые этим определением. Аналитические знания извлекают информацию из содержания концепций, которые мы уже имеем. Аналитические суждения часто тривиальны и просто выражают то, что следует из самого определения этих понятий ("электрон имеет отрицательный заряд", "в квадрате диагонали перпендикулярны друг другу"). Но в любом случае аналитические знания не выходят за рамки существующих концепций и не вносят фундаментальных изменений в их содержание.

В отличие от аналитических знаний, синтетические знания приносят информацию "извне". Эта информация сочетается с уже имеющейся информацией, изменяя наши представления о предмете и формируя новые концепции. Однако невозможно оправдать синтетические высказывания только логическими средствами. И если синтетические заявления последовательны, это не делает их правдой. Помимо логического критерия, для установления истины необходимы и некоторые другие причины. Декарт считал, что эту причину можно раскрыть доказательством: то, что является истиной, когда мы знаем ее "ясно и ясно", является непосредственно данной, интуитивно понятной, самоочевидной истиной. Но если для меня очевидно, что критерий очевидности субъективен и неопределенен, то, следуя за Декартом, я имею право считать его истинным. Таким образом, критерий очевидности может быть повернут против самого себя. Такой ненадежный критерий не может быть использован.

В начале 20-го века Анри Пуанкаре (1854-1917) придумал принципиально иное решение проблемы: он предложил вообще не искать оправдания истине. Скорее, ответ - конвенция, произвольное соглашение о том, что должно считаться правдой. Ученые согласны с основополагающими постулатами научной теории, основанными на соображениях удобства, целесообразности и полезности, а также на принципе "экономики мысли", который требует, чтобы предпочтение отдавалось как можно более простой (последовательной) схеме описания и объяснения реальности. Ведь доказательство непротиворечия любой системы аксиом основывается на понятии непротиворечия арифметики, и это понятие оправдано лишь тем, что арифметические истины неоднократно подтверждаются на практике.

Практический критерий. Практика - это способ взаимодействия человека с окружающей действительностью. Это взаимодействие служит почвой, на которой растет дерево человеческих знаний. Но практика - это форма человеческой деятельности, которая не ограничивается сферой знаний. Обычно она служит не столько познавательным целям, сколько утилитарным целям, которые выходят далеко за рамки познания и напрямую связаны с сохранением человеческой жизни.

В широком смысле "практика" - это любое действие, а не размышление и разговоры о нем ("теория"). Однако в философском и научном языке термин "практика" приобрел более узкое значение. Это не деятельность, а деятельность, посредством которой люди что-то меняют в материальном мире. Практическая и духовная деятельность - это две разные сферы человеческой деятельности. Но было бы неправильно думать, что практическая деятельность сводится к чисто материальной, физической, мышечной деятельности человека. Практика - это не просто материальный процесс физического взаимодействия между человеческим телом и телами природы. В отличие от всех других материальных процессов, в которых взаимодействуют объекты, практика представляет собой процесс с участием субъекта, наделенного сознанием. Особенность практики заключается в том, что, являясь материальным процессом, он одновременно регулируется и управляется сознанием субъекта. Практика неотделима от умственной деятельности человека. Это материальный процесс, опосредованный сознанием.

Практика является социальной и исторической. Социальный в том, что это коллективная, общинная деятельность людей. Личный опыт человека в материально-преобразующей деятельности является частью практики только в том случае, если он становится социально значимым и используется и воспроизводится другими людьми. Исторически сложилось так, что содержание практики меняется и развивается на протяжении всей истории человечества. По мере того, как люди взаимодействуют с реальностью, которую они признают на практике, они имеют возможность не только приобрести знания о ней, но и убедиться в том, что знания, которые они получают, точно отражают ее. На основе полученной информации он планирует свои действия и прогнозирует их последствия. В результате возникает цикл обратной связи: если предсказания сделаны, это говорит о том, что они верны, а если последствия не соответствуют предсказаниям, это говорит о том, что они неверны. То, что подтверждается практикой, истинно; то, что опровергается практикой, ложно. Это практическая проверка правды. Можно спросить, применяем ли мы критерий истины на практике таким образом. Ведь практическая проверка знаний снова равнозначна нашему сопоставлению информации, содержащейся в прогнозе, с информацией о результатах нашего действия, т.е. одного знания с другим, а не знания с его объектом. Если бы человек действительно находился в положении телефонного оператора Пирсона и был устройством, занимающимся только приемом и обработкой информации, то на этот вопрос мы должны ответить утвердительно. Но человек не просто когнитивное существо. Он живет и взаимодействует с окружающей средой, как живой организм. В это взаимодействие вовлечен не только разум. В этом взаимодействии, помимо психических процессов, с помощью которых поступает и обрабатывается информация, в нашем организме происходят многие физиологические процессы, вызванные обменом материи и энергии с окружающей средой. В отличие от вымышленного телефонного оператора Пирсона, который общается с участниками только по проводам, настоящий человек постоянно находится в непосредственной и тесной связи с внешним миром, причем не только через нервные нити. А человеческая практика, как уже говорилось, не сводится к чисто познавательной деятельности. Она включает в себя физическое, телесное взаимодействие человеческого тела с материальными объектами. Прием сигналов извне для сенсорных целей является лишь частью, хотя и важной, этого взаимодействия. Практика, таким образом, не просто сравнивает одну часть информации с другой, одну часть знания с другой частью знания.

Практика проверяет истинность знаний, соотнося информацию о реальности с материально-энергетическими свойствами взаимодействия человека с внешней средой. В отличие от логического критерия истины, который "работает" с "внутренним" сознанием, практический критерий выносит проверку истины знания за пределы сознания и психики в целом. Практический тест устанавливает, насколько знания соответствуют объективным условиям жизни человека в материальном мире - условиям, которые регистрируются не только органами чувств человека, но и всем его существом, всем течением жизненных процессов (физико-химических, биологических, физиологических, социальных), которые сопровождают и определяют его существование. Практический критерий является мощным инструментом для проверки человеческих знаний. Однако его эффективность имеет свои ограничения. У него есть как сильные, так и слабые стороны.

Если практика постоянно подтверждает наши конкретные ожидания, прогнозы, расчеты и т.д., то она также косвенно подтверждает существование истины в том массиве знаний, на котором она основана. Это косвенное подтверждение не является, конечно, стопроцентной гарантией истины; оно лишь делает существование истины вероятным. Но поскольку практика судостроения, например, неоднократно доказывает правильность расчетов, основанных на механике и гидродинамике, то можно с достаточной долей уверенности утверждать, что эти науки дают нам истинные знания. Постоянное и систематическое перенесение в социальную практику человечества ряда основанных на науке конкретных предсказаний и конструкций позволяет говорить об истине научного знания (разумеется, об относительной истине, которая не исключает ни возможной неточности, ни искажения ее отдельных элементов). Правда общих суждений может логически вытекать из правды их помещения. Таким образом, на практике невозможно проверить, пересекаются ли два перпендикуляра в данной плоскости, чтобы образовать прямую на бесконечности, но поскольку практика свидетельствует об обоснованности всей евклидовой геометрии в целом (по крайней мере, в земных условиях), то это также косвенно доказывает решение данного вопроса, приведенное в евклидовой геометрии. Легко заметить, что применение критерия практики здесь связано с логическими умозаключениями и работает только при соблюдении принципа непоследовательности, т.е. вместе с логическим критерием истины.

Социальная практика человечества чрезвычайно сложна и разнообразна, подтверждая одни идеи в одних случаях и опровергая их в других. Ссылка на практику не всегда приводит к однозначным выводам. Поэтому применение практического критерия истины требует тщательного анализа и выяснения обстоятельств, при которых она что-то подтверждает или опровергает (истина конкретна!). Нередко даются различные интерпретации практических данных. Применение практического критерия истины требует не только логики, но и искусства. И бывает, что только "тест времени" позволяет узнать, что говорит нам голос практики. Следует помнить, что не все наши предположения о реальности могут быть проверены на практике. Возможности практики ограничены в любой момент времени. В науке всегда есть гипотезы, которые не могут быть ни подтверждены, ни опровергнуты на основе современной практики. По мере развития практики открываются возможности для проверки гипотез, которые не могли быть проверены ранее. Но человеческое воображение способно делать всевозможные предположения о реальности, и каждый имеет право настаивать на своей возможной истине до тех пор, пока не будут найдены средства, чтобы отвергнуть их. С одной стороны, это создает "отставание" идей, которые на самом деле могут оказаться правдивыми, что позволяет расширить поле поиска для поиска новых путей развития науки. С другой стороны, она открывает пространство для веры в различные мифы ("летающие тарелки", "снежный человек", экстрасенсорные чудеса и прочее волшебство). Практика, как критерий истины, всегда работает только в рамках исторически сложившейся базы знаний. Поэтому он может рассказать о соответствии знания объекту только в той мере, в какой этот объект проявляет себя во взаимодействии с базой знаний. С расширением последнего развивается практика, обогащенная новыми средствами и способами деятельности. В результате завтрашняя практика может опровергнуть то, что подтверждает сегодняшняя, и наоборот, подтвердить то, что отвергает сегодняшняя практика. Алхимики долгое время верили в возможность получения золота из других металлов, но практика вплоть до XX века отвергала такую идею. И теперь ученые доказали осуществимость в принципе (в ядерных реакциях). Таким образом, результаты практической проверки знаний подвержены определенной неопределенности: практика никогда не может дать полного и окончательного подтверждения или опровержения. Но если практика на определенном уровне своего развития подтвердила некоторые представления, то в какой-то степени (по отношению к задачам, решаемым на этом уровне практики) в них содержится объективная истина. И даже если эти представления пересматриваются в связи с дальнейшим развитием практики, истина в них остается. В приведенном выше примере говорилось, что практика прошлого показала невозможность конвертации других металлов в золото. Зерно истины здесь в том, что в химических реакциях действительно невозможно (а других способов превращения веществ тогда не существовало). Это по-прежнему так и сегодня.

Таким образом, можно сказать, что в каждую историческую эпоху практика не обеспечивает человека достаточными средствами для полной и окончательной проверки существующих знаний. Но в то же время знания, которые хотя бы раз выдержали практическую проверку, содержат в себе объективную истину.

Практический критерий не может дать нам твердую уверенность в истинности всех идей, которые мы имеем о мире, но он показывает, что в них есть истина, в той мере, в какой наши знания позволяют нам жить и достигать наших целей. "Наука учит нас, что мы способны знать, но то, что мы способны знать, ограничено", - пишет Б. Рассел. -- Неопределенность перед лицом живых надежд и страхов болезненна, но она должна быть сохранена, если мы хотим жить без поддержки утешительных басен [Рассел имеет в виду религиозные представления о мире]. Учить жить без уверенности, не будучи парализованным нерешительностью, - это, пожалуй, самое важное, что философия может сделать в наше время для тех, кто ее практикует". Ни один другой критерий истины не является более фундаментальным и надежным, чем практика. В конечном счете, только на основе практики можно установить существование объективной истины в человеческом знании, и практика в ее развитии обеспечивает выполнение этой задачи. 

Заключение

Подводя итог, можно сказать, что проблемы, касающиеся истины, ее критериев, интересовали людей еще с древних времен.

Мы никогда полностью не овладеем реальностью, раз и навсегда. Образ его постоянно меняется, расширяется, углубляется, настраивается, но прежде всего он никогда не остается просто чистым, абстрактным образом мира, а состоит из деталей, которые работают материально, практически в самых разных человеческих изобретениях - в технике, технике, бытовых объектах, медицинских и социальных практиках.

Именно практика как самая широкая система человеческой деятельности оправдывает существование познания и помогает правильно понять все его нюансы, справиться с его сложностью и противоречиями. А именно, практика становится заключительным аргументом в длинной цепи различных возражений против скептицизма и агностицизма, которые, несомненно, способствовали пониманию природы познавательной деятельности человека.

Список литературы

1. Бердяев Н.А. Философия свободы. Смысл творчества. М.: Эра, 2000
2. Блинов А.Л. Аналитическая философия. Уфа: Гилем, 2000
3. Вахтомин Н.К. Теория научного познания Иммануила Канта. М.: Наука, 1991
4. Данилян О.Г. Философия. М.: ЭКСМО, 2010
5. Лекторский, В.А. Субъект, объект, познание. М.: Наука, 1980
6. Алексеев П.В., Панин А.В. Теория знания и диалектика. М., 1990
7. Алексеев П.В., Панин А.В. Философия. Учебник / М.: Проспект, 1989
8. Спиркин, А.Г. Философия. Учебник. Москва, 2001