Проблемы регулирования гражданских правоотношений

Гражданское правоотношение представляет собой основанное на нормах гражданского права юридическое отношение, складывающееся по поводу материальных и нематериальных благ, участники которого, обладая правовой автономией, выступают в качестве юридически равных носителей прав и обязанностей.

Актуальность темы данной работ обусловлена тем, что использование категории гражданских правоотношений позволяет понять, что такое гражданское субъективное право и в чем суть гражданской субъективной обязанности, кто может быть носителем таких прав и обязанностей, по поводу чего могут возникать такие права и обязанности, каковы основания динамики (возникновения, изменения и прекращения) этих прав и обязанностей и т.д. При изучении же отдельных видов гражданских правоотношений (собственности, купли-продажи, аренды, подряда и др.) использование общего учения о правоотношении позволяет выработать единообразный подход к упорядочению знаний: нужно в первую очередь определить субъектов, объект, содержание и основания динамики того или иного - любого - правоотношения. При достижении этой цели появляются основополагающие знания о любом конкретном правоотношении.

Целью данной работы является изучение проблем правового регулирования гражданских правоотношений.

Задачами работы ставится:

• проанализировать проблемы регулирования вещных правоотношений в гражданском праве;
• исследовать проблемы регулирования изображения гражданина в гражданских правоотношениях;
• выявить проблемы регламентации участия публичных образований в гражданских.

Работа состоит из введения, трех частей, заключения и библиографического списка.

1. Проблемы регулирования вещных правоотношений в гражданском праве

В юридической литературе имеется небольшое число работ, посвященных непосредственно вопросу отклонений, деформаций в правовом регулировании в широком значении, а не в традиционном, сводимом преимущественно к правонарушениям. Подобное положение нельзя признать правильным, так как изучение дефектов в правовом регулировании - это тот вопрос, ответ на который необходимо четко понимать и законодателю, и правоприменителю. Между тем для построения стройной концепции, позволяющий понять систему дефектов гражданско-правового регулирования, следует рассмотреть достаточно широкий спектр проблем. Среди них, разумеется, выявление дефектов отдельных структурных подразделений гражданского права, прежде всего подотраслей. Поэтому одной из задач подобного исследования является анализ специфики дефектов механизма гражданско-правового регулирования вещных отношений и выяснение форм (и уровней) их проявления.

Учитывая методологические основы изучения дефектов механизма гражданско-правового регулирования,^[1] для понимания заявленной проблемы необходимо выявить природу и основные типы дефектов норм, регулирующих вещные отношения, изъяны, связанные с вещными правоотношениями, а также дефекты юридических фактов, устанавливающих приобретение и прекращение вещных прав.

Представляется, что значение юридических фактов в механизме правового регулирования вещных отношений обусловлено двумя важнейшими обстоятельствами: моментом возникновения вещных прав и моментом их прекращения. Указанные обстоятельства подлежат оценке в теории с позиции концепции дефектов механизма гражданско-правового регулирования. Дефектным фактом в данном случае является такой, который не приводит к желаемому результату, т.е. к возникновению и/или прекращению вещного права. Также существенным изъяном юридического факта в механизме правового регулирования вещных отношений будут являться обстоятельства, которые приводят к «торможению» действия механизма осуществления вещного права.

В качестве особой группы дефектов механизма гражданско-правового регулирования необходимо рассматривать фактические обстоятельства, связанные с государственной регистрацией прав на недвижимое имущество, которые могут быть вызваны различными обстоятельствами. В их числе общие дефекты (нарушение функций регистрации, общих принципов), а также дефектные явления частного характера, которые выражаются в нарушении конкретных правовых норм в процессе регистрации. В механизме регулирования вещных отношений особо значимым обстоятельством выступает момент перехода права собственности. Дефектность такого завершающего юридического факта нивелирует общественное отношение, создает невозможность реализации вещного права.

Поясним сказанное на примере. На практике достаточно часто возникает необходимость установления момента возникновения вещных прав, в частности права собственности. Так, необходимость государственной регистрации прав на недвижимое имущество устанавливается Федеральным законом «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним».^[2] В Концепции развития гражданского законодательства^[3] институт государственной регистрации рассматривается в аспекте соотношения частных и публичных элементов в гражданском праве. Именно такое представление о государственной регистрации и сложилось в цивилистической науке. Так, М.Ю. Челышев утверждает, что одним из проявлений поиска баланса частного и публичного в Гражданском кодексе РФ^[4] является позиция законодателя о государственной регистрации, «имеет место не только детализация правил об указанной регистрации, но и формирование отдельных общих предписаний о ней как об унифицированном гражданско-правовом явлении, имеющем смешанную публично-частную природу».^[5] Государственная регистрация выполняет ряд задач. К ним в литературе относят следующие: придание открытости правам на недвижимое имущество; ведение государственного контроля за совершением сделок с недвижимым имуществом; внесение единообразия в процедуру регистрации прав.

Между тем думается, что главной функцией государственной регистрации является правоустанавливающая. Именно она отличает данный юридический факт от других обстоятельств, имеющих значение для приобретения права собственности. Вместе с тем смешение двух основных функций государственной регистрации, недооценка правоустанавливающей функции приводят, как представляется, к тем затруднениям и ошибкам правоприменения, которые мы имеем на сегодняшний день.

Представляется, что оценка государственной регистрации с точки зрения ее назначения и роли в обществе может явиться основанием для оценки, имел ли место дефектный юридический факт или нет.

Говоря о дефектах механизма гражданско-правового регулирования вещных отношений, следует особо отметить, что основная цель подотрасли вещного права - обеспечить реализацию субъективных прав на вещь, которые гарантируются правовыми актами самого разного уровня. В частности, Конституция Российской Федерации гарантирует свободу экономической деятельности, право каждого иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами, а также признание и защита собственности, ее охрана законом (ст. 8 и ч. ч. 1 и 2 ст. 35). В действующей редакции ГК РФ имеется глава 20 «Защита права собственности и других вещных прав». Из шести статей этой главы пять адресованы непосредственно собственнику и только одна ст. 305 относится к защите прав владельца, не являющегося собственником, распространяя действие ст. ст. 301 - 304 на лиц, которые хотя и не являются собственниками, но владеют имуществом по основаниям, предусмотренным законом или договором. Эти лица имеют право на защиту владения также против собственника. То есть в этой статье речь идет и о защите других вещных прав (право пожизненного наследуемого владения, хозяйственного ведения, оперативного управления и др.). В строгом соответствии с текстом статьи в ней имеется в виду и правомочие владения в ином, не вещном праве. Скажем, арендатор вправе предъявить иск об истребовании вещи от третьих лиц, незаконно завладевших вещами, принадлежащими арендатору по договору аренды с собственником.

Между тем, несмотря на достаточно объемный перечень правомочий субъекта вещного права, связанных с его защитой, справедливо утверждение, что «во многих случаях гражданские права остаются незащищенными, а значит, всего лишь продекларированными законодателем».^[6] Это связано со многими факторами, рассмотрение которых через призму концепции дефектности механизма правового регулирования способно наиболее явно увидеть данную проблему.

Сказанное означает следующее: дефектность института защиты вещных прав необходимо оценивать с позиции концепции гарантированного осуществления гражданских прав. Результатом защиты субъективного вещного права должна стать не только формальная защита субъективного вещного права (вынесение решения суда), но и его реальное осуществление (получение блага). Например, в случае подачи виндикационного иска итогом действия механизма защиты прав должно стать получение имущества собственником или иным титульным владельцем. Иное следует рассматривать в качестве существенного изъяна механизма гражданско-правового регулирования вещных отношений. Дефектное явление, приводящее к невозможности реальной защиты вещного права, может содержаться в любом из элементов механизма правового регулирования вещных отношений.

Еще одним из наиболее опасных для развития вещного права явлений следует считать дефекты судебной практики, которые выражаются, в частности, в противоречиях между позициями различных судов, расхождении выводов, изложенных в судебных решениях, с позициями Конституционного Суда РФ. Так, возникают сложности, связанные с исками о признании права собственности. Следует сказать, что и теоретические конструкции относительно понятия и природы иска о признании права собственности, и судебная практика разрешения этих исков противоречивы, что не может не сказываться на механизме правового регулирования, в структуре которого такое правовое средство, как признание права собственности, играет значительную роль.

Таким образом, подводя итог рассматриваемого вопроса, можно сделать следующие краткие выводы относительно проблемы дефектов подотрасли вещного права. Одной из задач исследования дефектов механизма гражданско-правового регулирования является анализ специфики дефектов механизма гражданско-правового регулирования вещных отношений и выяснение форм (и уровней) их проявления. Дефектным юридическим фактом является такой, который не приводит к желаемому результату, т.е. возникновению и/или прекращению вещного права. Также существенным изъяном юридического факта в механизме правового регулирования вещных отношений будут являться обстоятельства, которые приводят к «торможению» действия механизма осуществления вещного права.

2. Проблемы регулирования изображения гражданина в гражданских правоотношениях

В 2006 г. в Гражданский кодекс РФ была введена статья, посвященная правовой охране изображения гражданина (ст. 152.1). На сегодняшний день накопился полезный научный и практический опыт по проблематике использования изображения гражданина, который нуждается в осмыслении. Интерес к этой проблематике вызван также возрастающей имущественной заинтересованностью лиц в использовании изображений граждан, на что обращают внимание современные авторы.^[7]

Внешний облик гражданина как нематериальное благо, конечно же, неотчуждаем. Само же изображение (материальный носитель с изображением) в рамках реализации субъективного права на изображение согласно нормам ГК РФ может быть обнародовано и в дальнейшем использовано. В случае когда происходит использование изображения в нарушение нормы ст. 152.1 ГК РФ, т.е. неправомерное использование изображения, имеет место не только нарушение субъективного права, но и покушение на внешний облик гражданина. Вот почему норма ст. 152.1 была отнесена к разделу о неимущественных благах. Само по себе субъективное право на изображение не имущественное. Однако в рамках использования изображения гражданина на возмездной основе возможно отчуждение самого изображения как объекта фиксации облика. Тогда в дальнейшем изображение может быть использовано без согласия гражданина и без выплаты дополнительного вознаграждения. При передаче гражданином права использования изображения в соглашении сторон может оговариваться, что сам гражданин не вправе в дальнейшем передавать права на использование данного изображения иным третьим лицам. В таком случае можно утверждать, что произошло отчуждение субъективного права на изображение. Юридически воспрепятствовать дальнейшему правомерному использованию в обозначенных пределах своего изображения гражданин уже не может.

Однако, как представляется, может иметь место и иная ситуация. Фиксация изображения может производиться на электронном носителе, что дает возможность неоднократного выражения изображения в объективной форме и копирования источника информации. Например, можно распечатать фотографию в любом количестве экземпляров и производить ее дальнейшее распространение. В соглашении сторон тогда может иметь место условие, что гражданин не лишается права на использование изображения и допускается передача прав третьим лицам. Такая двойственность, на наш взгляд, напоминает конструкции договора об отчуждении исключительного права и лицензионного договора (ст. 1233 Гражданского кодекса РФ^[8]). Однако, как мы уже говорили, субъективное право на изображение не является исключительным. Закон предоставляет сторонам полную свободу в регламентации содержания соглашений о передаче прав использования изображения. С одной стороны, это положительный момент, так как сфера нематериальных благ охватывается гражданским законодательством по большей части охранительным образом. С другой стороны, гражданину необходимо четко понимать, в каких пределах он предполагает передачу своего права, и закреплять это в соглашении с контрагентом, что не всегда может иметь место, учитывая специфику рассматриваемых правоотношений.

На основании изложенного полагаем, что правила ст. 152.1 ГК РФ о возможности третьего лица производить обнародование и использование изображения гражданина на законных основаниях вполне вписываются в концепцию неотчуждаемости нематериального блага. Поскольку, как мы указывали, внешний облик и право на изображение - это различные правовые категории.

Таким образом, думается, что отношения по использованию изображения - это правоотношения не имущественные, но имеющие имущественную составляющую, что не является исключением для гражданского законодательства.

Еще один важный вопрос, который поднимается авторами в литературе, - относить ли изображение гражданина к персональным данным. Ряд ученых справедливо полагают, что относить все же стоит, поскольку идентификация личности, в том числе по фотографии, не вызывает сомнения.^[9] Да и изображение гражданина вполне подпадает под информацию, относящуюся прямо или косвенно к определенному физическому лицу, т.е. подпадает под довольно широкое определение персональных данных (ст. 3 Федерального закона от 27 июля 2006 г. N 152-ФЗ «О персональных данных»^[10]). По мнению Н. Захарова, Закон «не содержит каких-либо исключений из правила получения согласия субъекта изображения, тогда как ГК РФ такие исключения содержит, что на практике может породить путаницу».^[11] Думается, что противоречия могут возникнуть в случае отзыва субъектом персональных данных согласия на обработку персональных данных, т.е. речь идет о праве гражданина на отзыв согласия на использование своего изображения. Закон N 152-ФЗ допускает продолжение обработки персональных данных даже при наличии отзыва, например, в случае, когда обработка персональных данных необходима для исполнения договора, стороной которого либо выгодоприобретателем или поручителем по которому является субъект персональных данных, в том числе в случае реализации оператором своего права на уступку прав (требований) по такому договору (пп. 5 п. 1 ст. 6 Закона N 152-ФЗ). Если гражданин связан с третьим лицом какими-либо преддоговорными отношениями, то эта норма, возможно, послужит основанием для принуждения к заключению договора об использовании изображения.

Право на отзыв согласия на использование изображения само по себе является неоднозначным, на что обращается внимание в литературе.^[12] Существует необходимость законодательно признать возможность обнародования и использования изображения гражданина без его согласия не только в случае позирования за плату, но и в случае получения изображенным согласованного вознаграждения за обнародование и использование готового изображения. Это разумно с точки зрения баланса интересов обеих сторон. Гражданин получит вознаграждение за использование изображения, а его контрагент гарантии в отсутствии у гражданина возможности к злоупотреблению своим дальнейшим отказом от использования его изображения.

Отдельно хотелось бы оговорить форму согласия на обнародование и дальнейшее использование изображения (п. 1 ст. 152.1) и юридическое оформление правоотношений сторон.

Закон не оговаривает, в какой форме должно быть дано такое согласие. В связи с этим на практике возникает ряд спорных ситуаций. Мнение авторов и позиция суда совпадают в том, что согласие может быть дано как в устной, так и в письменной форме. В данном случае обязательными будут лишь требования к форме сделки, в зависимости от того, какая договорная конструкция будет выбрана сторонами для закрепления согласия. Высказывается мнение со ссылкой на судебную практику, что согласие может быть дано и в форме конклюдентных действий.^[13]

Конечно, учитывая возможные споры при дальнейшем использовании изображения, предпочтительно закреплять волеизъявление об использовании изображения в письменной форме, что облегчит доказывание.

Также согласие должно быть не просто надлежащим образом оформлено, а также быть дифференцированным. То есть целесообразно указывать временные, территориальные и иные границы использования изображения, прописать плату за отдельные способы использования.^[14]

Как правило, на практике договоры об использовании изображения носят смешанный характер и являются весьма интересными с точки зрения правового анализа.^[15] Такие договоры заслуживают отдельного изучения.

3. Проблемы регламентации участия публичных образований в гражданских правоотношениях

Гражданское законодательство устанавливает, что полноценными участниками гражданских правоотношений являются граждане и юридические лица. Государство (РФ и ее субъекты), а также муниципальные образования (публично-правовые образования) могут участвовать в регулируемых гражданским законодательством отношениях^[16] и признаются равными участниками гражданского оборота наряду с другими субъектами права. Кроме указания на равенство государства с субъектами гражданского права, российское законодательство не содержит иных признаков этих субъектов, в том числе не содержит и определения понятия «публично-правовые» образования, применительно к их участию в гражданско-правовых отношениях. Указание законодателем на их равноправие с юридическими и физическими лицами не придает ясности в определении правового статуса этих субъектов, поскольку указанные субъекты относятся к области публичного права.

Вместе с тем в силу особого статуса данного субъекта права участие публично-правовых образований в гражданском обороте не может в чистом виде носить, например, предпринимательский характер.

В период начала развития гражданского законодательства в новой России Конституционный Суд РФ поддерживал позицию специальной правоспособности публично-правовых образований, указывая, что, в отличие от общей правоспособности коммерческих организаций, правоспособность публичных образований должна соответствовать их публично-правовой природе. Этот принцип выражается, например, в том, что государственные и муниципальные органы (а в их лице, по сути, - государство и муниципальные образования) не вправе участвовать в хозяйственных обществах и товариществах на вере, если иное не установлено законом.

Интересно, что, объясняя специальный характер правоспособности указанных субъектов, сторонники данной концепции неизбежно указывали на существование у публично-правовых образований гражданских прав и обязанностей, соответствующих целям их деятельности и публичным интересам, таким образом склоняясь к целевому характеру их правоспособности.

В ходе дальнейшего развития правовой теории ученые стали утверждать, что государство участвует в гражданском обороте не в своих частных интересах, а в целях наиболее эффективного отправления публичной власти. Эти цели предопределяют и сущность правоспособности государства. Она не может быть общей, ибо природа государства не позволяет государству приобретать ряд прав и возлагать на себя некоторые обязанности. Однако она не может считаться и специальной, ограниченной лишь теми возможностями, которые прямо перечислены в законе. Главную преграду расширению правоспособности государства образует гражданское общество, которое вводит государство в определенные рамки, указывая на цели, достижению которых оно должно служить. Государство, вступая в гражданский оборот, должно следовать своему предназначению. Поэтому правоспособность государства называют целевой.

Вместе с тем гражданское законодательство не содержит определения целей деятельности публично-правовых образований. Поэтому исследователи вынуждены оперировать более общими конструкциями, такими как цели существования государства, являющимися, в свою очередь, предметом исследования других наук, например теории государства и права или философии. Переход на более общий теоретический уровень не придает ясности при объяснении правосубъектности публично-правовых образований. Кроме того, исследователи, обосновывая целевой характер правоспособности государства, неизбежно исходят из задач или функций, выполняемых последним.

Так, суды при разрешении конкретных дел с участием публично-правовых образований поясняют, что правоспособность последних имеет сложносоставной характер и подчинена цели и предмету деятельности.^[17] Это, в свою очередь, означает зависимость правоспособности данных субъектов от основных направлений их деятельности.

В этой связи представляются достаточно убедительными выводы теоретиков, предлагающих опираться на такой объективный критерий, как функции государства, обусловливающие его существование в обществе и политической системе. Этот критерий характеризуется как специальная функциональная правоспособность государства.

При этом предлагается делить функции государства на две группы: специальные функции, которые присущи только государству и являются первичными (организация и осуществление власти, государственное управление, социальная защита населения и т.п.) и общие функции, присущие любому субъекту права (участие в экономических отношениях предпринимательского характера), последние носят для государства производный от специальных функций характер.

Перечисленные свойства выражают далеко не все особенности государства как участника гражданско-правовых отношений. Однако даже это позволяет говорить о том, что публично-правовая сущность государства не может не оказывать влияния на частноправовые отношения, субъектом которых выступает государство.

Заключение

В элементарном виде гражданское правоотношение есть связь правами и обязанностями (права и обязанности именуют содержанием правоотношения). Это связь субъектов. Связь по поводу материальных и нематериальных благ - связь объектов гражданских прав и обязанностей (правоотношений). Субъекты, объекты и содержание образуют состав правоотношения. Например, правоотношение из договора купли-продажи имеет такой состав: субъекты - продавец и покупатель; объект - товар; права и обязанности (основные) - продавец должен передать товар, покупатель обязан принять и оплатить товар. Благодаря правоотношению осуществляется реализация правовых норм; абстрактные указания правовых норм трансформируются в юридическую связь конкретных субъектов правами и обязанностями.

В работе проанализированы некоторые проблемы гражданских правоотношений. Подводя итог можно отметить следующее. Дефектность института защиты вещных прав необходимо оценивать с позиции концепции гарантированного осуществления гражданских прав. Результатом защиты субъективного вещного права должна стать не только формальная защита субъективного вещного права (вынесение решения суда), но и его реальное осуществление (получение блага).

Правовые вопросы использования изображения гражданина нуждаются в дальнейшем научном изыскании, поскольку по ряду практических моментов на сегодняшний день отсутствует единообразное понимание, что негативным образом отражается на балансе интересов сторон.

Отсутствие точного определения понятия публично-правового образования применительно к гражданско-правовым отношениям затрудняет определение правового статуса этих субъектов в области частного права. Концепция публично-правового образования как участника гражданских отношений требует пересмотра на основе отнесения последнего к юридическим лицам публичного права.

Cписок использованной литературы :

1. Конституция РФ (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 N 6-ФКЗ, от 30.12.2008 N 7-ФКЗ, от 05.02.2014 N 2-ФКЗ).
2. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 N 51-ФЗ // Собрание законодательства РФ, 05.12.1994, N 32, ст. 3301.
3. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть четвертая) от 18.12.2006 N 230-ФЗ // Собрание законодательства РФ, 25.12.2006, N 52 (1 ч.), ст. 5496.
4. Федеральный закон от 21.07.1997 N 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» // Собрание законодательства РФ, 28.07.1997, N 30, ст. 3594.
5. Федеральный закон от 27.07.2006 N 152-ФЗ «О персональных данных» // Собрание законодательства РФ, 31.07.2006, N 31 (1 ч.), ст. 3451,
6. Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации. Одобрена решением Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства от 07.10.2009 // Вестник ВАС РФ, N 11, ноябрь, 2009.
7. Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 24.03.2014 по делу N А32-7642/2013 «Об отмене решения арбитражного суда Краснодарского края от 06.09.2013 и направлении на новое рассмотрение дела о признании недействующим пункта 3.1.18 Положения...» // СПС «КонсультантПлюс».
8. Али М. Право гражданина на изображение // ЭЖ-Юрист. 2015. N 26. С. 1, 5.
9. Вавилин Е.В. Принципы гражданского права. Механизм осуществления и защиты гражданских прав. Саратов, 2012. С. 179.
10. Захаров Н. Нематериальные блага и их защита // ЭЖ-Юрист. 2014. N 9. С. 4
11. Кодификация российского частного права - 2015 / В.В. Витрянский, С.Ю. Головина, Б.М. Гонгало и др.; Под ред. П.В. Крашенинникова. М., 2015. С. 162.
12. Кожокарь И.П. Методологические основы исследования дефектов в механизме гражданско-правового регулирования. Саратов, 2014. С. 43.
13. Михайлова И.А. Личные неимущественные права и нематериальные блага: традиционное понимание и новые подходы // Законы России: опыт, анализ, практика. 2012. N 4. С. 3 - 9.
14. Микрюков В.А. О дифференцированном согласии гражданина на обнародование и использование его собственного изображения // Право и экономика. 2013. N 2. С. 48
15. Микрюков В.А. О форме согласия гражданина на обнародование и дальнейшее использование его изображения // Законодательство и экономика. 2013. N 2. С. 44.
16. Челышев М.Ю. Вопросы межотраслевых связей гражданского права в Концепции развития гражданского законодательства и проекте Гражданского кодекса Российской Федерации // Гражданское право. 2012. N 1. С. 5.

1. Кожокарь И.П. Методологические основы исследования дефектов в механизме гражданско-правового регулирования. Саратов, 2014. С. 43. ↑

2. Федеральный закон от 21.07.1997 N 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» // Собрание законодательства РФ, 28.07.1997, N 30, ст. 3594. ↑

3. Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации. Одобрена решением Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства от 07.10.2009 // Вестник ВАС РФ, N 11, ноябрь, 2009. ↑

4. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 N 51-ФЗ // Собрание законодательства РФ, 05.12.1994, N 32, ст. 3301. ↑

5. Челышев М.Ю. Вопросы межотраслевых связей гражданского права в Концепции развития гражданского законодательства и проекте Гражданского кодекса Российской Федерации // Гражданское право. 2012. N 1. С. 5. ↑

6. Вавилин Е.В. Принципы гражданского права. Механизм осуществления и защиты гражданских прав. Саратов, 2012. С. 179. ↑

7. Михайлова И.А. Личные неимущественные права и нематериальные блага: традиционное понимание и новые подходы // Законы России: опыт, анализ, практика. 2012. N 4. С. 3 - 9. ↑

8. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть четвертая) от 18.12.2006 N 230-ФЗ // Собрание законодательства РФ, 25.12.2006, N 52 (1 ч.), ст. 5496. ↑

9. Захаров Н. Нематериальные блага и их защита // ЭЖ-Юрист. 2014. N 9. С. 4 ↑

10. Федеральный закон от 27.07.2006 N 152-ФЗ «О персональных данных» // Собрание законодательства РФ, 31.07.2006, N 31 (1 ч.), ст. 3451, ↑

11. Там же. ↑

12. Али М. Право гражданина на изображение // ЭЖ-Юрист. 2015. N 26. С. 1, 5. ↑

13. Микрюков В.А. О форме согласия гражданина на обнародование и дальнейшее использование его изображения // Законодательство и экономика. 2013. N 2. С. 44. ↑

14. Микрюков В.А. О дифференцированном согласии гражданина на обнародование и использование его собственного изображения // Право и экономика. 2013. N 2. С. 48 ↑

15. Кодификация российского частного права - 2015 / В.В. Витрянский, С.Ю. Головина, Б.М. Гонгало и др.; Под ред. П.В. Крашенинникова. М., 2015. С. 162. ↑

16. Ст. 2, 124 ГК РФ. ↑

17. Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 24.03.2014 по делу N А32-7642/2013 «Об отмене решения арбитражного суда Краснодарского края от 06.09.2013 и направлении на новое рассмотрение дела о признании недействующим пункта 3.1.18 Положения...» // СПС «КонсультантПлюс». ↑