Интеллектуальная собственность

Содержание:

Введение

Современной парадигме интеллектуальной собственности в России 20 лет, и за эти годы был сделан огромный прорыв в данной сфере. Главная задача правового регулирования - следовать правовому принципу qui pro quo. В современном контексте он означает нахождение стратегического баланса между охраной интересов правообладателей, общества и государства. Важны и обеспечение доступа к результатам интеллектуальной деятельности, и совершенствование библиотек, и сохранение общественного достояния, и защита нарушенных прав, уточнение мер и механизмов ответственности.

Что касается последних тенденций развития правового регулирования интеллектуальной собственности, то следует отметить опубликованную недавно Минобрнауки России на официальном сайте долгосрочную государственную стратегию в области интеллектуальной собственности.

За последние годы было произведено множество тактически верных действий по совершенствованию регулирования интеллектуальной собственности. Нынешнее положение дел логически подводит нас к выработке полноценной, долгосрочной стратегии развития интеллектуальной собственности. Данная выработка должна производиться на основе историко-теоретического подхода, сравнительно-правового анализа законодательства, привлечения представителей бизнеса, экспертного сообщества, учета правовых позиций судов.

Все вышеизложенное наглядно характеризует актуальность выбранной темы работы.

Целью работы является изучение современного развития и проблематики интеллектуальной собственности в РФ.

Актуальность и цель работы обусловили ряд поставленных и, решенных в ходе работы, задач, а именно:

1. изучение и ознакомление с правовым содержанием понятия интеллектуальной собственности;
2. изучение истории создания суда по защите интеллектуальной собственности в системе судопроизводства РФ
3. обобщение и рассмотрение судебных споров по вопросам интеллектуальной собственности и рекламы в РФ на современном этапе развития.

Структура работы включает в себя введение, две главы, заключение и список использованной литературы.

В ходе работы были изучены и использованы, а также отражены в списке использованной литературы 20 источников.

Глава 1. Теоретические аспекты понятия интеллектуальной собственности

1.1. Правовое содержание понятия интеллектуальной собственности

Важное значение интеллектуальной собственности было впервые признано в Парижской конвенции по охране промышленной собственности в 1883 г. и в Бернской конвенции по охране литературных и художественных произведений в 1886 г. Администрацию обоих договоров осуществляет Всемирная организация интеллектуальной собственности (ВОИС).

Правовое закрепление понятия «интеллектуальная собственность» дается в Стокгольмской конвенции, учреждающей Всемирную организацию интеллектуальной собственности, 1967 г. участником которой является Российская Федерация.

Согласно ст. 2 Конвенции 1967 г. интеллектуальная собственность — это:

• литературные, художественные и научные произведения;
• исполнительская деятельность артистов, звукозапись, радио и телевизионные передачи;
• изобретения во всех сферах человеческой деятельности;
• научные открытия;
• промышленные образцы;
• товарные знаки, знаки обслуживания, фирменные наименования и коммерческие обозначения; 
• другие объекты интеллектуальной деятельности в производственной, научной, литературной и художественной областях.^[1]

Как видно из приведенного перечня, не существует какого-либо определенного числа или категорий объектов, которые бы относились к интеллектуальной собственности. Это связано с тем, что процесс развития науки, техники, искусства не может иметь завершенный характер, следовательно, постоянно расширяется круг объектов, охватываемых понятием «интеллектуальная собственность».

Интеллектуальная собственность включает объекты авторского права, смежных прав и промышленной собственности. Общим, объединяющим различные виды интеллектуальной собственности, является то, что все они относятся к результатам творческой деятельности.

Само понятие «интеллектуальная собственность», несмотря на его закрепление в международной Конвенции, используется достаточно условно. В литературе часто обращается внимание на его неточность. Дело в том, что институт права собственности раскрывают три правомочия — владение, пользование и распоряжение каким-либо овеществленным предметом. Нарушение любого из указанных правомочий собственника влечет за собой ответственность со стороны нарушителя.

В случае с интеллектуальной собственностью классические три элемента права собственности не могут охарактеризовать права автора или изобретателя на результаты их деятельности. Так, нарушение авторского права может иметь место в случае, когда книга, в которой опубликовано произведение, является «целой и невредимой» и не изымается у автора (т.е. не выбывает из его владения, пользования или распоряжения), однако права автора при этом все равно нарушаются.

Использование понятия «интеллектуальная собственность» является условным, потому что основной объект права собственности — вещь — в данном случае не представляет интереса.

Объектом «посягательства» на интеллектуальную собственность является не вещественная форма, а содержание результатов творческой деятельности. Например, защите подлежат не книги, не сборники документов, не ноты, а содержащаяся в них информация, которая, наряду с официальным печатным изданием, может быть выражена в черновиках или отдельных записях автора.

Так сложилось исторически: считалось, что только право собственности может защитить результаты творческой деятельности. Именно поэтому наряду с существованием классического понятия права собственности появилось другое понятие — «интеллектуальная собственность».

Общим для этих двух понятий является то, что и вещное право (право собственности), и интеллектуальная собственность относятся к категории абсолютных прав: праву собственника соответствует обязанность неопределенного круга лиц воздерживаться от нарушения прав собственника. Любое лицо, нарушающее права авторов, изобретателей или исполнителей произведений, будет привлечено к гражданской, административной, а в некоторых случаях и к уголовной ответственности. При этом пределы и основания ответственности устанавливаются в национальном законодательстве каждого государства.

Права на интеллектуальную собственность обладают рядом особенностей по сравнению с вещными правами.

В юридической литературе в качестве основной особенности прав на интеллектуальную собственность (включая авторские, изобретательские и смежные права) указывается на отсутствие экстерриториального действия этих прав.

Отсутствие экстерриториального действия (или территориальный характер) прав на интеллектуальную собственность состоит в том, что лицо, опубликовавшее произведение (или запатентовавшее изобретение) на территории одного государства, будет иметь защиту на территории только этого государства. Для признания своих прав в других государствах авторы или изобретатели должны повторно «заявлять» о своих правах: либо путем издания книги (для защиты авторского права), либо путем получения нового патента (для защиты права на изобретение) на территории соответствующего иностранного государства.

В настоящее время такой необходимости в «дублировании» своих действий у авторов и изобретателей уже практически не существует, поскольку в области авторского и изобретательского права принято достаточно много международных конвенций, позволяющих преодолевать «барьер» территориальности. Первоначально на региональном, а впоследствии и на универсальном уровне были приняты международные конвенции, в которые была включена норма о взаимном признании государствами участниками прав на интеллектуальную собственность граждан этих государств.^[2]

Помимо территориального характера, права на интеллектуальную собственность имеют ряд других особенностей. К ним относятся:

• ограниченный срок защиты;
• специфическое содержание;
• особый порядок передачи;
• неотчуждаемость исключительных авторских прав;
• качественный состав субъектов.

Согласно п. 1. ст. 1225 ГК РФ, результатами интеллектуальной деятельности и приравненными к ним средствами индивидуализации юридических лиц, товаров, работ, услуг и предприятий, которым предоставляется правовая охрана (интеллектуальной собственностью), являются:

1) произведения науки, литературы и искусства;

2) программы для электронных вычислительных машин (программы для ЭВМ);

3) базы данных;

4) исполнения;

5) фонограммы;

6) сообщение в эфир или по кабелю радио- или телепередач (вещание организаций эфирного или кабельного вещания);

7) изобретения;

8) полезные модели;

9) промышленные образцы;

10) селекционные достижения;

11) топологии интегральных микросхем;

12) секреты производства (ноу-хау);

13) фирменные наименования;

14) товарные знаки и знаки обслуживания;

15) наименования мест происхождения товаров;

16) коммерческие обозначения.^[3]

П. 1 ст. 1225 ГК РФ содержит исчерпывающий перечень результатов интеллектуальной деятельности и приравненных к ним средств индивидуализации юридических лиц, товаров, работ, услуг и предприятий, которым предоставляется правовая охрана на основании и в порядке, предусмотренных частью четвертой ГК РФ.

Личные неимущественные и иные права, указанные в статье 1226 ГК РФ, охраняются только в том случае, если соответствующими положениями части четвертой ГК РФ о конкретном результате интеллектуальной деятельности или приравненным к результатам интеллектуальной деятельности средствам индивидуализации установлена охрана специально поименованных личных неимущественных и иных прав.

Интеллектуальная собственность, как объект рассмотрения в гражданском праве занимает довольно спорную и остро-дискуссионную форму. Согласно постановления Пленума Верховного Суда РФ N 5, Пленума ВАС РФ N 29 от 26.03.2009 "О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации", при рассмотрении споров, возникающих в связи с применением положений ГК РФ о праве следования, необходимо иметь в виду: в соответствии с п. 1 ст.1293 ГК РФ существо права следования состоит в том, что автор имеет право на получение вознаграждения в виде процентных отчислений от цены перепродажи оригинала произведения изобразительного искусства. В отличие от исключительного права право следования неотчуждаемо, хотя переходит к наследникам автора на срок действия исключительного права на произведение. Правом следования пользуются также авторы литературных и музыкальных произведений в отношении перепродажи авторских рукописей (автографов) их произведений (пункт 2 статьи 1293 ГК РФ).

Согласно п. 1 ст.1233 ГК РФ правообладатель может распорядиться принадлежащим ему исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации любым не противоречащим закону и существу такого исключительного права способом.

В случае внесения исключительного права в качестве вклада в уставный (складочный) капитал помимо указания на это в учредительном договоре необходимо заключение отдельного договора об отчуждении исключительного права или лицензионного договора, отвечающего требованиям, установленным частью четвертой ГК РФ. В случаях, предусмотренных п. 2 ст. 1232 ГК РФ, такой отдельный договор подлежит государственной регистрации.^[4]

Все объекты интеллектуальной собственности могут быть разделены на несколько групп. Часто эти группы называют институтами права интеллектуальной собственности. К ним относятся

1) Авторское право.

2) Права, смежные с авторскими.

3) Патентное право.

4) Нетрадиционные объекты интеллектуальной собственности.

5) Средства индивидуализации юридических лиц, предприятий, товаров и услуг.

Глава 2. Применение законодательства об интеллектуальной собственности в РФ на современном этапе.

2.1. Создание суда по защите интеллектуальной собственности в системе судопроизводства РФ

Образование специализированного суда, наделенного компетенцией по защите интеллектуальных прав, обусловлено совокупностью предпосылок.

Прежде всего, следует отметить, что идея создания специализированного органа по защите интеллектуальных прав в РФ не является инновационной. Она прошла довольно долгий путь развития от предложений о создании административного органа с квазисудебными функциями по рассмотрению патентных споров до проектов создания патентного суда или образования в судах специальных коллегий по патентным спорам^[5]. В итоге реальное воплощение обрела модель Суда по интеллектуальным правам как специализированного арбитражного суда.

При этом разработчиками законопроекта был учтен опыт ряда зарубежных стран, таких как, Япония, Германия, США, где созданы и действуют патентные суды.

И.Н. Елисеев в связи с этим замечает, что "положение нового специализированного суда в системе арбитражных судов Российской Федерации уникально и не является точной копией какой-либо иностранной модели"^[6]. Однако В.И. Еременко считает, что задуманный по образцу Федерального патентного суда ФРГ российский Суд по интеллектуальным правам "эволюционировал в конечном счете в сторону американской модели специализированного суда по патентным делам"^[7]. Далее нами будет показано, что положение Суда уникально именно в системе арбитражных судов, хотя отдельные положения, связанные с его компетенцией, соотношением административных и судебных порядков разрешения споров, требованиями к кандидатам на должность судьи, могут иметь аналоги в зарубежном законодательстве.

Анализ Пояснительной записки к проекту ФКЗ "О внесении изменений в Федеральный конституционный закон "О судебной системе Российской Федерации" и Федеральный конституционный закон "Об арбитражных судах в Российской Федерации" в связи с созданием в системе арбитражных судов Суда по интеллектуальным правам" позволяет заключить, что предпосылками создания Суда по интеллектуальным правам явились:

1) увеличение числа споров, связанных с интеллектуальными правами;

2) необходимость формирования профессионального судейского корпуса и более широкого привлечения в процесс лиц, обладающих специальными знаниями в области интеллектуальных прав;

3) повышение эффективности судебной защиты этих прав;

4) международные обязательства России.

Обращаясь к первым двум предпосылкам, необходимо отметить, что создание Суда по интеллектуальным правам нельзя рассматривать как очередную попытку освободить судебную систему от возрастающего количества дел путем учреждения в ней нового судебного органа. Арбитражные суды ежегодно рассматривают 7,5 - 8 тыс. дел, связанных с защитой интеллектуальных прав. Однако справиться с увеличивающимся количеством дел определенных категорий можно и без серьезной перестройки судебной системы за счет кадровых решений.

В виду вышеизложенного, возникает вопрос: возможна ли эффективная защита субъективных прав и законных интересов не за счет создания новых судов, а путем повышения профессионализма судей, специализирующихся на определенных категориях дел? Практика рассмотрения дел в специальных составах, формируемых исходя из специфики различных отраслевых правоотношений, имеет место в арбитражном процессе и является достаточно оправданной. Так, В.И. Еременко отмечает, что "альтернативой создания Суда по интеллектуальным правам в качестве специализированного арбитражного суда могло бы стать образование судебных коллегий по рассмотрению споров, связанных с защитой интеллектуальных прав в системе арбитражных судов"^[8].

Профессионализм судьи ни у кого не должен вызывать сомнений независимо от того, какое дело им рассматривается. Однако особенности объектов интеллектуальной собственности таковы, что квалифицированное разрешение возникшего спора требует наличия у судьи не только правовых, но и технических, а иногда и естественно-научных знаний. Кроме того, изменениями в законодательстве предусмотрены участие в рассмотрении дел арбитражными судами специалистов, а также направление Судом по интеллектуальным правам запросов лицам, обладающим специальными знаниями. Поэтому формирование профессионального судейского корпуса, сконцентрированного в одном судебном органе и способного квалифицированно рассматривать дела о защите интеллектуальных прав, а также расширение форм использования специальных знаний по данной категории дел - это только одна из составляющих эффективной судебной защиты этих прав.

В плане создания специализированного Суда по интеллектуальным правам чрезвычайно важной, на наш взгляд, является третья предпосылка - повышение эффективности судебной защиты этих прав, что может быть обеспечено за счет создания новых и совершенствования существующих процессуальных механизмов этой защиты. Функционирование данных механизмов должен обеспечить Суд по интеллектуальным правам.

К сожалению, приходится констатировать, что законодатель не предусмотрел специального порядка рассмотрения дел этим Судом, хотя и внес в АПК РФ ряд достаточно серьезных изменений, направленных на совершенствование существующих правил производства в арбитражных судах, о чем подробнее будет сказано ниже. Поэтому в настоящее время, рассматривая соответствующие категории дел, Суд по интеллектуальным правам будет руководствоваться правилами искового производства либо производства по делам, возникающим из публичных правоотношений, в зависимости от категории дела. Выделение специальных правил производства в Суде в будущем должно быть теоретически обосновано и реализовано на практике.

Обращаясь к последней предпосылке создания Суда по интеллектуальным правам, следует отметить низкий уровень защиты этих прав в России, что снижает ее инвестиционную привлекательность. В рамках обязательств, принятых Россией при вступлении в ВТО, учреждение Суда по интеллектуальным правам - необходимая мера. Так, в Докладе рабочей группы по присоединению Российской Федерации ко Всемирной торговой организации отмечено, что РФ примет необходимые меры в отношении того, чтобы процедуры гражданского судопроизводства против нарушителей прав интеллектуальной собственности предусматривали эффективный метод защиты правообладателей.

Таким образом, необходимость создания Суда по интеллектуальным правам нельзя объяснить только какой-либо одной предпосылкой. Следует выделить целый комплекс таких предпосылок: развитие законодательства об интеллектуальной собственности; необходимость формирования судейского корпуса, способного рассматривать дела о защите интеллектуальных прав и сконцентрированного в одном судебном органе; потребность в более широком использовании при производстве по данным делам специальных знаний; международные обязательства России. Однако главная предпосылка, на наш взгляд, - необходимость формирования надлежащих процессуальных механизмов судебной защиты нарушенных или оспоренных интеллектуальных прав. Как будет показано ниже, пока эти процессуальные механизмы находятся в стадии становления.

2.2. Судебные споры и коллизии по вопросам интеллектуальной собственности и рекламы в РФ: современные тенденции и обзор

Как показывает судебная практика, суды отказываются признавать телеформат в качестве охраняемого объекта авторского права. В подтверждение данного факто можно привести следующий пример.

Испанской компании Гестмьюзик Эндемол С.А. не удалось убедить российские суды в нарушении Первым каналом при создании проекта «Точь в точь» исключительных прав на формат оригинального телевизионного шоу «Your Face Sounds Familiar».

Европейский производитель телеформата «Your Face Sounds Familiar» настаивал на незаконном использовании Первым каналом такого объекта как зафиксированный в Производственной библии формат программы, включающий перечисление основных элементов передачи, технологию ее производства, принципы кастинга, технического оснащения и иные технические вопросы.

В результате анализа текста Производственной библии судами было установлено, что она представляет собой литературное произведение, содержащее описание программы и включающее в себя как охраняемые (фотографии, логотип, схема), так и неохраняемые элементы (концепции, идеи, принципы, методы, способы).

Тем не менее, несмотря на доводы истца со ссылками на нормы международного права (ст. 10 Парижской конвенции, ст. 5 Бернской конвенции), суды обеих инстанций отказались признать факт нарушения, указав на то, что:

1) форма выражения содержания (описание) охраняется авторским правом, в то же время сама модель

построения, концепция, организационное решение, идеи и последовательность действий авторским правом не охраняется;

2) практическое применение положений, составляющих содержание произведения, в том числе положений, предоставляющих собой техническое, экономическое, организационное или иное решение, не является использованием произведения, за исключением случаев, прямо предусмотренных законом (например, практическая реализация архитектурного проекта).

Примечательно, что Первый канал в 2013 году заключил с Гестмьюзик Эндемол С.А. лицензионное соглашение об использование телеформата «Your Face Sounds Familiar» для производства и показа телепередачи «Один в один», а в 2014 году в связи с тем, что сторонами не было достигнуто соглашение о продлении действия договора на новый сезон, начал производство аналогичного шоу «Точь в Точь» без оформления отношений с правообладателем оригинального формата.

Рассматриваемое дело является по сути прецедентным. Если ранее российские телекомпании в целом придерживались принципа соблюдения прав авторов оригинальной телепрограммы при производстве аналогов западных шоу и телесериалов и заключали лицензионные договоры с правообладателями, то, опираясь на решения российских судов в деле Эндемол, участники ТВ-рынка могут сделать вывод об отсутствии какой-либо ответственности при копировании концепций оригинальных программ и, следовательно, отказаться от лицензионной модели.

Таким образом, отсутствие в российском авторском праве норм, позволяющих защитить концепцию телепрограммы при создании ее аналогов, приведет, с одной стороны, к снижению уровня доверия к медиа-рынку в России, а также качества российского ТВ-контента, а, с другой стороны, к тому, что производители оригинальных телешоу будут вынуждены подходить к доказыванию своих интересов комплексно и задействовать весь арсенал правовых средств защиты творческих результатов, а не только нормы авторского права

Еще одним немаловажным аспектом является рассмотрение вопросов и компенсации за неправомерное использование товарного знака.

Суд по интеллектуальным правам подтвердил, что в случае незаконного использования товарного знака на сайте в сети интернет, компенсация за неправомерное использование товарного знака должна определяться за допущенное правонарушение в целом, а не исходя из количества страниц или фотографий продукции, на которых размещено обозначение

Компания Бэст Трейд Рисеч энд Девелопмэнт Компани (далее – Правообладатель) является правообладателем товарного знака ANGEL STAR, зарегистрированного, в том числе, в отношении товара «обувь». Правообладатель, выявив, что на сайте angel-shoes.ru содержится предложение о продажи обуви с обозначением ANGEL STAR, обратился в суд с требованием о взыскании компенсации за нарушение прав на товарный знак. Правообладатель, требуя компенсацию, исходил из 166 случаев неправомерного использования товарного знака, определенных по количеству артикулов обуви, размещенных в разделе «Angel star» сайта angel-shoes.ru.

Суд первой инстанции, частично удовлетворяя исковые требования (в размере 100 000 рублей), пришел к выводу об ином количестве случаев неправомерного использования товарного знака, определенных по количеству фотографий страниц Интернет-сайта, на которых был размещен спорный товарный знак (6 страниц). Суд апелляционной инстанции согласился с доводами и расчетами суда первой инстанции.

Не согласившись с расчетом компенсации, Правообладатель обратился в Суд по интеллектуальным правам с кассационной жалобой. В обоснование кассационной жалобы Правообладатель указал, что судом неверно определено количество случаев неправомерного использования товарного знака, которое следует определять по количеству артикулов обуви, содержащихся в разделе сайта «Angel star», а не по количеству фотографий страниц сайта, на которых размещен спорный товарный знак. Правообладатель также указал, что суд, установив шесть случаев неправомерного использования товарного знака, не определил размер компенсации за каждый такой случай, тем самым самостоятельно применил институт взыскания компенсации за допущенное правонарушение в целом, тогда как правообладатель заявлял иное требование.

Правообладатель в обоснование наличия 166 случаев неправомерного использования товарного знака указал на то, что сайт angel-shoes.ru содержит 19 разделов-каталогов обуви, поименованных товарными знаками, включая раздел «Angel Star», содержащий 166 различных артикулов обуви. Таким образом, как считал Правообладатель, если изучать сайт с точки зрения потребителя, можно сделать логический вывод об относимости всех 166 артикулов обуви из раздела «Angel Star» к спорному товарному знаку.

Суд по интеллектуальным правам, изучив доводы Правообладателя, указал следующее.

Сайт angel-shoes.ru представляет собой совокупность программ для электронных вычислительных машин, а также информации, содержащейся в информационной системе (подобранной и расположенной определенным образом), касающейся, в том числе обуви, для индивидуализации которой использовано обозначение ANGEL STAR. Использование ответчиком в сети Интернет товарного знака ANGEL STAR в отношении одной группы товаров определенного вида (обуви), однородных товарам, для индивидуализации которого зарегистрирован этот товарный знак, образует единое нарушение исключительного права вне зависимости от количества артикулов обуви, содержащихся в определенном разделе сайта или количества фотографий страниц сайта, на которых размещен спорный товарный знак. При указанных обстоятельствах компенсация за неправомерное использование средства индивидуализации должна определяться за допущенное правонарушение в целом. В итоге решение суда первой инстанции было оставлено в силе.

Таким образом, в случае незаконного использования товарного знака на сайте в сети Интернет, компенсация за неправомерное использование средства индивидуализации должна определяться за допущенное правонарушение в целом, а не исходя из количества страниц или фотографий продукции, на которых размещено обозначение. Полагаем, что дело может иметь прецедентное значение, и данный подход суда будет учитываться также в делах, где товарный знак размещается на множестве однотипных объектов – тиражи книг, дисков и т.п.

Исходя из судебной практики, можно выделить такой постулат: действия по подаче заявки на регистрацию товарного знака не подлежат квалификации как недобросовестная конкуренция при отсутствии конкурентных отношений на дату подачи такой заявки.

Суд по интеллектуальным правам указал, что для признания действий по приобретению исключительного права на товарный знак актом недобросовестной конкуренции необходимо установление конкурентных отношений на момент подачи заявки на регистрацию такого товарного знака.

Истец, ООО «МИРРОЛЛА», обратился с иском о признании актом недобросовестной конкуренции действий ответчика, ООО «АМАЛЬГАМИ ЛЮКС», связанных с приобретением и использованием исключительных прав на товарные знаки «СУЛЬСЕНА SULSENA SYLSENA» и «СУЛЬСЕНА», сходные до степени смешения с обозначением «сульсен», вошедшим во всеобщее употребление для обозначения лекарственного препарата «Селена сульфид», который содержался в списке лекарственных препаратов, утвержденных Минздравом СССР в 1971.

При этом из обстоятельств дела следует, что истец был зарегистрирован после даты приоритета товарных знаков, и на даты подачи заявок истец и ответчик не являлись конкурентами.

Суд по интеллектуальным правам указал, что одним из обстоятельств, которое может свидетельствовать о недобросовестном поведении лица, зарегистрировавшем товарный знак, может являться тот факт, что лицо знало или должно было знать о том, что иные лица (конкуренты) на момент подачи заявки на регистрацию товарного знака законно использовали соответствующее обозначение для индивидуализации товаров и/или услуг без регистрации в качестве товарного знака.

При этом Суд указал, что необходимо установить следующие:

1) лицо, приобретая исключительное право на товарный знак, имело намерение воспользоваться чужой репутацией и узнаваемостью такого обозначения;

2) недобросовестность правообладателя имела место прежде всего на стадии обращения с заявкой на регистрацию обозначения, поскольку именно в этот момент реализуется намерение (умысел) на недобросовестное конкурирование с иными участниками рынка;

3) наличие недобросовестности только на стадии использования товарного знака не является самостоятельным основанием для признания приобретения исключительных прав на товарный знак недобросовестным.

Поскольку на момент подачи заявки на регистрацию товарного знака «СУЛЬСЕНА SULSENA SYLSENA» (приоритет: 02.12.2004) истец еще не был зарегистрирован в качестве юридического лица, у ответчика не могло быть умысла на получение конкурентных преимуществ над истцом. При отсутствии конкурентных отношений между сторонами спора нельзя признать установленной и субъективную сторону правонарушения, поскольку цель (мотив) совершаемых субъектом действий не может быть связана с созданием преимуществ над конкурентами.

Таким образом, Суд по интеллектуальным правам указал, что для признания действий по приобретению исключительного права на товарный знак актом недобросовестной конкуренции необходимо установление конкурентных отношений на момент подачи заявки на регистрацию такого товарного знака.

В настоящем деле требования о признании действий по подаче заявки на регистрацию в качестве товарного знака были рассмотрены Судом по интеллектуальным правам, при этом истец обратился напрямую в суд, не обращаясь в антимонопольный орган. В деле суд указал на один из важных критериев, по которому можно определить являются ли действия по регистрации обозначения, а также последующее использование товарного знака, недобросовестной конкуренцией или нет, а именно, наличие/отсутствие конкурентных отношений на дату подачи заявки на регистрацию товарного знака в отношении сходных до степени смешения обозначений.

Верховный суд РФ рассмотрел вопрос о критериях различия между рекламой и вывеской.

Коллегия Верховного суда РФ при рассмотрении дела о неправомерном размещении конструкций на фасаде многоквартирного дома внесла дополнительную ясность в вопрос о разграничении понятий «реклама» и «вывеска».

Коллегия Верховного суда РФ при рассмотрении дела о неправомерном размещении конструкций на фасаде многоквартирного дома внесла дополнительную ясность в вопрос о разграничении понятий «реклама» и «вывеска».

Ответчиком по рассматриваемому делу был магазин, который без согласия собственников дома разместил на фасаде здания две конструкции. При этом первая конструкция площадью 2 кв.м. была выполнена в форме шоколадной плитки и содержала информацию о коммерческом обозначении общества, режиме его работы, фирменном наименовании и юридическом адресе, тогда как вторая – занимала пространство площадью 7.56 кв.м. и содержала информацию «Шоколадный департамент. Фирменный магазин кондитерских изделий».

Истец в рассматриваемом деле – управляющая организация многоквартирного жилого дома – настаивала на признании обеих конструкций рекламой и взыскании с Ответчика неосновательного обогащения за использование фасада жилого дома. Ответчик, в свою очередь, рассматривал эти конструкции в качестве вывесок и, со ссылкой на свою обязанность сообщать потребителям информацию о фирменном наименовании организации, месте ее нахождения (адресе) и режиме ее работы (п. 1 ст. 9 ФЗ «О защите прав потребителей»), договор с управляющей компанией дома не заключал и плату за размещение конструкций не вносил.

Судами первых двух инстанций обе конструкции были признаны рекламой, а общество обязали выплатить суммы неосновательного обогащения и процентов за пользование чужими денежными средствами. Суд кассационной инстанции, в свою очередь, не согласившись с доводами нижестоящих судов, признал конструкции не рекламой, а вывесками с изображением товарного знака, не освободив при этом общество от внесения платы за пользование общим имуществом многоквартирного дома.

Верховный суд РФ, рассматривая данное дело, учитывая положения Постановление Пленума ВАС от 08.10.2012 № 58 «О некоторых вопросах практики применения арбитражными судами Федерального закона «О рекламе», постановил, что информация, хотя и отвечающая критериям рекламы, не может быть квалифицирована в качестве таковой, если доведение ее до сведения потребителей является обязательным в силу закона или обычая делового оборота. При этом Верховный суд РФ при квалификации размещенной на фасаде информации руководствовался не только нормами Федерального закона «О рекламе», но также местным нормативным актом, содержащим критерии отнесения информации к вывескам (в том числе ограничение по площади информационной таблички – не более 2 кв.м.) и положениями Закона «О защите прав потребителей». По итогам Верховный суд квалифицировал меньшую по площади (2 кв.м.) информационную конструкцию как вывеску, а большую (7.56 кв.м.) – как рекламную конструкцию, поскольку, в отличие от первой конструкции, она не содержала все необходимые сведения, предусмотренные потребительским законодательством и не соответствовала требованиям местного акта к размерам вывесок.^[9]

Очевидно, что последующая судебная практика по делам о разграничении вывесок и рекламных конструкций будет складываться именно с учетом критериев, отмеченных Верховным судом РФ в описанном деле, в связи с чем текст соответствующего Постановления следует рассматривать в качестве своеобразного руководства для случаев размещения компанией той или иной информационной конструкции на здании.

ФАС России разъяснит критерии отнесения продукции СМИ к национальной продукции средства массовой информации для целей соблюдения ограничения о распространении рекламы на платных телеканалах

В феврале 2015 года ФАС России подготовила проект Приказа о порядке подтверждения соответствия национальной продукции СМИ, который будет являться важнейшим дополнением к вступившим с 04 февраля 2015 года изменениям Федерального закона «О рекламе» о разрешении рекламы на так называемых платных телеканалах в случаях, когда доля контента отечественного производства («национальной продукции СМИ») на таких каналах составляет 75 и более процентов. Соответствующий проект Приказа размещен для обсуждения на своей официальной странице Федеральной антимонопольной службы РФ в сети Интернет^[10] .

В соответствии с недавно внесенными в поправками в статью 14 ФЗ «О рекламе» под «национальной продукцией СМИ» понимается продукция, которая выполнена на русском языке или других языках народов РФ либо выполнена на иностранном языке (в случае, если данная продукция предназначена для российского СМИ) и:

произведена гражданами России и/или зарегистрированными в России организациями; и/или

произведена по заказу российского СМИ и российские инвестиции в производство данной продукции составляют не менее 50 %.

Порядок подтверждения соответствия продукции СМИ указанным критериям и было поручено ФАС России.

При этом к основным принципам, заложенным в опубликованный проект Приказа ФАС России, относятся следующие:

1) объем национальной продукции СМИ предлагается рассчитывать исходя из времени вещания телеканала в течение суток (так, на круглосуточном канале, например, национальная продукция должна вещаться не менее 18 часов в сутки);

2) при оценке ФАС России исследоваться будет как продукция, приобретенная телеканалом, так и продукция собственного производства, при этом к собственному производству отнесены, в том числе, программы прямого эфира и программы в студии телеканала;

3) соответствие контента каналов понятию «национальной продукции СМИ» ФАС России планирует выявлять в рамках проведения плановых или внеплановых проверок, которые могут быть проведены в отношении отдельных дат или диапазона дат;

4) установлен исчерпывающий перечень документов и материалов, которые будут исследованы ФАС России в ходе указанных проверок;

5) установлены отдельные примеры продукции, которая будет отнесена к национальной продукции СМИ (например, фильмы, в прокатном удостоверении которого в качестве одной из стран производства указаны Россия или СССР или РСФСР).^[11]

Заключение

Как бы ни изменялось законодательство, правовая охрана прав на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации невозможна без существования эффективного механизма защиты прав, основанного на неотвратимости наказания за нарушения этих прав.

В целом в России создана правовая база, устанавливающая порядок и способы правовой защиты интеллектуальных прав, включая порядок возбуждения и рассмотрения дел, связанных с нарушением интеллектуальных прав; принятия мер по обеспечению доказательств, обеспечению иска; исполнения судебного решения, судебного приговора; срочных мер, направленных на пресечение правонарушения.

Данная правовая база разработана с учетом положений основных международных договоров, в которых уже участвует Российская Федерация, в частности, таких как Парижская конвенция об охране промышленной собственности от 20 марта 1883 г., Бернская конвенция об охране литературных и художественных произведений от 9 сентября 1886 г., Международная конвенция об охране прав исполнителей, изготовителей фонограмм и вещательных организаций от 26 октября 1961 г. <3>, Договор ВОИС по авторскому праву от 20 декабря 1996 г. <4>, Договор ВОИС по исполнениям и фонограммам от 20 декабря 1996 г.

Сформированы система государственных органов, осуществляющих принудительное обеспечение восстановления нарушенных прав на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации, а также система государственных органов, регулирующих отношения в данной сфере.

К таким органам можно отнести Минэкономразвития России и подведомственный ему Роспатент, Минкультуры России, Минкомсвязи России и подведомственный ему Роскомнадзор, ФТС России, Минпромторг России, Минобрнауки России, МВД России, Минюст России, ФАС России.

Защита прав на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации во многом обусловлена природой, или существом, охраняемых прав.

Российский законодатель выделяет три вида прав на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации: исключительное право, личные неимущественные права, иные интеллектуальные права (ст. 1226 ГК РФ).

Список использованной литературы

Нормативно-правовая база:

1. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть четвертая)" от 18.12.2006 N 230-ФЗ (ред. от 31.12.2014) // Изменения, внесенные Федеральным законом от 31.12.2014 N 530-ФЗ
2. Постановление Пленума Верховного Суда РФ N 5, Пленума ВАС РФ N 29 от 26.03.2009 "О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" // "Российская газета", N 70, 22.04.2009

Научная литература, комментарии, статьи:

1. Агамагомедова, С. Особенности судебной практики по административным спорам, связанным с незаконным использованием товарного знака во внешнеэкономической деятельности [Текст] / С. Агамагомедова // Хоз-во и право. - 2015. - № 4. - С.80-85.
2. Алексеева О. Правовая охрана изобретений в области медицины (историко-правовой и социальный аспекты) // Интеллектуальная собственность. Промышленная собственность. 2004. N 2. С. 4.
3. Бузанов В.Ю. Научно-практический комментарий к части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации / Под общ. ред. Е.А. Суханова // Труды юридического факультета (перераб. и допол.): В 50 т. М., 2014.\
4. Власенко А.В. Охрана объектов авторского права в сети Интернет в зарубежных странах и в Российской Федерации // Образование и право. 2010. N 1.
5. Гришаев С.П. Интеллектуальная собственность // СПС "Гарант".
6. Гузеева О.С. Ответственность за распространение противозаконной информации в сети Интернет: практика зарубежного законодательства // Международное уголовное право и международная юстиция. 2008. N 2. С. 78.
7. Данилина И.В. Информационные отношения в сети Интернет по поводу объектов авторских прав // Законы России: опыт, анализ, практика. 2010. N 4. С. 51 - 56.
8. Дозорцев В.А. Интеллектуальные права. Понятие. Система. Задачи кодификации: Сб. ст. М., 2013.
9. Еременко В.И. О создании в Российской Федерации Суда по интеллектуальным правам // Законодательство и экономика. 2012. N 8. С. 9 - 14.
10. Елисеев И.Н. Суд по интеллектуальным правам - первый специализированный суд в арбитражной системе // Законы России: опыт, анализ, практика. 2012. N 4. С. 90.
11. Кожевников, Д.А. Логика разрешения споров о нарушении исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности в научно-технической сфере [Текст] / Д.А. Кожевников, С.В. Майбурд, В.П. Чернолес // Изобретательство. - 2014. - № 12. - С.11-18.
12. Ляпунов Д.Ю. Типы познания и виды языка: Автореф. дис. ... канд. филос. наук. Киров, 2011. С. 20.
13. Мородумов, Р.Н. Ответственность за нарушение законодательства о товарных знаках [Текст] : учеб. пособие / Р.Н. Мородумов, Р.Н. Кузнецов; ФГКОУ ВПО "Уральск. юрид. ин-т МВД России". - Екатеринбург: Уральск. юрид. ин-т МВД России, 2014. - 42 с.
14. Носкова, Ю.Б. Проблемы участия органов внутренних дел в защите прав на объекты интеллектуальной собственности [Текст] : науч.- практ. пособие / Ю.Б. Носкова, А.Л. Пушкарев, Н.А. Свалова ; ФГКОУ ВПО "Урал. юрид. ин-т МВД РФ". - Екатеринбург: Тип. Урал. юрид. ин-та МВД РФ, 2014. - 35 с.
15. Скловский К.И. "Собственность в гражданском праве" включена в информационный банк согласно публикации - Статут, 2014 (6-е издание, переработанное).
16. Юрков, С.А.Социальная обусловленность уголовно-правовой охраны авторских и смежных прав [Текст] : монография / С.А. Юрков ; М-во образования и науки РФ, ФГБОУ ВПО "ВятГУ". - Киров : ФГБОУ ВПО "ВятГУ", 2014. - 236 с.

Электронные ресурсы:

1. Официальный сайт: Goltsblat BLP is the Russian practice 
   of Berwin Leighton Paisner (BLP), в режиме свободного доступа: http://www.gblplaw.ru/news/articles/79362/
2. Официальный сайт: Goltsblat BLP is the Russian practice 
   of Berwin Leighton Paisner (BLP), в режиме свободного доступа: http://www.gblplaw.ru/news/articles/79362/

1. Скловский К.И. "Собственность в гражданском праве" включена в информационный банк согласно публикации - Статут, 2014 (6-е издание, переработанное). ↑

2. Елисеев И.Н. Суд по интеллектуальным правам - первый специализированный суд в арбитражной системе // Законы России: опыт, анализ, практика. 2012. N 4. С. 90. ↑

3. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть четвертая)" от 18.12.2006 N 230-ФЗ (ред. от 31.12.2014) // Изменения, внесенные Федеральным законом от 31.12.2014 N 530-ФЗ, вступили в силу по истечении 10 дней после дня официального опубликования (опубликован на Официальном интернет-портале правовой информации http://www.pravo.gov.ru - 31.12.2014). ↑

4. Постановление Пленума Верховного Суда РФ N 5, Пленума ВАС РФ N 29 от 26.03.2009 "О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" // "Российская газета", N 70, 22.04.2009 ↑

5. Еременко В.И. О создании в Российской Федерации Суда по интеллектуальным правам // Законодательство и экономика. 2012. N 8. С. 9 - 14. ↑

6. Елисеев И.Н. Суд по интеллектуальным правам - первый специализированный суд в арбитражной системе // Законы России: опыт, анализ, практика. 2012. N 4. С. 90. ↑

7. Еременко В.И. О создании в Российской Федерации Суда по интеллектуальным правам // Законодательство и экономика. 2012. N 8. С. 19. ↑

8. Еременко В.И. О создании в Российской Федерации Суда по интеллектуальным правам. С. 15. ↑

9. Скловский К.И. "Собственность в гражданском праве" включена в информационный банк согласно публикации - Статут, 2014 (6-е издание, переработанное). ↑

10. Официальный сайт антимонопольной службы РФ, в режиме свободного доступа: http://www.fas.gov.ru/legislative-acts/legislative-acts_51244.html, дата обращения: 22.06.2015 г. ↑

11. Официальный сайт: Goltsblat BLP is the Russian practice 
    of Berwin Leighton Paisner (BLP), в режиме свободного доступа: http://www.gblplaw.ru/news/articles/79362/ , дата обращения: 16.06.2015 г. ↑