Автор Анна Евкова
Преподаватель который помогает студентам и школьникам в учёбе.

Понятие и границы суверенитета государства (Народный суверенитет)

Содержание:

ВВЕДЕНИЕ

Суверенитет по-прежнему является важным конституционным принципом и основой межгосударственных законов, но не как исключительная привилегия, а долг и обязанность государства защищать права и свободы своих граждан. Актуальность темы данной курсовой работы обусловлена тем, что в современных условиях действие права тесно увязано с понятием суверенной власти, существующей в каждом конкретном государстве и правомочной создавать законы. Теория суверенитета имеет большое значение, как для системы международного права, так и для национальных правовых систем.

Объектом настоящего исследования являются проблемы государственного суверенитета в условиях глобализации и обеспечения национальных интересов.

Предметом курсовой работы является суверенитет государства.

Цель курсовой работы заключается в исследовании сущности суверенитета государства и проблемы его ограничения. В соответствие с поставленной целью в работе решаются следующие задачи:

- рассмотреть понятие «государственный суверенитет»;

- раскрыть сущность народного суверенитета;

- охарактеризовать национальный суверенитет;

- проанализировать проблему ограничения государственного суверенитета в связи с межгосударственной интеграцией;

- Представить способы укрепления суверенности российской государственности.

Для написания курсовой работы использовались такие источники, как: российское законодательство, комментарии специалистов, учебная литература, монографии, статьи.

Ученые, занимавшиеся данным вопросом: Черняк Л.Ю., Мирзоев А.К., Марченко М.Н., Клименко О.А., и многие другие.

Работа состоит из введения, двух глав, объединяющих пять параграфов, заключения и списка использованных источников.

В первой главе рассмотрено понятие суверенитета государства и его виды. Во второй главе изучены вопросы ограничения суверенитета и пути сохранения государственности.

1. Понятие суверенитета государства

1.1. Государственный суверенитет

Чтобы понять суверенитет государства и использование этой концепции в юридической практике, необходимо в первую очередь понять концепцию «государства». Н. Володин определяет государство, как организацию, которая имеет специальный контрольный прибор, который обычно является обязательным для всех людей с правами и высшей политической властью во всей стране. Главной целью государства, по его мнению, является управление обществом. Эффективность государственного управления зависит, прежде всего, от качества внутренней и внешней политики. Для этих внешних и внутренних дел государство нуждается в суверенитете, который выступает в качестве гарантии освобождения[1].

Суверенитет имеет особенности проявления в состоянии, в котором этот атрибут необходим в единстве политического содержания, состоящий в возможности высшей государственной власти самостоятельно создавать и осуществлять свою волю или юридическую форму, то есть свойства суверенитета закрепления в структуре правовой системы и компетенции государственных органов[2].

Так А.Л. Бредихин выделяет следующие основные черты суверенитета: возможность того, что верховный держатель власти самостоятельно определяет и реализует свою волю. Это означает, что обладатель суверенной власти имеет право издавать приказы на основе чисто личных интересов; Высший орган должен осуществляться без внешних ограничений, то есть другие суверенные субъекты не имеют права влиять или иным образом вмешиваться в политические и правовые процессы этого государства; высший орган должен иметь свои собственные институты, с помощью которых он будет осуществлять свою власть; все решения, принятые субъектом, обеспечивающим суверенитет, должны быть выражены в правовых нормах[3].

Жан Боден впервые в истории политической и правовой мысли сформулировал и широко обосновал понятие суверенитета как неотъемлемую черту государства: «Суверенитет - это абсолютная и постоянная власть государства ... Абсолютная, не связанная никакими законами, власть над гражданами и субъектами ...». «Сила государства постоянна и абсолютна, это высшая и независимая власть, как в стране, так и в отношениях с иностранными державами». Бог и законы природы находятся выше держателя суверенной власти"[4].

Доктрины, которые оправдывают юридический характер суверенитета в федеративном государстве, основаны на конкретных подходах к пониманию характера отношений между федерацией и ее субъектами. Оригинальность подходов к этой проблеме выражается в теориях разделенного суверенитета (делимости суверенитета), независимых государств, так называемой теории разделения, теории участия и теории остаточного суверенитета[5].

Теория разделенного суверенитета представляет собой доктрину, вытекающую из того факта, что в федеративном государстве суверенная власть в равной степени осуществляется как федерацией, так и ее избирателями (субъектами); Поэтому суверенитет принадлежит как федерации, так и субъектам: каждому в своей сфере. Идея теории разделенного суверенитета (делимости суверенитета) была подтверждена в конце XVIII века. Авторы американской конституции А. Гамильтон, Д. Мэдисон, А. Токвиль. Подобно теории разделенного суверенитета, дуалистической теории, подтвержденной российским государственным ученым в начале 20-го века А. Ященко («Теория федерализма»), согласно этой теории в федеративном государстве, центральные и местные власти не соседствуют друг с другом. В то же время необходимо различать полномочия субъектов Федерации, которые не имеют полного государственного суверенитета, но участвуют в создании единого суверенитета; центральный орган союза, который также не обладает полным государственным суверенитетом, но также участвует в создании единого суверенитета; и, наконец, государственная власть, представляющая федеративное государство в целом. Эта последняя власть суверенная и состоит из согласованного решения местных и центральных властей[6].

Сепаративная теория предполагает, что суверенитет федерации или ее субъектов возможен в федеральной ассоциации государств. В первом случае, согласно этой теории, суверенное государство является федерацией в целом, а ее субъекты - государства-члены - теряют суверенитет и представляют собой политические организации, созданные для достижения конкретных целей. Во втором - федеральное государство, возникшее из договора - неправомерно подчиняется воле создавших его государств[7].

Данная теория возникла в XIX в. в противовес теории делимости суверенитета. Проявления сепаративной теории (ее можно было бы назвать теорией ограниченного суверенитета, поскольку ее основная идея - в признании неполного, ограниченного волей субъектов суверенитета федерации) имеют место в практике современного российского федерализма. В частности, популяризация регионального суверенитета наблюдалась в 1990 - 1992 гг., когда не только национальные, но и территориальные образования - составные части РСФСР провозглашали собственный "государственный" суверенитет. После принятия Конституции РФ[8] в 1993 году, попытка ограничить суверенитет субъектов Федерации в той или иной форме сформулировала конституцию республиканский суверенитет республики: назначение республики суверенного государства и всевозможное продление государственного суверенитета республики; консолидация для создания конфедеративного типа связи, а также право приостановить односторонние действия с федеральным законодательством, таким образом, право подлежит ратификации федеральными законами; стремление многих субъектов, вопреки федеральной конституции, определять свой статус только в персонализированной форме путем заключения соглашения с федеральными органами власти[9].

Теория остаточного суверенитета, основанная на признании субъектов Федерации всей государственной власти, подлежащей исключительной компетенции и субъектов совместной компетенции Федерации и ее субъектов. Выбор этого варианта важен для взаимоотношений российского федерализма и понимания - на территории Федерации не может быть «другого» неограниченного суверенитета, субъекты Федерации, называющие себя самими, могут рассматриваться только как имеющие остаточный суверенитет. В соответствии с Конституцией (статья 73)[10] субъектам Федерации была предоставлена «вся полная государственная власть», но только после вычета юрисдикции Федерации и ее субъектов. Суверенные права, переданные Федерации, не могут быть возвращены в одностороннем порядке на конституционной основе.

Универсальность концепции «суверенитета» позволяет автономии, федеральным органам и органам местного самоуправления подавать заявку на участие и говорить об ограничении суверенитета государства. Как правило, в этом случае государственный суверенитет определяется либо как компетенция, либо представляется в качестве основы для передачи дополнительных подразделений компетенций и полномочий в рамках их реализации на местный уровень.

Необходимо согласиться со многими исследователями (например, Д. М. Худолеем, А. Л. Бредихиныс, Л. Ю. Черняк), которые предлагают создание единой концепции суверенитета с развитием современной политической системы и государственных правовых институтов в современном обществе. В этом случае построение этого понятия должно быть таким, чтобы его реализация не способствовала беспорядочному сепаратизму (борьба за самоопределение территории вплоть до создания независимого государства) и нарушению суверенитета государства.

Таким образом, государственный суверенитет занимает важное место не только в научной теории, но и во внутренних и международных отношениях. Несмотря на большое количество научных статей, многие вопросы суверенитета требуют дальнейшего рассмотрения, особое внимание следует уделять не только традиционным аспектам суверенитета, но и учитывать его политические и правовые рамки.

Мыслители прошлого и настоящего предложили множество определений понятия суверенитета, которое в некоторых случаях противоречиво, что неприемлемо. Ввиду вышеизложенного необходимо ввести концепцию универсального авторитета, которая могла бы использоваться всеми предыдущими определениями суверенитета и помогла бы разрешить споры в этом вопросе[11].

Необходимо согласиться с мнением Л.Ю. Черняк[12] о том, что государственный суверенитет следует рассматривать на основе дуалистического подхода к понятию государства как неотъемлемого владения государством в широком и узком смысле. Это означает, что если принять во внимание суверенитет государства в широком смысле (как специально организованное общество), то он выступает в качестве «юридического символа» существования государства. В этом случае суверенитет представлен в аспекте территориальной целостности и политической независимости страны. И если принять во внимание суверенитет государства в узком смысле (как политическую организацию, выраженную вне государственных органов власти), это показатель того, что государственная власть является самой главной в государстве.

1.2. Народный суверенитет

Народный суверенитет – полновластие народа, т.е. обладание народом социально-экономическими и политическими преимуществами для реального участия в управлении делами общества и государства. Данный вид независимости является одним из главных принципов конституционного строя во всех демократических странах[13].

Вместе с тем зарождение мысли о народном волеизъявлении анализируется как результат интенсивного общественно-государственного развития в ХVI–ХVII вв. В итоге, данная мысль стала частью всеобщего правосознания, которая, в свою очередь, организовалась под воздействием различных трудов английских, французских и голландских просветителей.

Анализ института народного суверенитета в исследованиях философов, просветителей, правоведов базировался на следующих средствах исследования: познания, разработанные наукой и апробированные практикой, среди которых особое место отводится диалектическому подходу, прибавленный к таким явлениям, как «независимость» «народ», «народовластие», «демократия». Отдельную роль играют системно-структурный, исторический, функциональный, статистический и другие средства познания.

Теоретическая база народного суверенитета была заложена в ходе конкуренции различных научных теорий известных философов, таких, как Жан Жак Руссо[14] и Шарль Луи Монтескьё. Французский писатель, правовед и философ Шарль Луи Монтескьё в своей теории о народном суверенитете важность факта существования народной независимости толковал тем, что сам народ не способен «обсуждать дела»[15]. Таким образом, он говорил, что в свободном государстве каждый человек считается свободным и должен управлять собой самостоятельно. Законодательная государственная ветвь власти должна принадлежать только народу, но т.к. в больших странах это невозможно, а в небольших связано с большими неприятностями, то необходимо, чтобы народ с помощью своих делегатов делал всё то, чего он не может сделать единолично. В своем труде «О духе законов» (1748 г.) Ш. Монтескьё считает, что приоритет избранных представителей в том, что у них есть возможность обсуждать дела. Народ для этого совсем не подходит, что и образует одну из слабых сторон демократии. Нет необходимости в том, чтобы представители народа, получив от своих избирателей общую установку, получили бы от них еще и частные указания в каждой конкретной ситуации. Это привело бы к бесконечным проволочкам, дало бы каждому представителю власти власть над всеми другими неотложными ситуациями, вся сила народа могла бы быть нейтрализована чьими-то прихотями. В итоге, на основе этих учений Эмманюэлем Жозефом Сьейесом[16] была выдвинута собственная теория народной независимости, которая реализуется и в практике современных стран.

Необходимо отметить, что на основе учения Ж.Ж. Руссо о народной независимости появились государственные учения всеобщего избирательного права и императивного поручения. Условие всеобщего избирательного права вытекало из определения Ж.Ж. Руссо: каждый гражданин является обладателем части суверенитета, т.е. независимости. Если весь народ состоит из 10 000 граждан, то каждому из них принадлежит одна десятитысячная часть суверенитета, и все головы должны быть обязательно сочтены. Следовательно, каждый гражданин имеет часть в том мандате, который избиратели дают своему избраннику[17].

Из схемы концепции Ш. Монтескьё и Ж.Ж. Руссо революционная эпоха создала нынешнюю концепцию народной независимости, отцом которой в литературе назвали французского политического деятеля Эмманюэля Жозефа Сьейеса. Для него приоритет представительской системы заключался не столько в том, что она может затруднять принятие предвзятых и непроизвольных решений, сколько в том, что она составляет форму правления, более соответствующую ситуациям нынешних «торговых обществ», в которых человек преимущественно занят в экономическом производстве и обмене.

В своей концепции Эм. Сьейес[18] вместо понятия «народ», употребленного Ж.Ж. Руссо, вводит в обращение определение «нация», т.е. народный суверенитет был заменен на суверенитет национальный. Заключалась серьезная замена не сути, а формы. Практически его теория является изложением взглядов Ж.Ж. Руссо в рамках концепции британского педагога и философа Джона Локка, но базисное утверждение данной концепции – «власть принадлежит непосредственно нации, однако реализуется через ее делегатов» – открыло путь не только к парламентаризму, но и к властным злоупотреблениям. Ведь всё равно, каким образом реализуется тираническая власть – народом или конкретными его представителями. По теории Эм. Сьейеса, любая власть является итогом общей воли, все они возникают от народа (нации). Народ вверяет реализацию государственной власти уполномоченным лицам: их власть является их обязанностью, а не правом, – утверждал Эм. Сьейес. Он однажды сказал, что «суверенитет принадлежит прямо народу; но непосредственная реализация независимости невозможна, – и не только потому, что современные государства различаются степенью своих размеров, по численности своего народа, но и потому, что нынешние народы способны к непосредственной реализации власти». «Современные европейские народы», говорил Эм. Сьейес, «конкретно отличаются от древних народов. Они больше заняты торговлей, промышленностью, земледелием..., громадное количество людей превращается, таким образом, в рабочие машины. Однако и этой толпе, лишенной какого бы то ни было образования, поглощенной трудом, не может быть отказано в гражданских правах. Следуя закону, они должны участвовать в осуществлении политической власти – или напрямую содействовать изданию законов, или поручить эту функцию некоторым из своей среды. Не отчуждая своих прав, они передоверяют их реализацию. В интересах народа они назначают представителей более знатных, чем они сами, которые способны понимать их интересы и согласно этому смогут истолковывать волю народа»[19].

Проблема социогенеза личности и государства стала актуальной в условиях формирования правового государства и гражданского общества[20].

Согласно ч. 1 ст. 3 Конституции РФ 1993 г., носителем суверенитета и основным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ[21]. Следовательно, Россия провозглашается государством народовластия или, иначе говоря, демократическим государством[22], так как демократия (от греч. demokratia – народовластие) – в настоящее время форма политического устройства, образуется на признании таких принципов, как главенство конституции и законов, демократии и политического разнообразия, свободы и равенства человека и гражданина, непосредственных прав человека и гражданина. Формой ее проявления выступает республиканская форма правления с разделением на три ветви государственной власти (законодательную, исполнительную и судебную), образованной системой.

Демократия как одна из форм государственного устройства страны зародилась вместе с появлением государства (например, Древние Афины). В современном обществе народовластие означает власть большинства при защите прав меньшинства, реализация выборов основных органов государственной власти, наличие неотъемлемых прав и свобод человека и гражданина, их равноправие, главенство закона, конституционализм, разделение государственных ветвей власти. По мнению Червонюка В.И., различают два основных вида демократии: 1 – непосредственная (прямая) демократия (важные решения принимаются напрямую всеми гражданами на референдумах, сходах) и 2 – представительная (решения принимаются выборными учреждениями – Федеральным собранием и др.)[23]. Институты демократии свое формирование получают в правовом государстве.

Народ понимает, что он является носителем суверенитета только в конкретных условиях (например, референдум, выборы). С совершенствованием гражданского общества изменяется и суть тех правоотношений, которые характеризуются правовыми определениями. Следовательно, некоторые понятия уходят в прошлое, а другие – наполняются новыми идеями и правовым содержанием.

Народовластие означает принцип конституционного строя государства, определяющего достаточную власть многонационального народа нашего государства, признание его главным источником власти, а также свободное применение им этой власти в соответствии с его волей и коренными интересами[24]. Народ – это единственный источник власти и владеет правом распоряжения ею, так как в силу не зависящих от законодательного признания или непризнания определенной страной совокупности принципов, правил, прав и ценностей, вложенных в определение народного суверенитета, он вправе оказывать сопротивление любой попытке насильственного избавления от конституционного строя страны. Чтобы утвердить препятствие попыткам захвата власти и ущемления народного волеизъявления, ч. 4 ст. 3 Конституции РФ закрепляет в себе следующий принцип: «Никто не может присваивать власть в РФ. Захват власти или присвоение властных полномочий преследуются по федеральному закону[25]». Народовластие обладает и другими, наряду с отмеченными, особенностями: прежде всего – это публичная политическая власть[26].

Угроза народной независимости носит скрытый характер, так как в настоящее время тяжело представить себе какую-либо политическую власть, которая бы открыто не признавала ее, тем более это является правильным для различных политических движений, основанных на идеях либерализма, неоконсерватизма, социальной демократии, которые прямо связаны со свободой народа и его полновластием. Однако по другому обстоят дела с точки зрения правого и левого ультрарадикализма, которые на словах признают и рекомендуют народную независимость, а на практике стремятся изменить ее вождизмом и однопартийной властью. Следовательно, народная независимость нуждается в государственной защите. Высшим непосредственным выражением народного волеизъявления являются референдум и свободные выборы, так как волеизъявление граждан служит базой деятельности всех ветвей государственной власти, оно объединено в право. Таким образом, народ прямо формирует законодательную ветвь государственной власти, поскольку представительные органы напрямую выбираются народом. Однако волеизъявление народа остается системообразующим фактором также для остальных ветвей государственной власти, поскольку они формируются избирательными органами государственной власти или выборным главой государства[27].

Референдум (от лат. referendum – то, что должно быть сообщено) – один из главных институтов непосредственной демократии, который представляет собой плебисцит (от лат. plebs – простой народ и scitum – решение, постановление) граждан по какому-либо вопросу политической жизни. Отличительной чертой референдума от выборов является его объект. Объект референдума – определенный вопрос, который касается международного статуса страны или какая-нибудь внутригосударственная проблема, на территории которого он проводится[28].

Конституционное право предусматривает разные виды голосования и процедуры их потребления. Некоторые ученые исследователи голосование разделяют на несколько видов[29]: 1 – общенациональное; данный вид голосования проводится на всей территории государства; 2 – местное; этот вид голосования проводится в отдельных субъектах государства, а также в административно-территориальных единицах; 3 – конституционное; предметом голосования является проект новой конституции либо поправки к конституции; 4 – законодательное, – проект закона или уже вступивший в законную силу закон. По юридической важности выделяются консультативные голосования (именуются также народными опросами), они проводятся лишь с целью выяснения воли избирательного корпуса по какому-либо вопросу, решение по которому остается за другими органами страны (данное голосование проводится в таких странах, как Швейцария, Испания), и «решающие» голосования, это когда акт выносится на голосование избирателей для окончательного решения его судьбы. «Решающий» референдум может быть либо санкционированным, если голосующими рекомендуется большинством утвердить акт, еще не вступивший в законную силу (в настоящее время данный вид голосования проводится в Швейцарии и Франции), либо отвергающим, если избирателям рекомендуется большинством голосов отменить акт, уже вступившим в законную силу (например, голосование по вопросам текущего законодательства в Италии). Голосование разделяют на два вида: 1 – обязательное, т.е. существенность его предусмотрена конституцией или иными нормативно-правовыми актами (например, изменение конституции); 2 – факультативное; в данном виде голосования осуществляется голосование по вопросу, который зависит от воли соответствующего государственного органа власти или избирательного корпуса[30].

Еще одним видом непосредственной демократии являются свободные выборы. Выборы – это приемы становления органов государственной власти и органов местного самоуправления с помощью плебисцита народа. Реализация народом своего избирательного права является одним из главных видов их участия в управлении страной. Выборы могут делиться на следующие виды: 1 – парламентские и президентские (в зависимости от того, какой орган избирается); 2 – всеобщие или частичные (если избирается часть состава Федерального собрания); 3 – общегосударственные или местные; 4 – очередные или досрочные; 5 – однопартийные, многопартийные или беспартийные; 6 – на альтернативной основе и безальтернативные (если выдвигается только один кандидат); 7 – прямые или косвенные (многоступенчатые); 8 – основные или дополнительные[31].

Следующим видом реализации народного волеизъявления являются органы государственной власти и органы местного самоуправления. Эти органы прямо или косвенно образуются с участием народа, т.е. на основе выборов или подчинения выборным органам. Главной функцией для народа Российской Федерации является проявление своей воли в процедуре как создания государственных органов власти, так и их работы, которые закрепляются некоторыми нормами конституционного права. На определенных требованиях народ передает свои полномочия по распоряжению властью (но не саму власть) и на определенное время – своему представителю[32].

Следовательно, народ, который состоит из многочисленных социальных групп и слоев общества, не может лично управлять страной с ее весьма разветвленным политическим аппаратом, что требует особенных профессиональных умений, т.к. в состав политического аппарата входят армия, правоохранительные органы, специализированные учреждения во многих областях (например, тюрьмы). Контроль за реализацией деятельности специализированных органов и учреждений не может быть всенародным, но может быть демократическим, носить яркий характер, хотя и с допущением разумной и законом обусловленной таинственности. Важную роль играют средства массовой информации. Политический аппарат должен создаваться демократическим путем на базе равных возможностей для всего населения страны. Строгое соблюдение демократических принципов в создании и деятельности политического аппарата является важной стороной народовластия[33].

На основании вышеуказанного, можно сделать выводы, что суверенитет, т.е. независимость, является одной из ветвей основательного разряда теории государства и права. Проблемы суверенитета являются теоретической проблемой, а в примирительном аспекте имеют политический характер, причем главной трудностью по настоящее время является то, что у теоретиков и политиков имеются серьезные противоречия в трактовках определения.

1.3. Национальный суверенитет

Национальное самоопределение, как известно, является ключевым принципом национальной политики, «наиболее полным выражением демократизма в национальных отношениях»[34]. Как международно-признанный принцип оно родилось «из опыта национальных движений и формирования национальных государств XVIII – XIX вв., из мирового опыта решения национального вопроса». Национальное самоопределение нашло воплощение в образовании новых национальных государств не только в Европе, но и на других континентах земного шара, особенно после Второй мировой войны, когда независимых (суверенных) государств было чуть более пятидесяти. Национальное самоопределение предполагает добрососедское сожительство малочисленных и больших наций в федеративном государстве (например, США, ФРГ, Российской Федерации, Индии и т.д.), в демократическом решении вопроса о выходе нации из состава единого государства и образовании нового суверенного государства, например, отделение Норвегии от Швеции в 1905 г., «бархатный развод» Чехии и Словакии в начале 90-х гг. XX в. Таких примеров достаточно много[35].

Однако в мире чаще происходят случаи ожесточенных и кровопролитных войн за право нации на самоопределение, на образование нового суверенного государства. На постсоветском пространстве были конкретные войны за демократическое решение национального вопроса, реализацию право нации на самоопределение. Например, в Абхазии, Южной Осетии, Приднестровской Молдавской Республике, Нагорно-Карабахской Республике, Луганской и Донецкой народных республик и т. д. В результате этих войн в общей сложности погибли десятки тысяч человек, а сотни тысяч – получили ранения, увечья и контузии[36].

В мире есть мало государств, которые по-настоящему считаются с проблемами малочисленных наций, когда последние заявляют о своем желании отделиться и создать суверенное государственное образование. Между тем, суверенность нации необходимо рассматривать как органическую часть демократии вообще. Входя в общее понятие демократии, нации следует рассматривать как часть «политической надстройки общества»[37].

Воплощению в жизнь необходимых норм и принципов демократии и суверенности нации соответствует принцип самоопределения нации. Необходимо подчеркнуть, что национальное самоопределение является неотъемлемой частью национального суверенитета. Таким образом, национальное самоопределение и национальный суверенитет следует рассматривать как две стороны единой проблемы – государственно-правового самоопределения, свободного развития любой нации[38].

Национальный суверенитет - это полновластие нации, её политическая свобода, обладание реальной возможностью определять характер своей национальной жизни, включая, прежде всего способность политически самоопределяться вплоть до отделения образования самостоятельного государства[39].

Полновластие нации проявляется в реальной возможности самостоятельно и суверенно решать вопросы, относящиеся к её национальной свободе, государственно-правовой организации, взаимоотношениями с другими нациями и народностями. Каждая нация вправе определять свою судьбу, решать вопрос национально-государственной организации, она вправе войти в состав того или иного государства и объединиться с другими нациями в тех или иных формах государственного союза, выйти из данного государства и образовать свое самостоятельное национальное государство. Каждая нация вправе сохранять и свободно развивать свой язык, обычаи, традиции, соответствующие национальные учреждения[40].

Суверенитет нации имеет своей предпосылкой национальные потребности, интересы и цели, вытекающие из объективных условий её существования и являющиеся важнейшим стимулятором развития нации, её борьбы за свое освобождение. В качестве национальных могут выдвигаться интересы, выразителем которых выступает ведущий класс данной нации, а также интересы общенациональные в полном смысле слова[41].

Национальный суверенитет означает право на самоопределение вплоть до отделения и образования самостоятельного государства. В многонациональных государствах, образованных путем добровольного объединения наций, суверенитет, осуществляемый этим сложным государством, естественно, не может быть суверенитетом одной лишь нации. В зависимости от того, каким способом объединившиеся нации осуществили свое право на самоопределение - путем объединения в союзные государства и путем федерации на базе автономии или конфедерации, государственный суверенитет, осуществляемый данным многонациональным государством, должен гарантировать суверенитет каждой из объединившихся наций. В первом случае это достигается путем обеспечения суверенных прав субъектов союза, уступивших часть своих прав многонациональному государству. Во втором случае суверенитет наций обеспечивается путем охраны автономии национальных государств. Но в обоих случаях многонациональное государство в лице своих высших органов является носителем суверенитета не какой-либо отдельной нации, а суверенитета, принадлежащего именно данному многонациональному государству[42].

Следовательно, государство, тем более демократическое, признающее естественные права человека, стоит на страже свободы любого индивида независимо от его национальности, поэтому национальный, этнический, расовый признак не должен становиться критерием государственной власти. Таким образом, национальный суверенитет следует понимать как демократический принцип, в соответствии с которым каждая нация обладает правом на свободу, на самостоятельное и независимое развитие, что должны уважать все другие нации и государства[43].

2. Границы государственного суверенитета и проблемы его сохранения

2.1. Проблемы сохранения государственного суверенитета в связи с межгосударственной интеграцией.

На рубеже XX – XXI вв. проблема суверенитета оказалась в числе важнейших вопросов, на которые предстоит ответить современной юридической науке[44]. Длительное время интерес к данной теме имел чисто академический характер. Казалось бы, после практической реализации идей Н. Макиавелли и Ж. Бодена[45] в принципах Вестфальского мира, а идей Дж. Локка, Ш.-Л. Монтескье, Ж.-Ж. Руссо, Э. Ваттеля – в «Декларации прав человека и гражданина», основные контуры понятия суверенитета окончательно закреплены в европейском правосознании. А после их трансцендентальной методологической огранки И. Кантом и духовного переосмысления Г. Гегелем остается лишь уточнить отдельные детали сложившейся теоретико-правовой концепции суверенитета. Однако ситуация существенно изменилась в условиях современных противоречивых процессов глобализации и контрглобализации, когда наследие теоретиков вестфальской модели государственности впервые подверглось серьезному сомнению. Понятие суверенитета составляет центральный элемент понятия государства. Без суверенитета нет и не может быть полноценного государства. Угроза полной или даже частичной потери государством своего суверенитета автоматически ставит под вопрос безопасность общества, личности и самого этого государства. Однако именно понятие суверенитета в его классическом понимании, закрепленном в традициях вестфальского типа государственности, оказалось сегодня в центре критики[46].

Особенно актуальной эта проблема стала для стран Западной Европы, для которых процессы глобализации прежде всего ассоциировались с евроинтеграцией. Европейский Союз за время своего существования прошел в своем развитии несколько этапов. Развитие Европейского Союза ведет к тому, что он все более и более приобретает черты, сообщающие ему признаки политической организации, подобной государству. Здесь неизбежно возникают отсылки к историческому опыту европейской интеграции, которая уже в эпоху раннего Средневековья воспринималась как основа европейской идентичности. При таком понимании «подлинно европейским» считалось то, что так или иначе соотносилось с идеей римской имперской государственности (историческая Римская империя, империя Карла Великого, Священная Римская империя германской нации, папство и т.д.). С другой стороны, обусловленный глобализационными процессами кризис «вестфальского» типа государственности, о котором в последнее время говорят видные европейские интеллектуалы, требует новых интерпретаций самого понятия государства. В таком случае, вопрос о признаках государственности в системе новой европейской интеграции приобретает особую актуальность[47].

Сегодня государства-члены Европейского союза стремительно, по историческим меркам, теряют свой суверенитет. Причем этот процесс идет неравномерно, при равных правовых формах он имеет существенно различные экономические, социальные и политические последствия для государств, являющихся благоприобретателями результатов евроинтеграции, и для государств, находящихся в явной зависимости от них. Перспектива деструкции Европейского союза с полным или частичным возвратом суверенитета национальным государствам еще более актуализирует проблему определения правовой сущности суверенитета, его основных признаков, правовых механизмов воспроизводства[48].

Необходимость разрешения проблем, возникающих в процессе практического взаимодействия политических структур и правовых институтов Евросоюза с его государствами-членам, а также в процессе реализации контртенденций евроинтеграции и еврорегионализации, бесспорно, воспроизводящих на региональном уровне Западной Европы глобальные тенденции, побуждает провести своего рода научную «ревизию» понятия суверенитета. Прежде всего это связано с вопросами политико-правовой трактовки трансформации суверенитета государств-членов Европейского союза: «Сегодня все снова и снова воспроизводится разный подход государств-членов относительно его будущего… В этой точке сосредоточены представления о границе между политическим и юридическим, между мечтой и действительностью. С чисто юридической стороны определение правой природы Европейского союза прежде всего зависит от политической суверенной воли государств, являющихся его членами. Является фактом то, что юридическое определение европейского сообщества практически невозможно. Какие бы не предпринимались для этого попытки, они в конечном итоге сводили его к традиционной категории межгосударственного объединения. Но такой подход представляется проблематичным, если считать, что вопрос о правовой природе Европейского союза зависит от определения правовой природы отчуждения компетенций государств-членов[49].

В западноевропейской традиции правовой мысли идея суверенитета традиционно базировалась на двух понятиях – понятии государства и понятии нации – которые в своей взаимосвязи формировали единый дискурс. Представления о природе суверенитета, развитые просветителями XVIII в., закреплялись во Французской Декларации прав человека и гражданина 1789 года и в Конституции Французской республики 1791 года: «Постепенно понятие суверенитета трансформировалось благодаря своей существенной открытости и посредством своей чисто формальной природе. Понятие суверенитета – это понятие функции, а не субстанции. Все это ведет к изменению в истории содержания этого понятия. В дальнейшем революция перенесла понятие суверенитета монарха на народ»[50].

Это представление о «переносе» понятия суверенитета с монарха на народ, во-первых, фиксировал правовое содержание реального исторического события – крушения французской монархии и установления республики, во-вторых, идея просветителей о том, что источником суверенитета может быть народ, получила, можно сказать, практическое подтверждение. Однако из этого вовсе не следовало, что отныне только народ можно было признавать законным источником суверенитета. В большинстве стран таким источником по-прежнему признавался монарх. Вопрос о том, является ли этот факт некоторого рода юридической фикцией или же он опосредован ходом истории точно также, как и народный суверенитет, оставался открытым.

Можно привести примеры государств, например, теократических монархий (государство Ватикан), которые являются в полной мере суверенными и суверенитет которых никто не может оспорить. Но в то же время утверждение о том, что источником этого суверенитета выступает народ, представляется достаточно сомнительным. По крайней мере, даже если с позиций светской науки не принимать ссылки на Бога как на источник суверенитета таких государств, то в качестве такого источника может быть признана религиозная община, понятие которой мы вовсе не можем отождествить с понятием народа.

Также вызывает вопросы и распространенная в мировой, в том числе и в отечественной правовой науке, точка зрения, согласно которой современная теория суверенитета признает суверенитет лишь в отношении демократического государства или, по крайней мере, тесно связывает его понятие с представлениями о демократии и защитой прав человека. «Почти до 20-х годов ХХ в. понятие суверенитета практически не увязывалось с признанием прав человека. Эти понятия существовали как бы параллельно. Лишь в ХХ в., особенно во второй его половине, идея, что суверенитет государства не может служить основанием для ограничения прав человека, а также, что не признающее прав человека государство не может быть признано суверенным, постепенно стало завоевывать всеобщее признание, хотя в отдельные годы и в некоторых странах еще продолжали отстаивать принцип примата интересов государства над интересами личности»[51].

Здесь также возникают сомнения, связанные с соображениями как эмпирического, так и теоретического порядка. Во-первых, известно достаточно много государств, суверенитет которых никто не оспаривает, но в которых однозначно не соблюдаются права человека и которые точно не являются демократическими. Достаточным примером может служить Саудовская Аравия. Во-вторых, из того факта, что в большинстве современных государств источником суверенитета признается воля народа, еще никак не следует возможность дедуцировать понятие суверенитета из аналитически расчлененного понятия воли народа. Во всяком случае не приходилось встречать теоретических или логических доказательств того, что понятие суверенитета может быть дедуцировано только из понятия воли народа и что его нельзя точно также дедуцировать из понятия воли монарха, воли класса, воли религиозной группы и даже из воли Бога.

Как нам представляется, дело состоит в том, что понятие суверенитета в теории государства является первичным понятием, выражающим, если использовать определение Гегеля, «идеальность всех особенных правомочий». В своей «Философии права» Гегель прямо указывал на всеобщий характер понятия суверенитета, сводящих в свою внутреннюю сущность (идеальность) все особенные определения государства, которые именно поэтому следуют из понятия суверенитета и зависят от него, а не наоборот. Согласно этой точке зрения, организация, обладающая политической властью, для того чтобы существовать в форме государства, должно обладать тем качеством, которое обозначается комплексным синтетическим понятием суверенитета. Суверенитет выражает автономность и субъектность политической организации, без которого его существование уже не будет существованием именно государства. Вопрос о том, будет ли это государство абсолютной теократической монархией или демократической республикой, по отношению к вопросу обладания политической организацией суверенитетом, уже вторичен. Точно также, как и вопросы о соблюдении прав человека, его демократических свобод, обеспечении его безопасности и т.п. В противном случае окажется, что мы экстраполируем особенное содержание понятия на его всеобщее содержание, что методологически недопустимо.

Как и теоретическое понятие суверенитета общий принцип суверенитета выполняет в процессе общественного развития двойную функцию: инструментальную и структурирующую. В таком случае принцип национального суверенитета выражает связь между нацией, ее действительным суверенитетом и единой национальной государственностью и может рассматриваться в своих двух аспектах: суверенитет государства и суверенитет народа. «Принцип национального суверенитета получил как материальное, в принципе переносимое на другие инстанции содержание (суверенитет государства), так и абстрактное, неотчуждаемое содержание (демократический суверенитет). Ядро суверенитета складывается не из комплекса компетенций – его составляет экспликация народом первоисточника власти. Такое понимание соответствует изначальному значению понятия национального суверенитета в том виде, как оно сложилось ко времени революции»[52]. По мнению исследователя, это различие между государственным суверенитетом и суверенитетом народа, которое соответствует национальной конституции (в данном контексте речь идет о конституции Французской республики), позволяет согласовать национальную теорию суверенитета с реалиями Европейского союза. Лишь при таком условии понятие национального суверенитета еще может выполнять свои функции в европейском контексте без того, чтобы угрожать европейской интеграции.

Обозначение суверенитета государства как совокупности компетенций преимущественно международного характера позволяет осуществить перенесение этих компетенций на европейское сообщество, не затрагивая при этом сам принцип национального суверенитета, так как национальный суверенитет в таком случае оказывается делимым только в аспекте суверенитета государства, но не в аспекте суверенитета народа. «Благодаря этому можно оправдать перенос компетенций государственного суверенитета на Европейский союз без того, чтобы национальный суверенитет стал пустым звуком: изначальная иррациональность текста французской конституции отсылает к «священной иррациональности» французской теории суверенитета»[53]. Как нам представляется, такого рода «плюрализация» понятия суверенитета несовместима с его трактовкой как субъектности государства, поскольку субъект по самой сущности своей монистичен[54].

В результате мы видим, что хотя само понятие суверенитета и является многозначным, вместе с тем в правосознании европейских народов оно тесно связано с представлением о «едином и неделимом» суверенитете, что, без сомнения, создает непреодолимые сложности при трансляции суверенитета государств на Европейский Союз как на некое транснациональное государство. Но именно для преодоления такого рода точки зрения все чаще раздаются призывы к интерпретации понятия суверенитета в качестве совокупности «компетенций». Вместе с тем такой подход сам по себе не решает вопроса о возможности переноса ядра суверенитета или порога возможной «трансляции компетенций» на Европейский Союз. Ведь, все равно остается открытым вопрос о том, когда эта трансляция компетенций достигнет уровня, при котором эта «совокупность компетенций» станет лишь пустой оболочкой. При этом нужно ответить и на вопрос о том, как быть с системой конституционной защиты суверенитета.

В связи с такой постановкой вопроса ряд исследователей говорит о том, что процесс конституционализации европейской интеграции может привести к преобразованию национальных конституций в своего рода «дуальные конституции», которые в рамках установленной правовой системы уже не будут соответствовать «существенным условиям обеспечения национального суверенитета». При этом отмечается, что в рамках своей правовой компетенции Конституционный совет ограничился тем, что установил неприемлемость складывающихся в новом транснациональном политико-правовом образовании существенных условий сохранения национального суверенитета[55].

В этой связи нам также представляется неприемлемым столь категоричное противопоставление друг другу суверенитета государства и суверенитета народа и «дуализация» понятия суверенитета в ущерб идее его изначальной монистической целостности. Европейские авторы говорят о неделимости национального суверенитета, сами опасаясь при этом, что данное понятие окажется «пустым звуком». Но, далее, непонятно, на каком основании можно отказать в этом качестве неделимости суверенитету государства. В конечном счете, европейские правоведы постмодернистского толка пытаются уверить своих читателей в том, что существует не один, а два суверенитета. Лежащий в их основании единый суверенитет в таком случае и становится совершенно «пустым звуком», всего лишь абстрактным родовым понятием.

Представляется, что здесь за рассуждениями постмодернистов о критической деструкции понятий, скрывается не более чем докантовская метафизика, для которой понятия – это не выражение действительного внутреннего единства вещей, а не более чем формально-логические абстрактные категории, которыми можно произвольно оперировать, осуществляя в отношении них чисто логические операции. Как результат, создается не более чем видимость того, что имеет место содержательный анализ понятий, который подменяется чисто идеологическим обоснованием тех или иных политических решений.

Постмодернисткая деструкция правовых категорий оборачивается возвратом теории права на уровень мышления XVIII века без сохранения характерной для эпохи Просвещения установки на апологетику национального суверенитета государств «вестфальской модели». В итоге получается следующая теоретическая, а точнее говоря формально-логическая конструкция: делимому суверенитету государства с отчуждаемыми «компетенциями» противостоит неделимый суверенитет народа, а объединяющий их общий суверенитет представляется либо абстрактной родовой категорией, либо кантовской «вещью-в-себе»[56].

Но и в этом случае выглядят совершенно произвольными суждения о том, что допустим перенос компетенций суверенитета государства на наднациональный субъект. В таком случае нет никаких оснований допустить такого рода возможность и для суверенитета народа. И нельзя отрицать того, что такого рода допущения уже делаются.

Ряд авторов, прежде всего теоретики функционализма и неофункционализма (Д. Митрани, Э. Хаас, Л. Линдберг и др.), открыто говорят об «эрозии» суверенитета и стремятся относиться к этому процессу как объективному предмету анализа. Они изучали процессы добровольного создания больших по масштабам политических объединений, которые сознательно воздерживаются от применения силы в отношениях между составляющими его элементами[57]. В центре внимания неофункционалистов стоял вопрос, каким образом и в силу каких причин государства добровольно ограничивают свой суверенитет, одновременно приобретая новые средства для урегулирования конфликтов между собой. Таким образом, под интеграцией (в правовом значении этого термина) неофункционалисты понимали «процесс, посредством которого лояльность политических авторов нескольких национальных образований смещается в сторону нового наднационального центра принятия решений, который становится центром политической активности. Конечным результатом процесса политической интеграции является новое политическое сообщество».

Таким образом, в центре внимания данной научной парадигмы находились проблемы «эрозии» рассредоточения суверенитета. В итоге остается открытым вопрос о последствиях, в том числе и правовых, которые может иметь делегирование Евросоюзу суверенных «компетенций» от государств, являющихся благоприобретателями интеграции, и от тех государств, для которых, деструкция суверенитета, напротив, ведет к снижению уровня экономического потенциала и социально-политической стабильности, уровня безопасности личности и общества.

2.2. Способы укрепления суверенности российской государственности

В настоящее время появляются новые вызовы российскому суверенитету в виде санкционной политики, усиливается дипломатическое Воробьева С.В. К вопросу об укреплении суверенности российской государственности и информационное давление, как никогда Российская Федерация должна сохранить и упрочить свои международные позиции, обеспечить национальную безопасность, укрепить социально-экономическую сферу.

Поэтому в современных геополитических условиях, когда вопросы, касающиеся суверенитета, носят не только теоретический, но и практический характер, особенно значимым становится исследование данной категории, воплощающей в себе абсолютную самостоятельность, независимость и верховенство государства, безопасность нации, в том числе укрепление суверенитета с правовых, экономических, политических и идеологических позиций.

В настоящий момент существует объективная необходимость изменения подходов к исследованию сущности государственного суверенитета, его содержания и дальнейших мер по защите и укреплению суверенных прав государства. Новые подходы должны включать системный научный анализ и комплексный общецивилизационный подход, диалектику сохранения суверенитета как ценностной категории.

Говоря о суверенном рейтинге государства, стоит посредством этого определить его значение в международной политической и экономической плоскости. Российская Федерация сегодня остается государством, которое принимает решения, касающиеся функционирования и организации мировой политической системы, устойчивым к внешним угрозам и влияниям и является активным субъектом глобальных процессов.

Современная ситуация, связанная с давлением со стороны США побуждает задуматься о том, есть ли у России арсенал мер, не связанных с вооруженным противостоянием, чтобы добиться баланса интересов на мировой арене.

Суверенитет, руководствуясь статьями 3, 4, 5, 67 и 79 Конституции Российской Федерации, в содержательном аспекте наполнен верховенством, независимостью и самостоятельностью государственной власти, независимой законодательной, исполнительной, судебной властью и независимой политикой в международных отношениях[58].

Основным условием существования Российской Федерации как суверенного государства является сохранение ее государственного единства. В единстве Российского государства воплощаются сущность суверенитета, основные суверенные свойства государственной власти Российской Федерации. Целостное единство России состоит из территориального единства, целостности государственной власти, единства правового и территориального пространства, экономической целостности и независимости и многих других элементов[59].

Российским ученым предстоит разработать систему научно-практических рекомендаций по дальнейшей оптимизации процесса совершенствования как законодательства о государственном суверенитете Российской Федерации, так и всех сфер политической жизни страны. К примеру, должны быть активизированы те сферы правомочий, без которых невозможно реализовать государственный суверенитет:

– правомочие самостоятельности при осуществлении компетенции органами власти;

– правомочие для формирования и конституционного закрепления органов государственной власти;

– независимое осуществление различных видов государственной деятельности, в частности, таких как законодательная, исполнительно-распорядительная, судебная, контрольно-надзорная и др.;

– право на территориальное верховенство;

– право устанавливать гражданство и определять правовой статус гражданина;

– возможность независимо осуществлять централизованное руководство социально-экономическими и социально-культурными процессами;

– право объединяться с другими государствами по вопросам экономики, политики, социальной сферы и свободного выхода из тех структур, которые не соответствуют и противоречат концепции развития российской государственности.

Очень важно усиливать каждое из данных направлений, так как слабость каждого из них может привести к шаткости российского суверенитета.

В последнее время даже сторонники глобальной интеграции в международном праве указывают на фундаментальность и незыблемость «принципа суверенной государственности», что подразумевает факт верховенства государственной власти страны на собственной территории и неприкосновенность в отношениях с другими государствами при реализации собственной политики.

А.Д. Уханов отмечает: «Трансформация современных институтов государственной власти происходит под воздействием глобализации и унификации пространства, вызывающих изменения традиционных статусов политических акторов в качестве суверенных государств»[60].

В то же время, исследуя часто встречаемые и распространенные подходы к выявлению проблематики, связанной с сохранностью и целостностью суверенитета, отметим, что суверен должен обладать определенным минимумом суверенных правомочий. Но выделить все подобные правомочия, утрата или передача которых повлечет утрату суверенитета, крайне сложно, и всегда их перечень будет неполным.

Необходимости в таком минимальном наборе суверенных прав и полномочий нет, так как в этом случае суверенитет теряет свою феноменальность как публично-правовая категория.

В российском законодательстве имеют место некоторые пробелы в модели закрепленных суверенных прав. К примеру, Конституция РФ нечетко отвечает на вопросы о принадлежности «предметов ведения» и «полномочий» публично-территориальному образованию, то есть федерация и субъекты или органы государственной власти являются обладателями этой компетенции. Логично было бы заметить, что публично-территориальным образованиям свойственно обладать предметами ведения, а органам государственной власти – полномочиями.

Также законодательство разбросано и нечетко разграничивает понятия «суверенные права», «исключительные права», «юрисдикция» и «права Российской Федерации».

Особого исследования заслуживают проблемы, касающиеся перечня прав суверенного государства, которые оно может делегировать международным организациям, и их объема. Данная дилемма носит не только теоретический, но и практический характер, так как применение статьи 79 Конституции РФ[61] предусматривает возможность «передачи Российской Федерацией части своих полномочий межгосударственным объединениям».

Входящие в содержание суверенитета полномочия являются неотъемлемыми, комплекс этих суверенных прав остается у суверена, даже при добровольной передаче в рамках сотрудничества международным структурам их части. Государства имеют право, руководствуясь интересами своего народа, активизировать объем этих суверенных прав, аннулируя предыдущую передачу данных прав.

Суверенитет – неотъемлемое свойство государства, один из показателей совершенства его развитости. В то же время не стоит забывать о суверенных правах Российской Федерации, имеющих социальное предназначение и выражающихся в виде сбалансированной коллективной формы реализации индивидуальных прав российских граждан.

Конституция РФ обладает верховенством, что олицетворяет суверенитет всего населения страны, являясь демократическим суверенитетом. С. Марков констатирует: «Концепция суверенной демократии – первая попытка российской власти выдвинуть свою концепцию перемен, осмыслить стратегию реформ Владимира Путина. Это и попытка дать идейный ответ на цветные революции, эти политические технологии установления зависимого политического режима под флагом демократизации; наша демократия – без потери суверенитета, мы ее проведем сами».

Для России проблема укрепления суверенитета в век глобализирующегося мира идентична проблеме, связанной с сохранением самобытности народа государства. Российское суверенное государство – гарантия самостоятельности в выборе самостоятельной парадигмы развития населением России.

Таким образом, руководствуясь позицией Конституционного суда РФ, отметим, что «суверенитет, предполагающий по смыслу статей 3, 4, 5, 67 и 79 Конституции Российской Федерации верховенство, независимость и самостоятельность государственной власти, полноту законодательной, исполнительной и судебной власти государства на его территории и независимость в международном общении, представляет собой необходимый качественный признак Российской Федерации как государства, характеризующий ее конституционно-правовой статус.

Конституция Российской Федерации не допускает какого-либо иного носителя суверенитета и источника власти, помимо многонационального народа России, и, следовательно, не предполагает какого-либо иного государственного суверенитета, помимо суверенитета Российской Федерации. Суверенитет Российской Федерации, в силу Конституции Российской Федерации, исключает существование двух уровней суверенных властей, находящихся в единой системе государственной власти, которые обладали бы верховенством и независимостью, то есть не допускает суверенитета ни республик, ни иных субъектов Российской Федерации»[62].

Российскому государству в максимально короткие сроки необходимо предпринять целый комплекс мер по укреплению российской суверенной государственности.

В финансово-экономической плоскости необходимо активизировать работу, связанную с переводом внешних торговых сделок страны с доллара на рубли, в том числе и в энергоресурсной сфере.

Далее стоит более активно развивать собственную национальную платежную систему МИР, это предотвратит введение санкций по блокировке данных карт. Также необходимо выявлять и ликвидировать посредством отзыва лицензий банки, нарушающие российское законодательство в банковской сфере.

Законодатель должен активнее рассматривать вопросы, касающиеся двойного гражданства, активов госчиновников за рубежом. В оборонной сфере необходимо ускорить процессы импортозамещения, чтобы обезопасить оборонно-промышленный комплекс от утечки информации. Каждая сфера должна иметь четкий комплекс мер на ближайшую перспективу, чтобы единство целей позволило Российской Федерации стать максимально независимым государством как на региональном, так и на глобальном уровнях.

Становление правового государства неизменно сопряжено с элементами самоограничения как во внешнеполитическом курсе, так и во внутриполитическом направлении деятельности, что, прежде всего, вызвано тем, что в приоритете охраны находятся права и свободы граждан, их соблюдение и охрана. Нельзя не отметить еще один внутригосударственный уровень укрепления российского суверенитета, в частности, совершенствования механизма по взаимодействию гражданского общества с государственными структурами.

Российская Федерация находится на этапе формирования гражданского общества, посредством тесного контакта государства и гражданских институтов будет проявляться волеизъявление народа в реализации суверенных прав государства.

Таким образом, отметим, что суверенитет является не только исторической категорией, но характеризует собой и ныне юридическую природу государственного властвования и является тем необходимым критерием, который дает возможность отличить государство от других публично-правовых союзов и отграничить сферу властвования каждого государства как субъекта суверенной власти в пределах своей территории от сферы власти других государств.

Стоит отметить, что дальнейшей разработке и обсуждению в научной среде подлежат вопросы, связанные с унификацией понимания категории «государственный суверенитет», выявления его специфических черт с позиции политического, юридического и других взглядов, выявления степени суверенности и возможности вторжения в гражданское общество и его жизнедеятельность, а также вопросы, связанные с его делимостью в федеративном государстве, современным состоянием и возможностью упрочения суверенных позиций государства.

Хотелось бы отметить также позицию Н.И. Грачева, который утверждает: «Задачи модернизации российского общества и государства, соответствующие современным условиям и тенденциям мирового развития, могут быть успешно решены, если будут опираться на соприродные культурно-историческому коду России политико-правовые формы и методы управления»[63].

В заключение хотелось бы отметить, что государство в целях укрепления суверенитета должно совершенствовать механизм по обеспечению и соблюдению законности, защите и укреплению экономики, принятию комплекса мер, обеспечивающих целостность территории государства, укреплению налоговой, финансовой системы, обеспечению антикоррупционной политики в системе государственного управления и др.

В условиях уничтожения суверенитета ряда стран и регионов «сильными мира сего» с попытками установить однополярный мир, используя экономическое, политическое, военное и геостратегическое превосходство, Российская Федерация обязана мобилизовать усилия по принятию мер, способствующих укреплению самостоятельности, независимости, государственной целостности, международной конкурентоспособности, предпринять все возможные способы, чтобы выступить в качестве координационного центра интеграционной политики в масштабах евразийского пространства.

Современная правовая наука должна активнее включиться в процесс анализа современной международной и внутригосударственной политико-правовой ситуации, связанной с укреплением суверенитета российской государственности, и выявления основных направлений и перспектив его укрепления и развития, которые, на наш взгляд, должны проявиться в укреплении таких сфер, как политическая, экономическая, интеллектуальная, культурная, военная.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, подводя итог вышесказанному, можно констатировать следующее.

Суверенитет (от фр. souveraineté)– независимость государства от других государств во внешних отношениях и верховенство во внутренних делах. Юридическая наука выделяет несколько видов независимости:

1) государственный суверенитет – главенство политической власти внутри страны и ее независимость во внешней политике, т.е. единство всех ветвей государственной власти на территории страны, исключающая всякую иностранную власть, а также неподчинение государства властям иностранных стран в сфере международного сотрудничества, кроме случаев ярко выраженного и добровольного согласия со стороны страны на ограничение своей независимости. Независимость как основное свойство политической власти представляет собой как один из признаков государства, определяющий его политико-правовую базу;

2) национальный суверенитет – прежде всего, полновластие целой нации, ее политическая свобода, владение реальными средствами, чтобы определять характер своей национальной жизни, включая умение политически самоопределяться вплоть до отделения и образования независимого государства;

3) народный суверенитет – полновластие народа, т.е. обладание народом социально-экономическими и политическими преимуществами для реального участия в управлении делами общества и государства.

Рассмотрен суверенитет как качественная характеристика российской государственности: способность реализовывать самостоятельно и независимо комплексную внешнюю и внутреннюю политику. Суверенитет по-прежнему является важным конституционным принципом и основой межгосударственных законов, но не как исключительная привилегия, а долг и обязанность государства защищать права и свободы своих граждан.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

Описание нормативно-правовых актов органов законодательной и исполнительной власти

Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12. 1993 г.) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 г. № 6 – ФКЗ, от 30.12.2008 г. № 7 – ФКЗ, от 05.02.2014 г. № 2 – ФКЗ, от 21.07.2014 г. № 11 – ФКЗ) // СЗ РФ. – 2014. – № 31. – Ст. 4398

Декларация о государственном суверенитете Российской Советской Федеративной Социалистической Республики от 12 июня 1990 г. // Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. 1990. № 2. Ст. 22

По делу о проверке конституционности отдельных положений Конституции Республики Алтай и Федерального закона «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации»: постановление Конституционного суда РФ от 07.06.2000 г. № 10-П // СЗ РФ. 2000. № 25. Ст. 2728

Описание книг одного-трех авторов

Авакьян С.А. Конституционное право России. В 2-х томах. Т.1.-М.,2014

Багдасарян С.Д., Квачева П.И., Петрова С.В. Генезис института государства: геополитические процессы и личность (теоретикоправовое и региональное исследование). – РИЦ ФГБОУ ВПО «СГУ». – 2014

Большой юридический словарь. 3-е изд., доп. и перераб / под ред. проф. А.Я. Сухарева. – М. : ИНФРА М, 2010

Бредихин А.Л. Суверенитет как политико-правовой феномен: монография. М.: Инфра-М, 2012

История буржуазного конституционализма XVII–XVIII вв. / [редколл.: В.С. Нерсесянц (отв. ред.), В.Т. Каленский, П.С. Грацианский; АН СССР, Ин-т государства и права]. – М. : Наука, 1983

Кошкин Р.П. Россия и мир: новые приоритеты геополитики. М.: Изд-во «Стратегические приоритеты», 2015

Лейст Э.О. История политических и правовых учений. М.: Зерцало, 2000

Масленников Д.В. Природа логического в философии абсолютного идеализма (Гегель и Фихте). – СПб: НОИР, 2011

Монтескьё Шарль Луи «О духе законов» /Шарль Луи Монтескьё // Избр. произведения. – М. : Политиздат, 1955

Политология. Энциклопедический словарь. – М.: Изд-во Московского коммерческого ун-та, 1993.

Постатейный научно-практический комментарий к Конституции Российской Федерации коллектива ученых правоведов под руководством ректора МГЮА, академика РАН О.Е. Кутафина. – М., 2008

Руссо Жан Жак. Об общественном договоре: Трактаты / Центр фундамент. социологии; пер. с фр.: А.Д. Хаютин; Коммент.: В.С. Алексеев-Попов; послесл.: А.Ф. Филиппов. – М. : Канон – Пресс Ц : Кучково поле, 1998

Сьейес Эмманюэль Жозеф. Что такое третье сословие? [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://istmat.info/files/uploads/28691/ sieyes_que-un-tel-troisieme-etat.pdf

Червонюк В.И. Конституционное право России. – М., 2014

Черняк Л.Ю. Общетеоретические проблемы государственного суверенитета: дисс. ... канд. юрид. наук. 2007

Чиркин В.Е. Наднациональное право и государственный суверенитет (некоторые проблемы теории) / В.Е. Чиркин. М.: Норма: ИНФРА – М, 2016.

Югов А.А. Правовые основы публичной власти Российской Федерации. – Екатеринбург, 2008

Описание учебников и учебных пособий

Баглай М.В. Конституционное право Российской Федерации : учебник. – М., ИНФРА.– 2014.

Депутатский мандат в Российской Федерации: конституционно-правовые основы: учеб. пособие / В.И. Фадеев, М.В. Варлен.–М.: Норма,2008

Общая теория государства и права. Академический курс в трех томах. т. 1. Государство / отв. ред. М.Н.

Марченко. - 4-е изд., перераб. и доп.–М.: Норма: ИНФРА-М, 2013

Описание статьи из периодического издания

Абезгильдин р.р., Клименко О.А., Мирзоев А.К. Сетевые структуры в противодействии коррупции, экстремизму и посягательству на государственный суверенитет // Правовое поле современной экономики. – 2016. – № 1

Абубакаров А.А., Исмагилов И.Р., Клименко О.А. Государственный суверенитет как конституционная ценность (сравнительный анализ трактовки понятия суверенитета Кантом и Гегелем) // Ученые записки юридического факультета. – 2017. – № 44-45(54-55).

Аксенов И.С. Особенности соотношения понятий "народный суверенитет", "национальный суверенитет" и "государственный суверенитет" // Университет Наук. - 2018. - № 22

Володина Н.В. Проявления государственного суверенитета в современном мире и России // Правовая инициатива. - № 5. - 2013

Грачев Н.И. Империя как форма государственного устройства и тенденции развития суверенной государственности в современном мире // Вестник Саратовской государственной академии права. - 2006. - № 5

Дзидзоев В.Д. Национальный суверенитет и право нации на самоопределение (на примере Абхазии и Южной Осетии) // Северо-Кавказский юридический вестник. - 2016. - № 4

Диноршоев А.М. Понятие и содержание суверенитета народа и его соотношение с государственным и национальным суверенитетом // Правовая жизнь. - 2017. - № 2 (18)

Захарцев С.И., Клименко О.А., Мирзоев А.К., Сальников М.В., Третьяков И.Л. Суверенитет российской Федерации: современные угрозы и обеспечение национальной безопасности // Юридическая наука: история и современность. – 2016. – № 12.

Квачева П.И., Шабанова Е.В. Институт народного суверенитета: теоретическое исследование // Современная наука: актуальные проблемы теории и практики. Серия: Экономика и право. - 2016.- № 6.

Клименко О.А. Становление понимания государственного суверенитета в эпоху Модерна (от идей Ж. Бодена до правовых оснований вестфальского мира) // Мир политики и социологии. – 2016. – № 6.

Клименко О.А., Мирзоев А.К., Прокофьев К.Г. Понятие государственного суверенитета в контексте проблемы обеспечения национальных интересов России // Юридическая наука: история и современность. - 2017. - № 9.

Кошкин Р.П. Информационное общество и государственный (национальный) суверенитет // Стратегические приоритеты. - 2017. - № 2 (14)

Марченко М.Н. Государственный суверенитет: проблемы определения понятия и содержания // Правоведение. – 2013. – № 1.

Мирзоев А.К. Генезис и эволюция представлений о суверенитете в политико-правовых концепциях народного и национального суверенитета // Мир политики и социологии. – 2015. – № 1.

Уханов А.Д. Современная трансформация государственного суверенитета // Территория новых возможностей. Вестник Владивостокского государственного университета экономики и сервиса. - 2016. T. 8. - № 1

Худолей Д.М. Суверенитет или автономия? // Вестник Пермского университета. - 2011. - № 12

Черняк Л.Ю. Теория делимости государственного суверенитета в федеративном государстве // Академический юридический журнал.-2009.-№1

Чиркин В.Е. Публичная власть в современном обществе // Журнал российского права. - 2009. - № 7

  1. Володина Н.В. Проявления государственного суверенитета в современном мире и России // Правовая инициатива. - № 5. - 2013 ↑

  2. Худолей Д.М. Суверенитет или автономия? // Вестник Пермского университета. - 2011. - № 12 ↑

  3. Бредихин А.Л. Суверенитет как политико-правовой феномен: монография. М.: Инфра-М, 2012 ↑

  4. Лейст Э.О. История политических и правовых учений. М.: Зерцало, 2000 ↑

  5. Черняк Л.Ю. Теория делимости государственного суверенитета в федеративном государстве // Академический юридический журнал. - 2009. - №1 ↑

  6. Чиркин В.Е. Публичная власть в современном обществе // Журнал российского права. - 2009. - № 7 ↑

  7. Аксенов И.С. Особенности соотношения понятий "народный суверенитет", "национальный суверенитет" и "государственный суверенитет" // Университет Наук. - 2018. - № 22 ↑

  8. Конституция Российской Федерации: принята всенародным голосованием 12.12.1993 (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 N 6-ФКЗ, от 30.12.2008 N 7-ФКЗ, от 05.02.2014 N 2-ФКЗ, от 21.07.2014 N 11-ФКЗ) // Собрание законодательства Р. 2014. № 31. Ст. 4398 ↑

  9. Аксенов И.С. Особенности соотношения понятий "народный суверенитет", "национальный суверенитет" и "государственный суверенитет" // Университет Наук. - 2018. - № 22 ↑

  10. Конституция Российской Федерации: принята всенародным голосованием 12.12.1993 (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 N 6-ФКЗ, от 30.12.2008 N 7-ФКЗ, от 05.02.2014 N 2-ФКЗ, от 21.07.2014 N 11-ФКЗ) // Собрание законодательства Р. 2014. № 31. Ст. 4398 ↑

  11. Аксенов И.С. Особенности соотношения понятий "народный суверенитет", "национальный суверенитет" и "государственный суверенитет" // Университет Наук. - 2018. - № 22 ↑

  12. Черняк Л.Ю. Общетеоретические проблемы государственного суверенитета: дисс. ... канд. юрид. наук. 2007 ↑

  13. Большой юридический словарь. 3-е изд., доп. и перераб / под ред. проф. А.Я. Сухарева. – М. : ИНФРА М, 2010 ↑

  14. Руссо Жан Жак. Об общественном договоре: Трактаты / Центр фундамент. социологии; пер. с фр.: А.Д. Хаютин; Коммент.: В.С. Алексеев-Попов; послесл.: А.Ф. Филиппов. – М. : Канон – Пресс Ц : Кучково поле, 1998 ↑

  15. Монтескьё Шарль Луи «О духе законов» /Шарль Луи Монтескьё // Избр. произведения. – М. : Политиздат, 1955 ↑

  16. Сьейес Эмманюэль Жозеф. Что такое третье сословие? [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://istmat.info/files/uploads/28691/ sieyes_que-un-tel-troisieme-etat.pdf ↑

  17. История буржуазного конституционализма XVII–XVIII вв. / [редколл.: В.С. Нерсесянц (отв. ред.), В.Т. Каленский, П.С. Грацианский; АН СССР, Ин-т государства и права]. – М. : Наука, 1983 ↑

  18. Сьейес Эмманюэль Жозеф. Что такое третье сословие? [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://istmat.info/files/uploads/28691/ sieyes_que-un-tel-troisieme-etat.pdf ↑

  19. Депутатский мандат в Российской Федерации: конституционно-правовые основы : учеб. пособие / В.И. Фадеев, М.В. Варлен. – М. : Норма, 2008 ↑

  20. Багдасарян С.Д., Квачева П.И., Петрова С.В. Генезис института государства: геополитические процессы и личность (теоретикоправовое и региональное исследование). – РИЦ ФГБОУ ВПО «СГУ». – 2014 ↑

  21. Конституция Российской Федерации: принята всенародным голосованием 12.12.1993 (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 N 6-ФКЗ, от 30.12.2008 N 7-ФКЗ, от 05.02.2014 N 2-ФКЗ, от 21.07.2014 N 11-ФКЗ) // Собрание законодательства Р. 2014. № 31. Ст. 4398 ↑

  22. Постатейный научно-практический комментарий к Конституции Российской Федерации коллектива ученых правоведов под руководством ректора МГЮА, академика РАН О.Е. Кутафина. – М., 2008 ↑

  23. Червонюк В.И. Конституционное право России. – М., 2014 ↑

  24. Марченко М.Н. Государственный суверенитет: проблемы определения понятия и содержания // Правоведение. – 2013. – № 1. ↑

  25. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12. 1993 г.) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 г. № 6 – ФКЗ, от 30.12.2008 г. № 7 – ФКЗ, от 05.02.2014 г. № 2 – ФКЗ, от 21.07.2014 г. № 11 – ФКЗ) // СЗ РФ. – 2014. – № 31. – Ст. 4398 ↑

  26. Югов А.А. Правовые основы публичной власти Российской Федерации. – Екатеринбург, 2008 ↑

  27. Баглай М.В. Конституционное право Российской Федерации : учебник. – М., ИНФРА.– 2014. ↑

  28. Баглай М.В. Конституционное право Российской Федерации : учебник. – М., ИНФРА.– 2014. ↑

  29. Квачева П.И., Шабанова Е.В. Институт народного суверенитета: теоретическое исследование // Современная наука: актуальные проблемы теории и практики. Серия: Экономика и право. - 2016.- № 6. ↑

  30. Квачева П.И., Шабанова Е.В. Институт народного суверенитета: теоретическое исследование // Современная наука: актуальные проблемы теории и практики. Серия: Экономика и право. - 2016.- № 6. ↑

  31. Марченко М.Н. Государственный суверенитет: проблемы определения понятия и содержания // Правоведение. – 2013. – № 1. ↑

  32. Баглай М.В. Конституционное право Российской Федерации : учебник. – М., ИНФРА.– 2014. ↑

  33. Баглай М.В. Конституционное право Российской Федерации : учебник. – М., ИНФРА.– 2014. ↑

  34. Политология. Энциклопедический словарь. – М.: Изд-во Московского коммерческого ун-та, 1993. ↑

  35. Диноршоев А.М. Понятие и содержание суверенитета народа и его соотношение с государственным и национальным суверенитетом // Правовая жизнь. - 2017. - № 2 (18) ↑

  36. Дзидзоев В.Д. Национальный суверенитет и право нации на самоопределение (на примере Абхазии и Южной Осетии) // Северо-Кавказский юридический вестник. - 2016. - № 4 ↑

  37. Кошкин Р.П. Информационное общество и государственный (национальный) суверенитет // Стратегические приоритеты. - 2017. - № 2 (14) ↑

  38. Авакьян С.А. Конституционное право России. В 2-х томах. Т.1.-М.,2014 ↑

  39. Дзидзоев В.Д. Национальный суверенитет и право нации на самоопределение (на примере Абхазии и Южной Осетии) // Северо-Кавказский юридический вестник. - 2016. - № 4 ↑

  40. Чиркин В.Е. Наднациональное право и государственный суверенитет (некоторые проблемы теории) / В.Е. Чиркин. М.: Норма: ИНФРА – М, 2016. ↑

  41. Авакьян С.А. Конституционное право России. В 2-х томах. Т.1.-М.,2014 ↑

  42. Кошкин Р.П. Россия и мир: новые приоритеты геополитики. М.: Изд-во «Стратегические приоритеты», 2015 ↑

  43. Дзидзоев В.Д. Национальный суверенитет и право нации на самоопределение (на примере Абхазии и Южной Осетии) // Северо-Кавказский юридический вестник. - 2016. - № 4 ↑

  44. Мирзоев А.К. Генезис и эволюция представлений о суверенитете в политико-правовых концепциях народного и национального суверенитета // Мир политики и социологии. – 2015. – № 1. ↑

  45. Клименко о.А. становление понимания государственного суверенитета в эпоху Модерна (от идей Ж. Бодена до правовых оснований вестфальского мира) // Мир политики и социологии. – 2016. – № 6. ↑

  46. Абезгильдин р.р., Клименко о.А., Мирзоев А.К. сетевые структуры в противодействии коррупции, экстремизму и посягательству на государственный суверенитет // Правовое поле современной экономики. – 2016. – № 1 ↑

  47. Абубакаров А.А., Исмагилов И.Р., Клименко О.А. Государственный суверенитет как конституционная ценность (сравнительный анализ трактовки понятия суверенитета Кантом и Гегелем) // Ученые записки юридического факультета. – 2017. – № 44-45(54-55). ↑

  48. Захарцев С.И., Клименко О.А., Мирзоев А.К., Сальников М.В., Третьяков И.Л. Суверенитет российской Федерации: современные угрозы и обеспечение национальной безопасности // Юридическая наука: история и современность. – 2016. – № 12. ↑

  49. Захарцев С.И., Клименко О.А., Мирзоев А.К., Сальников М.В., Третьяков И.Л. Суверенитет Российской Федерации: современные угрозы и обеспечение национальной безопасности // Юридическая наука: история и современность. – 2016. – № 12. ↑

  50. Клименко О.А., Мирзоев А.К., Прокофьев К.Г. Понятие государственного суверенитета в контексте проблемы обеспечения национальных интересов России // Юридическая наука: история и современность. - 2017. - № 9. ↑

  51. Общая теория государства и права. Академический курс в трех томах. т. 1. Государство / отв. ред. М.Н. Марченко. – 4-е изд., перераб. и доп. – М.: Норма: ИНФРА-М, 2013 ↑

  52. Клименко О.А., Мирзоев А.К., Прокофьев К.Г. Понятие государственного суверенитета в контексте проблемы обеспечения национальных интересов России // Юридическая наука: история и современность. - 2017. - № 9. ↑

  53. Общая теория государства и права. Академический курс в трех томах. Т. 1. Государство / отв. ред. М.Н. Марченко. – 4-е изд., перераб. и доп. – М.: Норма: ИНФРА-М, 2013. ↑

  54. Масленников Д.В. Природа логического в философии абсолютного идеализма (Гегель и Фихте). – СПб: НОИР, 2011 ↑

  55. Клименко О.А., Мирзоев А.К., Прокофьев К.Г. Понятие государственного суверенитета в контексте проблемы обеспечения национальных интересов России // Юридическая наука: история и современность. - 2017. - № 9. ↑

  56. Общая теория государства и права. Академический курс в трех томах. Т. 1. Государство / отв. ред. М.Н. Марченко. – 4-е изд., перераб. и доп. – М.: Норма: ИНФРА-М, 2013 ↑

  57. Клименко О.А., Мирзоев А.К., Прокофьев К.Г. Понятие государственного суверенитета в контексте проблемы обеспечения национальных интересов России // Юридическая наука: история и современность. - 2017. - № 9. ↑

  58. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993 г.) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 г. № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 г. № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 г. № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 г. № 11-ФКЗ) // СЗ РФ. 2014. № 31. Ст. 4398 ↑

  59. Декларация о государственном суверенитете Российской Советской Федеративной Социалистической Республики от 12 июня 1990 г. // Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. 1990. № 2. Ст. 22 ↑

  60. Уханов А.Д. Современная трансформация государственного суверенитета // Территория новых возможностей. Вестник Владивостокского государственного университета экономики и сервиса. - 2016. T. 8. - № 1 ↑

  61. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993 г.) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 г. № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 г. № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 г. № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 г. № 11-ФКЗ) // СЗ РФ. 2014. № 31. Ст. 4398 ↑

  62. По делу о проверке конституционности отдельных положений Конституции Республики Алтай и Федерального закона «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации»: постановление Конституционного суда РФ от 07.06.2000 г. № 10-П // СЗ РФ. 2000. № 25. Ст. 2728 ↑

  63. Грачев Н.И. Империя как форма государственного устройства и тенденции развития суверенной государственности в современном мире // Вестник Саратовской государственной академии права. - 2006. - № 5 ↑

СПИСОК ДЛЯ ТРЕНИРОВКИ ССЫЛОК