Теории происхождения права ( Закономерности и предпосылки возникновения права в системе юридических наук )

Содержание:

Введение

Актуальность темы. Сущность понятия «государство» является ключевой категорией предмета Теория государства и права, а также других гуманитарных дисциплин. Раскрыть смысл данной дефиниции стремятся многие ученые. Каждый из исследователей толковал «государство» с различных точек зрения – юридической, экономической, социальной и многих других. В связи с этим крайне сложно дать исчерпывающее определение этому широкому объекту. Но, несмотря на это, не прекращаются поиски наиболее удобной и универсальной интерпретации.

С эпохи глубокой древности, со времени возникновения первых государств, мыслители задумались - что есть «государство»? Каждая эпоха со своими великими умами, исходя из уровня достигнутых в свое время знаний, пыталась ответить на этот вопрос. В настоящее время в науке существует более трехсот определений данному понятию, каждое из них раскрывает смысл в соответствии со своим предметом.

Некоторые наиболее интересные из определений:

1. «Государство - продукт непримиримости классовых противоречий» - Владимир Ильич Ленин;

2. «Государство - отношение между правительством и подданными, опирающееся на страх или любовь последних» - Никколо Макиавелли;

3. «Государство - результат договора между людьми, положившего конец естественному состоянию войны всех против всех» - Томас Гоббс.

Как можно убедиться, государство - это очень сложный социальный институт, толкование которого не может быть осуществлено с какой-то одной стороны. Для наиболее эффективного и качественного познания этого института ученые используют собирательные определения, раскрывающие глубину этого социального, экономико-политического и философского явления.

В науке всегда существовало множество разнообразных теорий, объясняющих процесс возникновения государства. Этот факт достаточно легко объяснить: каждая из теорий отражает взгляды и суждения различных социальных групп, слоев и народов. В основе теоретических учений о государстве и праве находятся различные экономические, национальные, политические интересы.

С момента появления первых учений о происхождении государства были созданы десятки самых различных теорий и доктрин. Однако споры среди ученых по поводу сущности государства, права и общества продолжаются по сей день.

Сославшись на труды исследователей теории государства и права, можно вывести следующие определение понятию «государство»: это организм, постоянные отношения, между частями которого аналогичны постоянным отношениям между частями живого существа. Это продукт социальной эволюции, которая является лишь разновидностью эволюции биологической. Государство, будучи разновидностью биологического организма, имеет мозг, т.е. правителей и средства выполнения его решений, т.е. подданных.

Основные теории происхождения права – первые вводные темы в юриспруденции, которые формируют представление о праве как таковом. Остановимся отдельно на теории права, которое имеет свою специфику, а именно – происхождение.

Основные теории происхождения права до сегодня сформулированы достаточно доказательно. При этом каждая из этих теорий имеет право на жизнь, у каждой есть свои сторонники и пропагандисты. Стоит также отметить, что к каждой теории необходимо подходить критически. Некоторые из них содержат явный отпечаток того времени, в котором они были сформулированы.-

Объект исследования теории происхождения права.

Предмет исследования нормативно-правовые акты, периодические издания. Научная и учебная литература.

Главная цель работы состоит в изучении и рассмотрении основных теорий происхождения права.

В соответствии с данной целью в исследовании были поставлены следующие задачи:

1.Рассмотреть процесс зарождения права;

2.Охарактеризовать теории происхождения права;

3.Дать определение и раскрыть суть теории происхождение права на примере права наказания в Украине.

Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка используемой литературы.

Глава 1. Процесс зарождения права

1.1. Закономерности и предпосылки возникновения права в системе юридических наук

Периодизация формирования права, этапы в его становлении в разных юридических школах различаются. Соответственно, во взглядах на происхождение права представителей позитивизма, естественно-правых и социологических теорий имеются существенные различия. Мы укажем этапы в формировании права в связи с экономикой общества. Можно выделить три основные фазы в развитии права. Первая — фаза зарождения - относится по преимуществу к тем обществам, где происходит лишь становление производящих форм экономики. Вторая фаза знаменует оформление данного пласта регулятивной системы в некую систему правил (норм). Эта фаза увязывается с такими обществами, где налицо полная победа различных форм производящей экономики. И, наконец, третья фаза связана с письменной кодификацией права в ряде раннегосударственных образований.

Разделяя формирование права на некоторые условные этапы, можно выделить формирование права в первобытном обществе, присваивающей экономике, производящей экономике. Хотя основание - вид экономики, как и любое другое основание, является не абсолютным. В структуре регулятивной системы первобытного общества - социальных норм присваивающей экономики - можно выделить следующие элементы.^[1]

Содержание. Социальные нормы были направлены на обеспечение присваивающей экономики, гармоничное существование и воспроизводство конкретных общин в природной среде. Одним из важных факторов такого существования было закрепление за соответствующей группой, кланом той или иной территории. В социальных нормах закреплялась и выполнявшая функции экологического регулятора тотемная система. Социальные нормы регулировали брачно-семейные отношения.

Способы регулирования. Здесь можно выделить три основных способа: запреты, дозволения и (в зачаточной форме) позитивное обязывание.

Запреты существовали, главным образом, в виде табу, т.е. в виде подкрепленной религиозными верованиями недопустимости совершать те или иные поступки. Дозволения (разрешения), определяя поведение человека, указывали, например, на виды животных и время охоты на них, на виды растений и сроки сбора их плодов, выкапывания корней, на пользование той или иной территорией, источниками воды.

Запрещалось: нарушать разделение функций в общине между мужчинами и женщинами, взрослыми и детьми; убийство; телесные повреждения; каннибализм; кровосмешение; колдовство и т.п.

Позитивное обязывание имело своей целью организовать необходимое поведение в процессах приготовления пищи, строительства жилищ, разжигания костров и поддержания огня, изготовления орудий, средств передвижения (например, лодок).^[2]

Формы выражения. Социальные нормы присваивающей экономики находили свое выражение в мифологических системах, в традициях, обычаях, ритуалах, обрядах, в иных формах.

Мифологическая нормативная система - одна из древнейших и очень мощных форм социального регулирования. В единстве с обрядами, ритуалами мифы играли основную социально-нормативную и информационную роль: в них закреплялись способы изготовления орудий, сведения о маршрутах кочевий, местах для стоянок, обо всех географически значимых местах, о нормах семейно-брачных отношений, половые, пищевые и возрастные табу.

Санкции. Для присваивающих обществ было характерно добровольное выполнение правил поведения. Однако имели место и санкции: общественное порицание, изгнание из общины, нанесение телесного повреждения, смертная казнь и др. Правила (нормы) поведения в доклассовом догосударственном обществе не могут быть отнесены ни к категории правовых, ни к категории моральных норм. Они имеют характер «мононорм», т.е. единых, еще нерасчлененных специфических норм первобытного общества. Основой организации первобытного общества была община: род, племя, их объединения. Род - это объединение людей, основанное на кровном родстве, а также на общности имущества и труда. Роды объединялись в племя, а иногда и в союз племен. Власть носила общественный характер и осуществлялась всеми взрослыми членами рода. Органами власти являлись родовые собрания, старейшины, вожди, военачальники.^[3]

Сформулируем существенные признаки права, позволяющие констатировать его появление и функционирование в обществе, производить выделение правовых норм из иных социальных норм. — Социальность. Этот признак характеризует первичное содержание права, обеспечивающее общесоциальную и классовую функции: организацию производства, распределение и перераспределение производимого или добываемого продукта, нормирование индивидуальных затрат труда на общественные нужды, господство классов или социальных групп в обществе, распределение и закрепление социальных ролей в обществе, должностей в государстве, организацию и осуществление государственной власти, регламентацию товарно-денежных, отношений и отношений собственности, обеспечение эксплуатации и привилегий, а также другие сферы, связанные с организационно-трудовой и социальной жизнью общества.

— Нормативность. Право выступает как система норм (правил поведения), характеризуемых определенной логической структурой («если..., то..., иначе...»), установлением масштаба, меры поведения. Оно определяет границы, рамки дозволенного, запрещенного, предписанного поведения.

Эти свойства регулятивной системы (дозволения, запреты, позитивное обязывание) зародились еще в обществах присваивающей экономики, но на этапе становления права они приобретают новое содержание, формы выражения, способы обеспечения.

— Обязательность. Правовые нормы обеспечиваются возможностью государственного принуждения, т.е. наделяются не только идеологическим механизмом (авторитет, справедливость, религиозная поддержка), но и возможностью неблагоприятных последствий, (имеющих характер имущественных ущемлений, физических, моральных страданий), при их нарушении.

— Формальная определенность. Правовые нормы, как правило, фиксируются в письменном виде в специальной форме - законы, прецеденты и т.д. Формальность права определяется порядком создания законов, их изменения, отмены, достигается особой языковой формой.

— Процедурность. Право как система норм включает в себя четкие процедуры их создания, реализации, защиты. Процедурные правила, процессуальный порядок - характерные признаки права, определяющие связь с государственным аппаратом, прежде всего, со специальными органами: судом, полицией и т.п.^[4]

— Неперсонифицированность. Этот признак подчеркивает то качество права, что его нормы, как правило, не имеют конкретно определенного индивидуального персонифицированного адресата, а направлены неопределенному, абстрактному кругу лиц. Если какое-либо конкретное лицо оказывается в условиях, предусмотренных структурой соответствующей нормы, то оно и оказывается адресатом нормы. С этим признаком связана и неоднократность действия нормы права, ее протяженность во времени.

— Институционность. Появление права связано с определенным сознательным процессом создания норм права, с правотворчеством, которое осуществляют определенные органы государства, с признанием государством тех или иных самоорганизационно возникших правил поведения (обычаев).

— Объективность. Этот признак характеризуется появлением права на этапе перехода общества к производящей экономике как закономерный, естественный результат развития регулятивной системы. Право, таким образом, не даруется обществу какой-то внешней силой. Оно, как и государство, является одним из условий существования политически организованного общества на этапе производящей экономики, имея, таким образом, большую социальную ценность.^[5]

Названные признаки в совокупности определяют социальную ценность права.

1.2. Процесс зарождения и происхождения государства и права

Рождение права и государства процесс крайне противоречивый и в то же время закономерный. Их появление – знак того, что человеческая общность достигла определенной ступени организации. Изучение некоторых теорий возникновения права и государства позволяет нам узнать мнения философов, богословов, ученых и политиков о генезисе, сущности и тенденциях этих явлений. Будет уместно представить некоторые дополнения к этой интересной проблеме. Теологическая теория объясняет происхождение права и государства божественной волей. Представителями этой теории являлись богословы религий Древнего Востока, религиозные деятели средневековых европейских монархий, мусульманские идеологи. По нашему мнению, наряду с известными представителями этого направления, такими как: Фома Аквинский, Августин Блаженный и т.д., можно выделить и иных ученых, политических и религиозных деятелей, интеллектуальное наследие которых мало интересовало учѐных юристов, но которое, тем не менее, много дало этой науке. Вот некоторые из них: 1) Тертуллиан (Квинт Септимий Флоренс Тертуллиан, Quintus Septimius Florens Tertullianus) (родился 155 г. или 165 г. Карфаген – умер после 220 г. н.э., вероятно, там же), христианский теолог и писатель, основатель и один из крупнейших представителей латинской патристики.

По совокупности теоретических достижений (включая создание латинской теологической лексики) Тертуллиан – важнейший (наряду с Оригеном) посредник между апологетикой и зрелой патристикой. Однако главное его значение состоит в том, что, не будучи сухим систематиком, не принимая смешивания античных и христианских ценностей и опасаясь подмены живой веры рассудочными абстракциями эллинского любомудрия, Тертуллиан с редкой глубиной выразил суть глубокой пропасти между религиозной метафизикой христианства и античной философией.^[6]

2) Афанасий Александрийский (Афанасий Великий) (295-373 гг.), состоял в должности Архиепископа Александрии, энергично отстаивал, во время споров с арианами, догмат о единстве естества Бога Отца и Сына, и названный, поэтому Отцом православия. Афанасий также выступал за независимость церкви от императорской власти. Примечательно, что Афанасий, являясь лучшим юристом своего времени, тем не менее, прославился своими духовными подвигами.

3) Мухаммед (Мохаммед; в европейской литературе часто Магомет, Магомед) (ок. 570-632 гг.), основатель Ислама, почитается как пророк. Выходец из рода Банухашим арабского племени курейшитов. Получив, по преданию, ок. 609 г. (или 610 г.) откровение Аллаха, выступил в Мекке с проповедью новой веры. В 622 г. вместе с приверженцами был вынужден переселиться (т.н. хиджра) в Медину (Ясриб). В 630-631 гг. мусульмане под руководством Мухаммеда подчинили Мекку и значительную часть Аравии. Мухаммед стал главой теократического государства. Мусульманами, особенно шиитами, высоко чтится дочь Мухаммеда – Фатима, жена его двоюродного брата Али.

4) Заратуштра (Заратустра) (иран.), Зороастр (греч.) (между 10 и 1-й пол. 6 вв. до н.э.) – пророк и реформатор древнеиранской религии, получившей название зороастризм. Составил древнейшую часть «Авесты». В учении Заратуштры особая роль в государстве уделялась жрецам (магам), которые давали санкцию на совершение любых даже самых благих дел. Магам также принадлежала десятая часть любого дохода. Примечательно, что в определѐнное время в зороастрийской Персии существовал обряд, который обязывал в некоторых случаях персидского Монарха (Царя царей) сидеть за одним столом с обычным земле- дельцем, показывая важность профессии последнего. «Весной ежегодно устраивалось празднество, которое должно было напоминать о первобытном равенстве людей и о теперешней их взаимной зависимости. Тогда гордые короли Персии меняли свою пустую пышность на более существенное величие, смешиваясь самыми незнатными, но самыми полезными классами своих подданных. В этот день все земледельцы без различия могли садиться за стол короля и его сатрапов. Монарх принимал их прошения, выслушивал их жалобы и беседовал с ними как с равными. «От ваших трудов», говорил он им (и говорил если не искренне, то правдиво), «вы получаете ваши средства существования, а ваше спокойствие вы получаете от нашей бдительности; стало быть, мы взаимно необходимы друг для друга; будем же жить как братья в согласии и любви»56. В богатой и деспотически управляемой стране такое празднество, конечно, должно было походить на театральное представление, но по крайней мере это была комедия, достойная королевского присутствия и способная служить хорошим уроком для молодого государя».^[7]

Основными представителями теории общественного договора (естественного права), как мы знаем, являются: Локк (Locke) Джон, Гоббс (Hobbes) Томас, Рус- со (Rousseau) Жан Жак, Александр Николаевич Радищев и т.д. Вместе с тем, приверженцем данной теории можно считать и Солоневича Ивана Лукьяновича (1891-1953 гг.) – русского политического мыслителя. Участника белого движения в годы гражданской войны. В 1930 г. он был осужден за антисоветскую пропаганду, но вскоре бежал за границу. В эмиграции издавал в Софии газету «Голос России» (закрыта в 1938 г.), в Берлине «Нашу газету» (закрыта в 1941 г.). После 1945 г. проживал в Аргентине, где издавал газету «Наша страна». В главном труде «Народная монархия» Солоневич усматривал историческое своеобразие русской государственности в соединении самодержавия и самоуправления, уничтоженном в результате реформ Петра I. Примечательно, что автор книги «Народная монархия» крайне отрицательно относился к русской интеллигенции, позиционирующей себя выразителем воли и чаяний русского народа, обвиняя еѐ в преступном отрыве от действительности и политической слепоте. «Оторванность от народа», «пропасть между народом и интеллигенцией», «потеря русского гражданства» и прочее заключается вот в чѐм: интересы русского народа – такие, какими он сам их понимает, заменены, с одной стороны, интересами народа – такими, какими их понимают творцы и последователи утопических учений, и, с другой – интересами «России», понимаемыми преимущественно как интересы правившего сословия».^[8] Интересным является и тот факт, что патриот и монархист Солоневич относился и к классической русской литературе крайне негативно, считая еѐ не народной, а лишь дворянской. «Русская дворянская литература родилась в век нашего национального раздвоения. Она, говоря грубо, началась Карамзиным и кончилась Буниным. Пропасть между пописывающим барином и попахивающим мужиком оказалась непереходимой: общий язык был потерян, и найти его не удалось. Барин мог каяться и мог не каяться. Мог «ходить в народ» и мог кататься на «теплые воды» – от этого не менялось уже ничто. Граф Лев Толстой мог гримироваться под мужичка и щеголять босыми своими ногами, но ничего, кроме дешѐвой театральщины, из этого получиться не могло: мужик Толстому все равно не верил; блажит барин, с жиру бесится».^[9]

Общеизвестно, что приверженцами теории насилия являются: Дюринг (Duhring) Евгений, Гумплович (Gumplowicz) Людвиг, Каутский (Kautsky) Карл. Этот список уместно продолжить именем Юлиуса Эволы – крупнейшего итальянского мыслителя, который исследовал проблему расы с точки зрения философии традиционализма. Он указывал на опасность чисто биологического подхода к расизму, выдвигая на первый план так называемые расы души и расы духа. «Раса – это глубинная сила, которая проявляется как в физическом плане (раса физическая), так и в духовном (внутренняя, духовная раса). В широком смысле слова, чистота расы имеет место, когда наблюдается совпадение этих двух факторов, то есть когда физическая раса соответствует духовной, или внутренней расе, и способна служить ей, являясь наиболее адекватным еѐ выражением»60. Представители теории насилия полагали, что государство и право возникло в результате завоевания одного народа другим и несут в себе цель держать в подчинении покоренный народ. Государство и право выступает орудием подавления и угнетения и не содержит в себе социальной справедливости. Рассматривая эту теорию необходимо признать историческое существование таких государств. Наиболее яркий пример – Германия 1933-1945 гг., но, несмотря на это, мы можем с уверенностью сказать, что обратных примеров больше. Идея расизма, как радикального воплощения теории насилия, может существовать на начальном этапе завоевания, но со временем победители неизбежно ассимилируют побеждѐнных или ассимилируются с ними. Если этого не происходит, то государство гибнет. Мы это можем наблюдать на примере распада колониальных систем.

В процессе глубокого анализа теорий происхождения права и государства, по нашему мнению, можно выделить и так называемую теорию среды. К еѐ представителям можно отнести Льва Ильича Мечникова (1838-1888 гг.), русского географа, социолога, лингвиста, основного представителя русского географического детерминизма. Учился Мечников в Харьковском университете, Петербургской медико-хирургической академии и Петербургском университете. Работал переводчиком российской дипломатической миссии на Ближнем Востоке. Публиковался в журнале «Колокол». С 1883 г. – профессор Невшательской академии наук (Швейцария). Основная (незавершенная) работа – «Цивилизация и великие исторические реки» была опубликована во Франции уже после его смерти, в 1889 г. Суть этой теории заключается в том, что на возникновение и особенности государства и права влияют, прежде всего, географические условия и местность проживания людей. Любое различие наций соотносится с внешним влиянием условий природной, общественной или исторической среды. Любое различие, таким образом, является чисто внешним, случайным и зависящим от обстоятельств и всегда может быть устранено путем внешних условий. Естественным следствием подобных взглядов является неприятие расизма: если есть низшие существа, то они «жертвы среды», а не низшие от природы. В заключение необходимо сказать, что развитие проблематики, касающейся теорий возникновения государства и права, – динамичный процесс, который во многом обусловлен субъективными факторами. Всѐ возрастающее количество таких теорий даѐт возможность юристам-теоретикам усовершенствовать интегративную теорию происхождения права и государства.

Глава 2. Теории происхождения права

2.1. Теологическая (божественная) теория происхождения права

Теологическая концепция считается достаточно древней и при этом упрощенной среди ученых-теоретиков права. Многие современные ученые считают, что данная теория ненаучна. С.Н. Фролов, адъюнкт кафедры теории государства и права Московского университета МВД РФ посчитал недопустимой подобную ситуацию. В своей статье С.Н. Фролов привел доводы, подтверждающие значение божественной теории и в наше время.

«С точки зрения философии выделяется три основных концепции осмысления бога и его деяний: теизм, пантеизм и деизм - пишет С.Н. Фролов - Для теизма характерно представление о Боге как о персонифицированном и внеприродном существе, в пантеизме Бог предстает безличной и слитой с природой сущностью, в деизме Бог есть всего лишь первопричина, перводвигатель, а далее мир и человек развиваются по собственным законам, независящим от воли Бога. ^[10]Тем не менее, современная теоретико-правовая наука данный факт абсолютно не учитывает и использует понимание божественного происхождения права, характерное для теизма, а следовательно, опускает языческие и примитивные представления о божественном начале права и справедливости».^[11] Автор статьи считает, что современная трактовка божественной концепции происхождения права построена таким образом, что формирует исключительно позитивистское представление о праве: «Большинство авторов традиционно приводит примеры в образе божественного дара людям перечня письменных установлений, законов, например: Законы Хаммурапи, Законы Ману, скрижали Бога, врученные Моисею, Коран и т.п. Подобная трактовка не только неверна, но и одновременно мешает понять значение божественной концепции происхождения права в становлении и эволюции правовой жизни человеческого общества». В своей работе С.Н. Фролов приводит интересные доводы в обоснование своей концепции. Например, полное название Законов Ману звучит как Манавадхарма-шастра. Еще в XIX в. считалось, что Законы Ману не имеют ничего общего с мифическим Ману, упоминаемым в Ведах, Махабхарате и других древних памятниках индийской литературы. Документ вышел из ведийской школы Манава, скорее всего, просто принявшей имя бога Ману.

В своей статье С.Н. Фролов, ссылаясь на религиозные источники, разъясняет позиции деизма: «Бог неоднократно обращался к Моисею и его предшественникам, указывая на то, что земная жизнь народов протекает не так, как бы он хотел. Государства, города, деревни живут в политической системе, имеют систему нормативного регулирования, но они не истинны, являют собой не право. Таким образом, именно божественная концепция происхождения права впервые обращает внимание человека на проблему правовых и неправовых законов, актуальную и для сегодняшнего дня.» Мы так же, как и С.Н. Фролов, считаем, что теологическая теория раскрывает происхождение права естественного, а не позитивного. Именно благодаря вере в Бога появились моральные нормы, составляющие неписанный моральный кодекс.^[12]

Данное мнение поддерживал и знаменитый английский правовед Уильям Блекстоун. «Он в своей работе «Комментарии к законам Англии» был первым со времен Генри Брактона, кто обобщил многовековую практику общего права, систематизировал все виды права, которые, на его взгляд, преобладали в Англии, соединил интеллектуальные традиции общего права с теми, которые преобладали в XVII - XVIII вв. в английской политической философии.» Первый том «Комментариев» появился в 1765 г.

«Человек как творение должен неизбежно подчиняться своему Творцу (Создателю) (Creator), это называется естественным правом (the law of nature). Ибо Бог, когда он создал человека и наделил его свободой регулировать свою жизнь, установил определенные правила, посредством которых эта свобода регулируется и ограничивается, а также наделил разум человека способностью обнаруживать эти правила. Эти правила - вечные законы хорошего и плохого, которые Творец вписал во все свои установления и которые дал возможность открывать человеческому разуму настолько, насколько это необходимо, чтобы руководить своим поведением. Эти законы являются связующими над всем миром, во всех странах и во все времена: нет таких действующих человеческих законов, если они противны этим заповедям». Мысли Блэкстоуна сводятся, на наш взгляд, также к отождествлению Бога и естественного права. Бог - творец мира, создатель человека; он создал первичные законы (вечные нормы хорошего и плохого), общие для всего человечества. «Здесь прослеживается тенденция, характерная для большинства английских правоведов XIII - XVIII вв., направленная на определение роли естественного права в качестве моральной и ценностной основы жизнедеятельности».

2.2. Учение школы естественного права

Школа естественного права, особенно при том направлении, которое она приняла в XVIII столетии, стала в оппозицию к исторически сложившемуся пониманию происхождения права.^[13] Согласно естественно-правовому подходу (юснатурализм) право по своей природе, смыслу, сущности и понятию является естественным и принадлежит человеку от рождения. Представители данной теории (например, Кант, Гегель) утверждают, что существуют высшие, не зависимые от государства нормы и принципы, олицетворяющие разум, справедливость, объективный порядок. Мелехин А.В. пишет: «Естественное право - это право, переданное человечеству извне и имеющее приоритетное значение по отношению к человеческим установлениям. Оно является первичным по отношению к нормам позитивного права. Представители этого направления в теории права считают, что в нем наиболее полно нашли воплощение объективные свойства и ценности «настоящего права». Оно наделяется соответствующей абсолютной ценностью и предназначено выступать в качестве образца и критерия качества действующего позитивного права». В данной работе уже приводилось понятие естественного права, а также отдельные положения рассматриваемой теории. Нам осталось раскрыть значимость данной теории в современном мире, рассмотрев её положения более подробно.^[14]

В содержательную характеристику естественного права наряду с объективными свойствами права включаются и различные моральные характеристики. В результате такого смешения естественное право представляет собой симбиоз различных социальных норм, образующих ценностно-содержательный и нравственно-правовой комплекс.

В современных условиях нормы естественного права наиболее полно отражены в нормах международного права. Чем демократичнее и стабильнее общественно-политический строй государства, тем ближе его позитивное право к положениям естественного права. Однако равенства между ними никогда не будет.

Идеи и основные положения естественного права в определенной степени отражены в конституционном и текущем законодательстве большинства современных государств. Например, в Конституции России отмечается, что «основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения» (ч. 2 ст. 17.).

Позитивное право лишено нравственных требований. Поэтому юснатуралисты предлагали отход от безнравственного позитивного права и возвращение к естественному, основанному на гуманизме. Они воспринимали позитивное право как противостоящий человеку объект.

«Именно поэтому взгляды юснатуралистов (Ж.-Ж. Руссо, Б. Франклин, Ш. Монтескье, Дж. Локк) легли в основу идеологии буржуазных революций XVII - XVIII вв., прокатившихся по Европе.

Учение о естественном праве появилось в России в эпоху Просвещения, и имело много общего с учением естественного права в Западной Европе, однако в трудах русских мыслителей она приобрела своеобразные черты. «Будучи защитниками просвещенного абсолютизма, деятели Ученой дружины Петра I архиепископ Феофан (Прокопович) и В.Н. Татищев использовали идею естественного права для идеологического обоснования необходимости единого, мощного, централизованного государства под эгидой «просвещенного» монарха, выступали против боярского сепаратизма и претензий церкви на главенствующее положение в государстве.» Несомненно, что для России начала XVIII в. обоснование необходимости абсолютизма идеей естественного права было делом прогрессивным, выступало против политического влияния патриаршества и родовитой боярской знати. Но одновременно эта концепция служила обоснованием идеологии самодержавия, подчеркивала обязанности подданных, а не их естественные права и свободы, рассматривала право как дар, полученный из рук государя.^[15]

После победы неклассического типа правопонимания идеи юснатуралистов стали непопулярными, хотя частично они вошли и в некоторые правовые учения.

За все время своего существования («исключительного господства») школа естественного права придавала термину «естественное право» далеко не всегда одинаковый смысл. На естественное право смотрят с методологических позиций или пользуются, как методологическим приемом: «естественное право - это то, что было бы, если бы не существовало государства и установленных им законов». Иными словами, естественное право в этом случае рассматривается как некая историческая гипотеза, предположение о том, каковым должно быть право в «естественном состоянии», до возникновения государства и до перехода права в государственное состояние.

«Юснатурализм в виде отдельных теорий права существует и в наши дни: в XX в. эти идеи развивал Ж. Маритен, предложивший синтез неотомизма и естественного права, дав теологическое обоснование нотъемлемых прав и свобод человека».

2.3. Учение исторической школы

Время и место возникновения исторической школы определяются временем победной борьбы германской нации за освобождение ее от французского господства под главенством Наполеона I. Поводом послужил вопрос об издании для всей Германии гражданского кодекса в противовес кодексу Наполеона.^[16]

Главные представители исторической школы - это Савиньи и его ученик Пухта, оказавший немалое влияние на своего учителя. Замечательно, что оба они по мере отдаления от общественных условий, вызвавших их учение, стали смягчать резкие черты своего направления.

Выступление исторической школы в начале XIX столетия являлось протестом против школы естественного права, господствовавшей в XVIII в. по основаниям отчасти философским, отчасти политическим. «Рационализму противостоял историзм как стремление к основанному на фактах знанию».

«Сменилась основная проблема философии права. На место вопроса, как преобразовать право, стал вопрос, как образуется право. Если прежде обнаруживалась наклонность раздвоить право на положительное, обязанное своим происхождением предрассудкам и произволу, и естественное, раскрываемое из разума или природы, то теперь проявляется стремление свести право к единству. Все право - положительное, все право имеет общий источник происхождения и все право подлежит одним и тем же условиям развития.» Учение исторической школы есть утверждение развития права против произвольности исторического права и неизменности естественного права.

Отрицая человеческий произвол в образовании права, представители исторической школы отвергали и внешние факторы, под влиянием которых могло бы складываться развитие права. «Право образуется только посредством внутренних, незаметно, тайно действующих сил. Право есть продукт народного духа, который дается каждому народу (нации) при выступлении его на историческую сцену и который живет и проявляется во всех членах народа (нации). Таким путем создается народное правосознание - неисчерпаемый и единственный источник права. Поэтому у каждого народа право имеет свои характерные черты, отличающие данный народ от других, как отличают его язык, нравы, учреждения».^[17]

«Нормы права могут вылиться из народного правосознания двояким образом: непосредственно в форме обычаев и посредственно через законодателя. Конечно, законы тоже отражают народное правосознание, как и обычное право, но то обстоятельство, что законные нормы проходят через отделку законодателя, подрывает в глазах исторической школы ценность этой формы права по сравнению с обычным правом. Обычное право, особенно после исследования Пухты, стало любимым детищем исторической школы».

Отрицая творческое воздействие личности на образование права, отстаивая идею саморазвития путем внутреннего процесса, историческая школа должна была принять консервативное направление. Учение исторической школы противоречит исторической действительности: утверждая, что право развивается внутренними силами, мирным путем, историческая школа обошла два исторических явления в процессе образования права: внешнее влияние и внутреннюю борьбу. Народный дух, этот неиссякаемый источник правообразования, не имеет в себе ничего исторически реального.

2.4. Психологическая теория происхождения права

Психологическая концепция права была сформулирована в предреволюционные годы заведующим кафедрой философии права Санкт-Петербургского университета Л.И. Петражицким.

По Петражицкому, право есть не правовые отношения (как считала социологическая школа права), не правовые нормы (как считали этатисты), не высшая идея (как считали юснатуралисты), а особого рода эмоции, то есть он выводил нормы права из психики человека. Отличительной особенностью таких эмоций является их атрибутивность.

С одной стороны, эти эмоции возлагают на нас определенные обязанности, с другой стороны, они представляют другому право требовать от нас исполнения этих обязанностей. «Именно эта атрибутивная составляющая и является сущностью права, и она отличает право от общих социальных явлений».^[18]

Как считает кандидат юридических и филологических наук, доцент Попова Анна Владиславовна в своей статье «Общефилософские проблемы права в трудах русских неолибералов в конце XIX - начале XX в.в.», обоснование идеи права у всех представителей русского неолиберального правоведения (в том числе и у представителей психологической школы), включало в себя: противостояние юридическому позитивизму; выявление природы права в контексте его отличия от иных форм регулирования общественной жизни; а также утверждение связи идеи права как системы объективного права и идеи права личности как системы субъективного права. Таким образом, психологическая школа ставила акцент на изучении естественного права.

Петражицкий размывает границы права: к правовому полю философ относил и правила карточной игры, и правила поведения за столом, и даже договор с дьяволом. Атрибутивное право Петражицкий называл неофициальным, право же, имеющее поддержку государства - официальным.

«Ученый исходил из первичности права, а не государства. Государство производно от права и является формой его защиты.

Помимо деления права на официальное и неофициальное, Петражицкий разделил право на интуитивное и позитивное. В первом случае правовые эмоции обусловлены внутренними установками субъекта, во втором - внешней волей (Бог, монарх)».

Можно сделать вывод из учения Петражицкого: право не «выдумывается людьми», право формируется в процессе бессознательного социально-психологического приспособления к наиболее социально разумному поведению.

Ученик Петражицкого П.А. Сорокин увязал его концепцию с социологией, развив её таким образом в коммуникативном направлении, признав объективные проявления права, его социальное бытие. «Питирим Сорокин считал, что право - это совокупность правил поведения, обладающих определенными свойствами. Правила устанавливают взаимоотношения между двумя правовыми центрами, один из которых наделяется правом, а другой - обязанностью (что один вправе требовать от другого, и что другой должен исполнять). Всякая норма, обладающая подобными признаками, является правовой».^[19]

Как и при характеристике других теорий можно сказать, что психологическую теорию можно серьезно изучать только в совокупности с остальными теориями происхождения государства. Данная теория является типичной концепцией, описывающей становление и развитие естественного права.

Глава 3.Теория происхождение права на примере права наказания в Украине

3.1. Понятие правомерного поведения

С возникновением в обществе норм права появилось правомерное, т.е. согласующееся с требованиями упомянутых норм поведение человека. Но с того же самого момента люди столкнулись и с деяниями неправомерными нарушающими эти требования. Как образно писал Н. С. Таганцев, «с непокорностью Зиждителю мира, с вредным посягательством на интересы ближних встречаемся мы на первых же страницах священных преданий веры…». Правонарушения вызвали в обществе необходимость противодействия им. В первую очередь преступлению сопротивлялся сам потерпевший – лицо, в наибольшей степени ощутившее вред и боль от содеянного. Противодействие было его естественным правом, тесно связанным с правом на защиту. Когда же он погибал, право возмездия за содеянное принадлежало его близким родственникам. Ведущая роль потерпевшего или его близких в этом процессе нашла своё отражение уже в древнейших из дошедших к нам нормативно-правовых актах. Так, ст. 1 Русской Правды (её краткой редакции) предусматривала: «Убьёт муж мужа, то мстить брату брата, или сыну отца, либо отцу сына, или братову сыну, либо сестрину сыну…».^[20]

Однако со временем частная месть стала претерпевать определенные изменения и ограничения. Если изначально она была его священным долгом, за невыполнение которого угрожала даже общественная или религиозная санкция, со временем она стала правом потерпевшего, причём круг лиц, имеющих это право, сужался, определялся срок его осуществления и т.п. Право наказывать постепенно начали перенимать на себя иные общественные институты – семья, церковь, община, ремесленные цеха; даже средневековые университеты в своё время имели право отмщения за своих студентов. Главным борцом с такой местью объявила себя именно государственная власть: с дальнейшим укреплением она всё в большей мере перенимала на себя функцию противодействия преступности. Например, в той же Русской Правде уже предусматривается возможность (хотя и факультативная) возложения государством наказания за содеянное преступление в виде штрафов в пользу князя; «…а как не будет кого мстить, то 40 гривен за голову…».

В итоге эволюция общества и государственной власти приводит к тому, что право наказывать за совершение преступления от частного лица полностью и окончательно переходит к государству. Впрочем, «сосредоточив карательное воздействие в своих руках, государственная власть сначала шла по следам частного мстителя; наказания, которые ею применялись, продолжительное время окрашивались чувством мести и грубым желанием запугать граждан жестокостью». Так начался достаточно длительный период в карательной деятельности государственного правосудия, который вошел в историю публичными, часто квалифицированными смертными казнями, членовредительскими наказаниями и иными видами карательного воздействия на тело преступника, превращавшееся в запугивающее зрелище для публики. ^[21]

Но уже с конца ХVІІІ – начала ХІХ ст. из карательной деятельности европейских государств начинают исчезать зрелищные физические наказания, устраняется театрализация страданий преступника. Зарождается современный период противодействия преступности, ознаменовавшийся переносом карательного воздействия на социальный статус лица, совершившего преступление, попытками путём наказания достичь не только цели возмездия (кары) или запугивания других для воздержания от совершения преступления, но и исправления виновного с четкой формализацией оснований и границ карательной деятельности государства. Наступил и длится по сей день третий этап развития европейского уголовного права – «уклад общественного исправления и предупреждения», заменивший собою «уклад общественного устрашения», как тот в своё время «уклад частной мести».

На этот период приходится и новая эра научных исследований, направленных на обоснование карательной власти государств. Если с античности и до ХVІІІ ст. аргументация права наказания и определение его границ осуществлялись в рамках философских, религиозных или морально-этических парадигм, то с ХІХ ст. ученые стараются найти юридический базис этого права. Впрочем, эти поиски, безусловно, основывались на тех мировоззренческих концепциях, из которых исходил тот или иной исследователь. В частности, установлению происхождения права наказания посвятили свои работы украинские и российские криминалисты Л. С. Белогриц-Котляревский, Л. Е. Владимиров, Г. С. Гордиенко, А. Ф. Кистяковский, Э. Я. Немировский, С. В. Познышев, Н. Д. Сергеевский, Н. С. Таганцев, М. П. Чубинський, И. Я. Фойницький и другие, а также криминалисты зарубежных государств А. Ф. Бернер, К. Биндинг, Ю. Варга, Э. Генке, Ф. Лист, К. Миттермайер и др. Тем не менее теоретическое обоснование этого права в отечественной юридической литературе было осуществлялено только в ХІХ – в начале ХХ ст. После революции 1917 г. советские криминалисты не занимались вопросами появления у государства права наказывать преступников, воспринимая его как данность и не допуская ни наименьшего сомнения в том, что именно оно вправе осуществлять карательное воздействие. Практически осталась в стороне проблематика развития права наказания и в исследованиях постсоветских правоведов. Беря во внимание изложенное, целью данной статьи надо признать углубленное изучение происхождения данного права с учетом современных политико-правовых концепций существования и функционирования государства.

Ещё в ХІХ ст. в научном аппарате юриспруденции возник латиноязычный термин jus puniendi, которым начали обозначать право государства наказывать преступников. В таком значении jus puniendi, как субъективное право государства на обложение преступления санкцией и применение наказания к преступнику, противопоставлялось jus criminale (poenale) – уголовному праву в объективном смысле, т.е. отрасли публичного права, определяющей деяния, являющиеся преступлениями, и ответственность за них. Впрочем уже в то время в юридических источниках появилось и понимание недостаточной адекватности понятия «право наказания», поскольку многими учеными в его содержание вкладывались свойства, не характерные для категории субъективного права. В отдельных случаях это приводило к внутренним разногласиям в толковании jus puniendi. Например, И. Я. Фойницкий с одной стороны, определял его как «право наказания в субъективном смысле», а с другой – как «власть запрещения известных действий под угрозой наказания, преследования нарушителей таких запретов и применения к ним уголовной угрозы». По этому поводу Н. С. Таганцев писал: что если наказание – это необходимое последствие преступления, то государство в своей карательной деятельности – это просто исполнитель высших для него велений, выполнение которых для него так же обязательно, как и соблюдение велений права для каждого гражданина. При таком взгляде, полагал он, нельзя, собственно, вести речь о праве государства наказывать (jus puniendi), о праве в смысле субъективном, которым его обладатель может пользоваться или не пользоваться, а может лишь размышлять об обязанности . Н. Д. Сергеевский пытался согласовать различные интерпретации содержания понятия «право наказания» и обращал внимание на то, что его употребление в правовых публикациях «теряет точный смысл и обозначает не только право, но и обязанность и даже необходимость налагать наказание». Однако вполне очевидно, что субъективное право и юридическая обязанность отнюдь не тождественны и не могут перерастать друг в друга, а потому не должны и определяться одно с помощью другого. ^[22]

3.2.Теория происхождения права наказания

В настоящее время проблематика полномочий государственной власти исследуется в аспекте функций государства, которые традиционно понимаются как основные направления его деятельности, ориентированные на разрешение задач по управлению обществом и общих дел участников общественных отношений. Отдельные юристы уточняют, что эти функции – не просто основные направления, скорее основные виды его деятельности, выражающие назначение и сущность государства. Так или иначе, но функции последнего традиционно делятся на внутренние и внешние. К первым по общему признанию (как специалистов – теоретиков права, так и криминалистов) относится функция противодействия преступности. Впрочем в разных источниках по общей теории права она, как правило, признается составной частью или отдельным направлением осуществления более широкой функции, именуемой несколько различно: «охрана правопорядка» , «охрана правопорядка, законности, прав и свобод граждан», «обеспечение правопорядка», «обеспечение правозаконности и правопорядка» и т.п. Тем не менее такие терминологические отличия, с нашей точки зрения, не являются существенными, поскольку во всяком случае с большей или меньшей степенью конкретизации речь идет о таком внутреннем направлении деятельности государства, как противодействие преступлениям, что, в свою очередь, содействует поддержанию законности и правопорядка в стране.

Указанная функция осуществляется государством путем реализации ряда правомочий, которые, с одной стороны, могут быть рассмотрены как права последнего, с другой – как его обязанности. В общей теории права они получили название «полномочия», т.е. это своеобразные правообязанности, в которых выражается «связь прав и обязанностей, поскольку права предоставляют субъекту публично-властных отношений для обязательной реализации… Он обязан осуществлять предоставленные ему права для обеспечения и защиты публичных интересов. И в этом смысле понятия «полномочие субъекта» точнее выражает органическое единство возложенных на него прав и обязанностей и более полно характеризует отношения субъектов». Учитывая изложенное, категорию «право наказания» (jus puniendi) мы будем употреблять, лишь поскольку она уже давно введена в понятийный аппарат правоведения и в целом правоведами понимается однозначно. Реально же она достаточно условна, так как не обозначает субъективного права в его классическом толковании, которое субъект реализует по собственному усмотрению и от которого он может отказаться. Именно поэтому под понятием «право наказания» необходимо иметь в виду полномочие государственной власти устанавливать в законе, применять и

исполнять наказания относительно лиц, совершающих преступления, в пределах осуществления государством его внутренней функции противодействия преступности.^[23]

По мнению некоторых юристов, происхождение права наказания не может быть научной проблемой, нуждающейся в специальном доказывании или аргументации. Например, А. Ф. Кистяковский писал, что наличие уголовного права у всех народов, во все периоды развития человека как рода уже сам по себе указывает на неизменно существующие и неизменно, а не по прихоти и произволу, действующие в роде человеческом общие причины, устанавливающие необходимость существования уголовного права, а следовательно, и наказания». С. В. Познышев же по поводу такого суждения метко парировал: «Мало ли предрассудков существовало веками! Может быть, и наказание есть предрассудок, от которого современное человечество может уже отказаться?».

По нашему убеждению, вполне очевидно, что историческая свойственность государству права наказания сама по себе уже может считаться одним из весомых аргументов относительно его обоснования. Вместе с тем лишь она одна не в состоянии ответить на вопрос о происхождении исследуемого нами права. Но ведь именно от того или иного ответа в решающей мере будет зависеть понимание оснований, пределов и порядка осуществления jus puniendi. Это связано с тем, что согласно ч. 2 ст. 19 Конституции Украины органы государственной власти и органы местного самоуправления, их должностные лица обязаны действовать лишь на основании, в пределах полномочий и способом, которые предусмотрены Конституцией и законами Украины. Учитывая изложенное, можем утверждать, что установление появления отдельных полномочий государства имеет весьма принципиальное значение. При этом вполне очевидно, что аргументация по поводу каждого отдельного такого полномочия неразрывно связана с проблематикой более высокого порядка – обоснованием происхождения самого государства и легализацией государственной власти. Иначе говоря, ответ на вопрос, откуда происходит право государства реагировать на совершенные преступления, зависит от понимания зарождения последнего и должен укладываться в определенную концепцию. Думается, прав был Э. Я. Немировский, когда писал, что проблема jus puniendi – права государства применять наказание – состоит в понимании его правомочий и относится к сфере учения о государстве, а не к науке уголовного права.

Между тем последний тезис незначительно облегчает поиски юридического базиса jus puniendi, поскольку установление правомочий государства, т.е. легальное обоснование его существования, является едва ли не наиболее сложным вопросом. Истории философской, юридической и политологической мысли известны многочисленные концепции происхождения государства, приверженцы которых объясняли легальность его существования, основываясь на самых разнообразных факторах. При этом с течением времени одна теория его зарождения сменяла другую, колебля, а иногда и вполне разрушая существующие научные позиции, отрицая их начала, выводы, практическую пригодность, методы и приемы, с тем, чтобы со временем испытать ту же судьбу. Идеи относительно происхождения и легализации государства, в своё время признававшиеся передовыми и новаторскими, вызвавшие бурные протесты защитников старых взглядов, со временем сами становились объектом сокрушительной критики. В отдельные исторические периоды одни концепции получали приоритет относительно других, признавались и поддерживались властями определённых стран, а потому считались единственно правильными. К примеру, в Средневековье такой была теория божественного (теологического) зарождения государства, в недавние (советские) времена она сменилась на марксистско-ленинскую концепцию, согласно которой оно считалось политической организацией господствующего класса, созданной для разрешения классовых разногласий. С изменением общественно-политического порядка в Украине последняя, как и ряд её предшественников, была признана не соответствующей несостоявшейся, действительности и отброшена не только на теоретическом, но и на политическом уровне.

В рамках данной публикации мы не прибегаем к раскрытию положительных черт и недостатков отдельных идей по поводу происхождения государства, чему есть определенное объяснение. Во-первых, такое изучение выходило бы за рамки предмета нашего исследования, а во-вторых, вполне очевидно, что ни одна из сформулированных в научной литературе концепций не может быть окончательно ни доказана, ни опровергнута. Именно поэтому будем исходить из того теоретического понимания зарождения и легализации государства, которое ныне поддерживается большинством юристов. ^[24]

В современной отечественной теории права, в науке конституционного права и в политологических исследованиях принято выводить происхождение государства из общественного договора. Основания этого учения были заложены еще Т. Гоббсом, Г. Гроцием, Дж. Локком, Ж.-Ж. Руссо и другими мыслителями Нового времени. В дальнейшем эта теория неоднократно подвергалась критике со стороны приверженцев иных взглядов, однако сегодня она признается большинством либеральных демократических стран. Особенно популярна она в посттоталитарных государствах, в том числе и в Украине. Считается, что Украинский народ, реализуя свое право на самоопределение с целью как наиболее лучшей организации своей жизни, заключил соглашение с властью (государством), которой передал важную часть своих суверенных прав относительно управления общественно значущими делами. При этом, конечно, «имеется в виду не формальное подписание письменного договора, а состояние общества, при котором люди сознательно и добровольно объединились в государство путем молчаливого признания единого объединяющего всех центра».^[25]

Именно на этой идее была построена Декларация о государственном суверенитете Украины, в которой Верховная Рада УССР, выражая волю народа и реализуя право украинской наций на самоопределение, провозгласила государственный суверенитет страны и установила, что именно народ является единым источником государственной власти в Республике. В Акте провозглашения независимости Украины создание суверенного государства также связывается с осуществлением народом права на самоопределение. Договорное происхождение Украинского государства было ярко подтверждено Всеукраинским референдумом 1 декабря 1991 г., на котором Украинский народ подавляющим большинством голосов (90,32 % от принявших участие в голосовании) согласился на создание независимого государства, которое наделил частью своего суверенитета. В итоге концепция договорного происхождения государства нашла свое отражение и в Конституции Украины, в соответствии с ч. 2 ст. 5 которой «носителем суверенитета и единственным источником власти в Украине является народ», «осуществляющий власть непосредственно и через органы государственной власти и органы местного самоуправления». Относительно указанной нормы Конституционный Суд Украины сформулировал правовую позицию, состоящую в том, что органы государственной власти и органы местного самоуправления осуществляют, происходящую от народа власть в Украине, и разъяснил, что она является первичной, единой, неотчуждаемой и реализуется последним путем собственного волеизъявления.

Изложенные соображения дают возможность констатировать, что все полномочия государства относительно управления общественными процессами принадлежат ему на основании общественного договора с народом, наделившем его важной частью своего суверенитета. Это в полной мере касается и права, которое граждане Украины передали государству для обеспечения неотвратимости, справедливости и адекватности наказания, причём в отличие от некоторых других, полностью и бесповоротно. В связи с этим ни весь народ, ни отдельный его представитель не полномочен реализовывать его самостоятельно.^[26]

Таким образом, право наказания (jus puniendi) – это полномочие государства относительно установления санкций, применения и исполнения наказания относительно лица, совершившего преступления, предоставленное ему Украинским народом путем общественного договора. Такое рассмотрение понятия, с нашей точки зрения, даст возможность в дальнейших исследованиях изучать основания, пределы и порядок осуществления этого полномочия государства.

Заключение

Социальное регулирование первобытных обществ можно рассматривать в качестве предправового социального явления. В нем по мере общественного развития, с численным ростом населения, с нарушением однородности людей, появлением различий между людьми по происхождению, по богатству все более накапливаются элементы, которые потом, когда сложились необходимые социальные факторы, являются предпосылкой появления права. Право при переходе общества к цивилизации возникло не вдруг, не на пустом месте: его появление в какой-то мере было подготовлено развитием системы социального регулирования первобытных обществ.

Обществу в эпоху цивилизации потребовался принципиально новый социальный регулятор, который смог бы выполнить по крайней мере две задачи. Первая - обеспечить в обстановке усложнения всей общественной жизни функционирование общества как сложной и динамической системы, целостного организма, несравненно более высокого порядка, чем первобытное общество. И притом такое функционирование, которое определяет глубинные (нормативные) начала общества. Непосредственно существенную роль сыграли потребности экономических отношений, складывающихся в условиях частной собственности, товарного производства и рынка. Потребность закрепить, сделать незыблемой собственность, создать беспрепятственное распоряжение ею, утвердить экономический статус товаровладельцев, необходимость обеспечить для них устойчивые и гарантированные экономические связи, постоянные, прочные и обязательные для всех предпосылки хозяйственной, коммерческой деятельности, надежные и стабильные предпосылки для самостоятельности, активности, инициативного действия явились исходным источником многих важнейших свойств юридической формы общественного регулирования.

Второй задачей в условиях цивилизации явилась необходимость провести в жизнь исходное гуманитарное начало - закрепить и обеспечить надлежащий статус автономной личности, ее индивидуальную свободу, следствием чего в экономических отношениях является право собственности и свобода договоров, а социально-политической сфере - личные, политические и социальные права и свободы.

Возникновение этого социального регулятора, получившего название «право», связано с формированием государственной власти, ее институционного выражения - государства. Возникновение права непосредственно обусловлено требованиями самого общества, вступившего в эпоху цивилизации, прежде всего требованиями обеспечения его целостности, товарно-рыночной экономики, а также гуманитарными началами. А вот обретение этим принципиально новым регулятором необходимых свойств, позволяющих ему быть мощной силой, способной решать новые сложные задачи, невозможно без государства, без взаимодействия с ним.

Ключевой, внешне зримый момент, наглядно свидетельствующий о возникновении права, - это появление в сфере официальной государственной жизни писаных норм (точнее, писаных источников права и формально-определенных норм), закрепляющих права и обязанности, поддерживаемых государственным принуждением и способных быть носителями интеллектуального содержания (плода интеллектуальной работы). Именно этот момент выражает отрыв регулирования от естественно-необходимых, природных связей и формирование внешне объективированного институционного нормативного образования с набором строго определенных, особых свойств (нормативностью, формальной определенностью, государственной обеспеченностью, системностью).

Эволюция государства и его постепенная дифференциация являются проявлением социальной динамики, причем динамика понимается широко, так как включает не только состояние дисбаланса и развития, но и состояние относительной стабильности, когда процессы развития замедляются. Государство – это естественная структура общества, в которой выделяются церковные, политические, профессиональные, семейные, промышленные институты общества.

Список используемой литературы

Описание книг одного-трех авторов

1. Абдулаев, М.И. Теория государства и права / М.И. Абдулаев. - М.: Право, 2018. - 244 c.
2. Венгеров, А. Б. Теория государства и права / А.Б. Венгеров. - М.: Новый Юрист, 2018. - 624 c.
3. Власова, Т.В. Теория государства и права / Т.В. Власова. - М.: Книга по Требованию, 2018. - 226 c.
4. Головистикова, А. Проблемы теории государства и права. Учебник / А. Головистикова, Ю. Дмитриев. - М.: Эксмо, 2017. - 832 c.
5. Клименко, А. В. Теория государства и права / А.В. Клименко, В.В. Румынина. - М.: Высшая школа, Мастерство, 2018. - 224 c.
6. Комаров, С. А. Общая теория государства и права / С.А. Комаров. - М.: Издательство Юридического института, 2018. - 608 c.
7. Краткий курс по теории государства и права. Учебное пособие. - М.: Окей Книга, 2017. - 848 c.
8. Летушева, Н. И. Теория государства и права / Н.И. Летушева, М.В. Летушева. - М.: Академия, 2018. - 208 c.
9. Малько, А. В. Теория государства и права. В вопросах и ответах / А.В. Малько. - М.: ЮРИСТЪ, 2016. - 272 c.
10. Малько, А.В. Теория государства и права / А.В. Малько. - М.: ЮРИСТЪ, 2017. - 304 c.
11. Малько, А.В. Теория государства и права. Гриф УМО МО РФ / А.В. Малько. - М.: Норма, 2017. - 980 c.
12. Марченко, М. Н. Проблемы теории государства и права / М.Н. Марченко. - М.: Проспект, 2016. - 766 c.
13. Марченко, М.Н. Общая теория государства и права. Академический курс. В 3-х томах. Том 3 / М.Н. Марченко. - М.: Зерцало, 2017. - 828 c.
14. Общая теория государства и права. Академический курс в 3 томах. Том 3. - М.: Зерцало-М, 2018. - 528 c.
15. Оксамытный, В. В. Общая теория государства и права / В.В. Оксамытный. - М.: Юнити-Дана, 2017. - 512 c.
16. Перевалов, В. Д. Теория государства и права / В.Д. Перевалов. - М.: Юрайт, Юрайт, 2018. - 384 c.
17. Перевалов, В.Д. Теория государства и права / ред. В.М. Корельский, В.Д. Перевалов. - М.: Норма; Издание 2-е, испр. и доп., 2018. - 616 c.
18. Теория государства и права (схемы и комментарии). - Москва: СИНТЕГ, 2018. - 208 c.
19. Теория государства и права. В 2 частях. Часть 2. Теория права. - М.: Зерцало-М, 2018. - 336 c.
20. Хропанюк, Валентин Теория государства и права / Валентин Хропанюк. - М.: Димов, Ткачев, Дабахов, 2017. - 384 c.
21. http://ru.wikipedia.org/
22. http://knowledge.allbest.ru/law/

1. Краткий курс по теории государства и права. Учебное пособие. - М.: Окей Книга, 2017. - 481 c. ↑

2. Малько, А.В. Теория государства и права / А.В. Малько. - М.: ЮРИСТЪ, 2017. - 154 c. ↑

3. http://ru.wikipedia.org/ ↑

4. Хропанюк, Валентин Теория государства и права / Валентин Хропанюк. - М.: Димов, Ткачев, Дабахов, 2017. - 105 c. ↑

5. Оксамытный, В. В. Общая теория государства и права / В.В. Оксамытный. - М.: Юнити-Дана, 2017. - 127c. ↑

6. Теория государства и права. В 2 частях. Часть 2. Теория права. - М.: Зерцало-М, 2018. - 28 c. ↑

7. Марченко, М.Н. Общая теория государства и права. Академический курс. В 3-х томах. Том 3 / М.Н. Марченко. - М.: Зерцало, 2017. - 514 c. ↑

8. Комаров, С. А. Общая теория государства и права / С.А. Комаров. - М.: Издательство Юридического института, 2018. - 105 c. ↑

9. Клименко, А. В. Теория государства и права / А.В. Клименко, В.В. Румынина. - М.: Высшая школа, Мастерство, 2018. - 88c. ↑

10. Оксамытный, В. В. Общая теория государства и права / В.В. Оксамытный. - М.: Юнити-Дана, 2017. - 281 c. ↑

11. http://knowledge.allbest.ru/law/ ↑

12. Абдулаев, М.И. Теория государства и права / М.И. Абдулаев. - М.: Право, 2018. - 95 c. ↑

13. Комаров, С. А. Общая теория государства и права / С.А. Комаров. - М.: Издательство Юридического института, 2018. - 311 c. ↑

14. Летушева, Н. И. Теория государства и права / Н.И. Летушева, М.В. Летушева. - М.: Академия, 2018. - 124 c. ↑

15. Малько, А.В. Теория государства и права / А.В. Малько. - М.: ЮРИСТЪ, 2017. - 148 c. ↑

16. Краткий курс по теории государства и права. Учебное пособие. - М.: Окей Книга, 2017. - 184 c. ↑

17. Общая теория государства и права. Академический курс в 3 томах. Том 3. - М.: Зерцало-М, 2018. - 111 c. ↑

18. Клименко, А. В. Теория государства и права / А.В. Клименко, В.В. Румынина. - М.: Высшая школа, Мастерство, 2018. - 158 c. ↑

19. Летушева, Н. И. Теория государства и права / Н.И. Летушева, М.В. Летушева. - М.: Академия, 2018. - 148 c. ↑

20. http://ru.wikipedia.org/ ↑

21. Теория государства и права. В 2 частях. Часть 2. Теория права. - М.: Зерцало-М, 2018. - 124 c. ↑

22. http://knowledge.allbest.ru/law/ ↑

23. Перевалов, В. Д. Теория государства и права / В.Д. Перевалов. - М.: Юрайт, Юрайт, 2018. - 125 c. ↑

24. Клименко, А. В. Теория государства и права / А.В. Клименко, В.В. Румынина. - М.: Высшая школа, Мастерство, 2018. - 108 c. ↑

25. http://ru.wikipedia.org/ ↑

26. Комаров, С. А. Общая теория государства и права / С.А. Комаров. - М.: Издательство Юридического института, 2018. - 325c. ↑